Kitobni o'qish: «Измена. Вторая жена моего дракона»

Глава 1

Плач моего новорожденного малыша-дракона не утихал, и я улыбалась, ощущая щемящую нежность к моему ребенку, которого я выносила и родила в срок. Роды были тяжелыми, но я справилась. Мой любимый муж Гор будет в восторге. Вот только первым, кто вошел в родильную комнату нашего фамильного знака, оказался не он, а его сводная сестра и моя лучшая подруга, Офелия.

– Что с ним делать, госпожа? – почему-то обратилась к ней повитуха.

– Наследник?

Глаза Офелии жадно заблестели, когда она увидела утвердительный кивок.

– Дай его мне. Я его заберу.

– Офи? – растерялась я, глядя на ее искаженное злым торжеством лицо.

– Заткнись! – прошипела она и потянула руки к свертку. – Не смей меня так называть, смесок!

Я дернулась, чувствуя такую боль, будто она залепила мне острую пощечину. Я была не полноценным драконом, а полукровкой, рожденной человеческой женщиной, но ни Гор, ни Офелия никогда меня этим не попрекали, несмотря на то, что их родители были против дурной крови в своем роду.

– Гор! – радостно воскликнула я, увидев входящего мужа.

– Айлин, – кивнул он, а затем перевел взгляд на Офелию, и в его глазах я увидела то, о чем всегда мечтала. Любовь. – Кто у нас родился?

– Наследник! – горделиво произнесла она прежде, чем ответила я.

– Покажите мне моего сына! – попросила я, ощутив прилив храбрости, когда пришел Гор.

Вот сейчас он поставит свою сводную сестру на место и отберет нашего малыша. Не знаю, что на нее нашло, но такое недопустимо. Хозяйка этого замка и сердца Гора – я, леди Айлин из рода Дарнистон. Вот только никто не обратил на мои слова внимания.

– Чистокровным родился? – спросил в это время Гор у Офелии и встал ко мне спиной, загораживая сверток, в котором лежал и до сих пор похныкивал мой малыш.

– Пока не ясно. Слушай, что это за пятнышко у него на ключице? Родимое пятно? – взвизгнула Офелия и чуть было не уронила ребенка. Гор подхватил его вместо нее.

– Держи себя в руках, любовь моя, – строго, но ласково произнес он, а затем поцеловал ее в губы. – Второй раз эта бракованная выносить не сможет.

Гор не мог произнести этих кощунственных слов. Бракованная. Он знал, как больно мне было всю жизнь слышать это оскорбление от родных и не стал бы меня так унижать. Вот только судя по взглядам прислуги, слух меня не подводил.

Я не видела, но прекрасно слышала знакомые страстные причмокивающие звуки.

Я всё еще пыталась держать себя в руках, но меня всю потряхивало от осознания реальности. Так сестра и брат не целуются.

Повитуха косо на меня посмотрела, а я вся сжалась, чувствуя, как унижение буквально топит меня с головой. Игнорированием и оскорблением он продемонстрировал слугам, топтавшимся у входа, что ни во что меня не ставит, и я в этом замке никто. А поцелуй с сестрой выходил за все рамки приличий.

Со стороны прислуги раздались смешки и последовали косые взгляды.

– Ч-что происходит? Гор, объяснись! – наконец, обрела я голос и просипела, чувствуя, как боль раскаленными щипцами добирается до самого сердца.

– Ах да, ты же еще тут, – обернулся он ко мне нехотя и небрежно ответил.

– Гор, – прошептала я, протягивая к нему руки. В его руках лежал мой ребенок. – Дай мне подержать нашего Астарота.

Офелия вышла из-за его спины и положила ладонь на плечо Гора, глянула на меня снисходительно, как леди обычно смотрят на букашку, которую вот-вот раздавят носком своих начищенных до блеска туфелек.

– Астарот? Фи, какое плебейское имя. Мы назовем нашего сына Рагнар! Покоритель небес!

Астарот – первородный дракон, который по легенде первым пришел в этот мир, когда родной драконий начал разрушаться. Он покорил народ, живущий на этих землях, стал покровителем людей и иных рас, дал кров своим сородичам, которые пришли следом, и навсегда увековечил свое имя в летописях.

Для меня же Астарот был символом единства рас, и мне важно было так назвать своего сына, и Гор знал об этом, ведь я все уши прожужжала ему про это.

