Kitobni o'qish: «Пока не крикнула кукушка петухом. Рассказы»

Shrift:

* * *

Пока не крикнула кукушка петухом

(о профилактике психиатрических проблем на дальних подступах)

Наш разговор пойдет о профилактике психически опасных состояний на более-менее отдаленной дистанции и без применения медикаментов. В целом я полностью за сотрудничество с врачами, в том числе с психиатрами, в тех случаях, когда дело доходит до необходимости прибегнуть к их помощи. Но и сами психиатры постоянно отмечают, что норма и патология в психиатрии не имеют между собой ясной и четкой границы. На практике существует масса переходных состояний, когда человек еще сохраняет какую-то критичность к себе, может расслышать и всерьез принять слова окружающих. Это, прежде всего, состояния депрессивные, а также некоторые другие, о которых скажем в своем месте. На этом уровне и бывает полезно поделиться проверенным советом.

В церкви с такими состояниями приходится часто сталкиваться. Неверующие часто ставят в упрек, что, мол, в любой религии концентрация психически больных людей повышена. Это, действительно, так, нет смысла спорить. Но упрек этот очень похож на другой, что, мол, и в тюрьмах верующие различных исповеданий тоже составляют подавляющее большинство. Разумеется, и это верно. Но здесь обратная зависимость: когда человеку плохо, тогда он и вспоминает о Боге и религии. Если посмотреть, сколько людей приходило в тюрьму и к психиатру, уже будучи практически верующими, то таких окажется немного. Гораздо больше тех, кто начал свои религиозные поиски на тюремных нарах или столкнувшись с психиатрическими проблемами. Не религия посадила за решетку или свела с ума, а человек, уже попавший в такую беду, стал искать религиозной помощи. Общий порядок именно таков. А вот дальше нужно справляться с проблемой.

Небольшие проблемы со здоровьем на начальных стадиях хронических болезней чаще всего требуют врачебной помощи, а затем внимания со стороны самого пациента. Допустим, за своими суставами или за глазами, или за сердцем нужно постоянно следить, если эти члены тела о себе уже напомнили чем-то нехорошим. А почему психическое здоровье в этом отношении должно представлять какое-то исключение? Нет, и психикой своей тоже нужно заниматься, обращать на нее внимание, не воображать себя гарантированным от такого рода несчастья. От него не гарантирован вообще никто, как от рака, диабета или инфаркта. И тут тоже есть свои законы, давно открытые людям и отраженные в религиозных источниках. В дальнейшем практика психологов и психиатров вложила тут достаточную ясность.

Повторим: весь наш разговор будет не о тех стадиях, где должны работать психиатры, которых мы ни в коем случае не пытаемся подменить, или тем более, признать их деятельность ненужной. Когда уже дело дойдет до специалистов, нашу книжку читать будет поздно. Разве что, может быть, в состоянии высокой ремиссии. Мы поговорим о гораздо более ранних стадиях, но именно о таких состояниях, когда разговор со специалистами и курс лечения с высокой вероятностью ожидается в будущем, – если только вовремя не обратить внимания, не озадачиться заранее проблемой и все пустить на самотек.

И начнем мы с теоретического введения.

Два начала человеческой нравственности

Известно, что в различных религиях учения о добре и зле, о правильном и греховном поведении, достаточно близки между собою. Главное отличие в этом отношении бывает лишь в том, к кому конкретно следует, а к кому не следует применять эти относительно общие положения: не убивать, не воровать, не клеветать, не завидовать… Иными словами: кто свой, подлежащий уважению, а кто чужак, на которого это все доброе не распространяется.

А в целом нравственный кодекс для человечества универсален. Как генетический код. И это, скорее всего, потому что един Творец и един Его замысел относительно нас.

И если на эту сферу взглянуть обобщенно, не разрывая нравственность на отдельные заповеди, то мы можем выделить два закона, два начала, в чем-то аналогичные началам термодинамики. Сходство усиливается тем, что когда мы пропишем первое начало, то любой читатель легко его узнает и сразу увидит, чем оно похоже на закон сохранения энергии. А вот второе начало, как в термодинамике, так и в нравственной динамике понимается гораздо сложнее, но именно оно, так сказать, чертит векторы, именно оно оказывается определяющим направления развития.

