Kitobni o'qish: «Спаси себя»
Глава 1
Ни тогда, ни когда-либо потом, Катя не могла сказать, с чего все началось. Были ли предпосылки – стресс, хандра или фильм ужасов на ночь. Что послужило толчком к тому, чтобы умной здоровой женщине ночь за ночью снился один и тот же сон. Она тонула. Даже не так – ее топили.
Пришлось сходить к врачу. Невропатолог выписала таблетки для крепкого сна и посоветовала поработать с психологом. Таблетки помогли, и некоторое время Катя спала вовсе без сновидений, проваливаясь в густую темноту, едва касалась подушки. Но утром просыпалась с тяжелой головой, перед глазами плыло, и она решила, что обойдется как-нибудь сама. К психологу она не пошла.
Катерине едва перевалило за тридцать, она уже с удивлением замечала изменения в собственном теле. Шутливо жаловалась, что царапины теперь заживают неделями, а не за пару дней. Разглядывала в зеркале малюсенькие морщинки возле глаз. Но выглядела и чувствовала себя много моложе. Коротко стригла темные волосы, густо красила большие серые глаза, на работу носила темные рубашки, а по выходным – футболки.
– Милая, готы устарели еще лет двадцать назад, – говорила ей лучшая подруга. Ира одевалась согласно возрасту, элегантно и неброско. Шоколадного оттенка волосы ниспадали на плечи, сумочка неизменно бежевая, обувь неизменно на каблуке. После неудачного брака с Ирой остались двое детей и море житейской мудрости. Катя помогала ей помнить, что кроме работы и детей в жизни есть что-то еще. Люди. Общение. Они вместе учились в институте, и Ирочка осталось единственной Катиной подругой со студенческих времен. Остальные либо разъехались, либо связь с течением времени прервалась сама собой. Да и не любила Катя поддерживать социальные связи. Есть подруга на выходные, есть муж на каждый день, а кто-то еще – совершенно лишнее.
– Максимум кого еще я могу себе позволить – любовника, – шутливо говорила она подруге. Муж бы шутки не оценил.
С Женей она познакомилась уже после вуза, на первой работе. Тогда она устроилась секретаршей, обычным офисным планктоном, не понимающим, чем она занимается и зачем все это надо. Женя работал сисадмином, носил свитер, брюки вечно в пятнах, но хоть бороду не отращивал. Катя терпеть не могла бородатых мужчин. Роман завязался быстро. Кровь от страсти не кипела, но, когда Женя сделал ей предложение, Катя согласилась сразу. Хороший парень, жаль упускать.
Тем более, ей казалось, что Ира тоже имела на него виды.
С ребенком решили подождать, пока не решат квартирный вопрос и не притрутся друг к другу. И вот прошло уже с десяток лет, а они все еще не торопились и притирались.
Женя давно уволился и осел дома «на вольных хлебах». «Хлебов» получалось то много, то мало, по-разному. Пил по выходным пиво с друзьями, пока Катя с Ирой ходили в кино и по магазинам.
Когда та, первая контора обанкротилась, Катя перепробовала несколько разных занятий, в итоге устроилась менеджером по продажам программного обеспечения. Платили хорошо, но и требовали много. Зато удалось накопить на первоначальный взнос и взять ипотеку. Женя все собирался прикупить машину, не самую дорогую, просто чтобы ездить, как он говорил. Катя ворчала, что сначала надо с долгами разобраться, но сама тоже подумывала, что пора бы получить права и оформить новый кредит. А то к тридцати годам без машины – несолидно.
Все шло своим чередом, пока не начались сны.
***
– Что случилось? На тебе лица нет, – спросил Женя. Катя приняла бы его слова за участие, но равнодушный тон указывал на обратное. Он едва взглянул на нее.
– Все нормально, – ответила она, пристраивая сумочку на вешалку. Из коридора она видела супруга, сидящего к ней боком. Лицо освещено монитором, с острыми чертами, худощавое, раньше ей нравилось его лицо, казалось изысканным, почти аристократичным. Муж почувствовал ее взгляд, хмуро посмотрел в ответ. Брови мучительно изломились в вопросительной гримасе.
– Что? – спросил он.
– Все нормально, – повторила Катя.
