Kitobni o'qish: «Улицы Киева. Ретропутешествие»

От автора

Давно и хорошо известно, что совокупность городских собственных имен, или топонимов – это один из признаков, которые делают город уникальным. Соответственно, их история – хотя и не критическая, но все же неотъемлемая часть истории самого города.

Богатство киевской топонимии обусловлено как почтенным возрастом города, так и тем, что в XX веке политический строй здесь дважды претерпевал радикальные изменения. И если о происхождении названий многовековой давности – начиная с самого слова «Киев» – теперь в большинстве случаев можно только строить догадки, то всё, что происходило в этом плане за последние полтораста лет, восстановимо почти полностью. Так сложилось везде в мире, что практически никогда не меняются названия рек, не очень часто – самих городов и их районов и чаще всего – улиц и площадей (в научной терминологии – соответственно, годонимы и агоронимы). В основном об этих последних здесь и пойдет речь.

Книга, которую вы держите в руках, – приглашение на своего рода прогулку по Киеву в пространстве-времени. Ее основной сюжет – семь маршрутов по городским улицам (каждый следующий начинается там, где заканчивается предыдущий); проходя по каждой улице, мы рассказываем об истории ее названий, а иногда о том, какой эта улица виделась поэтам или писателям.

Однако, ограничившись географической последовательностью, мы утеряли бы целостную историческую картину: сплошь и рядом история названий двух соседних улиц не имеет почти ничего общего. Поэтому в определенной точке каждого из семи маршрутов мы делаем остановку и говорим о том или ином этапе топонимической истории Киева – в привязке не к району, а к периоду. В совокупности эти главы составляют хронологию, которую можно рассматривать отдельно, как своего рода (документальный) «роман в романе».

Популярность сюжета и включение в него литературных фрагментов не отменяет того факта, что эта книга – историческое исследование, а ее основа – документальная информация, извлеченная в подавляющем большинстве случаев из первоисточников. Многие из цитируемых здесь документов впервые вводятся в научный оборот. В некоторых случаях зафиксированы неизвестные ранее даты переименований, в некоторых других – исправлены укоренившиеся ошибки. Ответственность за оставшиеся здесь ошибки любого рода лежит на мне.

Мой приятный долг – выразить искреннюю признательность друзьям и коллегам, оказавшим мне содействие и поддержку различного рода: Александру Возницкому, Марии Кадомской, Михаилу Кальницкому, Катерине Кричевской-Росандич, Валентину Орлику, Александру Парунову, Дмитрию Розовику, Татьяне Себте, Наталье Терес. Особая благодарность – Наталье Янковской и Алексею Янковскому, чья помощь в обработке массива информации была исключительно ценной.

Стефан Машкевич

Нью-Йорк – Киев февраль 2015 г.

От начала до Латинского квартала

Старокиевская гора – Андреевский спуск – Владимирская – Софийская площадь – Рейтарская – Стрелецкая – Золотоворотская – Ярославов Вал – Золотоворотский проезд – Лысенко – Богдана Хмельницкого – Леонтовича – Ботаническая площадь – бульвар Шевченко – Ботанический сад – Тарасовская – Никольско-Ботаническая – Паньковская – Толстого – Назарьевская

Путешествие по киевским улицам естественно начать с места, «откуда есть пошла Русская земля».

Ученые сходятся на том, что Киев был основан на холме, который называется Старокиевской горой, приблизительно там, где сходятся Владимирская и Десятинная улицы и Андреевский спуск. Помимо научных данных, существует известная легенда о том, как основание нашего города предсказал апостол Андрей. Остановившись на ночлег на холмах над Днепром, он якобы сказал своим ученикам слова, понятные и сейчас:

Видите ли горы сия? Яко на сих горах возсияет благодать Божия, имать град великий быти и церкви многи Бог въздвигнути имать.

