Kitobni o'qish: «Пари на мышку»

Пролог

– Да я эту мышку съем в три укуса!

– А я в два!

– А я целиком проглочу и не замечу!

Три кота покосились в сторону четвёртого.

– Чего уставились? Не нужна мне ваша мышь, у меня своя есть! – буркнул РобоКот, вынимая из кармана беспроводной манипулятор.

Жила-была строительно-эксплуатационная фирма «Своя крыша». Достаточно большая, чтобы в ней безбедно уживались аж четверо директоров. А что? Это же сказка. Эмблема у фирмы была простой – спящий кот под двухскатной крышей. Как символ уюта и надёжности. Милый котик напрочь заменил в сознании народа официальное название. В городе говорили: «Строиться у Котов».

Как-то раз пошли главные Коты в сауну. Такое и в жизни бывает, что между коллегами-руководителями складывается если не дружба, то взаимопонимание и приятельские отношения. Особенно, когда каждый знает своё дело и своё место. Взяли пивко, и под пенное стали обсуждать достоинства новой помощницы Крокодила Гены. Названием «помощник директора» нынче импортозамещали должность офис-менеджера, которая раньше политкорректно заменила секретутку-машинистку. Сотрудница и правда обладала парой несомненных достоинств спереди и одним весомым сзади. Отработала она всего неделю, но уже успела показать себя с лучшей стороны. Возможно, работником она была тоже неплохим, но Геннадий этого пока не понял. В общем обсуждении не участвовал только Константин, прозванный приятелями КиберКотом по имени и должности. Он и обычно болтливостью не отличался. На вопросительные взгляды техдиректор ответил:

– Я не одобряю шашни на работе.

Трое его собутыльников переглянулись и слаженно заржали. В подчинении у техдиректора были исключительно мужики. Отсмеявшись, Гена осуждающе произнёс:

– Зря вы, кстати. Он себе на днях тоже завёл девицу.

– Да ну! – хором протянули Мишель и Влад.

– Сотрудницу, – поправил начальника Константин.

– И как она? – полюбопытствовал арт-директор.

Кибер-кот отмахнулся и пошёл к холодильнику за новой бутылкой.

– Что, всё так плохо? – спросил Влад у гендиректора, который был в курсе всего на фирме.

– Обычная девчонка, – ответил Гена. – Кот, фотку покажи.

– Ты уже и фотку её носишь? – заинтересовался Мишель, обращаясь к Константину.

– С чего бы? – ответил тот вопросом на вопрос и сел на своё место у стола.

– Кот, у тебя же есть её резюме, – пояснил свою мысль Геннадий.

– С чего бы? – возразил техдиректор.

– Вот только не надо врать, что ты не можешь получить отсюда доступ к её резюме, – весомо намекнул Ген-директор.

Через несколько минут Коты рассматривали фотографию первой сотрудницы айти-отдела. Фотография по разрешению была аналогом обычной в таких случаях 3х4, оттого черты девушки были не столько видны, сколько смутно угадывались.

– Серая мышка, – поставил диагноз Мишель.

– Ничего интересного, – согласился Влад.

– Может, она внутри прекрасна, – произнёс Геннадий. Не то в защиту, не то в насмешку.

– Внутри они все одинаковы, – возразил арт-директор.

– Я не об анатомии, дуралей. Я о душевных качествах, – поправил коллегу Ген-директор. – Чистота, верность, целомудрие…

– Любые душевные качества измеряются в количественных показателях, – отметился в дискуссии Влад и пошуршал большим пальцем. Жест, изображающий бабло.

– Вот что у тебя за привычка всё сводить к деньгам? – открыл рот молчун Константин.

– Правду говорить легко и приятно, – процитировал классика коммерческий директор.

– «Всё куплю», сказало Злато, – не остался в долгу Кот. – Может, не стоит судить о людях по себе?

– Да я эту девчонку в два счёта уговорю! – презрительно выплюнул Влад.

– Дон Жуан, однако, – хохотнул Мишель.

– Да уж не хуже некоторых, – оскорбился коммерческий директор.