Даже если Женя спрашивает, это вовсе не значит, что он на самом деле готов слушать про работу, тяжелый путь домой в переполненном транспорте, и что стоило прикрыть глаза, как Катя ощущала запах воды и чувствовала, как задыхается. И это здорово ее пугало. Все из-за стресса и усталости, думала она.
В холодильнике ждал ужин, который она оставила с прошлого вечера. Макароны с грибным соусом. Катя не питалась правильно, вообще не следила за тем, что ест, но все равно фигура выглядела вполне неплохо для ее возраста. Не худышка, но и жирка особо нет. Ирка завидовала Катиному метаболизму, сама же Катя списывала все на бездетность и наследственность. Ирка хмыкала и не спорила, она после развода осталась с двумя ребятишками, и последние пару лет была озабочена тем, что пыталась привести себя «в норму». Где эта норма находится и как Ира собиралась себя туда привести, оставалось для Кати источником мелких шуток и подколок. Ира делала вид, что не обижается и героически собиралась бегать по утрам. Но то дождь, то жара, то зима неожиданно наступит. В общем, не получалось.
– Слушай, я нормально сплю? – спросила Катя мужа, накладывая себе полную тарелку вчерашних макарон.
– Тебе ли не лучше знать? – спросил Женя, не отрывая взгляда от монитора.
– Ну, может, я издаю какие-то звуки, стоны там или кричу…
Наконец Женя взглянул на нее, мельком, но беспокойно.
– Нет, ничего похожего. А в чем дело? Тебе что, эротические сны снятся? – он ухмыльнулся.
«Почему я вообще живу с ним?» – спросила себя Катя, разглядывая супруга уже как лет пять утратившего юношескую привлекательность и легкость в общении. Она представила жизнь без него, стало мерзко. Не потому, что жизнь без Жени ей бы не понравилась, а потому, что вообще задумалась о таких вещах. Десять лет вместе, как-никак. Родной человек.
– Кошмары снятся, – сказала она.
– Даже под колесами, которые ты каждый вечер глотаешь? – в его голосе явственно слышалось презрение. Женя не одобрял регулярное употребление препаратов, влияющих на поведение, сон и тому подобное. Считал за слабость. Настоящий человек со всем должен справляться сам.
– Это валерьянка, – запротестовала Катя.
– На работе тебя доводят, вот и сходишь с ума, – проворчал он более миролюбиво, когда Катя жалостливо вздохнула. – Макароны еще остались? Положи мне тоже. Вместе поужинаем.
– Я свои почти доела, – запротестовала Катя.
– Ну и что, поешь еще, – отмахнулся Женя. – Или чаю со мной попей.
– Как скажешь, – проворчала Катя. – Мог бы и сам поесть, без меня.
– Ох, мать, ты же сама жалуешься, что мы мало проводим времени вместе. – Женя с хрустом размял шею и встал со стула. Катя не удивилась бы, если бы при этом услышала бы громкий «чпок» отрывания с насиженного места. Женя работал за компьютером, отдыхал за компьютером, можно сказать, жил им. А еще посмеивался над ее привычкой «втыкать» на ночь в телефон.
Катя пила горячий чай мелкими глотками, пока супруг наворачивал остатки ужина. Вот ему, думала она, не помешало бы скинуть пару килограммчиков. Животик-то торчит.
– Кошмары снятся? – спросил Женя.
– Ага, каждую ночь одно и то же, – оживилась Катя. Ей хотелось поделиться с мужем, может быть, хотя бы он сможет ее успокоить. Когда-то мог.
Ей снилось, что она тонет. Погружается во тьму. Она пытается кричать, открывает рот и последние клочки воздуха выходят из ее горла пузырями. Она молотит руками и ногами, пытается выплыть, но не может. Ее держат. Она чувствует давление на горле, от невозможности вдохнуть ей сдавливает грудь, она дергается, пока тьма за глазами не поглощает ее.
– Ну и ерунда. – поморщился Женя.
– Так ведь мне снится это каждую ночь, одно и то же!
– Так у нас и все дни одинаковые, – усмехнулся Женя. – Встал, умылся, за работу, ужин, телевизор, спать. С чего вдруг взяться разнообразию?
