Kitobni o'qish: «Однажды в пустыне. Часть I»

Моя проба пера в жанре фентези. Надеюсь на лучшее :>

Жаркое южное солнце раскаляло рыжий песок, тень от высоких скал-столбов почти исчезла, чтобы вновь начать вытягиваться после того, как раскаленный яркий шар перейдет через точку зенита. Камни, редкие колючки, угрюмые одинокие плато. Пустыня тянулась до самого горизонта во все возможные стороны света, а этот самый свет иссушал и слепил. Казалось, что здесь нет ничего и никого, что это забытое всеми живыми и мыслящими существами место, и оттого было еще более удивительно обнаружить, что эта бесконечно одинаковая пустыня обрывается на берегу бескрайнего бирюзового моря, такого же однообразного, но при этом постоянно меняющегося и никогда не повторяющегося.

На юго-западе от пустыни на узкой полоске суши раскинулась узкая горная долина. Темные шпили шли откуда-то с запада и расступались на две гряды перед Южным морем, весной снежные вершины таяли, наполняя водой реку, благодаря которой в этой местности можно было что-то сажать. Маленькая горная страна, где выращивают виноград и пасут стада овец и коз, но богатство и сила ее были не в этом.

На узком побережье между массивными хребтами вытянулся город – столица небольшого, но гордого города-государства, в чьей власти находилась все земли гор под небом. По сравнению застывшей безжизненностью на севере, неизвестными дикарями на юге и морями на западе и на востоке он был горячим котлом, который бурлил бесперебойной торговлей, спорами ростовщиков, праздничными шествиями и веселой музыкой. Маленькие бордовые глиняные дома и высокие стены с массивными башнями, гавань полна белыми чайками, рыбацкими лодками и торговыми кораблями, всюду снуют люди, в город стекаются небольшие караваны с дорогими иноземными специями, ремесленники крикливо расхваливают свои искусные изделия: украшения, инструменты, одежду, оружие. Жизнь всегда кипит там, где море, и море кипит белой пеной там, где горят масляные лампы человеческого жилья. Местные поговаривают, что раньше эти места были еще богаче. Они показывают на массивные портовые сооружения, на украшенный статуями царский дворец, и белый огромный храм, который видно из любой точки города. Когда-то давно что-то случилось где-то на востоке, и в Полифас стало приходить меньше торговых караванов и кораблей, а восточные соседи на другом берегу моря стали стремительно богатеть. Здесь уже не строят больших дорогих домов, но не до конца еще угасла купеческая жизнь в славном гордом Полифасе, ведь в самом его сердце до сих пор щелкают счеты, мычит скот и звенят серебряные и золотые монеты.

Центр любого людского поселения – это рынок, там есть работа, там есть деньги, а там, где есть работа и деньги, всегда будет место, где можно отдохнуть и потратить заработанное и накормленное. Ах, веселая южная корчма! Здесь пахнет морской солью, жареной рыбой, а воздух полон испарений молодого вина, ведь в этих широтах его принято разбавлять кипятком.

Вдалеке от древних царств и могучих империй этот город стал пристанищем для многих путешественников, изгнанников и адептов разных богов. Но всем, кто соберется отправиться в этот горный край, нужно знать одно – здесь правят – Владыка моря и Ключарь небес. Оставь своих покровителей в своем отечестве, всякий входящий на их землю!

Царство первого лежит в глубинах синей бесконечности, и никто из живых никогда не возвращался оттуда, ибо оно открыто лишь для мертвых, а не тех, кто плавает на верхах волн и ходит по сухой земле. В ведении второго – запирать и отпирать небо, чтобы пролился дождь в долине, подул могучий ветер для тех мужей, что уходят в море.

Будь осторожен путник, ты должен чтить двоих богов одинаково, ведь если ты отдашь предпочтение кому-то одному, другой непременно обидится, и тогда начнется буря. Владыка и Ключарь будут состязаться между собой, поднимая гигантские стены волн и нагоняя черные громады туч. От мира между двумя богами зависит жизнь и благополучие целой страны: сколько рыбы поймают в море, широко ли разольется горная река весной.

Здесь есть, конечно, и другие храмы, алтари которых посвящены таким богам, что в почете, наверное, во всех известных землях: плодородие, семейный очаг, солнце, река и горы. Но что могут все они без милости Владыки и Ключаря? Поэтому поторопись, о, путник, кинуть равные горсти ладана на жертвенники обоих божеств под монотонное пение жрецов далекого приморского города, тогда, может быть, путешествие твое будет благополучным.

Изредка из-за горизонта корабли вместе с товарами привозили миссионеров каких-то диковинных учений, витиевато говорящих мудрецов и таинственных прорицателей, но не все необычное приходило в город со стороны моря. На севере от Полифаса за горами растянулась огромная пустыня Аивират. Такое название осталось с древних времен. Никто не помнит, что оно означает, и кто впервые его употребил, но в самых древних летописных свитках огромная красно-рыжая пустошь называлась именно так.