– Конечно-конечно, – фыркнул арт-директор, всем своим видом показывая, что Владу до него как до луны пешком. На белокурого херувимчика девушки вешались гроздьями, и он считал себя неотразимым.

– Спорим, я соблазню её быстрей! – запальчиво выдал коммерческий директор.

– На что? – лениво поинтересовался Мишель.

– На сто баксов.

– Тю… Напрягаться ради ста баксов… – Арт-директор всячески демонстрировал, что его самопожертвование заслуживает большего.

– А на что ты хочешь? – Влада несло. Он закусил удила и больше ничего вокруг не видел.

– Ну, например, на твой Харлей, – бросил Мишель, рассматривая идеально подпиленные ногти в поисках предательских следов грязи.

– А ты что ставишь в ответ? – поинтересовался коммерческий директор.

– Аналогичную сумму, – легко произнёс его собеседник, будучи твёрдо уверенным, что победа у него в кармане.

– Тогда я тоже в игре, – неожиданно вмешался Геннадий, который на Харлея коллеги давно поглядывал с интересом, хотя и без фанатизма. – Ставка – байк или сумма, равная его стоимости.

– Три дебила – это сила, – поставил диагноз Константин. – А если за три месяца с ней никто не переспит, выигрыш получаю я, – неожиданно для всех добавил он.

– Так дело не пойдёт, – возразил Ген-директор. – Ты ей скажешь про пари, и все наши усилия пойдут прахом.

– Клянусь: ни единым словом. Даже намёком, – пообещал КиберКот, закрывая рот на несуществующий замок.

Вот так началась эта история. Четыре директора оказались втянутыми в спор, на кону которого оказались с одной стороны Харлей, с другой – ни в чём не повинная девушка. А Кира Новикова, о которой шла речь, ни о чём не подозревала.

Глава 1

Кира Новикова собиралась на работу, и душа её пела от счастья. Кира до сих пор не могла поверить в свою удачу. Закончив местный пед, до недавнего времени она работала рядовым учителем информатики. Сеять разумное, доброе, вечное, как оказалось, не так просто, как казалось. Труд сеятеля на Руси никогда не был лёгким. Временами ей чудилось, что крепостное право в России отменили только на бумаге. Говорят, в конце XIX века профессия учителя была одной из самых уважаемых. Жаль, что она живёт не в конце XIX века. С другой стороны, в те времена информатику в школах не преподавали. Так что, выходит, ей и тогда ничего не светило.

К концу пятого года работы в школе Кира уже не знала, что её раздражает больше: бесконечные бумажки, пустота в глазах учеников, претензии родителей или сальные шуточки завуча по воспитательной работе. И его потные руки, мягкие и пухлые, как у барышни. Знаки внимания со стороны противного старикана были омерзительны. Нет, она не была сказочной красавицей. Обычная девушка. Ей просто не повезло: Кира была единственной молодой учительницей в школе. И, увы, никто из многочисленного бабьего трудового коллектива не торопился уходить, чтобы освободить место молодёжи. Жить-то все хотят, а на пенсию разве проживёшь?

Новикова старалась быть незаметнее. Носила бесформенную офисную одежду ниже колен, избегала косметики, забыла, что такое дорогие парикмахерские… Но потные руки ПалИваныча тянулись к ней, будто там мёдом намазано было. Может, он был извращенцем, и ему нравились пугливые Бледные Моли, а может, даже в таком непрезентабельном виде Кира выделялась на общем фоне бабок и бабищ.

В конце учебного года Кира приняла решение – куда угодно, только из этой школы подальше. Начала активно мониторить HeadHunter. И вот, такое везение! Она не просто не училка больше. Она – писатель! Технический, правда. Но это такие мелочи! Когда Кира подавала резюме, она ни на что не надеялась. Правда, к собеседованию постаралась подготовиться, как могла. Увы, с официальной одеждой оказалось не очень – за пять лет ничего приличного, спасибо ПалИванычу, не появилось. Претендентка на должность технического писателя выбрала лучшее из бесформенного. Уложила феном волосы. Первое, что она сделает, когда получит новую работу – эту или другую, но новую – заплатит самому дорогому стилисту в городе за хорошую стрижку. Подкрасилась. Оказалось, что стрелки без опыта выходят кривыми, поэтому макияж получился а-ля натурель. Перекрестилась и пошла.

