Kitobni o'qish: «(Не)желанный подарок»

Shrift:

Пролог

– Разрази меня гром! Очередная неудача, хотя все обещало успех! И чего же на этот раз тебе не хватило, глупая ты болванка?!

Голос доносился как сквозь вату. Мужской, неприятный – скрипучий какой-то. Казалось, где-то поблизости работало радио, которое отчаянно хотелось выключить. Но не получалось. Руки не слушались, да и все тело тоже не поддавалось, казалось каким-то тяжелым, будто бы и не моим вовсе.

Где я вообще? Что со мной произошло? Воспоминания возвращались со скрипом, неохотно. Оживали в памяти отдельные картины, вспыхивали, точно кадры из клипа. Ненастный вечер, тусклый свет фонарей, мокрые полосы дождя на лобовом стекле автомобиля, мокрые полосы слез на моих щеках.

Бабушка! Я возвращалась с ее похорон. Не стало моего единственного родного человека. Она почти всю жизнь прожила в маленькой деревне и ни в какую не желала переезжать в город, но, когда ее самочувствие стало ухудшаться, мне все же удалось настоять на своем. Я уже и комнату в квартире для нее обустроила, и с лучшим врачом в одной известной клинике договорилась, чтобы ее обследовали.

Не успела. Ничего не успела. Даже попрощаться.

Слезы горчили на губах, я почти не видела дорогу. Хорошо, что она была пустой. В эту сторону редко кто-то ездил, большинство населенных пунктов стояли пустые, заброшенные.

Бабушка воспитала меня. Даже мое имя она мне дала. Элина, в честь ее любимой актрисы. Так уж вышло, что мой отец не захотел признавать внебрачного ребенка, то есть меня. Ни отчества своего давать, ни фамилии не пожелал, да я даже и не знала, какая у него фамилия. А мама умерла при родах, ее я видела только на фотографиях. Только бабушка у меня и осталась, да еще двоюродная тетя в городе, но с ней и ее семьей мы никогда близки не были.

В деревне сохранилась только начальная школа, которую я окончила. А потом мы с бабушкой перебрались в город, где снимали квартиру. Там я доучилась до аттестата. Бабушке было непросто растить меня в одиночку, но она никогда не жаловалась. Когда я поступила в университет, то перебралась в общежитие, а бабушка вернулась в деревню, где я старалась навещать ее как можно чаще.

С тех пор прошло ровно десять лет. Я получила высшее образование, построила карьеру, даже квартиру купила. Правда, мужем и детьми не обзавелась, но думала, что все еще успею.

«Не успею». Осознала это в ту минуту, когда машина вдруг стала неуправляемой и понеслась прямиком к хлипкому ограждению моста, который я проезжала. Разумеется, оно не выдержало, и я полетела вниз в железной коробке, покупкой которой еще недавно так гордилась.

Это было последнее, что я помнила. Потом наступила темнота. А дальше – вот это.

Так я что же, на том свете? Или в больнице? Может, меня все-таки спасли?

– Неудача, неудача… – забормотал все тот же голос. – Но не пропадать же добру. Вселю мелкую нечисть и продам.

Интересно, о чем он говорит? Или я брежу? Забористый же у меня бред…

После я как будто отключилась на какое-то время. Затем очнулась и поняла – что-то изменилось. Тело стало послушнее, я даже смогла пошевелить пальцами и слегка повернуть голову. Но глаза все еще были закрыты. Надо обязательно открыть их, увидеть, что вокруг…

– Как же тебя будут звать? – все тот же голос. – Нужно красивое имя. Ты ведь и сама… красивая.

– Элин… – попыталась выговорить я. Неповоротливый язык подчинялся с большим трудом. – Элин… а… ай-я… – закончила хриплым айканьем, потому что вдруг ощутила резкую головную боль.

Наверное, боль это хорошо, потому что она означала, что я жива.

Жива!

– Элинайя? – отозвался голос. – Что ж, звучит неплохо. Так тому и быть, нарекаю тебя Элинайей!