– Но Рагнар – это ведь злой…

Офелия снова перебила меня и забрала сверток у Гора, а тот и не сопротивлялся, отдал его ей с удовольствием, несмотря на то, что я жалобно протягивала руки, поскорее желая глянуть на своего долгожданного и любимого сына.

– Рагнар – достойнейший драконий муж, обозначивший, что люди – ничто иное, как скот! Скажи спасибо, что мы вас уже не едим, как в былые добрые времена! Всё, мне надоело говорить с этой плебейкой! Скажи ей уже правду, Гор! И пусть выметается, мочи нет смотреть на ее грязную рожу.

– Ты переходишь все границы, Офелия! Отдай мне моего сына и убирайся прочь! Я – хозяйка этого замка! – крикнула я, когда чаша моего терпения лопнула.

Я попыталась встать, но всё еще была слаба после родов и осела на кровать обратно. Меж бедер заболело, и я зажмурилась, пытаясь унять адскую боль. Вот только она была ничто по сравнению с душевной, когда заговорил мой муж.

– Унеси наследника, Офелия. Я тут разберусь.

Я открыла глаза, но увидела лишь край пеленки, когда Офелия вышла из комнаты, а слуги закрыли за ней дверь. В комнате остались только я, Гор и повитуха.

– Что-то не так, жадо, – простонала я, обращаясь к ней, когда ощутила очередную боль внизу живота.

– У вас кровотечение! – ахнула она, и мы с Гором опустили глаза на подол моей белой ночнушки. На нем стало отчетливо расплываться красное пятно. – Мне нужно помочь миледи, милорд.

– Подождет, – отмахнулся Гор и запретил ей ко мне приближаться. А затем глянул на меня с таким презрением, с каким раньше смотрел лишь на прислугу.

– Надеюсь, мой сын не унаследует черты твоего бесхребетного характера. В любом случае, Офелия воспитает из него достойного дракона. А о тебе мы ему не скажем. Видано ли, моего чистокровного наследника родила грязная полукровка. Всех слуг этой ночью лишат языка, и в этом будешь виновата ты, Айлин. А будешь попусту болтать, последуешь их судьбе. Ясно?

Он говорил со мной так грубо, словно я не его жена, а просто оборванка, пришедшая просить милостыню. Весь мой мир перевернулся с ног на голову, и все те знаки, от которых я отмахивалась прежде, обрели значение.

Из-за нечистой драконьей крови, смешанной с человеческой, я не только не могла обратиться в дракона и летать, но не обладала и сотой долей того уважения, которого удостаивались чистокровные лишь по факту своего рождения.

Моя мать Дирани была человеком, личной служанкой матери моего отца, леди Бригитты. Когда он, лорд Харольд из рода Дарнистон, был молод, то соблазнил ее и лишил невинности, и она понесла сразу от первой ночи. Жениться на ней он отказался, ведь она не дракон и не его истинная пара, и рассмеялся в лицо, когда она пришла к нему пузатая.

Дирани была дочерью крестьянина, и ее внебрачная беременность была позором, так что когда она родила, то, не выдержав давления семьи, ушла на озеро в ночи. Тело ее нашли на следующее утро.

Меня подкинули семейству Дарнистон, и поскольку во мне текла капля драконьей крови, взяли на воспитание, вот только относились ко мне хуже, чем к домашним животным.

А уж когда лорд Харольд женился, привел в поместье леди Рузанну из великого дома Эргордов, и она родила ему двух чистокровных дочерей-погодок, жизнь моя превратилась в ад – я драила котлы на кухне с утра до ночи, чистила конюшни наравне с крепкими мужиками и не смела приближаться к хозяйской столовой.

К тому моменту моя бабушка, леди Бригитта, умерла, так что оградить меня от тяжелой изнуряющей работы больше было некому. И появление в нашем поместье лорда Гора из рода Амелитов стало для меня спасением и благостью свыше, ведь именно во мне, внебрачной и неполноценной дочери дракона, он почувствовал свою истинную пару.

Весь следующий год я жила, как в раю, обласканная своим мужем и окруженная заботой. Мне казалось, что наконец наступила эра белой полосы для меня, но все мои надежды разбились вдребезги, когда я увидела, с какой страстью он целовал Офелию. А между ними лежал мой долгожданный выстраданный многими часами сын.