Собеседование проводил очень интеллигентный молодой человек лет тридцати пяти на вид. Его звали Константин. Отчества Кира не запомнила – очень волновалась. У технического директора фирмы – как он представился – был небольшой дефект речи. Звук «ч» у него звучал как мягкий «т», а «т» – как «ч», что-то среднее между ними, и это было очень мило. У него были чёрные глаза и длиннющие, загнутые кверху, словно после ламинирования, ресницы. Тёмные волосы были волнистыми и мягкими и совершенно не вязались с его сухой манерой разговора.

Для начала Константин предложил написать на листочке эссе на тему «Почему я хочу эту работу». Разумеется, про ПалИваныча Кира писать не стала. Написала про новые перспективы, стремление к творчеству и возможность самореализации. В общем, банальную пургу, которую несут в подобных ситуациях. Технический директор молча ознакомился с текстом, ни одним мускулом не показав, доволен ли результатом. Затем предложил то же самое изложить на английском. Школа с углублённым изучением языка – великое дело. Увы, по конкурсу на иняз Кира недобрала всего один балл, поэтому пошла на информатику. Но язык не забыла, периодически поглядывала фильмы и почитывала книги в оригинале. Правда, фильмы она поглядывала с оригинальными субтитрами, а при чтении пользовалась словарём. Свободно языком не владела, но была, как говорят в околокомпьютерной среде, уверенным пользователем.

Потом Константин стал задавать вопросы о том, какими программами Кира владеет, и попросил продемонстрировать свои умения. Учитель нынче не только сеятель, но и швец, жнец, на дуде игрец и специалист ещё по десятку смежных профессий. Поэтому в пределах разумного Кира знала фотошоп, умела монтировать видео, с офисом была на «ты». Приходилось ей и с 1С помогать бухгалтерии. Считается, если ты информатик, то должен знать всё, начиная с калькулятора, заканчивая прокладкой сетей. Кто бы знал, что всё это пригодится в самый неожиданный момент.

С компьютером Кира чувствовала себя уверенней, чем с мужчинами, и не заметила, как стала объяснять нанимателю, как можно обработать картинку прямо в Word’е. Потом поймала себя за язык – блин, нашла, кого учить. Но Константин улыбнулся неожиданно мягкой улыбкой и сказал, что всё нормально. Она их устраивает. Так и сказал: «Вы нас устраиваете». Никаких вам: «Хорошо, мы подумаем». А потом сказал: «Завтра занесёте документы в отдел кадров, а с понедельника можете выходить». Вот прямо так. Кира была настолько ошеломлена, что ответила на это лишь «Спасибо», и торопливо, пока наниматель не передумал, выскочила за дверь кабинета, где проходило собеседование. Выходила Кира Новикова со своей будущей работы, осмысленно оглядываясь. По коридорам бродила разновозрастная толпа, одетая кто как: от полного неформала до рабочей спецовки и строгого костюма. Судя по всему, дресс-код в компании был более чем свободный. По дороге к выходу Кире встретилась пара симпатичных девчонок. Значит, приставать здесь есть к кому. И кому приставать тут тоже было. Мужчины были разными. Некоторые очень даже ничего. Например, технический директор. Может, даже и неплохо было бы, если бы он к ней немножко поприставал. А что? Девушке нельзя немножко помечтать?

На следующий день Кира забрала документы из школы – благо она была в отпуске, и отрабатывать две недели никто не требовал. Отнесла их в фирму, подписала договор и помчалась в парикмахерскую. В конце концов, даже если Самый Главный Начальник фирмы в последний момент передумает брать её на работу, на следующее собеседование она, по крайней мере, явится не такой облезлой лохудрой.