После чего, поднявшись на горы, водрузил на одной из них крест. До реального основания Киева оставались сотни лет, до принятия христианства на Руси – почти тысяча…

По правде говоря, если Андрей Первозванный вообще и существовал, то вряд ли он бывал на киевских горах. В первом списке «Повести временных лет» (который, впрочем, на тысячу с лишним лет моложе апостолов) прямо говорится: на Русь апостолы «не ходили». Рассказ об Андрее, посетившем киевские холмы и предсказавшем основание нашего города, был, насколько сегодня известно, включен в летопись по приказанию Владимира Мономаха в 1116 году. Но легенда, льстящая любому киевлянину, проста и красива. И во всяком случае, Андреевская церковь, стоящая на одном из тех самых холмов, – один из бесспорных символов сегодняшнего Киева. От церкви вниз по склону холма ведет Андреевский спуск.

Андреевская церковь (построена в 1747–1754 годах)

Андреевский спуск. Конец XIX – начало XX в.

Туристам этот спуск известен как «киевский Монмартр». Ценителям старины – как одна из немногих киевских улиц, на которых сохранилась брусчатка. Поклонникам русской литературы, и в частности Михаила Булгакова, – конечно, как вымышленный «Алексеевский спуск», но со вполне реальным домом номер 13, где жил сам писатель и где он поселил своих героев, Турбиных. Как дань памяти знаменитому жильцу, современная номерная табличка на доме гласит: «Андреевский спуск, 13» с одной стороны и «Алексеевский спуск, 13» – с другой.

 
Полночный час у дома Турбиных,
Булыжники Андреевского спуска.
Отхлынула дневная перегрузка,
Не видно ни приезжих, ни своих.
 
 
Фотографы, отщелкав, разошлись,
Художники с этюдниками скрылись.
Луна, сквозь облака пробиться силясь,
Всплывает, осеняя дол и высь.
 
 
Ажурный храм белеет в полутьме,
Мерцают купола и капители,
Беззвучная симфония Растрелли
Звучит на Старокиевском холме.
 
 
Соседний спуск таинственно-глубок,
Под мостовой хранится след Перуна,
История перебирает струны,
События свиваются в клубок… —
 

так немногим менее тридцати лет назад увидел эти места Яков Хелемский, в чьем творчестве часто встречаются киевские улицы и площади («На Тарасовской улице хлопья сирени // Набухают и просятся в стихотворенье»; «Наша улица Толстого // К центру тянется по взгорку. // Возле дома углового // жду трамвайную „восьмерку“»; «Под каштанами Кузнечной, // Что прославлена Тычиной, // Встречи жду, томим сердечной // Вековечною причиной…»).

«Замок Ричарда» на Андреевском спуске. 1980-е годы

Нам придется много говорить о том, сколь непочтительно обошлись с киевской исторической топонимией профессиональные преобразователи мира, большевики. Следы этой их деятельности заметны в городе и сегодня. Но, справедливости ради, в некоторых случаях большевики исправились сами. Так, в декабре 1944 года, чуть больше чем через год после окончания двухлетней немецкой оккупации, постановлением исполкома Киевского горсовета было восстановлено тридцать семь «старинных, связанных с историей г. Киева, названий площадей, улиц и переулков»¹. В это число попал и Андреевский спуск, который с 1928 года назывался улицей Георгия Ливера².

Большинство коммунистических киевских топонимов не имело вообще никакого отношения ни к истории, ни к географии города. Улицы Маркса, Энгельса, Ленина (и, до поры до времени, площадь Сталина) – в самом центре, Карла Либкнехта и Розы Люксембург – немного в стороне, и так далее. Улица Ливера в этом смысле – одно из немногочисленных исключений. Георгий Ливер был руководителем боевых действий на Подоле во время Январского восстания 1918 года и тогда же был убит в бою. В 1957 году его имя вернули на карту Киева³, и опять за счет красивого исторического топонима. На этот раз пострадала Притисско-Никольская улица – названная так в честь церкви Николы Притиска, к которой она и ведет. Должен признаться в личной симпатии к киевским улицам с двойными названиями (частично по субъективной причине, как родившийся на одной из них). В 1991 году, к удовольствию ценителей истории Киева, Притисско-Никольская улица вновь обрела свое исконное название.