Как только я вышла замуж за Гора, я сразу должна была понять, что его сводная сестра Офелия не должна была жить с нами. Ее место, как незамужней, в поместье родителей. Но она была так ко мне добра, обещала помочь сделать мой брак счастливым, что я, никогда не имевшая подруг, восприняла это, как подарок судьбы. Награду мне за терпение и кротость, тяжелую жизнь в поместье отца и прислуживание мачехе и двум ее дочерям.

Но всё оказалось ложью. Моя подруга и мой муж крутили шашни за моей спиной и ждали дня моих родов, чтобы вонзить мне нож в спину. Вероломно. Жестоко. И садистски.

Когда я рожала моего малыша в муках, впадала периодически в забытье, то мне показалось, словно Офелия и Гор заходили ко мне, но я посчитала это плодом своего воображения. Ведь не могли самые близкие мне произнести тех ужасных слов.

– Когда ты разведешься и выкинешь ее за порог?

– Как только она родит сына, любовь моя. Не хочешь же ты, чтобы мы остались без ребенка?

– Скорее бы. Мне уже не терпится стать леди Гор.

Тогда я снова впала в лихорадочное забытье, а когда очнулась, в комнате были лишь слуги и повитуха, смотревшая на меня с какой-то жалостью. Я решила, что это из-за тяжелых родов, но она была в твердом уме и трезвой памяти, так что всё поняла гораздо раньше меня.

– Гор… – прошептала я, всё еще надеясь, что это были галлюцинации.

– Что делать с миледи, милорд? У нее открылось кровотечение. Если не помочь, она умрет, – вмешалась повитуха, посмотрев на расплывающееся пятно на белой ткани с жалостью.

Но лорд Гор и хозяин этих земель сердца, как оказалось, не имел. Всё, что его интересовало, он уже получил. Долгожданного наследника, которого будет воспитывать со своей сводной сестрой и будущей женой Офелией.

А я – мусор, который мешается у них под ногами.

– Она свое дело сделала. Дайте ей десять золотых монет и выкиньте ее за ворота.

Глава 2

– Она свое дело сделала. Дайте ей десять золотых монет и выкиньте ее за ворота.

Грубый приказ Гора будто выжег на мне клеймо. Мусор. Не леди Гор. Не госпожа этого замка. Он низверг меня до роли рабыни, которую использовали лишь для деторождения, а как только получили желаемое, выбросили на улицу, как псину, которая надоела хозяевам.

– Хорошо, лорд. Как скажете, – покорно сделала книксен повитуха и кинула на меня взгляд, полный жалости.

В этот момент мой муж, который признавался мне в любви еще утром и вместе со мной выбирал имя малышу с самого зачатия, стал разворачиваться, чтобы уйти из комнаты. Будто ему не терпелось скорее оказаться рядом с нашим ребенком, которого унесла его сестра Офелия. Жестокая змея, от которой я совершенно не ожидала удара в спину.

– Гор! – крикнула я из последних сил, но из горла вырвалось будто воронье карканье. От моего певучего голоса не осталось и следа после тяжелых изнуряющих родов.

– Гор! – повторила я ломано, когда он и не подумал остановиться.

Вот только и второй мой окрик не сработал. Он исчез так быстро, что я не успела встать, что не удивительно. Я была всё еще слаба, и мое тело не просто побаливало, а горело в агонии, будто что-то пошло не так.

– Простите, госпожа, но осмотреть вас в замке я не смогу. Приказ лорда был однозначен, так что вот, – повитуха достала из-за пазухи кошель, звенящий монетами, и потрясла перед моим лицом. – Пересчитывать будете?

– Пересчитывать? – повторила я за ней потерянно, не веря, что всё это происходит со мной.

– Конечно. Лорд четко сказал. Десять золотых. Ты, девочка, еще не привыкла, но в этом мире надобно всё пересчитывать, дабы тебя не обманули.

– Обманули, – горько произнесла я и попыталась встать с кровати. Она заскрипела, и мне показалось, что это была моя душа. Такая же кряхтящая, уставшая и преданная.

Меня всю трясло и лихорадило, по телу градом лился пот, но я старалась удержаться на дрожащих коленях, чтобы не упасть на пол. Не при повитухе, которая протягивала мне потрепанный кошель, которому был явно не один десяток лет, как какой-то побирушке у храма, выпрашивавшей весь день милостыню.