– Неожиданно глубокая мысль для тебя, – заметила Катя.
– Ты еще не знаешь, на что я способен, – подмигнул ей Женя. – Серьезно, когда у тебя отпуск? Съездили бы куда-нибудь, развеялись.
– Опять на малую родину к твоей матушке? – поморщилась Катя.
– Ой, блин, ну что ты опять? Уже год прошел, до сих пор вспоминаешь. Ну съездили, ну и что? Скажи спасибо, что мама сама у нас в гостях давно не была.
– Спасибо, – сказала Катя сухо. Она рассказала мужу то, что давно ее мучило, но облегчения ей это не принесло.
***
Рядом с теплой спиной мужа, в темноте, Катя не могла уснуть. Глаза слипалась, но ей казалось, что стоит их закрыть, как она снова окунется в воду, перехватит горло. Вдруг она умрет во сне? Страх тонкой серебристой проволокой опутывал ее. То, что казалось неважным и смешным днем, ночью выглядело реальным.
– Женя, – прошептала Катя. Муж не откликнулся, он засыпал быстро и спал крепко. Катя приподнялась на локте и посмотрела на часы. Электронный циферблат показал ей час двадцать ночи. Если не уснуть сейчас, то утром на работе она будет как вареная макаронина. Остывшая вареная макаронина, что еще противнее.
Катя постаралась как можно тише подняться и зашлепала босыми ногами на кухню – к аптечке, выпить успокоительное посильнее валерьянки. Хотелось курить. Катя не курила уже больше пяти лет, но в стрессовых ситуациях старая привычка напоминала о себе. Внутренним взором она видела себя на балконе, вдыхающей аромат ночного воздуха и табачную вонь. Представила длинную сигарету в тонких пальцах и тут же выкинула глупые мысли из головы.
Ночью кухня выглядела странно, как будто Катя тайком пробралась в чужой дом и шарит там в темноте. Будь она вором, подумала Катя, оставила бы хозяйке записку, чтобы чаще мыла посуду. Пахло магазинскими грибами. По привычке открыла холодильник и заглянула внутрь – ничего нового не появилось. Все то, что она принесла по пути с работы – сыр, немного колбаски, рыбных консервы и хлеб. Женя редко утруждал себя походом в магазин и, тем более, готовкой. Первое время Катя пробовала просить его заниматься домашними делами, хотя бы жарить яичницу к ее возвращению. Он соглашался, но ничего не делал, а если делал – то плохо.
Катя доела уже второй бутерброд, когда вспомнила, зачем пришла. Таблетки лежали прямо в шкафчике у холодильника. В мятно-розовой упаковке они походили на маленькие зернышки древа спокойствия. Белая крупинка упала на ладонь, и Катя запила ее чаем.
Катя подошла к окну, ожидая, пока таблетки подействуют. Скудный свет фонаря выхватывал пустую детскую площадку с раскиданными по ней банками из-под пива, припаркованную как попало девятку соседа и ветви молодой березы, чьи листочки красиво трепетали на ветру.
***
Утром Катя проснулась в поту, с колотящимся сердцем, некоторое время смотрела в потолок, пока не пришла в себя. Повернула голову, мужа уже не было. Часы показывали восемь тридцать утра.
Сон, всего лишь сон.
Катя медленно моргнула.
Сон.
Провела рукой по влажному лбу.
Она все еще жива.
Снова посмотрела на часы. Восемь тридцать две.
Катя подскочила и начала спешно собираться.
– Проспала, – шипела она, хватаясь за телефон.
– Инночка? Здравствуй, доброе утро! Я тут в пробке застряла. – щебетала Катя в трубку, быстро выдергивая из шкафа дежурные юбку с блузкой. – Да. Отметь меня. Ага. Спасибо, милая, с меня конфетка.
Из дома она вылетела через пятнадцать минут. Никаких мыслей насчет ночного кошмара у нее не осталось. Дневной кошмар бытия всегда перевешивал ночные фантазии.
***
Катя влетела в узкий вестибюль, едва не столкнулась с директором – высоким, почти под два метра, представительным мужчиной с острым взглядом и благородной проседью в волосах. Несмотря на внешность средневекового графа, Николай Яковлевич славился жестким характером и недюжинным терпением, которое грозило вот-вот закончиться.
