Kitobni o'qish: «Внебрачный ребенок»

1

Полина

– Ты такая красавица, Алён! – наши глаза встретились в отражении зеркала, и подруга расплылась в счастливой улыбке.

Визажист закончил свою работу, и мы приступили к платью, которое месяц назад вместе выбирали в одном из свадебных бутиков. Во всех организационных вопросах я была на подхвате и помогала подруге в промежутках между работой и заботой о Мышке.

– Я ужасно нервничаю, Поль. Он точно не передумает? Возле него всегда женщины. Карим купается в их внимании, а мне до сих пор кажется, что он встретит кого-то лучше меня…

– Глупости не говори, – я улыбнулась. – Он смотрит на тебя так, что… начинаешь верить в сказки, – лицо Алёны засияло.

Несколько лет назад я даже и подумать не могла, что обычная встреча на улице с милой, отзывчивой девушкой в день моего приезда в незнакомый город превратится в такую сильную связь. Иногда мне казалось, что Алёну мне послал кто-то свыше, чтобы у нас с Мышкой был близкий и родной человек. Она единственная из моего окружения знала, что случилось в моей жизни. Я безуспешно пыталась об этом забыть. Да и разве это возможно, когда маленькая непоседа с черными волосами была ежедневным напоминанием?

– Почему ты не взяла Мышку? Она бы отлично провела здесь время. Вокруг столько детей. Я даже отсюда слышу их смех и голоса.

– Она приболела, Алён. Ефим Петрович и Мария Сергеевна сейчас с ней.

– Жаль, она так хотела фотографию с невестой… – вздохнула Алёна.

– Я пообещала ей, что ты возьмешь ее с собой на выездную фотосессию, когда вернетесь из путешествия. Кстати она кое-что для тебя передала, – я отошла к комоду, на котором стояла сумочка и достала из нее открытку.

Сафине нравилось делать поделки, их уже столько у нее набралось, что я всерьез задумывалась о ремонте на балконе. Пора оборудовать там нечто вроде маленькой мастерской со стеллажами для хранения вещей. Я не хотела выкидывать ни единого рисунка или поделки, сделанной руками дочери.

– Мышка растет такой выдумщицей, – расплылась Алёна в улыбке. – Жених и невеста на воздушном шаре… Я покажу Кариму. И обязательно заеду к вам перед вылетом в Испанию. Ох, как же я волнуюсь, – Алена посмотрела на меня встревоженным взглядом. – Карим пригласил всех, кого только возможно…

Сильное и взаимное чувство между подругой и мужчиной, который так красиво добивался ее любви, зародилось на моих глазах. И сегодня моя душа радовалась за них.

– Все же он не последний человек в городе – это нормально, что он хочет поделиться своей радостью с окружающими, показать какая красивая у него жена.

– Вдруг я упаду или скажу что-то не так? Даже подумать об этом страшно…

– Ты сказочная, Алён! Все будет хорошо, – меня переполняло чувство восхищения. Такой красивой я ее еще никогда не видела. – Так, я в зал, а ты выдыхаешь и перестаешь нервничать. Да?

Подруга кивнула и мы обнялись.

Я стояла в компании незнакомых женщин и мужчин, сжимала в пальцах тонкую ножку хрустального фужера и сильно нервничала, хотя поводов совершенно для того не было. Срочных родов ни у одной из моих пациенток не предвиделось, в клинике дела шли хорошо, Мышка была с Ефимом Петровичем и Марией Сергеевной и, наверное, корпела над очередной поделкой; но что-то натягивалось внутри, словно струна, и эта тревога никак не покидала меня. Почему? Или же мне передавалось волнение Алёнки? А вдруг Мышке стало хуже? Я отошла в сторону, достала телефон и позвонила Марии Сергеевне. Убедившись, что с дочкой все хорошо, я вернулась к гостям.

– Ну какая же красивая пара! – восхищенно перешептывались женщины.

– А я слышала, что Лейла Рустамовна невзлюбила невестку с первого взгляда…

Я закатила глаза и раздраженно выдохнула. Всегда найдется умник, который подольет масла в огонь. Неужели обсудить больше нечего?

Я отошла поближе к сцене, где молодые принимали поздравления, и решила: как только дождусь свадебного торта и раздобуду кусочек для Мышки, сразу поеду домой. Сердце было не на месте. Какая-то неведомая сила заставила меня оторвать взгляд от жениха с невестой, и посмотреть в сторону входа. Я заметила мощную и широкую фигуру с красивым букетом в руках, черную копну волос, и мое сердце учащенно забилось в груди. Поморгав, чтобы избавиться от наваждения, я сделала глоток шампанского, но видение не исчезло. В помещении стало вдруг очень душно, и закружилась голова, а я поняла, что меня так тревожило весь день.