Однако вернемся на вершину Старокиевской горы. Здесь начинается и ведет на юг основная улица старого города, Владимирская. Происхождение топонима в пояснениях не нуждается. Но улица имени святого Владимира возникла в своих нынешних размерах далеко не сразу. При Владимире она заканчивалась приблизительно у перекрестка с нынешней Большой Житомирской улицей, где был мост (очевидно, через ров). При Ярославе Мудром, около 1037 года, было закончено строительство Золотых ворот на тогдашней южной границе города. Дорога, почти соответствующая нынешней Владимирской улице, стала основным проездом – от парадного въезда в город до Софийского собора и резиденции князей на Старокиевской горе. Но после разрушения Киева в результате нашествия Батыя в 1240 году старый город отстраивался, по сути дела, с нуля. Новая дорога от горы до Золотых ворот включала в себя три улицы, которые назывались: Андреевская (от начала до нынешней Большой Житомирской улицы); Софийская (от Большой Житомирской до Софийской площади); Золотая (от Софийской площади до Золотых ворот)⁴. В первой половине XIX века эти части были объединены в спрямленную улицу. Согласно плану 1837 года⁵, ее намеревались назвать Университетской, но в реальности она получила название Владимирской.

Владимирская улица, вид в сторону Софийской площади. Конец XIX – начало XX в.

В 1830-х годах начали застраиваться тогдашние окраины Киева южнее Золотых ворот; новообразованная Владимирская улица достигла долины Лыбеди. Длина ее стала, по меркам того времени, огромной; видимо, именно по этой причине в 1869 году улицу снова разделили. Отрезок от Андреевского спуска до Софийской площади был назван Десятинной улицей со следующей мотивацией: «Владимирская улица, имея слишком большое протяжение и в народе здесь не называется Владимирскою, а в этой местности находится Десятинная церковь»⁶. Первая каменная церковь Киева была заложена все тем же князем Владимиром, который выделил на ее строительство десятую часть своих доходов – отсюда ее название («официально», впрочем, она была известна как церковь Успения Пресвятой Богородицы). Храм, строительство которого было закончено в 996 году, был разрушен в декабре 1240 года. 15 июля 1842 года, в день Святого Владимира, была освящена новая Десятинная церковь Успения Богородицы, стоявшая на том же месте, что и старая. Этот храм, в отличие от первого, не просуществовал и ста лет: в 1928 году он одним из первых в Киеве был снесен.

Владимирская улица. Справа – здание земской управы, в центре – памятник св. Ирине. 1910-е годы

Улица Короленко (Владимирская), вид от угла Свердлова (Прорезной). Первая половина XX в.

Часть Владимирской улицы от перекрестка с Шулявской (нынешней улицей Льва Толстого) до реки Лыбеди в 1869 году стала Нижне-Владимирской. Средняя ее часть – Большой Владимирской, хотя продолжали говорить и просто «Владимирская». Улица оставалась разделенной таким образом до конца XIX века, когда по предложению гласного городской думы Н. Абрамовича был поднят вопрос об обратном переименовании Десятинной и Нижне-Владимирской улиц. Тогда полиции было поручено опросить жителей Нижне-Владимирской; городская управа получила подписи 40 домовладельцев, изъявивших согласие на переименование⁷. В 1901 году три части были снова объединены под общим названием – Владимирская⁸.

 
Большой Владимирской присуща
Скала, где на коне Богдан,
Софиевский собор и гуща
Науки нашей. Как орган,
Стоят огромные колонны.
Краснеет университет,
Где изучали мы законы,
Увы, которых больше нет… —
 

писал «тезка» улицы, поэт Владимир Ант. Действительно, через два квартала от своего начала Владимирская улица пересекает Софийскую площадь – одну из главных площадей старого Киева. Название вызывает ассоциацию со «вторым Римом», Константинополем (Стамбулом): подобно тому, как тамошний главный храм называется «Айя-София», построенный в первой половине XI века Ярославом Мудрым киевский храм был назван собором Святой Софии. Площадь перед храмом была изначально известна как Старокиевская⁹. Однако в первой трети XIX века, по воспоминаниям историка, одного из основателей Киевского общества Нестора-летописца, протоиерея Петра Лебединцева,

