«Музыкальный строй. Как музыка превратилась в поле битвы величайших умов западной цивилизации» kitobidan iqtiboslar
Генрих Гейне замечал, что не было никакой нужды запрещать письма Вольтера - они бы произвели фурор и без санкций государства.
Я часто смеюсь, когда думаю над тем, сколько споров о государствах, городах, товарах, собственности и т. д. ведутся в наши дни их участниками с величайшей сдержанностью и вежливостью, без грубых слов и личных выпадов. С другой стороны, в музыкальном мире одной несчастной квинты или кварты достаточно, чтобы случилась ссора такой силы, что можно подумать, за воротами целое войско, собирающееся уничтожить Священную Римскую империю, ибо все участники не останавливаются ни перед чем, чтобы опорочить и унизить их оппонентов. Дискуссия часто ведется в самой резкой манере.
Карл Отто Блейл "Влияние Геогра Андреаса Зорге на Давида Танненберга")
В наш постмодернистский век любое прославление достижений западной цивилизации порой воспринимается враждебно.
Лорд Честерфилд предостерегал своего сына от сифилиса: "Полюбив, человек может потерять сердце, и тем не менее достоинство его сохранится. Если же он при этом потеряет нос, то погибнет и его доброе имя".
Поэт и ученый Альбрехт фон Галлер, несомненно, был прав, когда рассказывал Казанове, что "месье де Вольтер - это человек, заслуживающий быть знаменитым, но, вопреки, всем законам физики, многие люди находят его более великим на расстоянии".
Пылкость была присуща парижанам в той же степени, в какой их сдержанные соседи с другой стороны пролива славились своим подавленным состоянием души, известным как сплин.
В письме из Вены, отправленном в 1716 году, леди Мэри Монтегю утверждала: "Здесь есть сложившаяся традиция: у каждой дамы должно быть двое мужей, один, чью фамилию она носит, и другой, исполняющий мужеский долг. Эти связи так хорошо всем известны, что будет настоящим афронтом, заслуживающим общественного порицания, пригласить уважающую себя даму на ужин, не позвав при этом двоих ее спутников..."
В трактате "О воспитанности" Эразм Роттердамский объяснял: "Вытирать нос шапкой или рукавом пристало селянам, локтем или предплечьем - кондитерам, вытирать его рукой, если она в этот же миг касается платья, немногим более прилично. Однако собирать носовые выделения платком, слегка отвернувшись от высокородных господ, - именно так поступают честные люди".
Внутри монастыря невинность подвергается более тяжким испытаниям, чем снаружи (Эразм Роттердамский).
Папа Иннокентий VII (1484-1492) заложил папскую тиару, чтобы заплатить за свадебное торжество своего сына Франческетто, породнившегося с наследником семейства Медичи.
