Kitobni o'qish: «Сладкое лекарство от бессонницы»

Shrift:

Посвящается Сэму, который неизменно заставляет меня улыбаться, когда я начинаю считать, что ничего не стою. Я так горжусь тобой!

* * *

Sleeping With the Soldier Copyright

«Сладкое лекарство от бессонницы»

Глава 1

Лара Коннор мечтала открыть бутик нижнего белья и выйти на рынок богатого района Ноттинг-Хилл, но не собиралась идти к своей мечте с панталонами, которые выглядели так, будто их сострочили криворукие шимпанзе в подвале придорожной гостиницы.

Она в полном недоумении уставилась на груду бледно-розового шелка и нежного кружева, зажеванного швейной машинкой, и скрипнула зубами так, что у нее челюсть свело. Над головой снова загрохотали удары, поднимавшие в ее груди волну злости.

Лара привыкла считать себя оптимисткой, человеком добрым и спокойным, не подверженным резким перепадам настроения. Но шум, доносившийся из верхней квартиры всю ночь – каждую ночь! – вот уже несколько недель кряду, мешал ей спать. Усталость не лучшим образом повлияла на ее оптимизм, терпению пришел конец, и она уже готова была пойти на убийство.

Звон и стук по трубам начался несколько недель тому назад, вскоре после того, как Лара вселилась в эту квартирку. Неожиданные шумовые эффекты совпали по времени с возвращением из армии брата владелицы верхней квартиры Поппи. За последнее время Лара довольно близко сошлась с Поппи и ее соседкой Иззи. Мимолетное «Здравствуйте» на лестнице быстро сменилось разговорами за кофе в кафе на первом этаже здания. Обе девушки были в восторге, когда услышали о том, что Лара создает нижнее белье. Иззи даже приобрела несколько комплектов. Чувствуя себя одиноко на новом месте, Лара была счастлива обрести здесь друзей. Вот если бы еще брат Поппи проявил хоть чуточку уважения!

Обновляя свой блог в кафе «Игнит» c бесплатным Wi-Fi, она наслушалась довольно сплетен об Алексе от завсегдатаев этого заведения. По слухам, Алекс был героем войны, который с почестями демобилизовался после участия в некой зарубежной боевой операции. Кафе также полнилось разговорами о бесконечной веренице женщин, которых он водил домой, и вроде бы каждый день была новая! Пару раз она и сама сталкивалась с его подружками по пути в кафе за неизменным утренним кофе. Ошибиться было просто невозможно – их с головой выдавала комбинация вечернего наряда, всклокоченных волос и самодовольной улыбки. Лара провожала их жалостливым взглядом, придумать более бессмысленное времяпрепровождение она просто не могла. Собрать все эти свидетельства воедино и сложить два и два смог бы и ребенок – источник выматывающего шума не оставлял никаких сомнений. Он отрывал Лару от работы и тем самым стоил ей немалых денег, которых у нее и так было в обрез.

Поначалу это было даже забавно. Его кровать, по всей видимости, стояла прямо у радиатора, а водопроводные трубы верхней квартиры и ее собственной крохотной студии были общими. Она раздраженно закатывала глаза и, возможно, в глубине души даже немного завидовала. Конечно, не тому, что девушкам выпал счастливый билетик в виде отставного красавчика, – на ее вкус он был чересчур хорош собой. Но все же сама она давненько не занималась подобными вещами. Такое бывает, когда в жизни человека появляется Великая Мечта. Приходится чем-то жертвовать.

Следующим этапом на пути к успеху был маленький магазин, который ей удалось снять в Ноттинг-Хилл на два месяца. Ее собственный временный магазинчик, чтобы представить свою линию винтажного нижнего белья. Аренда этой крошечной квартирки была настоящим грабежом и съела ее последние сбережения, но оно того стоило – Лара экономила время, проживая рядом с магазинчиком, и могла использовать для работы каждую свободную минуту. И днем, и ночью ее мысли были заняты только этим. Навалившееся бремя сильно вымотало Лару, но непосильный труд ее не пугал, ведь это очередная ступень плана, от которого ее не оторвет никто и ничто.