[н]и Софийской, ни Михайловской площадей, ни скверов около них тогда [в 1830-х годах. – С. М.] не существовало. Софийская площадь была занята конюшенным митрополичьим двором, среди которого были колодезь, а на окраине, против колокольни, два дома, из коих один – против Софийской колокольни – для смотрителя, а другой, к ограде – для конюшенных служителей; далее – кузницы, амбары и прочее¹⁰.

Софийская площадь. Начало XX в.

Конюшенный двор был разрушен около 1840 года, и на его месте устроили площадь. В 1869 году ее официально назвали Софиевской. Девятнадцатью годами позже здесь поставили памятник Богдану Хмельницкому. Во время гражданской войны именно эта площадь была «парадной»: Центральная Рада объявляла здесь свои универсалы, гетман организовал молебен по случаю низложения Центральной Рады, Директория – парад в честь победы над гетманом, большевики отпраздновали 1 мая 1919 года, белогвардейцы устроили парад по поводу изгнания большевиков… Площадь, таким образом, стала ассоциироваться с военными успехами разных властей – и вскоре после окончания гражданской войны большевики закрепили эту ассоциацию в топонимике. 27 декабря 1920 года Киевский губревком, тогдашняя высшая власть в губернии и в самом городе, под председательством Яна Гамарника, постановил назвать ее «площадью Красных героев Перекопа»¹¹. В 1926 году, когда окружная комиссия по делам переименований подтвердила названия, данные большевиками в предыдущие годы, это название сократили до «площадь Героев Перекопа»¹². В 1941 году, во время немецкой оккупации, историческое название площади вернули, а в 1944-м – заменили на «площадь Богдана Хмельницкого». В 1993 году было восстановлено историческое название со слегка измененной орфографией – Софийская площадь¹³ (хотя иногда и сейчас говорят «Софиевская»).

Памятник Богдану Хмельницкому (со старой надписью «Богдану Хмельницкому единая неделимая Россия»). Конец XIX – начало XX в.

Площадь Богдана Хмельницкого (Софийская), вид с колокольни Софийского собора. 1950-е годы

Продолжим путь по Владимирской. И это название в первые годы советской власти изменилось: 2 января 1922 года решением Малого Президиума Киевского губисполкома было оформлено переименование Большой Владимирской улицы в улицу Короленко¹⁴ – в честь писателя, который одно время здесь жил и который скончался за восемь дней до этого. В 1944 году историческое название восстановили. Воспоминание о тех двух десятках лет, когда улица не называлась своим исконным именем, было уже в наше время несколько неожиданно озвучено петербуржцем Александром Розенбаумом в озорном куплете из песни «Крещатик»:

 
Мне покойный дед когда-то говорил:
«Почекай, сынок – бо точно кончишь стенкой!»
Я его благословенье не забыл —
У меня свой кабинет на Короленко.
 

Очевидно, имеется в виду кабинет в небезызвестном сером здании на Владимирской, 33, построенном столетие назад. Вначале там размещалась губернская земская управа (современный аналог – областная госадминистрация), после революции – Дворец труда, затем ЦК КП(б)У, а с конца 1930-х годов и по сей день здание синонимично внушающему смешанные чувства термину «госбезопасность». Перед войной здесь размещался НКВД, во время немецкой оккупации – гестапо, после войны – КГБ… Сегодня – Служба безопасности Украины.

От перекрестка, у которого расположено пресловутое здание, на запад отходит Рейтарская улица. Ей «повезло»: это одна из очень немногих улиц в центре Киева, которые никогда не переименовывались. Название имеет корнем немецкое слово Reiter (всадник; однокоренное русское слово – «рыцарь»). Во второй половине XVII века именно в этом районе возникли Рейтарская и Стрелецкая слободки – поселения царских войск – и с тех же времен известна эта улица (пересекающая ее Стрелецкая возникла гораздо позже, в середине XIX века, и тоже никогда не меняла название).