Итак, начало первое. Это закон кармы. Что посеет человек, то и пожнет. Здесь индус легко согласится с апостолом Христовым, иудей с эллином и т. д. Око за око, зуб за зуб. Делаешь кому-то зло – себе его делаешь. Делаешь другому добро – себе его делаешь. Все возвращается. Пусть не в полную меру, с задержкой, с ущербом, но круговорот этот, безусловно, существует, и люди о нем знают независимо от своей базовой религии. Что же получается: это закон сохранения добра и зла? – Ну, может быть, даже и так, с той лишь разницей, что ни добру, ни злу мы не знаем количественного выражения. Аналогия с сохранением энергии проста и понятна.

Но в термодинамике этот закон, взятый в отдельности, не объяснил бы ничего. И если знать только его, только карму и ее сохранение, то в такой религии и мир окажется статичен и бессмыслен, превратится в бесконечное переливание из полупустого в полу-порожнее. Так и обстоит дело в кармических религиях, где жизнь представляет бессмысленное верчение каких-то циклов. Но не так в библейской традиции, где время мира не является кучей спиралей, а является отрезком от начала к концу. Отрезок этот направлен, он вектор.

В термодинамике подобный вектор определяется вторым началом. Энергия не равноправна в своих направлениях передачи. Есть избранные направления. Всякая энергия стремится перейти в тепловую, а вся тепловая энергия стремится распределиться равномерно между всеми объектами, между коими возможен теплообмен. В свое время Ф. Энгельс с жаром отрицал сам этот закон природы, совершенно верно отмечая, что в случае его принятия энергия окажется уничтожимой качественно, если уж не количественно. А этого он принять не мог. Ибо пришлось бы признать наличие Творца. Однако природа энергии именно такова: энергия в качественном смысле, действительно, уничтожается. И этот именно процесс и определяет, куда идут все остальные, связанные с ним.

Так и в нравственной сфере существует все-таки совершенно четкое, заметное размыкание кармического закона, кармической круговой динамики.

Если замкнутая, изолированная система, в которую не поступает энергия и вещество, обречена на тепловую смерть с выравниванием температуры и исчезновением любого вида энергии, кроме тепловой, то и в кармической вселенной было бы то же самое в отношении добра и зла. И если мир со вторым началом термодинамики до сих пор существует, то возможно одно из двух. Или вселенная получила начало недавно, и просто еще не успела прийти в равновесие, или же система эта не замкнута, а ее размыкает Тот, кто ее создал. Или то и другое вместе.

Подобное есть и в нравственной сфере.

Круг кармической справедливой бессмысленности можно разомкнуть. Если человек вопреки своей карме, не чая ничего взамен, начинает творить добро сверх закона справедливости, то и в его жизни, и вокруг него нравственное равновесие разрывается, система размыкается, в дело вмешивается сам Творец. Когда человек сознательно прощает то, чего не принято прощать, когда дает, не чая получить обратно, когда, изнемогая от своей боли, принимает еще и чужую боль, как свою, – тогда и он сам, и мир вокруг него изменяется в лучшую сторону.

Создается стойкое впечатление, что Бог послал своего Сына именно для того, чтобы самым широким образом в максимальной доступности, словом, делом и примером, открыть в Нем и через Него этот самый закон. Ведь Христос научил именно этому и всей своей жизнью показал, как это делается. И тем самым открыл в мире некие новые источники благодати. И это христиане именуют искуплением: сверх закона кармы, не будучи принуждаем или обязанным извне, по доброй воле приносит свою жизнь в жертву за ближних, и этим разрывает само царство мертвых через свое воскресение. А заодно Он повелел и своим последователям непременно и постоянно этим пользоваться. Постоянно нарушать кармическую справедливость за свой счет. Прощать врагам и благотворить им, терпеть добровольно любое лишение, подавать милостыню до последних двух лепт, наконец, добровольно брать крест унижений и мучений – за друзей своих. То есть, делать ровно то же самое, что сделал Он сам для всех нас. Неся свой крест на Голгофу, Он успевает пожалеть женщин, которые плачут о Его судьбе. Он же скорбит о них и об их детях. По сути, все то новое, что принес в своем учении Христос, сводится к этой максиме: возьми чужую боль, чтобы впустить в ситуацию Бога и тем самым преодолеть боль свою.