– Катя! Опоздали?! – вопросил он густым басом.
Катя потупила взгляд. Как будто сам не опоздал, подумала она сердито.
– Пробки, – попыталась она обезоруживающе улыбнуться. – И, кроме того… я стала свидетелем аварии. Жуткой!
«Только не объяснительную, только не объяснительную», – молилась она про себя. Объяснительная, официальное предупреждение, лишение премии, все это у Кати уже было и не раз. Она не то чтобы специально опаздывала, но так получалось, и не важно, как рано она вставала, насколько загодя выходила из дома. Опаздывала и все. Ей не хотелось лишаться премии, а писать унизительную объяснительную не хотелось еще больше.
Николай Яковлевич махнул рукой, мол, оставь свое вранье при себе, чай не студентка. Катя снова улыбнулась и заторопилось вдоль коридора в кабинет. Пронесло.
– Доброе утро! – чуть ли не пропела Инна, веселая и свежая с утра. Инна сидела рядом с Катей. Они часто помогали друг другу по работе, болтали о всяком за чаем, но для близкой дружбы Катя считала Инну слишком юной, а Инна Катю слишком заносчивой. Но все же им хватало взаимопонимания, чтобы поддерживать рабочую атмосферу в их маленьком кабинете.
Катя постаралась проигнорировать приподнятое настроение коллеги, ее приятный новый парфюм, отутюженную рубашку, короткую стрижку на светлых волосах, которая делали коллегу еще моложе, чем она есть. И даже старомодные очки в круглой оправе ей удивительным образом шли. «Дочь маминой подруги» – окрестила ее Катя про себя.
Инна никогда не опаздывала.
На ее столе всегда царил полный порядок.
– Доброе! – откликнулась Катя, плюхнувшись на свое место. На мониторе красовались цветные стикеры с напоминаниями. Еще несколько опавшими листьями лежали под монитором, среди хаоса ручек, карандашей, хотя кто сейчас пользуется карандашами, конфетных оберток, степлера и губной помады. Бумаги – старые и актуальные договоры, предложения, внутренние документы, согнаны были стопкой в угол стола. Только Катя легко ориентировалась в собственноручно созданном хаосе.
– Кофе? – спросила Инна. – Я уже включила твой компьютер и ответила на пару звонков. Записки у тебя на мониторе.
– Спасибо, – сердечно поблагодарила Катя. – Если не выпью кофе прямо сейчас, до обеда не доживу.
Она взяла свою кружку, украшенную корпоративной символикой, с лёгким отвращением заглянула в нее. Давно уже пора помыть.
Инна хихикнула, поправила волосы. Кофеварка находилась в другом кабинете, рядом с бухгалтерией. Инна бегала туда по поводу и без, как догадывалась Катя, причиной был новый сотрудник – молодой и симпатичный Павел. Хотя новеньким он считался постольку поскольку, потому что работал уже больше полугода. Просто пришел в компанию позднее остальных.
– Кофе, кофе, – напевала Инна. Ее глаза блестели за стеклами очков, и она непроизвольно улыбалась не мило и сексуально, пусть и старалась, а весело и с предвкушением.
– Я никогда не интересовалась, но, между нами, сколько тебе лет? – спросила Катя, следуя за ней с кружкой в руке.
– Строго между нами – секрет, – игриво сказала Инна. Похоже, ее влюбленность начинала выходить из-под контроля и невольные заигрывания распространялись на всех вокруг. Катя чуть слышно цыкнула.
– Которая это кружка с утра? – спросила она.
– Третья. Ты здорово опоздала сегодня.
– Угу. Проспала. Еще и начальство по дороге перехватило. Не мой день, сегодня явно не мой.
– Не настраивай себя, – сказала Инна внезапно прорезавшимся менторским тоном. – Ты себя настроишь, и потом будешь замечать все только плохое. А хорошее пройдет мимо.
Катя закатила глаза, надеясь, что Инна не заметила. Позитивное мышление, визуализация, аутотренинг. Катя верила во все это меньше, чем в черную магию, а суеверной она с детства не была. Но стоило коллеге вскочить на любимого конька, как остановить ее было уже невозможно.