 
Задворки с выломанным лазом,
Хибарки с паклей по бортам.
Два клена в ряд, за третьим, разом
Соседней Рейтарской квартал… —
 

это Борис Пастернак. Сейчас здесь, конечно, не задворки, а вполне респектабельный район. Пройдя очень короткий квартал Рейтарской, попадаем на небольшую безымянную площадь. Когда-то здесь была Георгиевская церковь, разрушенная в середине 1930-х годов; по ее имени и сама площадь получила неофициальное название Георгиевской. В 1939 году она была официально названа площадью Панаса Мирного¹⁵, но после войны это название вышло из употребления.

Отсюда начинается Золотоворотская улица – в далеком прошлом часть Золотой улицы, от Софии до Золотых ворот. Современное ее название известно с 30-х годов XIX века. Золотые ворота, как уже говорилось, были парадным въездом в «город Ярослава». Город, или град, в те времена не мог существовать без ограды – недаром эти два слова имеют общий корень. Оградой служили либо стены, либо земляные валы. Один из таких валов ограничивал город Ярослава с юга и юго-запада, проходя от нынешнего Крещатика к Золотым воротам, а от них к нынешней Львовской площади. В середине XIX века на месте этого вала, срытого за ненадобностью, проложили улицу, которую назвали Подвальной (очевидно, «под валом»). В 1869 году ее переименовали в Ярославов Вал, но это название не вполне прижилось. Улицу продолжали называть Подвальной¹⁶. В 1885 году в газетной статье встречаем фразу «улица Ярославов Вал, она же Подвальная»¹⁷. Впоследствии, для отличия от расположенной по соседству Мало-Подвальной, улицу стали называть Большой Подвальной. В 1908 году в обращении в городскую думу упоминалось: «В Старокиевском участке имеется: Мало-Подвальная и Большая Подвальная, хотя и переименованная в Ярославов Вал, тем не менее слывущая под прежним своим названием»¹⁸. В XX веке улица трижды переименовывалась в честь различных советских деятелей. В 1923 году она стала улицей Раковского¹⁹ (причем поводом стал отъезд с Украины Христиана Раковского, до того момента председателя Совнаркома УССР); в 1928-м – Ворошилова²⁰; в 1957-м – Полупанова²¹. Последнее из этих трех названий продержалось столь же недолго, сколь и первое: в 1962 году, с формулировкой «возвращается прежнее историческое название», улицу назвали Большой Подвальной²². Наконец, в 1976 году, на этот раз с классической советской присказкой: «Учитывая многочисленные просьбы общественности о возвращении улице Большой Подвальной ее прежнего исторического названия – Ярославов Вал»²³, улицу переименовали в последний (надеемся!) раз.

Золотоворотская улица, вид от угла Ярославова Вала. 1900-е годы

Ярославов Вал, вид от Золотоворотского сквера. 1988 год. Владимир Яковлев

Сквер у Золотых ворот (в 1869 году это место назвали Золотоворотской площадью, но со временем название было утрачено) занимает небольшой квартал, ограниченный Ярославовым Валом, Владимирской, коротким Золотоворотским проездом, а с запада – улицей Лысенко, бывшей Театральной. Проложенная в середине XIX века, она получила напрашивавшееся название, так как проходила около городского театра (построенного в 1856 году на том же месте, где сейчас здание Национальной оперы). В феврале 1927 года, накануне 85-летия со дня рождения Николая Лысенко, Театральная улица былa переименованa в его честь²⁴. Короткая, всего в один квартал, она спускается к одной из центральных улиц Киева – Богдана Хмельницкого. Первоначальное название этой улицы – Кадетская, но части киевлян она даже и сегодня памятна как Фундуклеевская, хотя не называется так без малого сотню лет…

Лестница между улицами Владимирской и Лысенко (не сохранилась). 1950-е годы

Фундуклеевская улица (Богдана Хмельницкого), вид от угла Владимирской. Конец XIX – начало XX в.