Он меня нарекает?.. Да кто это такой вообще? И почему голова так болит?

Наверное, я ею ударилась, когда летела с моста. Чудо, что вообще выжила. Уже ведь была уверена, что последую за бабушкой.

– Элинайя, приказываю тебе открыть глаза и посмотреть на меня! – потребовал голос, и я возмущенно нахмурила лоб. Приказывает мне? Да по какому праву он тут мною распоряжается?!

Вот только начнет слушаться речевой аппарат, я этому типу все выскажу! Раскомандовался! И не Элинайя я, а Элина!

Мне наконец-то удалось разлепить веки. Открыв глаза, я увидела наклонившегося надо мной мужчину лет сорока пяти с торчащими во все стороны пепельными волосами и крупной бородавкой на длинном носу. И вид у него такой же неприятный, как и голос…

– А теперь поднимайся и одевайся, быстро! – велел он. – Нечего разлеживаться! Покупатели скоро придут.

Глава 1

– Прими завлекательную позу! – отдал приказание кукольник. К счастью, не мне. Стоящая неподалеку блондинка кокетливо изогнула ножку, склонила голову и, поймав мой взгляд, подмигнула. Я поспешно отвела глаза. Фух… никак не привыкну, что все это взаправду!

С того момента, как я очнулась после аварии, прошли сутки. Услышав требование встать и одеться, я наконец-то смогла посмотреть на себя. И… пришла в ужас, обнаружив, что нахожусь не только в абсолютно голом, но и к тому же не в своем собственном теле.

Это тело определенно было женским, но каким-то слишком красивым, слишком идеальным. Безупречная светлая кожа – не то что прыщиков и целлюлита, но даже и родинок нет. Совершенная фигура – в нужных местах выпуклая и округлая, в нужных тонкая и гибкая. Блестящие как шелк густые волосы – такие длинные я никогда в жизни не отращивала. Да и цвет у моих был другой, не такой насыщенно медовый.

Кто это и где мое тело?!

Пережив острый приступ паники, я снова отключилась. А когда пришла в себя, то была уже одета, причем в старинное платье до пола, да еще и, судя по ощущениям, с корсетом. «Неужели это он меня одевал?» – судорожно пронеслась в голове мысль, когда посмотрела на мужчину с бородавкой. В этот момент он сидел, склонившись над стоящим в углу помещения столом и перелистывая какие-то бумаги. Мне вдруг захотелось увидеть, как выглядит мое новое лицо, и я завертела головой в поисках зеркала.

Тогда-то и поняла, что нахожусь в мастерской кукольника. Потому что все вокруг было заставлено манекенами, которые выглядели подозрительно похожими на живых людей, вот только не шевелились. Манекены были преимущественно женскими, хотя и мужские попадались. Все такие красавчики, что глаз не отвести, если не думать о пугающем сходстве с людьми. А стены оказались увешаны разнообразными чертежами, на которых также вырисовывались человеческие силуэты и части тел.

Жутко!

– Иди сюда! – подняв голову мужчина, произнес мужчина. – Да-да, ты! Элинайя! Сейчас придут покупатели! Ты у нас будешь скромницей, а Трисия соблазнительницей. Покажу вас двоих, как раз сыграем на контрасте. Трисия, ты тоже подходи.

Я с ужасом увидела, как пошевелился один из манекенов. Девушка с черными волосами и черными же глазами. На ней было платье короче моего – чуть ниже колен, красное, с подчеркивающим тонкую талию черным корсажем и глубоким вырезом, который больше открывал, чем прятал. Девушка-манекен потянулась, встряхнула роскошными локонами и вот так, в движении, стала и вовсе неотличима от человека! Легким шагом она направилась к столу и наклонилась над ним, демонстрируя мужчине свое впечатляющее декольте.

– Прекрати! – отмахнулся он. – Покупателей охмурять будешь. На меня твои прелести не действуют.