Роберт…

Кто же знал, что муж сестры будет на свадьбе? Может быть это ошибка? Ведь я несколько раз сверяла списки вместе с Алёной, но ни его фамилии, ни имени не было среди приглашенных! Судорожно втянув воздух в легкие, я почувствовала, как сердце прострелила боль. И только сейчас осознала, как было велико желание увидеть мужчину. Даже сейчас, спустя несколько лет, мне не удавалось смотреть на него, не испытывая при этом сердечного трепета.

Роберт почти не изменился. Все те же серьезные глаза и та же прическа. Он провел рукой по черным волосам и пожал руку какому-то незнакомому мужчине. Манера его поведения, спокойная и уверенная, завораживали меня еще тогда, шесть лет назад. Стал ли его брак с Кристиной счастливым? Я ничего не об этом не знала. С сестрой после всех событий, которые случились в нашей жизни, общение получалось натянутым. Неужели судьба решила вновь испытать меня на прочность еще одной встречей с ним.

Если сбегу, Алёнка ведь простит меня? А Мышке я куплю ее любимых пирожных…

Пробираясь через толпу к черному выходу, я случайно задела плечом незнакомую женщину, и на несколько секунд потеряла Роберта из виду, а когда подняла голову, то встретилась с глазами Шалимова. Он смотрел прямо на меня, а я едва не упала в обморок от напряжения.

Столько раз я представляла эту встречу, а сейчас ощущала себя рыбой, выброшенной на берег. Невозможно было сделать вдох. Горло сдавило огненным кольцом. Между его бровей пролегла жесткая складка, глаза вмиг сделались холодными, а улыбка исчезла с красивого, решительного лица. Просторный холл внезапно показался тесным, как маленькая коробка, а сама я себе маленькой, хрупкой и беспомощной девчонкой, которой до сих пор и оставалась в глубине души, несмотря на все, что мне пришлось пережить за эти годы.

2

Полина

Титаническим усилием воли я заставила себя отвернуться, понимая, что теперь бессмысленно бежать. Сделав глубокий вдох, я направилась к толпе людей. На меня накатило столько воспоминаний! Как уж оставаться равнодушной? Я вытравливала образ мужчины из своей головы много дней и ночей… Роберт прилетел на свадьбу один? Почему Кристины с ним не было? Может быть, сестра была в положении, поэтому не смогла сопровождать его? Много вопросов, и ни одного ответа.

– Полина, – услышала хриплый мужской голос за спиной, и замерла. – Здравствуй.

Медленно обернулась и встретилась со взглядом синих глаз. Думала, что не угадает? Или не заметит? Наивно было полагать, что мужчина не воспользуется этой возможностью со мной поговорить. Только зря он подошел, ни к чему это.

Роберт приблизился в два коротких шага, а я ощутила себя загнанным в ловушку зверьком.

– Добрый вечер, – выдавила я из себя.

«Нельзя сближаться, нельзя быть рядом. Уходи! – стучало в висках. – Дай ему понять, что ты удивлена этой встречей, но не больше. Уходи!»

Заметив стол с закусками, я направилась к нему, но чувствовала, что не дойду без опоры. Я словно вмиг опьянела, хотя практически не пила. Меня штормило, я лишь внешне сохраняла спокойствие и невозмутимый вид, а внутри все содрогалось, словно от мощного землетрясения. Я ощущала на своих лопатках взгляд. И мысленно молилась, чтобы он не пошел за мной.

– А я не верил Кристине, когда она говорила, что ты вычеркнула ее из своей жизни, а теперь вижу, что это правда, – раздался холодный голос мне в спину. – Тебе даже видеться со мной сейчас неприятно?

Я застыла на месте.

Господи… Неужели это снова происходило со мной? И почему в тот самый момент, когда меньше всего я ждала этой встречи? Ведь в моей жизни все только устаканилось, появилось подобие личной жизни.

– Полина!

Я обернулась и уставилась в его лицо непонимающим взглядом.

– Откуда столько бессердечности и равнодушия? – спросил Роберт.

О чем он говорит? О какой бессердечности? Я никого не вычеркивала из жизни, это был наш уговор с сестрой.

