Kitobni o'qish: «Лето моего детства»

Детство 70-х, как часто я его вспоминаю. Оно было самым радостным, счастливым, добрым, интересным! Современным детям уже не дано познать всю его прелесть. Они другие, компьютеризированные и мобильно зависящие. Мы же были свободными!

Родилась я в семье ярославского гармониста и курской певуньи и была поздним, единственным и, поэтому, самым любимым ребенком. На радостях, что родилась дочка, папка нес меня от самого роддома на вытянутых руках, отчего они долго после болели, и папка же назвал меня красивым именем Светлана, в честь магазина одежды, что находился около метро Кузнецкий мост. Это я шучу.

Все мое детство родители отвозили меня на лето в деревню к бабушке и дедушке, родителям папы. Дед с бабкой называли меня Светалькой, очень любили и баловали, и старались воспитывать в русских традициях – в скромности и послушании, но я все же росла озорной, задорной девчонкой, бегающей с мальчишками наперегонки, играющей в футбол, лазающей по заборам, таскающей яблоки с чужого огорода и играющей в карты.

В памяти всплывает один случай. Было мне лет семь. С самого утра я бегала с мальчишками и девчонками деревенскими. Соседняя деревня Леонтьево находилась в километре от нашей деревни Коприно. Там был большой скотный двор с фермой, конюшней и телятником. Коров пас дядя Олег, родом из нашего Коприно, там у него жила старая мать, и он частенько захаживал к ней вместе со своим большим стадом: Буренками, Дочками, Ласточками, Борьками. Стадо проходило через всю нашу небольшую деревню и оставляло после себя большие пахнущие лепешки.

Вот в такую лепешку я и угодила со всего маху. Мальчишки смеются, а я не знаю, что и делать в этой куче говна. Выручила моя бабушка, она шла из гумна, где косила траву скотине на зиму.

–Бабушка, – кричу, – я в какашки вляпалась, не ругай меня!

– Светка обкакалась! – хохотали ребята.

– А, ну ка, перестаньте, сами можете так вляпаться! – прикрикнула бабушка на ребят.

Она взяла меня за руки и вытащила из лепешки. Все платье и ноги мои были в коровьем помете и неприятно воняли.

В избе, перед печкой, бабушка Шура меня отмыла, переодела в чистую одежду, и я с радостной улыбкой побежала опять на улицу играть.

Как не странно, ребята быстро забыли этот случай со мной, ведь я была единственной московской девочкой, к тому же заводилой и знающей много игр.