– Напрасно отказываетесь, создатель, – промурлыкала она. – Мы могли бы развлечься до их прихода. Вы ведь знаете, я была суккубом, а значит умею такое, чего вы и не представляли.

Это она ему что сейчас такое предлагает?..

– Не интересует. Иди в зал! – кивнул ей на дверь тот, кого брюнетка назвала создателем. – Обе идите!

Я хотела заговорить, как-то прояснить ситуацию, спросить, как я сюда попала, но язык снова мне не подчинялся. Как и тело. Ноги точно сами по себе зашагали туда же, куда пошла Трисия. В боковую дверь, которая вела в зал… с подиумом? Брюнетка грациозно поднялась на него и поманила меня к себе.

– Меня должны были купить еще вчера, – хихикнула она. – Но у желающего средств не хватило. Интересно, придет ли он сегодня. А ты у нас кто? Ведь не суккуб же, верно? Но будущего хозяина тебе все равно придется развлекать, если пожелает, ты ведь это знаешь? Называй его милордом, мужчинам это нравится.

Пока я пыталась понять, о чем она говорит, распахнулась вторая дверь зала, не та, что вела в мастерскую. В нее вошли мужчины, одетые в темные костюмы наподобие тех, которые носили в начале двадцатого века, – я в историческом сериале видела. Выглядели они довольно импозантно. Один из них сразу же направился к Трисии, и она, лукаво улыбаясь, положила руку ему на плечо. Судя по сладострастным взглядам, которые он на нее бросал, больше всего ему сейчас хотелось снять номер и уединиться там с черноокой красоткой.

Куда я попала?!

На меня мужчины тоже посматривали с любопытством, обходили со всех сторон, в общем вели себя так, как будто приценивались. Тут-то я и вспомнила, что кукольник сказал, что скоро придут покупатели. К счастью, на фоне кокетки Трисии я проигрывала, поскольку стояла с хмурым видом, так что интерес ко мне они потеряли довольно быстро. А вот за право обладать ею даже поспорили, чуть было до драки не дошло. Однако кукольник вовремя появился и, поторговавшись, решил вопрос. Сама брюнетка, кажется, ничуть не возражала против того, что ее продают как живой товар. Я же чувствовала себя так, словно стояла на помосте у рабовладельца, но, увы, протестовать могла только про себя, потому что вслух возразить возмущение против того, что происходило вокруг, у меня так и не получалось.

Когда мужчины ушли, а вместе с ними и Трисия, помахав мне на прощание изящной ручкой, выпорхнула из зала, я осталась наедине с кукольником. Он угрюмо посмотрел на меня. С очевидным недовольством.

– Я рассчитывал и тебя сегодня продать. Могла бы хоть улыбнуться им. Я столько сил и времени в тебя вложил, а ты никуда не годишься! И эксперимент опять провалился. Ну ничего, я на этом не остановлюсь, я продолжу! – рявкнул мужчина, заставив меня вздрогнуть.

Я уже не понимала, со мной он сейчас говорит или сам с собой. Ясно было одно – вляпалась я во что-то очень странное. На сон это не походило – никогда еще мне не приходилось видеть настолько реалистичных сновидений. Может, я в коме и все происходящее лишь яркие галлюцинации моего умирающего мозга? Но почему видения именно такие, откуда все это взялось?

Вслед за кукольником я вернулась в его мастерскую. Там он, кивнув мне на угол, чтобы не мешалась, принялся за работу. И я своими глазами увидела, что этот человек делает с куклами, чтобы вдохнуть в них жизнь.