– Мне кажется, это не твое дело, Роберт. Мы редко общаемся с сестрой, наши жизненные пути разошлись. Она вышла замуж, я уехала учиться в другой город и встретила мужчину. Так бывает… – я развернулась, чтобы уйти, но он мне не позволил.

– Общаетесь? – взял меня за локоть и повернул к себе лицом. – И когда же в последний раз вы общались? Пять лет тому назад? Шесть? Или того больше? – в его голосе послышалась боль.

– Мы созванивались примерно… пару месяцев назад. Возможно, чуть больше. Почему ты интересуешься этим и разговариваешь со мной в таком тоне?

– Потому что Кристина умерла, а твоего номера в ее телефоне я не нашел, чтобы сообщить об этом ее единственному близкому человеку.

– Что ты такое говоришь… – меня словно ударили в солнечное сплетение.

Вдруг сильно закружилась голова, а я потеряла опору, чувствуя слабость в ногах.

– Это неправда…

– Разве такими вещам шутят? – резко спросил он.

– Когда это случилось? Как? – еле слышно прошептала я, еще не решаясь поверить в услышанное.

– В тот день меня не было в городе, я был в командировке. Ей потребовалась помощь врача… Мой отец не справился с управлением автомобиля. Случилась авария. Машина вылетела на встречку. Я похоронил ее рядом с вашими родителями. Это была ее последняя воля, – лицо мужчины исказилось такой болью, что не было сил смотреть на него, пока он говорил.

– Господи… – я ощутила, как крепкие руки схватили меня за плечи, не давая упасть. – Нет, не может этого быть… – потрясенно выдохнула я.

– Вот только не нужно сейчас этой святости! Я в курсе, что она тянулась к тебе, помогала деньгами, а ты отталкивала ее все это время. И молча наблюдал, как она мучается, пока ее единственный близкий человек был к ней равнодушен. Почему, Полина?

– Прекрати, пожалуйста…

Он не знал даже половины из того, что случилось тогда, шесть лет назад, в нашей жизни с Кристиной, и почему мне пришлось уехать из города. Мне нельзя было оставаться рядом с сестрой. Мышку бы отняли у меня в тот же час, когда вся правда вскрылась, а саму Кристину с позором выставили из семьи Шалимовых. Отец Роберта был жутким, властным человеком. Это из-за него и его чудовищных устоев все пошло наперекосяк! Этот брак, на который согласилась сестра, изначально был взаимовыгодным интересом двух партнеров, и не более того. И наш отец был виноват в этом кошмаре не меньше Шалимова-старшего. Поэтому я не знала, кого ненавидела больше.

– Роберт! – услышав позади голос Карима, я вздрогнула. – Рад, что ты принял мое приглашение. Вижу с Полиной вы уже познакомились? А это моя Алёна…

Роберт убрал руки с моих плеч и перевел взгляд на невесту и жениха. В наступившей тишине я смотрела на мужа сестры, осмысливая сказанные им слова, и пыталась разобраться в своих чувствах. Сердце бешено колотилось о ребра, дышать было невыносимо трудно. Все так же сильно хотелось сбежать. Как и тогда, шесть лет назад.

– Мне очень приятно, – он вежливо улыбнулся Алёне, а на непроницаемом лице не дрогнул ни один мускул. – У тебя прекрасный вкус, Карим.

Алёна скромно улыбнулась Роберту и прильнула к мужу. Подруга не сводила с меня любопытных глаз и, наверное, сразу заметила, что со мной было что-то не так. Мне пришлось взять себя в руки и тоже натянуть вежливую улыбку, придать лицу отстраненный вид. Портить чужой праздник я не имела никакого права. И решила, что расскажу обо всем Алёне, когда они с мужем вернутся из свадебного путешествия. И заодно спрошу, откуда Карим знал Роберта, ведь муж сестры жил в другом городе.

В этот момент на мой телефон позвонили, и я мысленно поблагодарила того, кто бы это ни был: притворяться, что все хорошо не осталось ни сил, ни желания. Извинившись, я отошла в сторону и ответила на звонок.

– Полина! У Сафины поднялась температура. Ее вырвало…

– Ох, Мария Сергеевна, я скоро буду! – выключила телефон, и вернулась к Алёне с Каримом.

Еще раз поздравила их, извинилась, что у меня срочный вызов в роддоме, и быстро направилась на выход. Не смогла бы сказать при Роберте о ребенке, потому что не знаю, что ему рассказывала обо мне Кристина. Но судя по заявлениям мужчины, мало хорошего. Хотя может это и к лучшему? Пусть считает меня плохой и держится от нас с Мышкой подальше. Всем будет от этого только лучше.