* * *

Из одежды Кира выбрала белую футболку с морским принтом и светлые брючки. Скромненько и по-летнему. Ещё одним бонусом новой работы оказалось то, что до неё было рукой подать. Минут двадцать пешком или семь – на велике. Возле офиса новой фирмы была стойка для велосипедов. К ней даже были прицеплены два байка. Двухколёсный друг Киры был поскромнее, зато и проходящий мимо вор на него не позарится. Теперь сумка через плечо для ноута. Новоиспечённая техническая писательница критически оглядела себя в зеркало. Худющая она всё же. Правильно мама говорит. Зато стрижка удалась. Волосы удлинённого каре ложились красивой лесенкой. Болотного цвета глазки были подведены в тон, матовая помада освежила губы. С богом!

Ещё когда Кира оформлялась, она получила начерченную от руки схемку, на которой был отмечен её рабочий кабинет. Теперь, сверяясь с бумажкой, она шла в IT-отдел. Он находился на втором этаже. Будто для того, чтобы продемонстрировать товар лицом, здание представляло собой запутанный лабиринт коридоров и холлов. Найти кабинет было сложно, узнать – легко. Циферки – 223 – были выпилены из материнки и присобачены над входом. На самой двери висели два листа формата А4. На одном было написано «Комитет по борьбе с энтропией». Второй был версией плаката с красноармейцем, под которым стояла надпись: «Ты перезагрузил компьютер?». Жизнь определённо налаживается, решила Кира и шагнула внутрь. Помещение было просторным. Справа, в дальнем углу, располагался «аквариум» со стеклом почти во всю стену. Внутри стоял большой компьютерный стол и стеллажи с бумагами. В основной части кабинета толпились столы с мониторами и системниками-тауэрами. Налево из общего помещения вела дверь в небольшую комнату, типа кладовки, набитую техникой. На стене возле дверки висела электрогитара, а под ней стояла мощная колонка. Оглядеться дальше Кире не дали. Слева, из ближнего угла, раздался знакомый голос:

– Новикова, ты какими судьбами?

За угловым столом сидел – уже почти стоял – бывший однокурсник Ванька Листьев, Вано. Кира не видела его с момента окончания вуза.

– По работе мы, – Кира произнесла, окая, и коротко поклонилась. – Пейсатель ваш новый. ТехническОй, – продолжила она в том же духе.

– Кирка, это точно ты?

Вано уже нёсся обниматься. Большой, шумный и любвеобильный, он был душой группы. Кира повисла в его медвежьих объятиях.

– А можно я тоже так? – из-за моноблока подал голос паренёк, стол которого стоял рядом со столом Ваньки. Парень был совсем молоденький, Кира бы подумала, что он ещё студент. Длинные волосы были стянуты резинкой в простой хвостик. На щеках и подбородке – не иначе как для солидности, щетинилась редкая борода.

– Нос не дорос, – обрезал Вано и, наконец, выпустил «пейсателя» из рук. – Друзья мои, прошу любить и жаловать, Кира Новикова. Или уже не Новикова?

Кира быстро помотала головой.

– Кира – отличница, комсомолка, активистка, красавица – и просто моя однокурсница.

Вано глядел на сослуживцев с таким видом, будто всё перечисленное было его заслугой. Листьев был за метр девяносто ростом, и щуплая, невысокая Кира казалась рядом с ним тонкой рябиной возле кряжистого дуба.

– Это – Лёха, эникейщик и софтёр, – кивнул Вано в сторону парня с недоросшим носом. Парень недовольно зыркнул на сослуживца из-за бровей. – Софтёр в хорошем смысле, – поправился Ванька.

Лёха встал, и по-гусарски щёлкнул кроссовком. Он, как и Кира, был в белой футболке, только с хардроковым черепом, и джинсах.

– Роман, наш сисадмин.

Коротко стриженный парень тридцати с небольшим выглянул из-за монитора и посемафорил рукой. Он был в рубашке, которая слегка расходилась на широкой груди, если под «грудью» понимать всё, что выше пояса.

– Димон, глянь наружу! – крикнул Вано.

Из коморки, вытирая тряпкой руки, появился долговязый парень приятной наружности, тоже довольно молодой.

– Дмитрий, спец по железякам, – представил новое действующее лицо Листьев.

– Привет, добро пожаловать в наш дурдом. – Дмитрий поднял руку в приветственном жесте.

– Денис Борисыч, наш шеф, – повернулся Вано направо, к столу, который стоял в ближнем правом углу.

