Kitobni o'qish: «Френсис»
Фрэнсис, сидела на краю обрыва над спокойным морем, которое тихонько шелестело внизу, лёгкий теплый ветерок потрёпывал ее светлые волосы, рядом в траве тихонько жужжали и звенели мелкие букашки, над головой простиралось бесконечное небо, которое отражалось в серо-зеленых глазах. Глаза искрились, завораживали и притягивали взгляд, смотрели всегда прямо и с вопросом, вызовом, смешинкой, мудростью и необъятной вселенской тоской и, как ни странно, детским вопросом – интересно, а что дальше? Она выглядела как подросток, худая, немного угловатая, стремительная даже когда оставалась на месте, как сжатая пружина, готовая в любой момент расправится. Она была одета в узкие брюки соломенного цвета и широкую белую рубашку, с орнаментом и кистями на вырезе.
Последняя планета была душевной. Как будто над ней вместо атмосферы парила аура безмятежности. Даже погода здесь была хорошей, дождь теплый, снег мягкий, ураганов, наводнений и прочих катаклизмов она вообще не могла припомнить.
У этой планеты солнце было одно, а вот спутников целых три, сейчас они как раз выползали из-за горизонта один за другим прямо посередине дня. Больше всего ей нравился фиолетовый спутник – Ко́ра. Она была самой яркой, как лаванда и даже отсюда были видны узоры из гор, морей и кратеров.
Ее лицо не выражало ничего. Но она думала, усиленно думала о следующем шаге, она не хотела покидать этот волшебный полюбившийся тихий мир… За годы скитаний иногда получалось попасть в мир, похожий на тот который она загадывала, иногда не получалось и приходилось маяться, впитывая местные законы и обычаи, культуру, развитие и всё остальное, пока не придёт время путешествовать дальше, пока неведомый кто-то не разрешит ей сделать новый шаг в неизвестность, в новый мир.
Ещё ни разу ни миры, ни планеты, не повторялись. Она не знал зачем это делает, но впитывала как губка все новое и неизвестное, это происходило само собой, она была как приемник, настроенный на всё и сразу. В ее памяти хранились тысячи, может сотни тысяч планет, и она не могла вспомнить сколько их было, и когда начался ее путь и зачем. Но она знала они все разложены в уголках ее памяти, но где-то очень далеко и она могла смотреть на эти воспоминания словно в замочную скважину или через дымку, а при переходе ей казалось, что кто-то копирует новые знания, хотя, может сжимает как архиватор и раскладывает по полкам.
И вот подходило время идти, а она не хотела уходить, с этой уютной, почти домашней планеты, здесь было абсолютно комфортно. Она не хотела делать этот шаг-перенос. Здесь было очень спокойно и умиротворенно на душе. Идеальное сочетание всех возможных и невозможных факторов. Не хотела, потому что она устала бесцельно шататься по мирам по чьей-то невидимой указке. Она марионетка, кукла, не принадлежащая сама себе. от этого было очень горько.
Но внутри начинала шевелиться пока медленная тупая боль. Дальше она станет сильнее, чем дольше она задерживается после выполнения цели, тем больнее становится, боль, а может и не боль, непонятное чувство. По ощущениям начиналась как небольшое нытье зуба, но по всему телу и нарастала с каждым днем, потом часом, раскручиваясь все сильнее и сильнее. Один раз она выдержала до того, что по ощущениям её разрывало на части, почти в беспамятстве она сделала шаг, и после переноса провалилась в чёрный сон на несколько дней, местный народец, на очередной планете, который ее нашёл на скалах очень удивлялся ее появлению, она сказала, что потерпела крушение на корабле, а подробностей не помнит, наверное, стукнулась головой. Хотя и после перехода она ходила как пьяный, осоловевшая, смотрела на новый мир мутными глазами.
Вот и сейчас нытье разливалось по всему телу.
Зато всегда красивый вид, точка перехода всегда оказывалась у моря. Всегда. Без исключений.
