«Непобедимый» kitobidan iqtiboslar
Не всё и не везде существует для нас
Сколько таких жутких загадок, чуждых человеческому пониманию, таит еще космос? Неужели мы всюду должны являться, неся всеуничтожающую силу на своих кораблях, чтобы вдребезги расколотить все, что противоречит нашим понятиям?
Каждый человек должен знать, что другие его не бросят - ни при каких обстоятельствах. Что можно всё потерять, но люди должны быть на борту - и живые и мёртвые. Этого правила не было в уставе. Но если бы ему не следовали, никто не смог бы летать
...корабль обступила тьма, такая, какую знают только лишенные лун планеты, кружащиеся вдали от центральных звездных скоплений Галактики.
Человек — это он сейчас понимал — еще не поднялся на должную высоту, еще не заслужил права быть, а не только числиться личностью, красиво именуемой «галактоцентрической», издавна им самим прославляемой. Галактоцентризм ведь не в том состоит, чтобы искать только себе подобных и только их понимать, а в том чтобы не вмешиваться в не свои, нелюдские дела.
Потому, что раз нашими противниками являются создания неживой эволюции, наверняка не имеющие психики, мы не можем обсуждать проблему мести, расплаты за "Кондора", за судьбу наших товарищей. Это все равно, что пытаться высечь океан, в котором утонул корабль с людьми.
Даже сумасшедшая гипотеза должна объяснять всё.
Чёрный вихрь, склоны скал — всё это исчезло в долю секунды. Казалось, на дне ущелья вспыхнул вулкан. Столб дыма, кипящей лавы, каменных обломков, наконец — огромное, окружённое вуалью пара облако возносилось всё выше. Пар, в который, наверно, превратился журчащий поток, достиг полуторакилометровой высоты, где парил зонд. Циклоп привёл в действие излучатель антиматерии. Никто из стоявших в рубке не шевельнулся, не произнёс ни слова, но никто не мог сдержать чувства мстительного удовлетворения; оно было неразумно, но это не уменьшало его силы.
Они уже начали привыкать к планете, к её неизменному пустынному облику с призрачными тенями незаметно тающих в воздухе неестественно светлых облаков, между которыми даже днём горели сильные звёзды. К шороху песка, расступающегося под колесами и ногами, к красному вялому солнцу, прикосновение которого было гораздо деликатнее, чем земного, так что, если ему подставить спину, вместо тепла чувствовалось только его молчаливое присутствие.
Почему взрослые всегда больше боятся за детей, чем за себя?