Выглядело это пугающе. Затаив дыхание, я смотрела, как кукольник двинулся к ближайшей кукле, той самой блондинке, которую на следующий день выставили на продажу вместе со мной. Она была уже одета и лежала в большой коробке. Наклонившись над ней, мужчина провел руками вдоль ее тела и хриплым шепотом забормотал какие-то слова. Я различила только «призываю», остальное не разобрала. Тот факт, что он говорил на другом языке, который почему-то был мне понятен, я решила осмыслить позже, а пока приняла это как данность. Поначалу ничего не происходило, но шепот становился все настойчивее, он словно и правда кого-то звал, а потом…

Рядом вдруг заклубился густой черный дым. От него веяло такой жутью, что я, казалось, на какое-то время вообще перестала дышать. Из этого бесформенного дымного облака начал вырисовываться вытянутый силуэт, лишь отдаленно напоминающий человеческий. Раскрылись красные глаза, похожие на горящие угольки. А затем произошло самое интересное – кукольник вдруг резко протянул руку, погружая пальцы в этот темную фигуру, ухватил ее, крепко стиснул и прижал раскрытую ладонь к груди куклы. И та ожила! Подняла длинные ресницы, сделала первый вдох и привстала, оглядываясь по сторонам.

А дым исчез, будто его и не было.

Так, вспомнив Трисию, слово суккуб и то, что говорил сам кукольник, я поняла суть того, чем он здесь занимался. Да, куклы похожи на людей, вернее, на их совершенную версию, лишенную недостатков, но в них нет души! Чтобы они двигались, ходили, говорили… и могли делать то, чем наверняка Трисия занималась сейчас со своим новым владельцем, в них нужно вселить чей-то дух. И это были духи нечисти, которые в истинном их воплощении выглядели как та соткавшаяся из черного дыма фигура, которая теперь находилась внутри куклы-блондинки. Похоже, им такой расклад даже нравился, во всяком случае, ни та, ни другая не выражали протеста.

Или просто не могли? Ведь кукольник подчинял их. Делал покорными его воле. Я видела, как он продавал брюнетку. Как принял от покупателя деньги и подписал договор, передающий ему права единолично владеть и распоряжаться своей покупкой.

Страшная правда, от которой у меня больше не получалось отворачиваться, заключалась в том, что теперь я тоже не человек, не женщина, которой была, а живая кукла.

И чья-то будущая собственность.

Самое странное заключалось в том, что кукольник как будто и не видел разницы между мной и другими своими созданиями. Даже наоборот – посматривал в мою сторону хмуро, с какой-то неприязнью. А ведь я, на минуточку, вовсе не какая-нибудь нечисть, да и вообще не здешняя!

Сомневаюсь, что у них это в порядке вещей.

На моих глазах он оживил еще одну куклу, на этот раз мужскую. Стройный молодой человек с правильными чертами лица напоминал Кена, жениха Барби. А еще какого-то актера, но кого именно, я не вспомнила, давно не смотрела никакие фильмы. В последнее время моя жизнь напоминала бесконечную круговерть дел и забот – работа, работа и еще раз работа. А еще беспокойство о бабушке и подготовка к ее переезду в город.

Жаль, что этому не суждено было случиться.

Вспомнив про бабушку, я ощутила сильное желание заплакать, но… не смогла. Похоже, таких функций в телах кукол предусмотрено не было. Как и других физиологических – ни в питье, ни в еде, ни в посещении туалета я нужды не испытывала. Удобно – если не вспоминать, что тебя превратили в биоробота. А еще я понятия не имела о том, что случилось с моим настоящим телом, лежит ли оно в коме или уже рассталось с жизнью.

У меня ведь даже и родственников нет настолько близких, которые могли бы за мной поухаживать. Да, есть подруги, но у них свои семьи, свои заботы… Не хотелось бы становиться для них обузой.

Учитывая, что в первый день меня не купили, кукольник выставил меня на продажу снова – уже на следующий. Ночь я провела в его мастерской в компании остальных кукол, оживших и пока еще безжизненных. Было жутковато, впрочем, на меня они внимания почти не обращали. Блондинка со скучающим видом сидела в углу, а молодой человек сосредоточенно полировал и без того идеальные ногти. Наверное, стремился кому-нибудь понравиться и поскорее покинуть это унылое место.