1869:
«Государь император, в 31-й день июля…»

Первое систематическое переименование киевских улиц состоялось летом 1869 года.

Самые ранние названия улиц и площадей в Киеве возникли много веков назад – прежде всего как производные от названий церквей. Однако до начала XIX века практически никакой системы в процедуре наименования улиц не существовало. Топонимы складывались в значительной мере спонтанно. В их упорядочении не было большой потребности, так как не было адресов в современном смысле слова (дома обозначались не номерами на улицах, а фамилиями владельцев).

Наиболее ранний документ, четко фиксирующий названия киевских улиц, – план города Киева, составленный в 1803 году²⁵. Некоторые из показанных на нем названий (к примеру, Софийская, Михайловская, Рейтарская) дошли до наших дней. Однако большое число второстепенных улиц на этом плане вообще не имеют названий.

В 1837 году был издан Высочайше утвержденный план Киева²⁶. Начиная с этого момента имеет смысл говорить об официальных названиях улиц и площадей. Вторая треть XIX века – время достаточно быстрого роста города и, соответственно, развития его уличной сети. Появление новых улиц, вообще говоря, должно было согласовываться с планом 1837 года (на котором были показаны не только существовавшие тогда улицы, но и планировавшиеся). Однако на практике процесс по-прежнему носил местами спонтанный характер. Как результат, к середине XIX века киевская топонимия была достаточно хаотичной. У одной улицы могло быть два разных названия – официальное и «народное»; с другой стороны, две или больше улиц могли называться одинаково, что приводило к путанице.

В 1858 году киевский, подольский и волынский генерал-губернатор князь Илларион Васильчиков поднял вопрос об упорядочении наименований улиц. «Некоторые улицы в г. Киеве, – сообщал он в письме Киевской губернской строительной и дорожной комиссии, – получили наименования[,] не имеющие никаких отношений ни к местоположению улиц, ни к прилегающим к оным значительным зданиям и вообще к достопримечательным древним памятникам и новейшим событиям, как например: Больничная, Мартыновская, Афанасьевская, Самсоновская и т. п. Признавая необходимость заменить сии наименования более соответственными, предлагаю Строительной Комиссии истребовать от городового землемера список всем улицам в Киеве…»²⁷ Тогда дело не пошло дальше составления списка, но через несколько лет к этому вопросу вернулись вновь.

В сентябре 1866 года член Киевского губернского статистического комитета Н. Чернышев составил записку «О названии улиц и площадей г. Киева». В записке были вновь озвучены мысли о спонтанном характере киевской топонимии и о необходимости ее ревизии. «[В]сякого <…> удивит и то, – писал автор, – что жители, отодвигаясь от Старого Киева на новые места, надавали странные названия улицам, площадям, спускам и проч. Начать с того, что многие места города вовсе не имеют названий, так напр[имер] площади на Крещатике, этой главной жиле промышленности <…> не имеют никаких названий. <…> [М]не кажется[,] и теперь есть возможность заняться переименованием улиц, площадей и других известностей на более удачные названия, испросив на то разрешение Высшего Начальства». 16 декабря 1866 года на заседании Статистического комитета было решено создать особую комиссию для составления проекта переименования улиц и нумерации домов. Председателем комиссии стал П. Д. Перевощиков [Перевозчиков], членами – городской голова Ф. И. Войтенко, старший полицмейстер Б. Я. фон Гюббенет, городской архитектор Н. П. Самонов, городской землемер Н. Е. Попов, Н. А. Чернышев и Г. К. Гудим-Левкович. Комиссия собралась в январе 1867 года, но не выработала конкретного проекта переименования. Были сформулированы лишь принципы нумерации домов, которые дошли и до наших дней: возрастание номеров в направлении от центра; нечетные номера по левой стороне улицы, четные – по правой, считая в направлении возрастания. В январе 1868 года Чернышев составил список существующих улиц, но отметил, что вопросы переименований требуют дополнительной проработки²⁸.