Жилистый мужчина немного за сорок, с редкой сединой на висках, вышел из-за стола и подошёл к живописной паре у дверей. Он был в голубой рубашке, оттеняющей цвет светлых глаз, и классических брюках. На указательном пальце желтело обручальное кольцо.

– Можно просто Дэн, – он с доброжелательной улыбкой протянул руку, и Кира её пожала.

– А я думала, начальник – Константин… Сергеевич, – память-предательница в последний момент подсказала отчество. Почему-то в душе появилось разочарование.

– Костя – Большой Шеф, – пояснил Вано. – А Денис Борисыч – непосредственный начальник.

– Ну, Костю посредственным-то тоже сложно назвать, – хмыкнул Денис Борисович. – Он руководит всеми техническими службами фирмы, включая монтажников. Обитает здесь, – он указал на аквариум. – Но не всегда.

– Я понимаю, новенькую уже представили, – раздался за спиной голос Большого Шефа.

Кира оглянулась. Константин Сергеевич стоял в дверях, иронически поглядывая на Ванину ручищу, всё ещё обнимавшую однокурсницу за талию.

– Костя, мы с Кирой… – начал Вано, пряча руки за спиной, будто ученик, пойманный с бычком.

– Знаю. Учились вместе. Я же читал её резюме, – произнёс Константин Сергеевич. – Так и будете начальника на пороге держать? Дайте уже пройти, – он обезоруживающе улыбнулся.

* * *

Просочившись мимо инсталляции на входе, Константин Сергеевич обернулся и уже деловым тоном произнёс:

– Кира Владимировна, Денис Борисович – ко мне, остальные могут и трудиться начать. – Он взглянул на часы. – Пятнадцать минут рабочего времени позади, а ещё ни одного подвига не совершено.

В «аквариуме» начальства пахло мужским парфюмом. В отличие от разношёрстной братии по ту сторону стекла, техдиректор был одет в строгий костюм и белоснежную рубашку с длинным рукавом. Константин Сергеевич коротким жестом указал вошедшим на «присутственные» офисные стулья вдоль стенки. Сам тем временем щёлкнул кнопкой пульта, включив кондиционер, снял и повесил на стул серый пиджак, ослабил галстук и стал закатывать рукава.

– Как ты понял, Денис, это наша спасительница, – обратился техдиректор к начальнику отдела. – Теперь мы, наконец-то, сможем заниматься делом.

То есть Кира будет заниматься фигнёй. Было обидно, но высказываться вслух Новикова не решилась. Не так хотелось бы начинать отношения с новым начальством. Тем более теперь, когда тонкая рубашка красиво обрисовывала мужскую фигуру этого самого «начальства».

– Кира Владимировна, – Константин Сергеевич перевёл свое внимание на подчинённую, которая тут же подняла взгляд ему в лицо. А то подумает невесть что! – На вас возлагается ответственная задача по обучению коллектива фирмы работе в разнообразных программах, в том числе – с англоязычным интерфейсом. Вторая задача не менее важна – презентационное сопровождение. Честно признаюсь, раньше целенаправленно этим никто не занимался, – между строк сквозило, что работы – конь не валялся, поскольку коня-то и не было. – Но мы надеемся, что теперь, с вашим приходом, всё кардинально изменится.

– Природа не любит кардинальных изменений, – на всякий случай напомнила Кира.

– Тоже верно, – усмехнулся техдиректор, заново поправляя узел галстука. – Всему свое время. Сейчас для вас главное – освоиться. Коллектив у нас хороший, дружный, компания современная, работа творческая, с людьми.

– Работа же на воздухе, работа же с людьми… – не удержалась Новикова.

– Вот воздуха я вам не обещаю. Денис Борисович, покажите рабочее место сотруднице и бросьте ей перечень установленного в офисе ПО, пусть познакомится.

Недвусмысленный взгляд техдиректора в сторону двери «аквариума» говорил, что пора на подвиги.