Я же, пользуясь отсутствием кукольника, попыталась изучить бумаги, которые лежали на его столе. Подозревала, что ничего там не пойму, но, к счастью, письменность этого незнакомого мира, как и его язык, оказалась мне доступна. Вот только записи на этих листах были сделаны настолько заковыристым стилем и сложным почерком, что я могла разобрать в текстах только отдельные слова и предложения. И они заставили меня задуматься. Похоже, кукольник работал над экспериментом, желая подселять в кукольные тела не только нечисть, как он это обычно делал, но и человеческие души.

А еще – этот человек, кажется, не сомневался, что пока у него ничего не вышло. То есть меня он не чувствовал, не знал, что моя душа здесь. Ведь иначе не написал бы слова «провал» напротив имени Элинайя.

И пусть я понятия не имела, ради чего кукольник вообще все это затеял, я отчего-то порадовалась тому, что не смогла ему ничего о себе рассказать. Не вызывал он у меня доверия, вот нисколько, да и род его занятий мне совсем не нравился. Однако и перспектива быть проданной тоже не радовала…

На другой день кукольник явился и занялся своими записями, а позже вывел меня, блондинку и красавчика, которого я про себя называла Кеном, в тот же зал с подиумом, где вчера продали Трисию. И вот я снова оказалась здесь, на помосте. В качестве товара. К счастью, от меня он не требовал принимать соблазнительные позы. Но я все равно нервничала, пусть со стороны это никак и не проявлялось – мурашек на кукольном теле не было, а руки и коленки не дрожали.

Мужчины в костюмах явились как по расписанию, и я даже увидела несколько знакомых лиц. На этот раз вместе с ними пришли и женщины, которые явно заинтересовались куклой-парнем. А ко мне подошли двое, и один указал другому на меня пальцем.

– Гляди-ка, вылитая Присцилла дес Крисбет!

– И правда, похожа, – хмыкнул второй. – Слушай, а не презентовать ли нам ее нашему приятелю Гаю? Пусть настоящая Присцилла ему и не досталась, у него будет ее копия!

– Разве Гай не говорил, что не одобряет такие игрушки? – нахмурился его собеседник.

– Это он теоретически не одобряет, а от такой куколки наверняка не откажется! Эй, хозяин! Расскажи-ка нам про нее. Что там за нечисть внутри? Уж не суккуб ли?

Глава 2

От напряжения я до скрипа стиснула зубы. Стоять вот так перед парочкой местных хозяев жизни, которые смотрели на меня как на товар, выставленный на витрине магазина, было некомфортно и страшно. Я приблизительно представляла, что со мной будут делать, когда купят, и от перспективы подобной участи начинало казаться, будто смерть была бы лучшим исходом. Может быть, сейчас я уже находилась бы в каком-нибудь красивом и уютном месте рядом с матерью и любимой бабушкой, а не здесь, не в окружении всех этих людей, которые даже за человека меня не считали. Да я ведь в их глазах и не была человеком, так, всего лишь игрушка, пусть и выглядящая совсем как настоящая живая девушка.

– Ну что вы! – засмеялся кукольник. – Суккубов ни с кем не перепутать, это я вам как создатель говорю. В теле этой куклы обыкновенная мелкая нечисть. Послушная, услужливая, неприятностей не доставит. Может быть как спутницей, так и служанкой, а еще ее можно обучить всему, что потребуется новому обладателю.

– А то, что она похожа на леди дес Крисбет, это просто совпадение? – хмыкнул возможный покупатель.

– Ну разумеется! Разве же я мог сознательно сделать копию прекрасной леди, о которой ходит столько разговоров? Вы ведь знаете, что это запрещено! – воскликнул кукольник, и я ему почему-то не поверила. Подозревала, что вселять в живые игрушки человеческие души тоже практика не из одобряемых, а он вот все пытается это сделать. Нечисти ему мало?

– Ну да, ну да, кто же не слышал о неудавшемся романе между Присциллой дес Крисбет и главой магистрата Гаем Лэндоном? Вот Гаю мы и хотим подарить эту куколку! Уж она-то не будет такой норовистой, как настоящая Присцилла!