Работа возобновилась через полтора года. 19 июня 1869 года на заседании Киевского губернского статистического комитета его действительный член Петр Лебединцев сделал доклад о проекте переименования улиц, площадей и переулков Киева. При обсуждении доклада мнения разделились. Одни члены комитета выступали за переименование большинства улиц «по преданиям истории и разным памятникам», другие, опасаясь путаницы, предлагали минимальный вариант – переименовать только те улицы, которые имели двойные названия или не имели их вовсе. Тогда генерал-губернатор князь Александр Дондуков-Корсаков предложил создать еще одну комиссию для подробного обсуждения этих вопросов. Председателем комиссии был назначен вице-губернатор Н. П. Гессе, членами – П. Г. Лебединцев, Ф. И. Войтенко, А. Д. Линниченко, Ф. М. Новицкий, А. П. Вальтер, В. Я. Шульгин, Н. С. Балабуха, Д. П. Савицкий²⁹. Эта комиссия закончила свою работу всего за месяц с небольшим и представила выработанный проект киевскому губернатору Михаилу Катакази³⁰. 28 июля губернатор представил проект генерал-губернатору, а уже через три дня князь Дондуков-Корсаков имел счастие повергать на ВЫСОЧАЙШЕЕ воззрение ГОСУДАРЯ ИМПЕРАТОРА составленные Вами [губернатором. – С. М.], совместно с Статистическим Комитетом, по сему предмету предположения³¹.

Александр II утвердил проект. 5 августа генерал-губернатор уведомил об этом губернатора, 9 августа губернатор передал уведомление городской думе³². В середине августа киевские газеты опубликовали сообщение, согласно которому

Государь Император, в 31-й день июля, по всеподданнейшему докладу главным начальником края [т. е. генерал-губернатором. – С. М.] представленных киевским губернатором соображений киевского статистического комитета, Высочайше соизволил разрешить приведение в исполнение составленных киевским губернатором, совместно с статистическим комитетом, предположений о наименовании некоторых улиц и площадей в Киеве³³.

Проект включал в себя четыре списка, общим числом 97 топонимов.

Первый, список «А», состоял из двадцати новых названий площадей, часть которых на тот момент были безымянными, часть – имели более или менее официальные названия. Так, три площади на Крещатике – сегодняшние Европейская, Независимости и Бессарабская – получили названия, соответственно, Царская, Крещатицкая и Богдана Хмельницкого. Название «Царская» было дано в память «чудесного спасения» Царя-освободителя (чудо состояло в том, что 4 апреля 1866 года Дмитрий Каракозов, стрелявший в Александра II, промахнулся). Бессарабскую площадь назвали в честь Богдана Хмельницкого авансом: именно здесь изначально предполагалось поставить памятник гетману Войска Запорожского.

Несколько площадей получили вполне очевидные названия в честь находившихся рядом городских объектов: Университетская, Театральная, Золотоворотская. Тогда же были официально названы площади у одноименных соборов: Михайловская, Софиевская (в обиходе эти названия использовались и до того) и Владимирская (Владимирский собор еще строился).

Две площади были названы в честь городов, об ту пору заграничных. На месте древних Львовских ворот образовалась Львовская площадь, а на месте, откуда «идет дорога в Галицию, древнее достояние Руси и Киева», – Галицкая площадь. Через сорок пять лет оба города ненадолго войдут в состав Российской империи, по поводу чего в киевской прессе появится бесхитростная ода:

 
Здравствуй, Галич, здравствуй, Львов!
Притекла к вам Русь Святая…
Вы, в неволе увядая,
Никли множество веков.
 
 
Здесь всегда борьба велась,
В галицких князей созданье
Меркло русское сознанье:
Брат на брата шел не раз.
 
 
Но свершилось… Час пробил:
Подъяремной Руси силы
Русь родная воскресила
С помощью небесных сил!
 
 
Бой кровавый уж кипит…
В тяжком грохоте орудий
Натиском российских грудей
Враг раздавлен, враг бежит!..
 