Пока кофе машина варила им кофе, Инна упоенно разглагольствовала, как важен настрой с утра. И не надо давать мелким неурядицам сбить себя с пути. Катя отчаянно хотела кофе, и чтобы Инна наконец замолчала.
Коллега регулярно ходила на всякие курсы, семинары, мастер-классы по саморазвитию, тайм менеджменту и всему такому прочему. Спускала на них кучу денег, а потом вываливала все это на Катю совершенно бесплатно и не спрашивая разрешения. Катя не слушала порой из чистого упрямства.
– Привет! – долгожданный Павел остановился возле них. – Кофе пьем?
– Очевидно, – буркнула Катя. Ее смазливое Пашино лицо нисколько не привлекало, есть да есть. Там, где Инна видела Аполлона, Илона Маска и Джонни Деппа в одном, Катя видела худобу, долговязость и вечную ухмылку.
– А как твое настроение с утра, Паша? – спросила Инна.
– Нормально, – пожал он плечами.
Ему Инна не стала рассказывать, что должно быть не просто нормально, а замечательно и хорошо, только расстегнула пуговку на блузке и с томной улыбкой спросила.
– А хочешь сходить со мной на тренинг? Тут очень классный коуч приезжает.
– Не, я пас, – прервал ее Павел. – Мне и по работе тренингов хватает. Каждый чертов день мне начальство мозг тренирует, чтобы работалось лучше.
– Это верно, – невольно поддакнула Катя.
Инна обожгла ее взглядом и снова обернулась к Павлу.
– Ну, интересно же, – попробовала убедить она. – Правда, интересно.
– Это интересно, когда бесплатно и полезно, – сказал Павел, неторопливо прикладываясь к своему кофе. – А когда за деньги и хрень – нет.
Инна надулась. Катя почти пожалела ее, похожую на ребенка, круглую и обиженную.
***
Позднее, сидя за рабочим столом и стараясь влиться, наконец, в рабочее настроение, Катя сказала, как бы, между прочим.
– Почему ты просто не пригласишь Пашу на свидание? Выпить вместе пива, в кино, кофейню, да куда-нибудь, где было бы интересно вам обоим, а не только тебе?
– Я хочу, чтобы мой спутник жизни разделял мои увлечения! – напыщенно сообщила Инна. При этом она уткнулась в монитор, так что видно было только кончик ее покрасневшего уха.
– Хах, и в самом деле, он предложил ей кофе, а она уже мысленно вышла за него замуж и родила троих детей, – пробормотала Катя под нос.
– Что? – высунулась Инна из-за монитора.
– Ничего, – Катя повертела ручку в руке и нахмурилась. – А почему бы тебе не поискать, кхм, спутника жизни на этих твоих тренингах? Туда же наверняка ходят такие же странн… увлеченные.
– Потому что Пашенька нравится мне больше их всех, – ответила Инна и снова спряталась за монитором.
Катя пожала плечами. ну, нравится и нравится, ей-то что. В чужие отношения лучше со своим уставом не лезть, хотя там и отношений-то еще нет. И могут даже не начаться. Нравится ли Инна Пашке? Катя припомнила, как он смотрел на Катину коллегу с кофе в руках. Как переводил взгляд с Кати на нее и обратно. Как улыбался, закусывал губу и многозначительно приподнимал бровь. Непонятно. Он же всегда такой.
От размышлений ее отвлек телефонный звонок. Ах да, и в самом деле, работа.
***
Рабочая суета постепенно затянула, так что к концу дня Катя больше думала о проблемном клиенте, который требовал изменить в договоре то одно, то другое, чем о собственной смерти. Рабочие часы близились к концу, а рабочий день – нет, и это удручало.
– Катя, сегодня обираемся сходить в караоке, – заглянул в кабинетик Павел. – Ты пойдешь?
– Я пойду! – встрепенулась Инна. – Вы меня не зовете?
– А у тебя никаких занятий на сегодня? – поднял бровь Павел.
– Нет! – быстро сказала Инна.
– В самом деле нет? А как же тренинг, на который ты меня зазывала?
– Так он не сегодня, – нашлась Инна. – Но если ты не хочешь, чтобы я пошла, то я не стану навязываться, – она надула губки.