И уж конечно не обитающий наверху ловелас. Его амурные забавы начали нарушать ее тщательно продуманный план, и она не собиралась это больше терпеть. Она работала с очень тонкими, деликатными тканями: шелк, кружево, ленты, бархат. Все это требовало высокого мастерства. И предельной концентрации.

Но как тут сконцентрируешься, когда вот уже полчаса сверху доносится сводящий с ума стук. Не может быть, чтобы этот кошмар доводил до бешенства только ее. Но минуты убегали прочь, и Лара наконец поняла, что вмешаться просто некому! Все ушли на работу, и только она работала на дому. В душе у нее вскипел гнев.

Всю ночь – каждую ночь – это одно. Неужели ей теперь и днем придется мириться с этим издевательством?

С нее достаточно.

Расправив плечи и стиснув зубы, Лара потопала вверх по лестнице, намереваясь излить на негодяя все свое раздражение, вызванное недосыпанием. На кончике ее языка уже вертелась гневная отповедь, призванная приструнить бесцеремонного братца Поппи, но стоило Ларе свернуть за угол, как она лишилась дара речи.

Приструнить бесцеремонного братца Поппи?

Небольшое уточнение: накачанного, потрясающего брата-героя Поппи. Его одежда ограничивалась крохотным белым полотенчиком, обмотанным вокруг узких бедер. Рельефные мускулы и широкие плечи. Живот плоский, с кубиками мышц. Только усилием воли Ларе удалось удержать взгляд выше его шеи, хотя он так и норовил соскользнуть вниз.

Да, на мгновение она, возможно, утратила дар речи – на нее снизошло откровение, что слухи, наверное, не лгали и брат Поппи действительно просто шикарный парень, к тому же единственный покров этого превосходного тела в виде белой тряпочки тоже сделал свое дело. Однако иллюзия быстро рассеялась, когда он поднял кулак и принялся колотить в закрытую дверь квартиры, производя тот звук, который последние полчаса доводил ее до белого каления.

– Полагаю, мы вполне можем предположить, что те, кто живет по ту сторону двери, либо оглохли, либо их просто нет, – ледяным тоном заявила она.

Алекс Спенсер застыл с поднятым кулаком и повернул голову. Густые светлые волосы незнакомки были собраны на затылке и удерживались воткнутым в них карандашом, губы розовели, как свежий бутон, огромные небесно-голубые глаза можно было бы назвать ангельскими, если бы не горевшее в них желание закопать его заживо. Две верхние пуговички ее бледно-розового кардигана были расстегнуты, являя взору идеально гладкую фарфоровую кожу декольте. Девушка была в джинсах, но босиком. И хотя он жутко устал, а картинка расплывалась – причем не только из-за бурной ночи в постели, включавшей в себя что угодно, только не сон, – в его глазах все равно загорелся живой интерес.

– А вы… – Он саркастически приподнял бровь, как будто это она здесь странная, а разгуливать по общему коридору в одном полотенце – норма жизни.

– Бедолага, которая живет этажом ниже, – припечатала Лара. – Прямо под вашей квартирой. Он уставился на нее, силясь понять, что она ему говорит.

– О чем вы толкуете?

Этот вопрос окончательно вывел Лару из себя. Девушка с такой яростью накинулась на него, что он отшатнулся и сделал шаг назад.

– Ваши ночные упражнения разрушают мою жизнь! – взвилась она. – Всю ночь – каждую ночь! – вы долбите по трубам, кувыркаясь с очередной пассией, которую удалось подцепить. Ваша кровать, должно быть, стоит прямо у батареи. Шум идет вниз по трубам прямиком в мою спальню, и создается впечатление, что я нахожусь с вами в одном помещении. Это эгоизм чистой воды! Я слышу каждое ваше движение и больше не намерена это терпеть! Я не высыпаюсь и не могу работать, а у меня скоро открытие магазина.