– Отличный выбор, лорды, просто отличный! – закивал кукольник, явно желающий поскорее сбыть меня с рук. – Вот увидите, ваш подарок непременно его порадует! А теперь давайте-ка уладим все формальности!

Оставив меня стоять на том же месте, он увел обоих мужчин за собой в мастерскую – подписывать контракт. К тому времени, как они вернулись, нашлись покупатели и для блондинки, и для Кена. На сегодня план продаж был выполнен, и кукольник, радуясь удачным сделкам, улыбался во весь рот.

– Элинайя, идем со мной, я тебя упакую, а потом отправишься к новому владельцу!

Отлично, теперь меня еще и упаковывать собрались. А потом доставлять на дом. Ну просто весь спектр услуг!

Подарочной упаковкой послужила увитая цветами высокая клетка, похожая на птичью, в которую меня буквально втолкнули и сразу же заперли. К клетке прилагался также большой ключ, который кукольник положил в красивую коробочку. На прощание он коснулся рукой моего лба, и я ощутила прокатившуюся по телу волну энергии.

– Готово, теперь я больше не имею над ней власти, что подтверждается моей подписью на договоре, – сообщил покупателям кукольник. – Передаю Элинайю в руки будущего хозяина. Надеюсь, лорд Лэндон будет с ней счастлив.

– Боюсь, что, увидев этот подарок, он придет в ярость, – опасливо заметил один из мужчин.

– Зато потом ему все понравится! – рассмеялся другой. – Леди дес Крисбет ведь собралась замуж за другого. Подцепила себе богатенького вдовца.

– Премногоуважаемые лорды, если вы сами не желаете появляться перед главой магистрата, когда он увидит ваш подарок, я самолично отправлю его так же, как отправляю других своих кукол, аккуратно и немедленно! – предложил кукольник.

Эта идея им обоим понравилась, и вскоре они ушли. А я осталась стоять в клетке. Кукольник перевел взгляд на меня, и от тьмы, клубящейся в его глазах, мне стало не по себе.

Может, он все-таки как-то догадался, что я человеческая душа, а вовсе не нечисть? И что теперь будет? Передумает отправлять подарок?..

– Значит, Гай Лэндон… – проговорил он, по своей привычке разговаривая сам с собой. – Что ж, это неплохая возможность. Не подведи меня, Элинайя.

– Да, создатель, – произнесли мои губы.

Чтоооо?! Я вовсе не собиралась этого говорить! И что значит «не подведи»?

– Хорошая девочка, – усмехнулся кукольник, дотрагиваясь до моего запястья. И снова меня уколола волна энергии, похожая на разряд статического электричества. – Ты уж постарайся не разочаровать своего нового хозяина, а то еще вздумает тебя мне вернуть или запрет где-нибудь в темном подвале. Будь милой и уступчивой. Леди дес Крисбет ты ему, конечно, не заменишь, но стать ему нужной все же должна, ясно тебе?

– Да, создатель, – снова последовал ответ. Да что ж такое?! Я уже язык себе готова была прикусить, чтобы он прекратил слушаться не меня!

А кого же тогда?..

Я уже успела подумать, что кукольник попросту перепутал мою иномирную – ну ведь не наш же это мир в самом деле! – душу с духом какой-нибудь нечисти, потому и посчитал эксперимент провалившимся. Но сейчас вдруг вспомнила свое пробуждение после автокатастрофы и все, что слышала и чувствовала после него, а также как теряла сознание и даже не знала, сама ли одевалась или этим занимался кто-то другой. Вспомнила и поняла, что, пока я пребывала в отключке, в то же самое тело, где уже обитала моя потерявшаяся между мирами душа, подселили какую-то мелкую нечисть! И прямо сейчас она, перехватив контроль над языком, который я уже начинала считать своим, говорила с создателем, обещая ему верность и послушание! Она, а не я!

Кошмар-то какой!