Вселенная из атомов, похоже, сделана не замкнутой. Вселенная нравственных существ, похоже, планировалась на то, чтобы тоже не остаться замкнутой. В замкнутой системе – тепловая смерть. Не станем этого забывать.

А если замкнутую систему человека (начиная с психического мира одной человеческой личности) разомкнуть Христовым, евангельским ключом, то в нее войдет Бог и продолжится жизнь. Но если оставить все как есть, все отдать карме и энтропии… Тогда понятно, что будет. Можно делать и так. Но не нужно!

Прекрасный пример применения этого закона на практике показала святая мученица Елизавета, родная сестра последней русской императрицы. С ней случилась величайшая трагедия, какую только может перенести женщина – убийство горячо любимого мужа. До сих пор не представляю, как можно не повредиться умом, если тебе придется собирать еще теплые останки любимого человека, разорванного на куски бомбой террориста.

И все же великая княгиня перенесла это испытание! И именно двумя путями. Во-первых, сумела простить убийцу. Во-вторых, всю оставшуюся жизнь посвятила страждущим, устроив обитель милосердия. И поэтому избежала практически неизбежного: не сошла с ума. Но прожила великую и достойную жизнь, увенчанную впоследствии мученической кончиной. Справедливости ради отметим, что подобных женщин, в том числе благородных сословий, в ее времена в России было много. Они посвящали себя благотворительности, становились сестрами милосердия, жертвовали порой не только трудами своими, но и самой жизнью. Но именно ее пример мы приводим, как наиболее убедительный для нашей темы. Профилактика неизбежного психического срыва через жертвенное служение ближним.

Вот оно «второе начало нравственности» в действии. Если не хочется этот закон называть евангельским или Христовым, назовем его законом св. Елизаветы. Дальше нам придется ссылаться на него постоянно и именно потому, что он имеет самое прямое и непосредственное отношение к психическому состоянию. Подчинение этому закону, сознательное решение начать жить в соответствии с ним является прямой профилактикой психических расстройств. По мнению автора, вообще любых расстройств. Но может быть, не всех, а только большинства из них.

Вопреки распространенному предрассудку подчеркнем все-таки, что жизнь по «закону св. Елизаветы» не есть какой-то сверхчеловеческий подвиг, дающий сверхдолжную награду, а что это есть не более и не менее чем закон нашего душевного устроения. Он не превосходит нашу природу, а учитывает и отражает эту нашу природу и исцеляет ее в нас. Мы созданы с учетом этого закона, он так же неизбежен, как и первое начало кармы, – только менее понятен нам, чем кармический закон. Христос, открыв этот закон нам в своей жизни и служении, не превосходит этим природу человека, а исцеляет ее, вводит любого своего ученика и последователя в мир своего замысла о нас. Творец, изначально создавая человека, так и строил нашу душу. И даже если греховное наше повреждение не дало возможности открыть этот закон людям сразу, а только через посланного Спасителя мира, это не меняет дела. Христос тем и спасает нас, что возвращает к изначальному замыслу, вставляет сломанную и выпавшую из творческого замысла душу человека в ее изначальные природные рамки.

Во времена Ветхого Завета Иов, например, еще не знал этого закона. Потому он и находится на грани срыва, когда пришла беда. Ведь на его глазах простой и понятный закон справедливости, закон кармы явно нарушен. Господи, как же это не кармически! – вот суть всех размышлений в его трагедии.

Новый Завет Иисуса Христа дал здесь явно нечто новое и действенное. Открыл иные закономерности в душевной жизни, предложив соответствующие им пути.

Путь к здоровью, например, глаза, состоит в том, чтобы правильно натренировать и настроить глазные мышцы. А путь к здоровью позвоночника в том, чтобы правильно настроить его мышечный корсет. И путь к здоровью души в том, чтобы ввести ее в законы правильной душевной деятельности, в те законы, которые открыты нам самим нашим Творцом через послание Его Сына, нашего Спасителя. Если у вас проблемы с позвоночником, и вы не занимаетесь ими целенаправленно под руководством врача с учетом всей физиологической науки, то так и будете болеть весь остаток жизни, причем довольно существенно сократите этот остаток. И против этого вроде никто не спорит. Так и наша душа, если не войдет в режим своей «лечебной физкультуры», то не будет исцеленной. Болезнь, пущенная на самотек, прогрессирует. Позвоночник деградирует, душа деградирует. То и другое неизбежно в соответствии с законами своей природы.