Алексу вдруг стало жаль ее, потому что он и сам страдал от недосыпания. Все началось, когда он вернулся из-за моря с заездом в госпиталь. Он с головокружительной скоростью оправился от ран, нанесенных фугасной миной, и что же? Ему объявили, что обратно он уже не вернется. Телесные повреждения – это одно, конец карьеры – совсем другое. Демобилизация не входила в его планы, какими бы почестями она ни сопровождалась. Тяжкие мысли беспрестанно одолевают его, и нет ничего удивительного в том, что он не спит по ночам, – убеждал он сам себя.

– Магазин? – переспросил он.

– Это моя первая попытка перебраться в достойное помещение вместо рыночного лотка. Мне нужен успех, и ничто не остановит меня на пути к нему, включая ваше либидо!

Сердитое изложение ее бизнес-плана напомнило Алексу о том, что сам он в настоящий момент плывет по течению. У него нет определенной цели, ему не нужно обдумывать никакие планы. А так как теперь круг его общения ограничивался несколькими соседками по квартире, старым другом, который постоянно отсутствовал, и младшей сестрой, разговоры о его проблемах со сном не занимали верхнюю строчку в рейтинге актуальных бесед. И поскольку бессонница уходила корнями в ночные кошмары, от которых он просыпался в холодном поту, не спать в темное время суток было даже удобно.

После нескольких операций по извлечению осколков и четырех месяцев лечения физически Алекс был абсолютно здоров. Он никак не рассчитывал на то, что кошмары будут и дальше его преследовать. Он никому про них не рассказывал, даже Поппи, в глубине души опасаясь, что это может придать им еще большую силу. Куда проще не спать и надеяться, что они исчезнут сами собой. Чтобы отвлечься, он на полную катушку пользовался внезапно обрушившейся на него свободой после долгих лет строгой дисциплины сначала в школе-интернате, потом в вооруженных силах.

Впервые в жизни он бросился с головой в развлечения, и единственной целью в его абсолютно бессмысленном существовании стало уложить в постель как можно больше девушек. Это оказалось совсем не трудно. Дамочки по-прежнему сами падали к его ногам, стоило ему лишь пальцем пошевелить. Все до единой.

Кроме, пожалуй, вот этой.

– Если это будет продолжаться, я заявлю на вас в местный совет, – пригрозила она. – Неужели нельзя позвонить Поппи?

Он показал на свое голое тело, прикрытое полотенцем.

– Как, интересно? Где, по-вашему, я прячу телефон? Если бы моя сестра вылезла из своей норы и открыла эту чертову дверь, мне не пришлось бы шуметь! – крикнул он в закрытую дверь, добавив к этому серию таких чудовищных ударов, что скандальная соседка снизу застыла как сурикат.

– Может, хватит уже? – воскликнула она. – Поппи что, глухая?

– Ну это вряд ли.

– Значит, ее там нет, не так ли? Вы уже полчаса долбите, причем так, что и мертвый бы поднялся. – Она в отчаянии всплеснула руками. – Поппи, скорее всего, на работе! Я видела ее на днях, и она сказала, что дежурит на этой неделе.

Эта информация тяжелой волной проникла в его мозг. Поппи, возможно, вернется только через несколько часов, а у него не хватит духу отрывать ее от медицинской практики по столь смехотворному поводу, как случайно захлопнувшаяся дверь.

Придется посмотреть правде в глаза. Выбор у него невелик. Он может проторчать здесь в одном полотенце весь остаток дня, пока Поппи не вернется домой. Или умаслить соседку снизу, которая, по всей видимости, предпочла бы увидеть его голову на пике.

Он отошел от квартиры, здраво полагая, что извинение произведет куда более сильный эффект, если он будет не способен дотянуться до двери кулаком.

И театрально развел руки в стороны.

– Послушай, мне очень жаль. Как тебя зовут? – резко сменил он тон.

Она подозрительно прищурилась:

– Лара Коннор.

– Лара. А я Алекс.

Она кивнула без намека на улыбку. Он решил, что надо усилить нажим, и сделал виноватое лицо:

– Извини за шум. Я понятия не имел, что кому-то мешаю. Больше никто не жаловался.