Великий дракон, если всё это правда, то мое дитя оценили всего лишь в жалкие десять золотых, которые стоят лишь сотую долю стоимости часов Гора? Сущие гроши, о которых стыдно не то что говорить вслух, а даже думать.

– Куда ты, девочка? – напряглась повитуха, как только я оттолкнула ее руку и на негнущихся ногах пошла к выходу. Даже она уже не считалась со мной. Еще во время родов называла меня на вы и леди, а сейчас я для нее просто девочка. Безымянная.

У меня не было сил ей отвечать, и я пошла прочь из этой каморки.

Ее мне выбрала Офелия, так как считала, что я испачкаю постель в хозяйских покоях. Я не считала это проблемой, хотела рожать именно там, так как все лорды этих земель испокон веков были зачаты и рождены в господских покоях, однако спорить и идти наперекор золовке побоялась, ведь Офелия была единственной и любимой сестрой Гора. Именно она выполняла функции первой леди замка в отсутствие у него жены.

Тогда я решила, что Офелия хочет для нас самого лучшего и печется о нас больше нас самих, а сейчас прошлое открылось для меня в новом свете. Она изначально знала, что эти покои рано или поздно снова станут ее вотчиной.

Как только Гор меня привез, слуги шептались по углам и не спешили выполнять мои приказы, продолжая считать хозяйкой Офелию. Я думала, как только рожу, начну постепенно перенимать бразды правления, Гор выдаст сестру замуж, и я спокойно займу свое место по праву его жены.

В коридоре было пустынно, но я знала, куда идти. В сторону своих покоев. Именно там по моему приказу была установлена детская. Это то единственное, что мне удалось продавить, так как Офелия хотела, чтобы кроватка малыша находилась в смежной комнате. Она делала упор на то, что ребенок будет мешать ей спать, на что я заявила, что она тут ни причем, и Офелия убедила меня, что это была оговорка, и она просто беспокоится о моем сне.

Гор был уверен, что я последую его приказу, поэтому не выставил стражу у покоев, и я беспрепятственно прошла к двери. Она была приоткрыта, и мне было прекрасно слышно, что происходило внутри.

– Да! Да! Сделай это, любимый! – кричала Офелия, чьи стоны я способна теперь распознать отовсюду.

– Наконец-то, дорогая, мы снова можем предаваться греху, – прорычал Гор, и я замерла у порога, долго не решаясь войти внутрь.

Меня обдало испариной, резко бросило в жар, внизу живота снова потянуло, как во время схваток, и я прикусила кулак, чтобы не застонать в голос. Никто не предупреждал меня, что даже после родов мне будет так плохо. Словно я и не рожала, а только-только была на подходе.

– Вот так, любимый, нежнее, я так давно не чувствовала тебя в себе, – продолжала по-животному стонать Офелия, а я вдруг представила, что мой малыш лежит неподалеку в кроватке, беспомощный и вынужденный смотреть на эту вакханалию, и меня обуяла злость. Это был материнский инстинкт, который не дал мне больше стоять на пороге, как какой-то бедной родственнице.

– Гор! – крикнула я из последних сил, перешагнув порог моей собственной спальни, где на моей кровати, на вышитых мною с любовью простынях сплелись в объятиях двое. Тот, кто назывался моим мужем. И та, кого я считала лучшей подругой.

Они услышали меня сразу и нехотя оторвались друг от друга. Я выискивала глазами кроватку, которая еще вчера утром была на месте, а сейчас в том углу было пусто. Словно ее убрали давным-давно.

– Что ты тут делаешь? Мы недостаточно заплатили тебе? – фыркнула Офелия и плавно выскользнула из-под мощного тела Гора. Она ступила пятками на ворсистый ковер и обернула тело простыней, недовольно поглядывая на меня с таким видом, словно я должна быть благодарна им за десять золотых.

– Гор! Скажи мне, что это сон! Где мой сын, Гор? Отдай его мне, прошу тебя! – жалобно попросила я мужа, и он со вздохом перевернулся и встал следом, однако прикрывать свой срам не спешил. Наоборот, гордо демонстрировал его, чтобы я оценила, насколько сильно он хочет Офелию. Не меня.

– Я вроде ясно выразился, – демонстративная пауза, задумчивый вид.

– Айлин, – подсказала ему с ехидством сестрица. – Ее зовут Айлин, любимый.