И дальше мы конкретно увидим, почему так.

Какие будут возражения?

Наша претензия на открытие нового закона душевного устроения человека может, конечно, насторожить и отпугнуть читателя. Мы предчувствуем град вопросов в стиле: а ставил ли сам Христос вопрос о каком-то законе человеческой природы? А понимал ли апостол Павел свои самоотверженные действия как некое откровение о душевной природе человека? А знала ли св. Елизавета, что ее жизненной выбор обладает статусом закона природы? Может быть, учение о милостыне и сострадании – это не более чем один из полезных советов, который только помогает определенным людям при определенных условиях, и ничуть не более того?

Что ответим на это? Если начать с Евангелия, то учение свое Иисус Христос называет заповедями, полученными от Отца Небесного. Для человека того времени слово Бога Отца в повелительном наклонении носит статус именно закона и не чего-то меньшего. Если Отец устами своего Сына повелевает милостыню, самоограничение в потреблении, полное прощение обидчикам и благотворение врагам, и при этом даже не оговаривает каких-либо особых условий, то это не оставляет нам выбора. Речь должна идти только о законе. Он ставится общим для всех людей, по крайней мере, для всех верующих и ищущих Божьего Царства. Как минимум – это есть условие жизни в Его Царстве. Иными словами, это именно восстановление изначального замысла Творца относительно созданного им человека.

Как ни взглянуть, речь идет о положениях самого высокого статуса.

Если говорить об учении и примерах жизни апостола Павла, если рассмотреть учение о милостыне у св. Иоанна Златоуста и у других св. отцов, то они тоже употребляют здесь слова заповедь Господня, а это и есть подтверждение высокого и обобщающего статуса указанных выше евангельских положений.

Мы ничего не выдумываем здесь, а просто ставим такое положение на вид, на достойное первое место, ведя разговор на поле психологов и психиатров. Наша дерзость в этом отношении выражается лишь в попытке проговорить ясные евангельские истины, обыкновенно не проговариваемые у психологов, и показать прямую связь этих заповедей с психиатрической тематикой, ту связь, которая хорошо доказывается опытом. (Какой-то опыт на эту тему, разумеется, есть и у автора, иначе самый замысел такой книжки никогда бы не появился).

Современным примером может служить книжка Ларисы Пыжьяновой «Разделяя боль». Автор – психолог МЧС, выдержавшая десять лет этого изнурительного служения людям, внезапно потерявшим близких людей в войнах или катастрофах. Я преклоняюсь перед этими людьми, я сам видел работу психологов МЧС с осетинскими беженцами в 2008 г, понимаю, насколько надрывно тяжело их служение, насколько они сами в своей работе практически воплощают «закон св. Елизаветы». И книга сама замечательно написана с христианских позиций, с цитатами священников и епископов. В ней много раз автор подходит совсем близко к этой теме. Лариса видела и описала, как человека исцеляет любовь и сострадание, и как, с другой стороны, калечит эгоизм и повышенное внимание к себе. Ей совсем чуть-чуть не хватило, чтобы добраться до конца и договорить главное, чтобы выставить пример вроде св. Елизаветы и увидеть в нем универсальный жизненный принцип для всей своей работы. И, повторим, перед нами христианка, пусть даже весьма обоснованно опасающаяся перейти на тон пастора или проповедника – и для нее это абсолютно правильно. Что же до других, не верующих психологов, то у них, кроме накачки самооценки, я других рецептов не встречал.

И почему бы, после всего этого, найденный евангельский рецепт не озвучить и не начать применять прямо и без псевдонимов? Доколе разрешать ему действовать только анонимно или черным ходом? Ведь мы же никоим образом не присваиваем ему статуса единственного психотерапевтического приема. Но некая универсальность у заповеди Господней при этом все-таки сохраняется, и это нужно принять: берешь чужую ношу – лечишь свою душу. Друг друга тяготы носите и тако исполните закон Христов (Гал. 6, 2).