Даже наоборот. Самая большая проблема, с которой ему пришлось столкнуться, – это как бы увильнуть от второго свидания. Он не имел ни малейшего желания разрушать свой идеальный план по отвлечению от сна какими-нибудь бурными сценами и уж тем более постоянными отношениями.

Однако все его ухищрения, похоже, никоим образом не повлияли на мнение Лары.

– А с чего бы кому-то еще жаловаться? Больше ничья кровать не стоит прямо под твоей, – плюнула она в него ядом. – И мне не нужны извинения и всякая такая белиберда. Мне требуется заверение в том, что ты прекратишь шуметь, больше ничего.

– Я отодвину кровать от стены, – пообещал Алекс.

– Отлично, – кивнула Лара. – А что сейчас? Ты не можешь продолжать долбить в эту дверь, иначе я окончательно сойду с ума. Что собираешься делать до прихода Поппи?

Она сложила руки на груди и хмуро уставилась на него.

Он неопределенно пожал плечами:

– Придется ждать снаружи. Если ты не сжалишься надо мной. Сестра может вернуться через несколько часов. – Алекс напустил на себя жалостливый вид. – А у меня даже рубашки нет.

– Да уж, беда, – хмыкнула она. – Видимо, пришел твой черед пострадать немного. Для разнообразия.

Лара направилась к лестнице, раздумывая, как далеко он зайдет в своих мольбах, и наслаждаясь своим превосходством. Пусть еще чуть-чуть помучается, а потом она предложит ему подождать Поппи в своей квартире.

Однако лимит его пресмыкательства быстро иссяк. Тишина висела в воздухе только до тех пор, пока она не поставила ногу на верхнюю ступеньку, а потом снова раздалась серия ударов. Лара обернулась, не в силах поверить своим ушам.

Он пожал плечами и снова поднял кулак.

– Знаешь, я не уверен, что Поппи действительно нет дома, – с невинным видом заявил Алекс. – Может, она все-таки откроет, если я буду стучать достаточно долго.

Ее кровь вскипела от гнева при виде вызова, горящего в его глазах. Лара прекрасно понимала, что, если хочет спокойно поработать сегодня, ей придется-таки уступить. Она уступит только потому, что это в ее интересах, а стало быть, она сохранит превосходство и не опустится до его уровня, но ему незачем об этом знать.

– В таком случае идем, – сказала она и снова повернулась к кованой лестнице. – Я сдаюсь. Ты победил. У меня есть более важные дела, чем торчать на лестнице и выяснять отношения. Можешь воспользоваться моим телефоном, если желаешь позвонить Поппи. – Слова застряли у нее в горле, когда она представила полуобнаженного солдата у себя в квартире, заваленной шелковыми трусиками с бархатными бантиками и кружевами на попке. – А если хочешь, сиди и жди в моей квартире, – неохотно добавила она.

И направилась вниз по лестнице, не дав ему показать своего триумфа. Если бы он попытался сделать это, не исключено, что она вызвала бы полицию.

Глава 2

Алекс спустился за ней по лестнице и неожиданно очутился в преисподней. Если в квартире Поппи его напрягали несколько развешанных тут и там лифчиков, то здесь был настоящий ад.

Прямо напротив входа красовалась длиннющая вешалка с неисчислимым количеством одежек. И не просто каких-то там одежек, а неглиже из шелка, атласа, кружева и бархата. Нежно-розовые и кремовые оттенки соседствовали с кроваво-красными, ярко-голубыми и пурпурными. Вокруг валялись целые бобины шелковых и бархатных кружев всех цветов радуги. Рулоны ткани были прислонены к стенам и софе, доминировал в комнате огромный стол с двумя разными швейными машинками.

– Ты здесь живешь? – недоверчиво поинтересовался Алекс, проходя в зону кухни на другом конце комнаты.

Лара кивнула:

– Студия с одной кроватью. Места маловато, но зато она удобно расположена относительно моего магазина. Сейчас для меня важно не пространство, а время, которое я экономлю на дороге. – Она махнула в сторону софы. – Присаживайся. Я приготовлю чай.