Она сделала шаг назад и оперлась спиной о его грудь. Его рука скользнула к ее крутому бедру в собственническом жесте, и я прикусила губу, чтобы не зареветь белугой. Именно в этот момент, когда я увидела измену и предательство воочию, до меня, наконец, дошло, что произошло самое ужасное, что могло у предназначенной друг другу пары.

– Как ты мог меня предать, Гор? Нас предать. Мы ведь истинная пара, нас обручили в храме всех богов, я родила тебе наследника, а ты… Ты ведь обещал мне любить меня до самой смерти, холить и лелеять и…

Не выдержав, я всхлипнула и зажала рот рукой.

– О чем ты, девочка? – снова это ненавистное обращение, но уже произнесенное мужем. – Я такое обещал? Помнится, подобные клятвы в храме произносила только ты. Я ни словом не соврал перед богами. А насчет любить до самой смерти… Клятву эту я не давал, но если хочешь, я исполню ее. Одно движение моего меча, и голову с плеч.

Он покрутил кистью в воздухе, намекая на острие своего меча, которым с легкостью… Драконий бог, да неужели это всё правда?

– Не нужно кровопролития, любовь моя, – сразу запела соловьем Офелия и прильнула к Гору всем телом, отчего он утробно заурчал, а затем шлепнул ее ладонью ниже спины. – Только недавно новый паркет клали в мои покои. Ты же не хочешь, чтобы твоя ласточка расстраивалась, м?

– Как скажешь, дорогая, – прохрипел Гор и опустил глаза на ее губы. Оскалился, готовый жадно впиться в них, но в моем сознании пульсировала одна мысль, которая так и не покидала меня всё это время.

– Это мои покои, моя детская, – прошептала я надрывно. – Я должна была родить здесь…

– Ты что! Фу! Еще не хватало, чтобы ты осквернила мои комнаты, – фыркнула Офелия, сразу же агрессивно реагируя на мои слова. – А кровать мы перенесли в комнату в другом крыле. Я должна высыпаться по ночам. Не собираюсь слушать эти детские вопли.

– Где мой сын? Где он? – заплакала я и умоляюще глянула на всё еще мужа, который обязан был сжалиться и дать мне увидеться с ребенком. Я еще надеялась, что смогу убедить не отнимать его у меня.

Вот только им не суждено было сбыться. Он равнодушно взирал на меня со своего немаленького роста, а его сводная сестрица желала поскорее от меня избавиться. Я даже взглядом не смогла выцепить ни единой своей вещицы, словно слуги всю ночь вычищали покои. Пока я мучилась в родах, она уже всё распланировала и воплотила в реальность.

– Фу! Выкинь ее, Гор! Только посмотри, что она тут наделала! – заверещала вдруг Офелия и отскочила от меня чуть ли не на другой конец комнаты.

Мы с мужем опустили глаза вниз на мою сорочку, на которой расплывалось алое пятно. А затем я ощутила новые, более длительные спазмы. Обхватила рукой живот и вдруг ощутила, как оттуда последовал толчок маленькой пяточки.

Драконий бог, неужели на подходе второй малыш? Я была беременна двойней?

В себя меня привел визгливый крик Офелии.

– Что это с ней? Убери ее! Еще не хватало, чтобы она испортила мне тут своей кровью паркет!

Глава 3

В себя меня привел визгливый крик Офелии.

– Что это с ней? Убери ее! Еще не хватало, чтобы она испортила мне тут своей кровью паркет!

Я смотрела в это время на подол своей сорочки и чувствовала, что вот-вот потеряю сознание. Я пришла сюда, чтобы забрать своего ребенка, но не способна не то что взглянуть на него, даже двинуться с места. А затем вдруг пришел дикий животный страх. Ведь если я рожаю, то и этого малыша Гор отнимет в угоду Офелии.

Как же я была слепа, не воспринимала слова и шепотки прислуги всерьез. Они ведь говорили по углам, что Офелия – дочь отчима Гора от первого брака, и не просто имеет на своего сводного братца влияние, тот потакает всем ее капризам, воспринимая ее больше, чем сестру.

– Мне нужно к повитухе, у меня кровь, – застонала я, произнося очевидные вещи, и подняла взгляд на Гора.

Тот стоял до сих пор обнаженный и хмурился, прожигая мой подол хмурым взглядом. В его глазах мелькнула не только жалость, но и еще какое-то чувство, которое отозвалось в моем сердце бурным откликом. Словно передо мной стоял не новый жестокий Гор, а мой любимый муж, который любил целовать мне живот перед сном и общаться с нашим малышом. Тот всегда активно пинался, когда его папочка был рядом, а его крупная ладонь касалась пупка.