* * *

Стол Кире достался самый неудобный. В том смысле, что стоял прямо напротив входа. Кроме того, нормальный работник предпочитает место подальше от начальства, ближе к кухне. Кухня – чайник и микроволновка – пряталась в технической кандейке, так что у Киры получилось наоборот – от кухни подальше, зато с начальством в непосредственной близости. Техдиректор упирался взглядом ей в бок. Разумеется, монитор его частично скрывал, но всё равно Кира чувствовала себя, как на передовой. Из техники ей достался моноблок.

– Держи, берегли, как для родной, – говорил Дима, подключая его.

Кира и сама бы справилась, но у неё не спросили, а брать на себя чужую работу она не рвалась. Школа научила, что инициатива наказуема не только исполнением, но и славой человека, на которого можно вешать всех собак. Нет уж, если кто-то желает поработать – пусть работает. Он всё-таки «специалист по железякам», к тому же мужчина. А за Новиковой уже давно не ухаживали мужчины. Грязные поползновения ПалИваныча ухаживаниями назвать было сложно.

В одной передаче Кира видела, что взрослые самцы слонов изгоняются из стада, чтобы своим темпераментом не доставать самок. Вот такого слона ей и напоминал завуч: страдал целый год в саванне без дамского внимания, и тут вдруг видит – она! Задрал трубой всё, что задирается, и поскакал галопом. Попробуй устоять перед такой массой обаяния. Кира чувствовала, что не устоит. Этот слон снесет её к чертям собачьим и размажет по всей саванне до самых джунглей.

Но то было в мире животных. Совсем другое дело – здесь. Здесь ей даже компьютер подключили и настроили. Конечно, существовало и другое объяснение подобной галантности – коллеги видели в ней типичную женщину, рядом с которой любая техника превращается в груду металлолома. Но в эту сторону Кира старалась не думать. В крайнем случае, для мужиков будет приятный сюрприз.

– Машина – зверь, – продолжал нахваливать Дмитрий, будто в магазине. – Я ей кулеры почистил – совсем ручная стала, даже не рычит. – Он любовно погладил технику по верхней кромке. – У проектировщиков на днях апгрейд делали. Мишель выканючил для своих комп помощнее, так что тебе крупно повезло.

Кто такой Мишель, Кира не знала, по тону было ясно, что мужик заслуживает уважения, несмотря на методы достижения целей.

– И главное, – влез (и вылез) из-за своего компа Денис Борисович, – там почти весь офисный софт стоит. Так что, считай, указания Кости выполнены два в одном.

После настройки учётной записи Кира, наконец, осталась один на один со своим новым рабочим «инструментом». Чтобы уединению никто не мешал, она вынула из компьютерной сумки наушники, флешку, запустила музыку и погрузилась в знакомство с новыми программами.

* * *

От работы Киру отвлекли нестерпимо горевшие щёки и покалывающие уши. Новикова потрогала – на ощупь органы слуха казались варениками. Причём только с плиты. Чтоб у них языки так опухли! Девушка огляделась в поисках источника зла. И не поверила глазам. В аквариуме, рядом с Константином Сергеевичем, стоял Аполлон. Высокий и тонкокостный. Белокурые волосы чуть завивались, создавая иллюзию лёгкой растрёпанности. Черты лица безупречны: высокие скулы, брови дугой, прямой аккуратный нос, идеальной формы губы. Вишенкой на торте выделялись ямочки: две на щеках, одна – на подбородке. Светлые глаза сияли синевой, которую подчёркивала небесно-голубая рубашка с поднятым воротом. И эти синие глаза смотрели прямо на Киру. Новикова быстро отвернулась и уставилась в монитор.

Греческий бог беседовал с техническим директором и посмеивался. Угадайте, над кем? Разумеется, над ней! Кира сняла наушники, чтобы услышать о себе суровую правду. Но не тут-то было. Стёкла аквариума надежно звукоизолировали происходящее внутри. Девушка продержалась ещё пару минут. Ну минуту-то точно. И снова глянула налево. Аполлон продолжал смотреть на неё, только на этот раз ещё и подмигнул. Каков наглец! Чувство праведного гнева окатило Новикову с головы до ног. Или это были мурашки? В этот раз Кира заметила, что красавчик был левшой. В правой руке у него был блокнот, а левой он что-то писал – или чертил. Чёрт! Чёрт! Чёрт!