– А чем именно ты занимаешься? – спросил Алекс, прокладывая себе путь через завалы к софе.

Лара звенела какой-то посудой в крохотной кухонной зоне в углу. С другой стороны комнаты был небольшой дверной проем, занавешенный тонкой кремовой тканью. Он прищурился, припоминая планировку квартиры Поппи. Наверное, там спальня, если ее кровать действительно находится прямо под его ложем. Он потряс головой, прогоняя ненужные мысли, потому что его нисколько не интересовало, как она проводит ночи.

Его вопрос был всего лишь знаком вежливости, ничего более, средством достижения цели, альтернативой ожиданию в подъезде. На самом деле он не горел желанием поближе познакомиться с полоумной соседкой.

– Я разрабатываю свою собственную линию элитного нижнего белья, – объявила она. – Все что пожелаете. Винтажное вдохновение, голливудский шик и все такое. Обожаю представлять женские тела в самом выгодном свете.

У него голова пошла кругом. После многолетнего проживания в казармах с солдатами, по большей части в экстремальных условиях, оказаться под одной крышей с девушками для него было словно попасть на другую планету. Алекс и без этого был не в своей тарелке, а тут еще катапультировался в комнату, полную нижнего белья.

– Я уже давно торгую с прилавка на рынке, у меня наработана своя клиентская база, – продолжала тем временем Лара. – И я веду блог Boudoir Fashionista.

– Блог? – переспросил он. С каждой минутой разговор все более отдавал сюрреализмом. Он откинулся на спинку софы. Головная боль усиливалась.

– М-м-м… – Она по-прежнему гремела чем-то на кухне, не оборачиваясь к нему. – Я стала выставлять там свое белье – это блог о моде и красоте. А потом решила попробовать себя в розничной торговле. И тогда начала подыскивать временный магазинчик.

Алекс ничего не ответил. У нее был мелодичный, сладкий, приятный голосок. Он закрыл отяжелевшие веки, чтобы умерить пульсирующую в голове боль – побочный эффект от его нового распорядка дня.

– Это только на время, а значит, риск минимален. Таких мест много предлагается. Вы приходите и берете в аренду пустое помещение, на сколько пожелаете, хоть на один день. Я поверить не могла, когда нашлось место на Портобелло-Роуд – это же просто мечта!

Лара заварила чай и разлила его по кружкам. Она на автопилоте прошла на кухню и занялась готовкой, чтобы отвлечься от того факта, какой крошечной стала казаться и без того маленькая квартирка с появлением в ней этого гиганта.

Она даст ему чаю, а потом попробует связаться с Поппи. От мысли о том, что он весь день будет путаться у нее под ногами, у Лары свело живот. У нее просто нет времени, чтобы строить из себя спасительницу соседей. Она развернулась и застыла как вкопанная, держа в каждой руке по чашке чаю. Улыбка ее погасла.

Неугомонный сосед крепко спал.

Лара несколько мгновений разглядывала его. Темные волосы высохли, стрижка короткая, в полном соответствии с армейским уставом – представить его в форме не составило труда. Лицо классически красивое. Высокие, резко очерченные скулы, твердая линия подбородка, упрямый рот. Ее взгляд скользнул ниже, и у Лары от удивления перехватило дыхание.

Лестничная клетка наверху была довольно тесной, и большую часть времени сосед стоял к ней вполоборота. К тому же она прилагала титанические усилия, чтобы не опускать взгляд ниже его шеи, а потому только сейчас смогла внимательно рассмотреть его торс. Сердце невольно сжалось от сочувствия.

Вся левая сторона груди была испещрена шрамами. Поппи конечно же говорила ей о том, что Алекс ранен в ходе боевых действий, но, став невольным свидетелем его бесчисленных сексуальных побед, она пришла к выводу, что ранение было пустяковым.

Выходит, это вовсе не пустяк.