Наверное, поэтому у меня и не получалось ничего возразить кукольнику, когда он выставлял меня на продажу. Контролируемая им нечисть не давала, ее-то он ведь он подчинил. Ее, но не меня!

Будь я в человеческом теле, меня бы сейчас наверняка бросило в холодный пот, но кукольная тушка оставалась все такой же гладкой, сухой и идеальной, как обычно. А еще до отвращения покорной. Але, тебя в клетку запихнули и везут к какому-то неизвестному мужику, а ты слова поперек сказать не можешь, да еще и мне не даешь!

«Прекрати эти попытки, – вдруг произнес кто-то в моей голове. – Они не помогут. И нет, я не хочу возвращаться туда, откуда создатель меня призвал».

А вот и нечисть собственной персоной. Теперь она еще и беседовать со мной будет. Как будто мало того, что власть над телом перехватила.

Ну ничего, мы еще посмотрим, кто кого!

И если я не могу рассказать о себе кукольнику, может, получится поведать правду будущему владельцу? Глава магистрата, хм… Интересно, какие обязанности он выполняет на этой должности? И что за человек вообще? Хоть бы адекватный, а не какой-нибудь самодур…

«Не смей никому ничего говорить! – с резкой вспышкой боли в голове снова заговорила соседка по телу. – Иначе создатель меня изгонит, а тебя заберет у нового хозяина на опыты. Ему не нужна кукла с двумя душами, он преследует цель создать куклу с человеческой душой внутри. А ты еще и иномирянка… Как думаешь, что он с тобой сделает, когда узнает правду?»

Я с сомнением посмотрела на хищное лицо кукольника и мысленно согласилась, что вряд ли что-то хорошее. Обратно уж точно не вернет. Да и есть ли куда возвращать? Что осталось от моего настоящего тела? Дышит ли оно еще или погибло?

Ох и попала ты, Элина!

– А теперь тебе пора, – не подозревая о внутреннем диалоге в красивой кукольной голове, произнес ее создатель. – Помни мои наставления. И будь на связи, когда ты мне понадобишься.

Погодите-ка, а что значит «будь на связи»? Разве он не должен передать все права и разорвать связь с проданной куклой? Что-то тут нечисто…

Спустя некоторое время в мастерской появились двое крупных мужчин в серой рабочей одежде и подхватили клетку со мной. Вынесли на улицу, миновав ряды запутанных коридоров здания, похожего на почти лишенный мебели старинный особняк, протащили через неухоженный сад и наконец водрузили на помост транспорта, которое я бы назвала грузовой каретой. Вот только впряжены в эту карету были не привычные мне лошади и даже не коровы, а… ящерицы размером с тигров? Одна из них повернула голову в мою сторону, высунув длинный раздвоенный язык, и я громко взвизгнула от страха. Отлично, значит, в мгновения сильных эмоций мне удается взять контроль над телом в свои руки, потому что нечисть этих гигантских ящеров явно не боялась и мой визг прокомментировала презрительным фырканьем.

Помост с трех сторон окружали грубо сколоченные деревянные стены, а вскоре, отгораживая меня от окружающего мира, захлопнулась и четвертая, служившая дверью. Теперь я больше ничего не могла видеть, кроме этих стен, сквозь щели в которых пробивался дневной свет. Лишь почувствовала, когда карета на удивление плавно сдвинулась с места и повезла меня навстречу новой жизни.

Не имея возможности разглядывать дорогу, я сосредоточилась на звуках и запахах – хорошо, что органы чувств у кукольного тела были такие же, как у настоящего! До моих ушей доносились скрип колес и шорох гравия под лапами ящеров, посвистывание возницы, который, очевидно, управлял зверюгами с помощью этих звуков, а еще шум большого незнакомого города. Этот город был прямо тут, за стенками, которыми меня от него отгородили, и на какое-то мгновение меня охватило жгучее желание сломать их и вырваться на свободу, увидеть окружающий мир собственными глазами, снова принадлежать себе, а не кому-то, кто станет распоряжаться моей судьбой.