Такси задерживалось, а я была готова ловить попутку, лишь бы поскорее покинуть ресторан.

– Эй, красавица! – меня окликнул незнакомый голос.

Я повернула голову и увидела компанию мажоров. Ничего необычного для центра города, тем не менее, мне стало не по себе.

– Давай, подвезем? Садись к нам в машину.

В свете уличных фонарей я смогла различить лишь высокие силуэты. – Девушка со мной, – услышала за спиной голос Роберта.

Он приблизился, грубо взял меня за локоть и куда-то повел. Синие глаза были полны боли: острой, невыносимой, отчаянной. И я поняла, что мы не договорили, а он теперь просто так не исчезнет из моей жизни, пока не выяснит ответы на интересующие его вопросы. Господи… А что, если Кристина перед смертью все ему рассказала? От этой мысли мне стало еще больше не по себе. Захотелось превратиться в мелкую песчинку, затеряться на дороге, раствориться в воздухе, только не общаться с ним на тему прошлого.

3

Полина

Никак нельзя оставаться с Робертом наедине. Нужно возвращаться к Мышке, переварить все, что узнала. Успокоиться. У меня накопились отгулы на работе, их хватит, чтобы съездить в родной город, навестить могилу сестры и родителей. В голове не укладывалось, что теперь я осталась одна… Из нас двоих Кристина меньше всего заслуживала такой участи. Внутри поселилось ужасное опустошение, словно меня выпотрошили, как тряпичную куклу. В смерть сестры верилось с трудом, и эта правда никак не укладывалась в голове. Молодая, красивая, полная сил женщина… Как же это несправедливо…

Роберт открыл дверцу своего автомобиля и кивнул.

– Садись. Отвезу тебя, куда скажешь, а по дороге поговорим. Хотя по сути и не о чем.

Он не сводил с меня напряженного взгляда, а у меня сил не осталось, чтобы стоять на ногах. Я ухватилась руками за дверцу, чувствуя, как дрожат колени. Столько новостей за один день. Но домой Роберту к нам нельзя и Мышку видеть тоже. Она хоть и была моей копией, но все же чертами лица походила и на Шалимовых, а я давно приняла решение, что не хочу лишиться своего сокровища. Потому и держалась от семьи сестры как можно дальше. И менять ничего не собиралась.

– Нет, – мысль о Сафине привела меня в чувство. – Я вызвала такси. Ты ведь приехал на свадьбу, это некрасиво так уезжать…

– Я отвезу тебя. Я приехал поздравить Карима, а не веселиться. Садись, – спокойно повторил он.

Сглотнув огромный комок в горле, я забралась на сиденье. Роберт захлопнул дверцу, обошел машину и сел на водительское место. Я обхватила себя за плечи и уставилась немигающим взглядом на приборную панель.

– Планируешь поехать к ней на могилу?

Я кивнула.

Давно заметила эту странную черту в характере: могла расплакаться по мелочам, но в трагичные моменты держалась и сохраняла здравый рассудок. К тому же я не любила плакать при посторонних людях и позволяла себе это крайне редко. Пусть Роберт считает меня сухой, равнодушной, бесчувственной, но показывать свою боль я ему не хотела. И будет лучше, если эта встреча окажется последней. Надеюсь, и он такого же мнения.

– Да, обязательно. Я просто все еще не могу в это поверить… – выдохнула я и мельком взглянула на него.

Он кивнул, словно этот ответ что-то прояснил.

– Когда?

– Пока не знаю. Мне нужно оформить отпуск на работе. В ближайшее время… – неопределенно ответила я.

Посмотрев в решительное и волевое лицо Роберта, я подумала о Сафине. Может, рассказать ему о Мышке? «Когда она достигнет совершеннолетия, и ее не смогут у меня забрать, – тут же подсказал внутренний голос. – Или после ее замужества, когда она выйдет замуж за человека, которого полюбит сама, а мужа ей никто не навяжет». Если Роберт был таким же деспотичным, как и Шалимов-старший, то лучше нам с ребенком держаться от него подальше. Всю оставшуюся жизнь.

– Ты надолго в Питере?

– Навсегда. Перевожу бизнес, остались формальности. Мать на днях заберу. Она сильно сдала после смерти отца. Мне нужно о ней заботиться.

Беллу Ренатовну я видела всего лишь раз, и тот был на свадьбе сестры. Воспоминания о тех днях навсегда отложились в памяти. Когда-то с Кристиной мы были очень близки, но один случай все поменял, а жизнь раскидала нас по разным углам.