Новикова только-только начала смиряться с присутствием рядом приятного мужчины. Только почувствовала себя женщиной – пусть в техническом смысле, но всё же! И тут такой удар по самолюбию. Кира никогда не доверяла мужчинам с киношной внешностью. Честно говоря, она и в их существование-то до конца не верила. Даже её уровня фотошопа было достаточно, чтобы превратить лягушку в принца. И наоборот. А тут живой, реальный – Кира ещё раз бросила украдкой взгляд налево – совершенно реальный греческий бог. Не хватает только лаврового венка, хламиды и лиры. Хотя хламида была бы лишней. Если уж совсем честно. И этот греческий бог выбрал её в качестве предмета своих насмешек. «Девушка, вы танцуете? – Танцую. – А я пою!» Это – самый страшный кошмар, который может случиться с женщиной в жизни. Даже слона можно пережить. Кире нестерпимо захотелось закрыться руками, чтобы больше никого не видеть. Боже, за что! А ведь день так хорошо начинался…

В этот момент дверь аквариума распахнулась, и Аполлон покинул Итаку. Или что он там покидал? Олимп? Всё внутри Киры сжалось в предчувствии катастрофы.

– Какое прелестное создание! – промурлыкал бог грудным голосом.

Ну, нет! Не дождётесь! Новикова не поведётся на эту уловку. Она уткнулась носом в монитор и сжала мышку, словно это была граната.

– Она ещё и скромна! Костя, где ты её нашёл? – продолжал Аполлон свой убийственный монолог.

«Где ты откопал это убожество?» – прочитала Кира в его словах.

– Где нашёл, там больше нет, – произнёс в ответ техдиректор. – Шель, вали уже отсюда. Кончай смущать девушку!

Господи, она сидит, наверное, красная, как рак, и все это видят. Какой позор!

– Она так мило смущается, что удержаться просто невозможно, – продолжал мурлыкать бог.

Судя по голосу, он приближался. Кира подняла глаза. С лёгкой смешинкой в глазах Аполлон высвободил правую руку девушки от мышки и склонился к ней с почти воздушным поцелуем.

– Мишель, арт-директор этой фирмы. А вы?

– А я технический писатель, – ответила Кира от волнения.

Ну за что?! За что ей всё это?! Почему она не назвала имя, как все нормальные девушки?

– Всегда мечтал познакомиться с писателем, – игриво произнёс Мишель.

– Я тоже, – обречённо выдавила Кира.

– Она ещё и остроумна! – восхитился артдиректор, обернувшись к Константину Сергеевичу.

«Оно ещё и разговаривает!» – перевёл внутренний голос.

– Она ещё и английским владеет, – уведомил техдиректор.

– И крестиком вышиваю, – не сдержалась Кира.

– Правда? – удивился Мишель.

– Нет.

Здоровая злость победила волнение, Кира отобрала свою кисть и вцепилась в мышку.

– Кира, я с вами не прощаюсь. У меня большие планы на вас и ваш язык, – двусмысленно мурлыкнул Мишель. – А это вам. Чтобы вы меня не забывали, – сообщил он, вырвал из блокнота лист и положил перед Кирой.

На белоснежном листочке был нарисован её портрет. Лёгкий эскиз, в котором безошибочно узнавалась Кира. На рисунке она была в профиль. Мишелю удалось передать сосредоточенность и погружённость. При этом Новикова не выглядела «синим чулком» или зубрилкой. Девушка на портрете жила своей работой. И была очень милой. Кира вновь подняла глаза на арт-директора, который, к своей киношной внешности, оказался ещё и талантливым художником.

– Такой вы мне нравитесь больше, – произнёс Мишель человеческим голосом. И даже выражение лица в этот момент у него было почти человеческое. – До встречи!

* * *

Кира даже не догадывалась, что щеки у неё пылали стараниями не только арт-директора. В этот самый момент в кабинете генерального шло совещание. Ген-директор совещался со своим начальником службы безопасности, Александром Морозовым, по поводу неё, Киры Владимировны Новиковой.