Закон, – повторяю. Именно закон Христа. Не я сказал это первым.

Психопатия – штука греховная

В курсе пастырской психиатрии (см., например, В. Каледа «Основы пастырской психиатрии», М. 2021) почему-то различают психопатические состояния, как болезнь, от тех состояний якобы здорового человека, которые описываются категориями греха, нравственного воздействия и покаяния. Психопат почему-то априори объявляется больным, а потому нравственно не ответственным, не состоящим, так сказать, в нравственном поле. В. Каледа цитирует архим. Киприана (Керна): «существуют такие душевные состояния, которые не могут быть определяемы категориями нравственного богословия и которые не входят в понятия добра и зла, добродетели и греха. Это все – те глубины души, которые принадлежат к области психопатологической, а не аскетической» (с. 22).

Однако когда там же начинается описание конкретных симптомов различных видов психических расстройств, то приводимое описание всякий раз показывает именно человеческую греховность, точнее, глубочайший и всеподавляющий эгоизм, который стал таковым путем именно нравственной деградации души, доведя ее до невменяемого состояния. Психопатических расстройств в книге описывается аж целых одиннадцать типов, и, на наш взгляд, объединяющая все из них черта именно эта – эгоизм.

Вот, например, о шизоидном типе и шизофрениках сказано так:

«В их действиях зачастую можно обнаружить недостаток такта и неспособность проникнуть в душевный мир других людей, понять чужие желания, опасения, переживания. Вместе с тем порой шизоиды могут испытывать глубокую, часто труднообъяснимую привязанность к кому-либо, иногда к «случайным» людям. Принципиальность сочетается у них с безразличием к судьбам конкретных людей. При этом их внешнее высокомерие, холодность, иногда бессердечие и даже жестокость могут сочетаться с глубоко скрываемой неудовлетворенностью и неуверенностью в себе» (с. 69).

Ну и как вам? «Высокомерие, бессердечие и жестокость» – это разве не «категории нравственного богословия»? Разве эти «глубины души» оказываются вне понятий добра и зла?

А про импульсивный тип психопатии написана у В. Каледы просто целая поэма. Извиняюсь за пространную цитату, но она того стоит:

«Они мелочны, придирчивы, обидчивы и подозрительны, готовы критиковать все на свете, всюду видят ущемление своих прав и свобод, нарушения порядка. Они всегда требуют подчинения себе и покорности, но сами совершенно не выносят замечаний и недостаточно уважительного отношения к себе. Непослушные с детства, случается, они всю жизнь проводят в борьбе за мнимую справедливость против кажущихся ущемлений их прав. При этом для них характерна утрированная фальшивая забота об общественном благе, о соблюдении правил и норм с преклонением перед авторитетами, лицемерием, умением польстить вышестоящим, маской благообразия и благочестия, за которой скрывается мелочный эгоизм, страстность, садистичность, приземленность собственных жизненных интересов, ненасытное стремление к власти. Им свойственны ханжество и фарисейство. Они особенно тяжелы для своих домашних, утомительны своим показным правдолюбием. В семейной жизни они невыносимые тираны, устраивающие разбирательства по незначительным поводам, постоянно делающие окружающим множество замечаний, возводя мелкие оплошности в крупную вину и не оставляющие без наказания ни одного чужого проступка.

Личности с подобными чертами характера обычно не сомневаются, что попадут в рай, истово проклинают иноверцев и отпадших, с удовольствием готовы обсуждать, какая ужасная участь их ждет».

Уфф! Ну прямо типичный представитель политической фронды и оппозиции, типичный революционер-либерал-демократ. Пожалею читателя, сокращая еще немало деталей этого психологического портрета, который завершается таким добрым советом духовнику. «Если священник не пользуется авторитетом в их глазах (а авторитетными для них являются брутальные фигуры, наделенные властными полномочиями), лучше держать их на расстоянии, иначе они могут обвинить духовника во всех возможных пороках, посчитать его вредным для церкви вообще, разработать и осуществить программу изощренной мести» (с. 79–80).