 
По пятам во след врагов
К башням Львова воинов русских
Движет грозно вождь их Рузский,
А на Галич – Брусилов!..
 
 
Здравствуй, Галич, здравствуй, Львов,
Руси древнее наследство!
Враг разгромлен, враг уж в бегстве,
Пали цепи, нет оков!³⁴
 

Правда, состояние «воскресения» продлится совсем недолго – Русь будет из Галича и Львова изгнана, а когда еще через четверть века придет туда повторно, мало кто из тамошних жителей сможет охарактеризовать результат словами «пали цепи». Как бы то ни было, сегодня оба города в одной стране с Киевом. Львовская площадь носит это имя по сей день, а Галицкая последние шестьдесят с небольшим лет известна как площадь Победы.

Центральная площадь Подола, которую мы сегодня знаем как Контрактовую, была в 1869 году официально названа Александровской (хотя реально она так называлась и раньше³⁵). По имени расположенного неподалеку Житнего рынка была названа Житнеторжская площадь. Кожемякская, Лукьяновская и Новостроенская площади получили названия местностей, где они расположены. Наконец, замыкал список «А» попавший в него, видимо, по недоразумению бульвар, «ведущий от Крещатика мимо университета до выезда в Житомир». Ранее известный как Бульварная улица, он был назван Бибиковским бульваром, в честь бывшего киевского, подольского и волынского генерал-губернатора Дмитрия Бибикова.

Список «Б» включал улицы, не имевшие до того названий. Так на карте появились существующие и сегодня Крепостной переулок и Крутой спуск, «в одном конце не проезжий по крутизне горы». Улицы возле строящегося Владимирского собора были названы: с востока – Гимназической (по другую ее сторону было здание 2-й гимназии), с запада – Несторовской. Сразу восемь прежде безымянных переулков в Кожемяках стали: Глубочицким, Мало-Глубочицким, Кожемякским, Глухим, Мало-Дехтярным, Ремесленным, Овчинным, Воздвиженским. Наконец, ровно половина списка «Б» – двадцать пунктов – относилась к предместью Лукьяновка, которое тогда еще не было частью города. Здесь не было не только названий, но и… самих улиц. Кварталы под застройку, как и собственно улицы, еще планировались, однако названия уже были даны: Бердичевская, Овручская, Макаровская, Лагерная, Тюремная, Брусиловская, Ясногородская, Подгорная, Печенежская…

Короткий список «В» назывался «Улицы длинные, которые предполагается разделить». Таких улиц было всего две: Владимирская и Житомирская. Уже упомянутое разделение Владимирской продлилось тридцать два года. Бывшие отрезки Житомирской улицы получили названия: от Львовской до Лукьяновской площади – Львовская (ныне Артема), к западу от Лукьяновской площади – Дорогожицкая (Мельникова).

Последний список «Г» состоял из тридцати двух улиц, которые надлежало переименовать. Одним из главных мотивов переименований было устранение двойных названий. В наш век информации трудно представить себе, чтобы в городе на расстоянии двух-трех километров друг от друга существовало несколько улиц с одинаковыми названиями. Однако в Киеве второй половины XIX века так оно и было. (Здесь сыграло роль и то, что в течение нескольких столетий перед этим Подол был фактически отдельным городом.) Приняли естественное решение: в каждом из случаев сохранить название наиболее значительной из улиц-тезок, а остальные переименовать. Так Владимирская улица на Подоле стала Братской (она упиралась в одноименный монастырь), а Владимирская в Лыбедской части – Лыбедско-Владимирской (впоследствии две части названия поменяли местами, и сегодня мы знаем ее как Владимиро-Лыбедскую). Еще одна пара улиц по той же причине обзавелась двойными названиями. Основная из трех Никольских улиц – дорога, ведущая в Лавру, – осталась при своем названии. Никольская на Подоле стала Набережно-Николаевской (позже это название трансформировалось в Набережно-Никольскую), а Никольская в Лыбедской части – Ботанической, так как прилегала к Ботаническому саду; но история сохранила оба названия этой улицы, и сегодня она называется Никольско-Ботанической.