Она поставила кружки на край швейного стола, подошла ближе и протянула было руку, чтобы потрясти его за плечо, но тут заметила темные круги у него под глазами. Он выглядел изможденным, и это не удивительно. Насколько ей известно, на сон ему времени не хватало. Теперь он дышал ровно и спокойно. Она отдернула руку. Почему бы не дать ему поспать? Да, она может попробовать связаться с Поппи, но на самом деле она и так уже потратила кучу времени на всякую ерунду.

Она прикрыла его цветастым одеялом, фантастически уютным. Алекс даже не пошевелился.

Пять минут спустя она уже сидела за швейной машинкой с кружкой чаю под рукой. Ей предстояло закончить пятьдесят с лишним шелковых трусиков. И это только для начала.

Казалось, прошли часы, когда натужный стон заставил ее ногу соскользнуть с педали швейной машинки. Она так погрузилась в работу, что совершенно забыла о присутствии в квартире постороннего человека. Она встала и с любопытством посмотрела на брата Поппи, растянувшегося у нее на софе. Решив, что ей померещилось, Лара села обратно.

Алекс беспокойно заворочался.

Она покинула свой стул и подошла ближе. Его руки судорожно вцепились в одеяло, которым она его укутала, из мощной груди снова вырвался стон. Где он был сейчас в своих мыслях? В горниле кровавого боя?

Он снова резко дернулся. Она не могла больше этого вынести. Потянулась, чтобы разбудить его, вырвать из того ужаса, который он переживал заново.

Сначала Алексу показалось, что кто-то гладит его по плечу. Нежно, не грубо. А затем его окутал чистый цветочный аромат, запах роз. Это напомнило ему о комнате его матери в их загородном доме, с антикварным туалетным столиком и пузырьками духов всех размеров и форм, и его передернуло от этой мысли. Он уже много лет не посещал свое родовое гнездо и в ближайшем будущем не планировал подобный визит. Ему было там очень одиноко в детстве.

Он открыл глаза, и у него закружилась голова.

Алекс в панике попытался сообразить, где он находится. Это не армейская казарма. И не комната в квартире сестры с идеальным военным порядком. Он был в помещении, которое можно было описать исключительно как будуар. И на улице темнело.

Он вскочил. Конечно! Дверь квартиры Поппи захлопнулась, и соседка снизу предложила ему чаю. Это последнее, что он помнит. Он посмотрел вниз. Одеяло, которым он накрывался, упало, и полотенце было готово соскользнуть с его бедер. Алекс ухватился за него и замотался потуже. До него вдруг дошло, что он спал здесь, в чужой квартире, выставив напоказ свои жуткие шрамы, и его обуял ужас.

Соседка-блондинка стояла в футе от него, на милом личике застыла тревога.

– Ты в порядке? – спросила она. – Ты… – Бровки сошлись у переносицы. – Ты звал кого-то во сне.

Краска стыда залила его шею и начала быстро подниматься вверх. Ему приснился кошмар. Он кричал? Что он говорил? Как мог он так сглупить и уснуть в ее присутствии?

– Сколько сейчас времени? – Он потер рукой макушку, как будто от этого в его затуманенном разуме могло случиться прояснение.

– Почти шесть. Поппи уже дома – я слышала, как она поднималась по лестнице. Теперь ты вполне можешь вернуться домой.

Шесть?

Он проспал целый день. Ему было стыдно смотреть ей в глаза. Что она о нем подумает?

– Поверить не могу, что я уснул, – выдавил Алекс. – Ты должна была разбудить меня.

– Я и сама глазам своим не поверила, – улыбнулась Лара. – Я-то думала, что мой бизнес-план – самая интересная тема на планете. Но не прошло и десяти минут, как мое выступление сбило тебя с ног и отправило в царство Морфея.

Неловкость повисла в воздухе, заполнила комнату, воздух потяжелел и зазвенел от напряжения. Ему срочно надо выбираться отсюда.

– Я действительно хотела тебя разбудить, – сказала она, – но у меня не хватило духу.

– Правда?