С севера в город иногда приходили караваны из степей и других неведомых и диковинных стран, откуда на юг и восток везли товары, дорожающие с каждым новым шагом верблюда или мула. Полифас был важным перевалочным пунктом на древнем торговом пути. Здесь путники пополняли запасы и расходились, кто-то отправлялся на юг, а кто-то садился на корабли и плыл на восток. Старожилы часто ворчат, что раньше из-за гор приходило больше чужаков. Теперь, видимо, они открыли какой-то другой путь для себя, отчего иноземных товаров в Полифасе стало меньше, и многие его жители стали промышлять пиратством, наемничеством и разбоем, что, впрочем, еще меньше привлекает сюда и без того редких путешественников. Может, когда-то караваны и вовсе перестанут здесь ходить, а может… На все воля двух богов.

***

В день начала месяца, когда жрецы приносят жертвы двум, базарная корчма ломилась от народа. Рыбаки напивались перед тем, как уйти в море, торговцы обмывали праздничную прибыль, а бандиты обсуждали свои дела за темными столами по углам низкого глиняного дома. Ткань, что закрывала проход на освещенную южным солнцем улицу, резко откинулась в сторону, и в полумрачное помещение вошел молодой мужчина, почти юноша. Щетина недавно окрасила его бледное лицо нотками взросления и непростых решений, черные чистые волосы вились, но заканчивались на уровне висков. Орлиный нос, надменный взгляд карих глаз, благородная осанка, желтый плащ, закрывающий белую, как облака, тунику. Одна рука лежала на поясе, а другая на коротком широком мече, ничем не отличавшимся от тех, что распространены по всему побережью моря, но имевшему украшенную серебром рукоять.

Юноша окинул взглядом корчму, скривился в отвращении на долю секунды, но потом с усилием приветливо улыбнулся. В наступившей напряженной тишине он громко и торжественно, как ритор, произнес, обводя рукой пахнущий жареной рыбой и вином зал:

– Мир жителям Полифаса, трудолюбивым рыбакам, смелым торговцам и скромным пастухам от Фанита, принца Камерии, что на востоке от вашего славного града! Вина и рыбы всем, кто здесь присутствует и всем, кто придет сюда, пока присутствую здесь я!

– Вот это по-нашему! Мир принцу Фаниту из славного города Камерии! – раздался чей-то голос, и зал наполнился радостными приветственными возгласами, кто-то заиграл на флейте что-то веселое, а корчмарь стал подгонять своих помощников и быстро двигать кости на счетах.

Фанит прошел к тут же освободившемуся столу, за ним в корчму вошел чернобородый воин в чешуйчатой броне и лысый худощавый мужчина, замотанный в серую ткань. Им налили вина, принесли запеченную рыбу и какие-то фрукты в маленькой корзине. Воин громко глотая опустошил треть кувшина с рубиновой жидкостью, после чего довольно откинулся на кресло:

– Что ни говорите, ваша милость, но в Полифасе лучшее вино на всю округу! Камерия и близко не стояла, простите мне мою дерзость, хех.

– Никогда не питал слабости к подобным развлечениям, Ловек, – ответил принц, беря из корзины сочный плод. Изящным движением он поднес его к губам, после чего немного надкусил, закрывая глаза так, будто это было величайшее из наслаждений. Быстро съев фрукт, Фанит обратился к лысому мужчине, – Углеон, ты уверен, что мы здесь найдем манилегского улейвого?

– Ваша милость, я уже нашел его, он сидит вон там, – мужчина указал на темный угол, где сидели две странные фигуры, замотанные в какие-то ткани. Издалека не было понятно, кто это такие, но Фанит и Ловек тут же все поняли, хотя второму, очевидно, более интересным сейчас было содержимое кувшина и остывающая рыба.

– Ловек, можешь доесть мою рыбу, я насытился, – произнес принц, вызвав короткий прищуренный взгляд Углеона.

– Я должен сопроводить вас, ваша милость?

– Нет, мы сначала спросим у корчмаря, а потом… ты сам знаешь, что они тупы и безобидны, – на последних словах лысый Углеон высокомерно усмехнулся. Фанит позвал корчмаря и что-то коротко спросил у него. Упитанный мужчина подобострастно подошел, они перекинулись парой фраз. Местный язык был очень похож на камерийский, но как будто с множеством лишних звуков, ох уже эти морские горцы с их гласными! Тем не менее Фанит, Ловек и Углеон легко понимали жителей Полифаса, а те понимали их, пусть им и казалось, что гости с востока глотают гласные и не договаривают окончания некоторых слов.