– Ты, пожалуйста, собери информацию по этой новенькой, – просил Геннадий своего коллегу и приятеля. – С кем водится, где бывает.

– В чем-то подозреваешь? Может её – того? Чисто профилактически.

– Ни в чём я её не подозреваю. Дело сугубо личное. Так что прошу не в службу, а в дружбу. И, пожалуйста, никому ни слова про мою просьбу.

– Запал, что ли? – понимающе усмехнулся Александр.

Александр, как и положено настоящему мужику, был чуть красивее обезьяны. Его голова была лысой и блестящей. Как он утверждал, это жена выела ему всю плешь за двадцать лет семейной жизни. Оставшиеся волосы скучковались в мохнатых бровях, увеличивая и без того мощные надбровные дуги. Крупный нос был приплюснут в результате травмы, полученной ещё в молодости. Массивная нижняя челюсть тоже бывала ломана, и не раз. Но при всей своей первобытной брутальности, Александр умудрялся постоянно обновлять парк любовниц.

– Да не в том дело, – отмахнулся Геннадий и, постукивая карандашом по столу, признался. – Понимаешь, мы поспорили.

Он рассказал о предмете с-Котского пари и ставках на него.

– Что ж вы так с барышней, – укоризненно произнёс Александр.

– А что? – удивился Гена. – Насиловать же её никто не собирается. А если сама, дура, поведётся, то так ей, дуре, и надо.

– Оптимистичненько ты настроен, я погляжу, – резюмировал начбез.

Несмотря на облик неандертальца, Морозов был человеком проницательным и наблюдательным. С техникой был на «ты», хотя Геннадий не представлял, как эти ручищи умещаются над клавиатурой. Нюх на неприятности имел потрясающий, интуиция у начбеза была почти на грани ясновидения. И главное, он был предан Гене, как верный пёс. Ген-директор помог Морозову выбраться из весьма щекотливой ситуации, вырвал из гостеприимных лап тюрьмы практически, за что Александр теперь служил верой и правдой.

– От меня-то ты чего хочешь? – ещё раз уточнил начбез. – Давай согласуем реальности.

– Я не хочу стрелять наобум. Хочу понять, с кем имею дело. Мне нужно знать, что она смотрит, что слушает, о чём болтает с друзьями, и кто они – её друзья. Чем занималась на предыдущей работе и почему ушла. На что тратит свободное время: хобби, спорт, вредные привычки. Слабости. В общем, нужна любая личная информация. Справишься? Только тихо, как ниндзя.

– Будет сделано, Гена-сан, – Морозов сложил ладони и склонил голову в ритуальном поклоне.

* * *

Кира постепенно приходила в себя. Работать ещё не могла, но дышать уже была способна. Всё произошедшее казалось бы бредом, если бы не портрет. Разум отказывался принимать комплименты арт-директора всерьёз, но рисунок заставлял сомневаться. А вдруг? Женщины – такие мечтательницы. А жизнь – такая проказница. Ещё вчера Кира мечтала о том, чтобы на неё обратил внимание Константин. А сегодня оказалась объектом интереса Мишеля. К добру ли это? Здравый смысл твердил, что нет. Но сердце – оно такое сердце, оно всегда на что-то надеется. Даже если это не сердце, а женское самолюбие.

Новикова потёрла лоб пальцами, закрыла глаза, круговыми движениями прошлась по вискам. Нужно работать. Кира никогда не сталкивалась с программами для трёхмерного проектирования. Интерфейс был англоязычный, но традиционный. Главная проблема в таких случаях не как что-то выполнить, а догадаться, что это нужно и вообще возможно. Кира чувствовала, что нервы пришли в норму, мозги включились, и открыла глаза, чтобы вернуться к делу. Не тут-то было. Глаза Киры открылись ровно в тот момент, когда в дверь вошёл человек-горилла с бровями Урфина Джюса. Он едва проходил в дверь – как в высоту, так и в ширину. Головой был лыс, кулаками – огромен. Маленькие глазки упёрлись в Киру острым, как жало пчелы, взглядом. Полный контраст после явления Аполлона. Новикова испытала культурный шок, второй раз за день. И как после этого работать?