Он задумался над этим комментарием. Что это было? Ее охватила жалость при виде омерзительных шрамов? Жалость ему не нужна. И проявление каких-либо других эмоций тоже. Около тридцати лет в бездушной атмосфере семьи сделали свое дело. Стоицизм – вот что всегда в цене. Эмоции следует подавлять и ни в коем случае нельзя давать им волю в присутствии посторонних.

– Ты так мирно сопел, – улыбнулась она. – К тому же в последнее время явно недосыпал, если учесть весь этот шум наверху. Может быть, чашку чаю? Ты уверен, что с тобой все в порядке?

Он кивнул, машинально сложил огромное одеяло и аккуратно пристроил его на софе. Как она вообще ухитрялась не сойти с ума в таком захламленном помещении? Это претило его армейскому чувству порядка.

– У меня все отлично, – припечатал он. – Ты и так потратила на меня достаточно времени. Раз Поппи вернулась, я больше не буду путаться у тебя под ногами.

Он решительно потопал к двери. Она с удивлением проводила его взглядом.

– Тогда пока, – услышал он у себя за спиной, захлопывая дверь.

Мог бы и спасибо сказать.

Хотя у нее действительно не было времени на всякие там любезности. К тому же главное, чтобы Алекс перестал колотить по трубам, остальное ее не волнует.

Вот уже сорок восемь часов прошло с тех пор, как шум прекратился, хотя Лара не заметила, чтобы поток девушек иссяк. Наверное, он отодвинул кровать от радиатора, поскольку бесконечные удары закончились. Не то чтобы она задумывалась об упражнениях Алекса в спальне, но все же.

Важно то, что нормальный сон вернулся к ней, и слава богу, ведь до открытия магазина осталась всего неделя. Сейчас она быстренько примет душ и пойдет туда, чтобы добавить последние штрихи к декору перед тем, как начать перевозить товар.

Лара нанесла на голову шампунь, зажмурилась, чтобы пена не попала в глаза, и мысленно пробежалась по длинному списку дел на сегодня. Напор воды неожиданно ослаб. Она стерла с лица пену, открыла глаза и посмотрела на лейку душа. Упс! Резвый поток определенно решил иссякнуть. И вместо обычного звука текущей воды внезапно послышался нехороший скрежет.

– Какого черта?.. – выругалась она, когда струйка стала совсем тоненькой, с ниточку. Тем временем скрежет набирал силу и превратился в душераздирающий лязг.

Ну, здорово! Голая, вся в пене, Лара выбралась из душевой кабинки и обмоталась полотенцем. Повертела кран, не добившись ничего, кроме бульканья. Сняла кимоно с крючка на двери в ванную, накинула его на себя и сделала несколько шагов по направлению к кухонной зоне, чтобы проверить, есть ли вода в раковине.

До раковины она дойти не успела. Девушка застыла на месте, в ужасе взирая на водопад, льющийся по стене ее комнаты. Река весело разливалась по полу, стопка топиков, которую Лара оставила на полу, уже начала промокать.

– Не-е-ет! – завопила Лара, бросившись спасать свои ненаглядные изделия и переносить их в другой конец комнаты, где пока еще было сухо.

Она пинками убрала со своего пути вешалку, некоторые висящие на ней вещи уже были забрызганы водой.

Она кинулась к шкафчику под раковиной, нашла вентиль и перекрыла подачу воды, лихорадочно пытаясь понять, что могло случиться, потом встала и прижала ладонь ко лбу, соображая, какие могут быть последствия. Некоторые вещи промокли насквозь – долгие часы работы псу под хвост. Вода продолжала медленно растекаться по студии. Судя по скрежету, за пять минут тут все не починишь. Здание было древним. Под обманчивой наружностью косметического ремонта скрывался старый водопровод.

Денег на сантехника у нее не было. Интересно, не пострадали ли остальные квартиры? Не может быть, чтобы она стала единственной жертвой всемирного потопа. Лара в панике открыла дверь, чтобы постучать к соседям напротив, но вместо этого наткнулась на Поппи, которая поднималась к себе с шоколадным круассаном в одной руке и стаканом кофе в другой.

Поппи от изумления чуть не поперхнулась:

– Что с тобой приключилось?