– Хорошо, хорошо, я и не сомневался, что ты пойдешь. Так что на счет тебя, Кать?
Катя медлила. Вообще-то у нее были планы, но с другой стороны, с коллективом общаться тоже надо. Прошвырнуться по магазинам, как она именовала поход в супермаркет и закупку еды, общение с подругой – как она именовала вечерний звонок с жалобами на жизнь, можно отложить и на другое время. И, кроме того, ей не вредно будет развеяться. тогда все тревожные мысли и уйдут.
– Да, – сказала она. – Я с вами.
***
Караоке оказался не очень хорошим, с заедающим пультом и всего парой микрофонов, но им хватило и этого. Кормили хорошо и пиво было недорогим. Можно позволить себе сидеть до поздно. Небольшие кабинки забиты людьми, несмотря на будний день, и в коридоре создавалось впечатление, что из-за полуоткрытых дверей раздаются кошачьи вопли.
Не надо было соглашаться, думала она, сидя на неудобном деревянном стуле. Она уже достаточно набралась, чтобы проорать пару песен вместе со всеми, ужасаясь звуку собственного голоса.
Ей хотелось закрыть уши руками и петь так, но приходилось веселиться вместе со всеми.
– А теперь Аллегрову! – восторженно верещала Даша из бухгалтерии, некрасивая брюнетка в шикарном костюмчике. Сейчас пиджак на ней был расстегнут, а блузка томно оттянута вниз, чтобы не мешать молодым людям заглядывать в декольте.
– Неет, только не Аллегрову, – поморщилась Инна, Катя была ей так благодарна в тот момент. – Виагру. давайте споем Виагру.
– Сектор Газа? – ухмыльнулся Павел.
– Над полем танки грохотали, – проворчала Катя.
Все посмотрели на нее.
– Ой, ну и вкус у тебя, – поморщилась Инна.
– Печальная же песня, про последний бой, – покачала головой Даша.
Они снова заспорили. Катя подцепила с общей тарелки еще один кусочек поджаренного на мангале мяса. Вкусно готовят, еще бы подборка песен была бы получше. а то сплошь советская эстрада. Хотя, это Катя признавала, песни советской эстрады звучали все же мелодичнее и пелись легче. Самое то для застолья.
Катя взяла микрофон и нашла нужную мелодию.
– А у любви села батарейка, – пела она пьяным голосом, пока остальные пробовали ей нестройно подпевать.
– Рок любишь? – выдохнул ей в шею Павел, пристраиваясь рядом.
– Нет, – буркнула Катя. – Все подряд слушаю.
– А я вот…
Кате пришлось слушать длинные и маловразумительные воспоминания Паши о детстве, когда он только узнал о такой музыке и как на него это повлияло.
– Интересно, – сказал она из вежливости, когда поняла, что Паша закончил рассказ.
– Младший лейтенант – мальчик молодой, – запели вдвоем Инна и Даша.
– Нравится? – спросил Паша. – Как сидим?
Он сидел и в самом деле близко. Катя неловко шевельнула плечом, чтоб не наваливался. Симпатичный, не слишком красивый, но, что называется, с харизмой.
– Я ведь замужем, – сказала она предупредительно.
– А мы ведь ничего такого не делаем, – сказал Паша, невинно вытаращив глаза и попытавшись обнять ее за талию.
Катя скосила глаза на Инну. Та считала Пашу своей законной добычей и переходить ей дорогу Кате не хотелось, то есть, не по-настоящему. Но все-таки, стоило признать, он был в ее вкусе – высокий, темноволосый, с серыми глазами. Она не помнила. выглядел ли ее муж в этом возрасте так же хорошо. После свадьбы пополнел, немного обрюзг, перестал так тщательно следить за собой, как во время ухаживания. А от Паши пахло мылом и одеколоном. И мышцы сквозь рубашку ощущались словно сталь, и наверняка. Катя невольно опустила вгонял, кое-что другое тоже того этого, как сталь.
– Ты нравишься Инне, – сказала она. – Она же симпатичная и моложе меня.
Паша засмеялся, склонившись к ее плечу.