И это что: тоже вне понятий добра и зла? Практически любой читатель признает, что встречал в жизни таких персонажей, обходя их по широкой дуге. И каждый согласится, что до такой болезни довел человека его собственный отвратительный характер, точнее, его эгоизм. Вообще, тут даже не скажешь, где кончается дурной нрав и где начинается болезнь. Четкой границы между ними, конечно, не существует. Психическая патология признается в наличии, когда человек уже потеряет способность контролировать сам себя и реагировать на внешние раздражители адекватно и соразмерно. Но начинается болезнь души с развития греховных страстей и потакания им, то есть, именно с вполне определенных нравственно оцениваемых слов и действий.

Схожи все 11 типов психических расстройств. У разных типов есть общие черты. Да и каждый человек по-своему с ума сходит. В одном психологическом портрете конкретного больного можно отыскать симптомы разных типов из этих одиннадцати. Разделение на типы носит, скорее научный, нежели практический характер. А в реальной жизни перед нами оказывается человек, болезненно погруженный в себя. Эгоизм садиста, эгоизм резонера, эгоизм «правдолюба» или эгоизм «богоискателя», эгоизм нытика, эгоизм, любующийся своим страданием или приносящий страдания окружающим, эгоизм, блуждающий, наконец, от одного типа эгоизма к другому… Никакой из них не хорош. Плох любой и всякий. Плох мой эгоизм – в любом его проявлении. И твой тоже…

Грань между грехом и болезнью

Рациональное зерно в деле выделения психопатических состояний в особый статус заключается лишь в том, что с такими людьми невозможны общие принципы пастырского воспитательного воздействия, ибо перед нами человек уже не критичный к своему состоянию и неспособный к правильному покаянию. Он почти не слышит и не понимает слов. А у священника слово – это его единственное «оружие». Но это вовсе не значит, будто психопат вообще вышел из пределов своей нравственной природы. Сравните такого, например, с людьми слабоумными от рождения, дебилами или имбецилами. Вот эти люди, действительно, не всегда способны контролировать свои поступки и не являются вполне нравственно ответственными личностями – в силу слабого развития самой личности. Психическую патологию не следует путать и с нервными расстройствами, врожденными и приобретенными в результате физических и психических травм. Люди с заиканиями и тиками, с фобиями и паническими атаками, действительно, не виноваты в своих бедах, хотя беды эти могут содействовать и расстройству психическому. Но собственно психопаты – это совершенно другой случай. Налицо здесь именно нравственная порча, перешедшая некие грани обратимости.

Если нам нужно обучать пастыря правилам общения с такими людьми, то, конечно, там нужно помнить, что речь идет о больном человеке и обычные рецепты здесь не работают. Мы все понимаем, что тут нужны особые подходы. Однако самой природы вещей это нисколько не меняет. И пастырь, и пасомые, пока не попавшие на учет к психиатру, не должны воображать себя здоровыми и застрахованными от такой болезни. Врачи знают, что здоровых людей нет, есть не обследованные по последнему слову медицины. Душевно здоровы только особые избранники – святые и праведные. Остальные больны все. В разной степени. Но при этом относительно здоровые, вменяемые люди должны четко понимать и свои предрасположенности к душевным недугам, и саму их природу и динамику.

В той же книге высказана еще одна очень спорная мысль. Якобы дело психиатра лечить душу, а дело религии – спасать душу. И это якобы не одно и то же (с. 19).

На самом деле спасению подлежит исцеленная душа. В Евангелии слова: исцелить и спасти суть синонимы, практически полностью взаимозаменяемые понятия. В воскресении мертвых одноглазый получит второй глаз, а согбенный выпрямится. Но больная душа не может радоваться в Царстве Небесного Отца. Она должна обрести здоровье, хотя бы какое-то минимальное. Здоровье души – это ее соответствие изначальному замыслу Творца. И состояние это не может быть вне нравственности, вне понятий о добродетели и грехе, о страстях, уродующих душу. И именно для выздоровления души дается человеку земная жизнь. Кто исцелится, тот и спасется. Это общий принцип, а остальное лишь исключения или оговорки к нему.

Дебил может обрести спасение. И в Царстве Христовом получит новый ум, которого был лишен на земле. Но как там будет радоваться тот, кого, допустим, зависть довела до психического расстройства, зависть, ставшая самой сутью человеческой души, наполнившая ее всю до краев?