– Квартиру затопило, – пожаловалась Лара. – В комнате куча товара, на следующей неделе открытие магазина, и у меня нет горячей воды.

Поппи даже бровью не повела. Может, сказалась медицинская практика, когда в критической ситуации человек учится действовать быстро и молниеносно находить правильные решения. Пока Лара стояла, переминаясь с ноги на ногу, подруга наклонилась вперед и заглянула ей за спину:

– Воду перекрыла?

Лара кивнула:

– Хуже вроде бы не становится. Но ты только посмотри на весь этот бардак!

Поппи прошла в комнату и поставила кофе на рабочий стол.

– Понимаю, – сказала она, обозрев лужу на полу и груды шелка и бархата, сваленные в другом конце комнаты.

– Где я теперь буду работать? Все пропало, мне попросту не хватит товара, – стала причитать Лара. – Не говоря уже об отсутствии воды. Придется домывать голову в туалете кафе.

– Ты же арендуешь это помещение, так? – невозмутимо поинтересовалась Поппи, разглядывая огромное темное пятно на обоях. – Хозяину позвонила?

Лара села на софу и закрыла лицо руками. Она была слишком занята спасательной операцией, чтобы предпринять хоть какие-то практические шаги.

– Пока нет.

– Этот вопрос должен улаживать хозяин, а не ты. Не стоит расстраиваться по поводу расходов.

Слава богу, хоть в этом ей повезло, потому что непредвиденные расходы – это то, на что она сейчас реально не рассчитывала.

– Дело не только в этом. – Лара прижала ладонь ко лбу и попыталась собраться с мыслями. От деревянного пола и воды уже начал подниматься затхлый запах. – Здесь воняет, все вещи пропахнут гнилью. Я вряд ли сумею выйти на рынок соблазнительного нижнего белья, если от него будет разить деревенским сараем. И потом, я все равно не смогу здесь жить, воды-то нет!

Лара прикусила губу. Нельзя поддаваться эмоциям. Жалость и сочувствие ей не нужны – привыкла полагаться только на себя и свои силы. Но она и в самом деле отдала всю себя этому проекту, и теперь у нее было такое чувство, будто вся ее работа пошла прахом за какие-то десять минут.

Поппи, которая, очевидно, понятия не имела насчет нетерпимости Лары в отношении жалости и сочувствия, присела к ней на софу, обняла за плечи и тепло улыбнулась.

– Переезжай к нам, пока здесь все не устроится, – предложила она. – Кладовка свободна – добро пожаловать. Там, конечно, кошке едва места хватит, но по крайней мере сухо. И еще знаешь что… – Она подождала, пока Лара поднимет на нее глаза, и победно всплеснула руками: – У меня есть вода в кране! Взбодрись, подруга, жизнь станет куда лучше, когда ты избавишься от колтуна на голове!

У Лары задрожали губы.

– Я не могу обременять тебя своими проблемами, – начала она. – Все будет в порядке. Я что-нибудь придумаю.

– У тебя полная голова шампуня, и нет воды, – напомнила Поппи.

Лара осторожно потрогала волосы рукой. Они уже стали подсыхать, превращаясь в мерзкий хрустящий кокон, голова чесалась. Девушка в сомнении пожевала губу. Сроки открытия магазина действительно поджимали. Она попыталась найти какое-нибудь альтернативное решение, но на ум ничего не шло. Даже если у нее было бы достаточно места в магазине для хранения товара, жить она там все равно не сможет, не так ли? Там только одна крохотная подсобка с туалетом, ни мебели, ни спального места.

– Хватит глупить, – решительно заявила Поппи. – Ты нас не обременишь. И это абсолютно логичное решение. У меня есть свободная комната, а у тебя беда. Так в чем проблема?

– Я не хочу навязываться, – завела свою шарманку Лара.

Поппи презрительно фыркнула.

– Если бы мне было неудобно, я бы не стала звать тебя, – сказала она, вставая. – Отправляйся в душ и смой шампунь, а потом позвонишь хозяину и утрясешь дела с водопроводчиком.