– Да ну, на лицо она ничего, но эти тренинги. Она много думает о себе, в разговоре постоянно давит и пытается щегольнуть, – Павел фыркнул, – интеллектом. А девушка должна быть глупее мужчины.
– Ну спасибо, – пробормотала Катя.
– Я не то имел в виду. Что вы, девушки, все время обижаетесь на ровном месте?
– Конечно, – сказала Катя.
– А давайте еще пива закажем, – предложила Даша, повиснув у них обоих на плечах. Паша тут же отстранился от Кати и развернулся к бухгалтерше.
– А давай! Катя, ты как, не против?
Катя достала телефон и нахмурилась.
– Давайте дальше без меня, мне муж звонил, уже потерял, наверное.
– Аа, как жалко, – без намека сожаления в голосе, сказала Инна. – ну пока, до завтра.
– До завтра. – улыбнулась Катя, вставая и забирая сумочку. – Вот, должно хватить.
Она оставила купюру на столе и быстро ретировалась, пока Паша не пошел ее провожать. Пусть весело проведет вечер с оставшимися девчонками.
***
Катя колебалась, вызвать ли такси. Муж ей, разумеется, не звонил, думал, что, либо она куда-то пошла с друзьями, либо ходит по магазинам, да мало ли у нее дел? Катя посмотрела на часы и быстро набрала номер.
– Привет! – сказала она. – Заберешь меня?
Через десять минут за ней приехала машина. Катя села в уютный кожаный салон и вздохнула.
– Что такое? Почему мой ангел грустит? – глубокий голос Виктора звучал нежно, бархатисто, появилось чувство, будто по спине ее провели ласковой рукой. Обладатель голоса – представительный мужчина на десять лет старше Кати, уже с седеющими висками, с морщинками вокруг глаз, но все еще обладающий притягательной мужской красотой. Кате понадобилось время, что привыкнуть называть его не Виктором Павловичем.
– Твой ангел устал и немного пьян.
– У нас есть время?
Катя откинула волосы назад и улыбнулась.
– Есть.
Виктор Павлович был компаньоном ее шефа, она много общалась с ним по работе, даже приезжала на предприятие, чтобы прикинуть, сколько копий лицензионных программ понадобится, чтобы полностью автоматизировать работу.
И как-то так само получилось, что седеющий мужчина завладел сначала ее фантазиями, а потом она решилась пойти в наступление, и фантазии воплотились в реальность.
Интересно, что сказала бы Инна, если бы знала о ее романе с Виктором? – подумала Катя, когда машина плавно двинулась с места. Это не малыш Пашенька, который строит из себя бог весть что, ничего по сути не представляя. Этот мужчина добился всего, чего хотел, в том числе и ее. Ну или пусть думает, что сам ее добился.
– В наше место? – спросил Виктор.
«Нашим местом» они называли номер гостиницы, который всегда оказывался в их распоряжении в любое время суток. Виктор предлагал снять квартиру, но Катя отказалась. Пусть лучше почаще дарит ей подарки, чем платить аренду за жилплощадь, которой они буду пользоваться лишь время от времени. К тому же, Катя не могла не думать, что квартира будет убогой, иначе ее придется убирать, украшать и обживать. А жить на два дома она считала себя неготовой.
Виктор тоже был женат, о жене говорил мало, иногда рассказывал про детей. Катя слушала вполуха и всегда кивала, раз ему это важно. То, что Виктор был женат – делало его еще более удобным любовником, потому что он также был заинтересован в конфиденциальности их отношений, имел не слишком много свободного времени, чтобы надоедать ей, и никогда не ревновал. От мужа Катя все равно не собиралась уходить, так что ее все устраивало. Почти все.
Если не слишком углубляться в подноготную их отношений, то все хорошо, но со временем Виктор проявлял все больше собственнических чувств и все меньше считался с удобством Кати. Иногда мог высказать ей за пятно на костюме или опоздание, как будто был ее начальником.
– Я не твоя секретарша, – сказала она ему как-то раздраженно. – Если хочешь, то можешь поискать себе девочку помоложе и покладистей.
После этого Виктор на некоторое время утих, больше не донимал ее претензиями и придирками, но потом все вернулось на круги своя.