– Адрес скажешь? – он посмотрел на меня холодным, полупрезрительным взглядом.

Зачем тогда вызвался подвезти, если я была ему так неприятна? Назвав соседнюю улицу, не желая говорить настоящего адреса, я отвернулась к окну. Если он вдруг захочет что-либо узнать обо мне, то получит эту информацию из другого источника. Нужно как-нибудь дать ему понять, что общения между нами не будет, а эта встреча – первая и последняя за несколько лет.

Мы ехали по вечерним улицам города в полном молчании. Меня оно тяготило, я много что хотела спросить, но язык словно прирос к небу. Почти три месяца я не знала о смерти сестры. И даже ничего не почувствовала в момент, когда ее жизнь оборвалась… Хотя, стоп. Три месяца назад мне стало резко нехорошо на работе во время принятия родов у пациентки. Мне тогда даже пришлось отпроситься, и весь вечер я пролежала пластом на кровати.

– Чем ты занимаешься, Полина? – спросил Роберт. – Я не ожидал тебя встретить на свадьбе Карима. Из города уехала, семью бросила. Кристина говорила, что ты встретила человека, родила от него ребенка, а он бросил вас. Изредка она просила у меня деньги, чтобы отослать вам…

«Я никого не бросала!» – хотелось крикнуть ему в лицо. Похоже, что Кристина многое выдумала сама. И денег я у нее никогда не просила. Не знаю, куда и кому она их посылала. Но точно не нам с Мышкой. Подарки – да, но не деньги. Мы сразу договорились, что ничего этого мне не нужно.

– Работаю в клинике. Акушерка, – уклончиво ответила я, умолчав, что год назад взяла в кредит большую сумму денег, чтобы доучиться и купить жилье. Без помощи Паши, естественно, у меня не получилось найти такое теплое местечко. Но и про Пашу ему тоже знать необязательно.

Роберт ничего не ответил, лишь тяжело вздохнул. Винил меня в чем-то? Но в чем? Это ведь не его дело, какие между нами с Кристиной были отношения. Знай он, почему они сошли на нет, вздыхал бы сильнее. Там и без той ночи столько всего было намешано… Очень тяжело вспоминать. Легче забыть все, что случилось, а не копаться во всем по новой. К тому же Рустама Альбертовича теперь не было в живых.

Машина остановилась во дворе. Роберт выглянул в окно.

– Ни одного фонаря. Ты уверена, что здесь живешь? Может тебя проводить? Или подождать, а потом отвезти на работу?

– Нет, спасибо. За мной приедет машина, – соврала я. – Прими мои соболезнования. Мне жаль, что погиб твой отец…

Я потянула ручку, но дверь оказалась заблокирована. Роберт заглушил двигатель и расслабленно откинулся на спинку сиденья. Я посмотрела на него не в силах скрыть недоумение.

– Вы такие разные, – он грустно усмехнулся, разглядывая мое лицо. – Абсолютно… Это не бросается в глаза, но когда пообщаешься ближе…

– Ты заблуждаешься, Роберт, мы никогда с тобой не общались. Тем более «близко». Ты ничего обо мне не знаешь.

Выражение синих глаз изменилось – исчезла жесткость, появилась мрачность.

– Характер, Полина, – он потянулся к бардачку, взял сигареты и, приоткрыв окно, закурил. – Кристина – боевая, суматошная, а ты – робкая, застенчивая, молчаливая… Совершенно разные.

– У меня вызов и работа, Роберт, – напомнила я. – Мне нужно переодеться. За мной скоро приедут…

– Я в курсе. Всего минута, – он слабо приподнял уголки губ, но улыбка получилась какой-то вымученной, больной.

Я не понимала, почему он сейчас не выпускал меня из машины, а рассматривал пристальным взглядом. Неужели представлял ее на моем месте? Что вообще происходит?

– У тебя сейчас кто-нибудь есть?

– Мне не нравятся твои вопросы и то, как ты смотришь на меня.

– Извини, что смущаю. Это потому, что внешне вы все же очень похожи. Кристина, правда, сменила имидж почти сразу же после свадьбы, но губы, красивое лицо, блестящие глаза… Очень похожи.

– Ты любил ее? – шепотом спросила я.

Последовала тяжелая пауза, а затем раздался звук разблокировки замков.

– Любил. Как мог и умел, – черты его лица вмиг заострились, а я увидела смертельно усталого мужчину. – Ладно, иди, – кивнул он на дверь.