Интересно, я смогу сойти за человека или во мне сразу же распознают куклу?..

«Даже не думай! – опять эта нечисть прочитала мои мысли. Вот бы научиться их от нее закрывать! – У кукол нет никаких прав, и жить самостоятельно ты не сможешь».

«А ты вот так запросто смирилась со своей участью? – парировала я мысленно. – Хорошо, тебе не хочется возвращаться туда, откуда таких, как ты, призывает кукольник. Но разве не тянет стать самой себе хозяйкой?»

«Самой себе? – скептически отозвалась она. – Выдумала тоже! Такого не бывает – особенно если ты женщина».

«Не согласна. В моем мире бывает. И женщина там может многого добиться».

«Что же это за мир такой? И как ты сюда попала? Помнишь?»

«Не помню, – призналась я. – А для тебя это как было? Ты просто услышала зов и полетела на него?»

«Скорее меня выдернули насильно, – помолчав, ответила нечисть. – Как и остальных. Но мы не противимся, потому что это наш шанс на другую жизнь, интереснее и ярче, чем привычное нам существование. К тому же у нас принято подчиняться тем, кто сильнее. Таков закон выживания».

«Суровые у вас порядки, – почти посочувствовала я. – А ты знаешь, зачем кукольник пытается вселять в куклы человеческие души? Для чего ему это нужно?»

«Не знаю и знать не хочу. Это ты в его записи заглядывала, не я. Однако, если признаешься кому-то, что у него получилось, спокойной жизни тебе не видать. Думаешь, глава магистрата станет за тебя заступаться? Да он с радостью избавится от куклы с двумя душами! Слышала же, что его друзья говорили. Если не сумеем ему понравиться, запрет на чердаке или в чулане».

С этими словами внутренняя собеседница умолкла и больше не выходила на контакт до самого окончания дороги. А закончилась та внезапно. Резкий свист возницы – команда остановиться? Ящерицы встали, и вскоре клетку со мной потащили из транспортного средства в двухэтажный каменный дом, дверь которого распахнул очень удивленный мужчина средних лет в темно-зеленой ливрее. Похоже, это оказался дворецкий.

– Мне не поступало никаких распоряжений от хозяина, – заявил он, ошарашено разглядывая меня сквозь прутья клетки.

– Сказано, что это подарок вашему лорду. Велено передать вот это, – мой сопровождающий протянул дворецкому конверт с бумагами. – Наше дело маленькое: привезти груз в целости и сохранности.

– Подарок? – хмыкнул мужчина. – Это кто же ему так подсуропил? Ну что ж, значит, сам разберется, когда вернется домой. А пока пусть она тут постоит. Ишь как уставилась. Да ведь она же на леди дес Крисбет похожа! Ох, не к добру это!

На такой лишенной всякого оптимизма ноте дворецкий запер за доставщиками дверь и оставил меня в пустом холле. Здесь даже посмотреть не на что было. Темные стены, гладкий паркет, уходящая на второй этаж лестница. Шаги стихли, но через несколько минут поглазеть на меня пришли другие слуги: парочка юных горничных в форменных платьях и немолодая дородная женщина с ними. От нее пахло свежей выпечкой и специями, поэтому я решила, что передо мной кухарка, но, увы, эти запахи не вызывали во мне никакого аппетита.

Даже эту радость отобрали! Не то чтобы я была обжорой, но определенно находила во вкусной еде удовольствие, одни только бабушкины пироги чего стоили. Теперь же – в кукольном теле – надобность в еде отпала, а вместе с ней и желание.

Ничуть не стесняясь меня, эти трое начали обсуждать мою внешность, платье и сходство с Присциллой дес Крисбет, которая, судя по всему, разбила сердце владельцу этого дома. Да уж, не принесет это мне удачи. Едва ли глава магистрата будет так уж рад увидеть перед собой улучшенную копию бывшей возлюбленной.