В «нашем месте» стояла широкая двуспальная кровать, застеленная типичным для гостиниц грязно-бордовым покрывалом. Катя быстро легла поверх покрывала и протянула руки к Виктору.
– Нуу, – протянула она. – Я и так задерживаюсь после работы, давай быстрей, иди сюда.
Виктор неторопливо скинул пальто и подошел к постели, глядя на Катю сверху вниз. На ее растрепанные короткие волосы, нежные чуть надутые губки, на блеск в глазах. Катя приняла соблазнительную позу, вытянула ноги и вновь поманила его.
– Позвони своему, скажи, что переночуешь у подруги, что напилась с коллегами. Я звякну своей.
– Ого, ну надо же, – Катя повернулась на кровати, дотянулась до сумочки, кокетливо выставив попочку вверх.
После пары звонков, она вновь положила сумочку рядом с постелью.
– Теперь-то прелюдия закончена? – спросила она с хитрецой.
– Теперь да.
Катя подалась Виктору навстречу, искренне надеясь, что после того, как заснет на гостиничных простынях, утомленная и в хмелю, ей ничего, совсем ничего не приснится.
Она ошибалась.
Глава 2
Даже если Инна заметила, что Катя пришла на работу в той же одежде, в которой была накануне, то ничего не сказала. Катя ожидала, что ее завалят рассказами, как здорово было, когда она ушла, но и такого тоже не было.
– Как посидели вчера? – спросила Катя, не дождавшись обычных сплетен.
– Нормально, – сказала Инна и уткнулась в бумаги.
Инна сидела хмурая, без блеска в глазах и даже накрасилась как будто кое-как. Ее подавленное настроение можно было объяснить только одним – с Пашей ничего не вышло. Катя вздохнула. Даже жаль девочку, но все же проблемы Инны – проблемы Инны.
– Ты в "Вымпел" уже звонила? – спросила Инна внезапно.
– Вчера. сегодня еще нет.
– У них там проблемы какие-то с железом, не могу поставить на него наш софт.
– С руками у них проблемы, а не с железом, – проворчала Катя. Инна слабо улыбнулась. Ну, хоть что-то.
– Пойдешь кофе пить? – спросила Катя, высовываясь из-за своих бумаг.
– Три раза уже с утра пила. Вредно.
– У меня конфетки есть, поделюсь., – Катя почему-то все же чувствовала легкую вину за плохое настроение коллеги.
– Не, не надо, худею.
– Как скажешь.
В кабинет зашел директор, долго выспрашивал Катю насчет контракта с «Вымпелом», и почему такая фигня происходит. Катя ответила так подробно, как могла, сваливая всю вину на клиента, разумеется.
– Вы, Катя, выглядите усталой, – наконец сказал Николай Яковлевич с сочувствием в голосе. – Ложитесь спать пораньше.
– Лучше бы выходной дал, – проворчала Катя ему в спину.
– И сам не берет, и другим не дает, – сказала Инна, и на это раз шутке улыбнулась уже Катя. Хрупкое взаимопонимание между коллегами было восстановлено, и Катя вздохнула с облегчением. Не любила она, когда кто-то на нее по-настоящему злился.
Катя достала из сумочки зеркальце и подвела губы. Посмотрела на стол едва видный под залежами документов и вздохнула.
– Если у вас опять какие-то планы на вечер, то я сразу домой, – сказала она.
– Ты с ума сошла? У Гали, Николая Яковлевича секретарши сегодня юбилей, сорок лет. Она же тебя сожрет, если ты не придешь. И начальство там будет.
Катя приложила ладони к вискам.
– Я позвоню Жене, – сказала она со вздохом. – Опять.
– Угу, – буркнула Инна, но ее хватило ровно на две минуты.
– Я могу записать тебя на тренинг по прокачке социальных связей, как ходить на всякие дни рождения и прочее и получать от этого удовольствие.
– И такое есть? – спросила Катя.
– Ты не представляешь, как полезно и интересно, реально начинаешь смотреть на людей по-новому.
– Тебе помогает? – без обиняков спросила Катя.
Инна смутилась на мгновение.
– Я мало практикуюсь, – призналась она. – Знаешь, все эти тренинги, участие в разных клубах, все это и так дает социальное общение, но…