Не для того ли и попустил Бог на земле людям видеть психопатические состояния на примере других, чтобы они понимали, во-первых, что такая болезнь угрожает каждому из нас, а во-вторых, что у такой болезни своя природа и своя динамика. Притом еще динамика необратимая.

А природа психического расстройства полностью подтверждает «закон св. Елизаветы», только от противного. Ведь суть любого описанного в психиатрии психотического расстройства – это переразвитый эгоизм и эгоцентризм. Для человека его Я становится высшим мерилом, главнейшей жизненной ценностью, будь ли то шизофрения или импульсивный психоз, или даже просто депрессия. Человек замыкается на себя и свое благо. И тем самым отгоняет от себя Бога, уходит в болезнь и душевную смерть. По сути, он идет в ад.

Но только разомкни свой эгоизм методом св. Елизаветы – и ты направишься прямиком в рай, введя в свою жизнь Бога и Христа Его. Разве не так?! В сущности, мы рассматриваем один и тот же закон природы нашей души, только с двух противоположных сторон: с положительной и с отрицательной.

Эгоизм и самооценка

В православии распространено мнение, что все психические болезни происходят от гордости, как господствующей страсти, и к ней одной все они сводятся. На самом деле это совсем не так. Мы утверждаем, что корень болезни здесь не гордость, а эгоизм. И это два совершенно не тождественных понятия.

Гордость сопрягается с завышенной самооценкой человека. А депрессия – зачастую как раз с заниженной. Но и с заниженной самооценкой человек остается устремленным на себя – такого недостойного и грешного. Более того, он при этом бывает способен вокруг себя закрутить и окружающих, вынудить их обслуживать его проблемы. А то и сам приносит им уже не просто проблемы, но и настоящую трагедию – например, путем самоубийства.

Разомкнуть психопатический эгоизм – вот настоящая задача. И решается она не методом понижения самооценки как таковой, а методом введения в кругозор потенциального больного еще чего-нибудь, кроме его обостренного Я. Например, хорошо бы показать ему, что на планете существуют другие люди, в том числе рядом с ним, в том числе люди страждущие, и (уж совсем хорошо) даже такие, кому он мог бы оказаться полезным. А он сам и его Я вовсе не являются центром мировой скорби.

Самооценка человека в идеале должна быть адекватной реальности. Не завышенной и не заниженной. Она должна соответствовать развитию человека, умственному, душевному, социальному, профессиональному. Конечно, такой идеальный случай в реальности труднодоступен. Мы, действительно, себя знаем плохо. Вероятно, хуже, чем окружающих людей и хуже, чем эти окружающие знают нас. Но и здесь работает примерно тот же принцип: быть смиренным это не то, чтобы думать о себе хуже, а то, чтобы думать о себе меньше. Если для нас большее значение имеют другие, то, честно сравнивая себя с ними, мы, скорее всего, не станем завышать свою роль и значение.

Современная психология интенсивно работает над повышением самооценки человека, чтобы, так сказать, его окрылить и тем самым вывести из депрессии. Этим пестрят и саморекламы психологов в Интернете и обложки их книжек. Достаточно прочесть такое название книги: «У меня есть Я, и мы справимся», – чтобы уже саму книжку дальше не открывать. Понятно, что окрыляют депрессирующего человека ложью, завышая его представление о себе, и когда-то эта ложь непременно вскроется, что в итоге принесет только новый психологический провал.

Оговоримся, что когда дело дошло до тяжелой депрессии, когда нашу книжку читать уже поздно, когда пациент лежит, так сказать, на столе у психолога и не может пошевелить ни рукой, ни ногой, – тогда, возможно, вариантов не остается. Только повышать самооценку, чтобы привить больному хоть какую-то мотивацию. Но мы и начали разговор и постоянно повторяем, что наша беседа не о таких состояниях, а о дальних подступах к ним. А если так, то повышение самооценки не является универсальным методом. Более того, создается впечатление, что этот метод в данное время является модным, а еще точнее – идеологически накачанным. Подобно тому, как экологическое сознание современных людей в стиле девочки Грэты вытекает не из реальности, а из идеологических предпосылок. Так и повышение самооценки не должно бы получать статус панацеи от всех психологических проблем, но, похоже, именно это зачастую и происходит.