– Что ты делаешь, Гор? Неужели бросишь меня тут неудовлетворенную? – раздался вдруг визгливый, полный гнева и недовольства, голос Офелии.

Я в этот момент не видела, что происходит, слышала лишь шуршание одежды, так как у меня закружилась голова, и я рукой схватилась за край тумбы, пытаясь не упасть. А затем меня подняли в воздух сильные руки Гора. Он довольно быстро оделся и понес меня на выход.

– Гор! Объяснись!

– Я скоро вернусь, Офелия. А ты пока озаботься кормилицей для нашего сына Рагнара. Я отнесу девчонку к повитухе и вернусь.

Офелия что-то продолжала гневно кричать, но идти за нами не стала. Я же не могла даже говорить, только стонала, хотя внутри меня корежило от душевной боли сильнее, чем от физической.

В этот момент, когда Гор приблизился к лестнице, ведущей на первый этаж, вдруг раздался детский плач.

– Мой сын, – простонала я, казалось, нечленораздельно, так как говорить мне было тяжело, но Гор и не думал останавливаться. Буквально перепрыгивал ступеньки, словно скорее хотел вернуться к своей Офелии.

Я же снова услышала надрывный плач, от которого мое сердце обливалось кровью, и тянула в ту сторону руку, но сделать ничего была не в силах.

– Поч-чему, Г-Гор? Ис-стин-н-ные, – прошептала я, когда он вдруг замедлился, когда мы вошли в ту часть поместья, где находилась каморка, в которая рожала я, официальная леди Запада Империи Гаррания. Полукровка без прав, про которую говорили “из грязи в князи”.

– Не задавай глупых вопросов, Айлин. Ты и сама знаешь, кто ты и где твое место. Леди Бригитта давно его тебе указала, неужели от хорошей жизни ты разомлела и забылась? Возомнила себя истинной драконицей, которой всё дозволено? Я подарил тебе сказку, был добр к тебе все эти месяцы и воплотил в жизнь все твои мечты, девочка. Так что ты должна быть мне благодарна, ведь именно я – тот, кто отнесся к тебе с почтением, которого ты не заслуживаешь в силу своего плебейского происхождения.

Гор остановился около каморки и опустил меня на пол, отходя на два шага назад, как от прокаженной.

– Полукровка? – горько усмехнулась я, чувствуя, как меня слегка отпустило. Наступил временный перерыв между схватками. – Разве так важно, кто моя мать, Гор? Ведь мой отец – лорд Харольд, чистокровный дракон из древнего и уважаемого рода.

– Разве он тебя удочерил официально? – ощерился Гор, складывая на мускулистой груди мощные руки. Он надел на себя обычную рубаху, верхние две пуговицы были расстегнуты и не скрывали треугольник жестких черных волос.

– Нет, не удочерил.

– Когда я взял тебя в жены, хотя мог даже этого не делать, он за тебя не дал даже медяка приданого, так что десять золотых, которые я тебе дал за сына – достаточная плата, чтобы ты была довольна. Род Дарнистон ведь не выделял тебе жалованья, как дочери, так что ты понимаешь, что это большие деньги для крестьян. Сможешь купить себе домик в какой-нибудь деревушке, а там, глядишь, и работать пойдешь. Тебе не привыкать драить котлы.

Муж кивнул на мои руки, но я не спрятала их за спину, как делала это обычно, когда на них обращали внимание, так как у меня просто не было сейчас на это сил. Я стыдилась их, ведь они были грубоватыми, шершавыми, мозолистыми и сбитыми, не как у настоящей леди, ведь им был не знаком физический труд.

Я проглотила слова Гора о приданом молча, ведь это была моя боль.

Мой отец, лорд Харольд, был не особо доволен тем, что моей руки попросил Гор. Хоть тот и был драконом из рода Амелитов, побочной ветви императорской семьи, но его мать была урожденной виверной, особым подвидом западных драконов. А когда отец Гора умер, она вышла замуж за казначея своего отца, бывшего владетеля Западных земель Империи, чистокровного виверна.

Род Дарнистон не любил этот род драконов за их изворотливость и хитрость, так что отец не желал отдавать меня Гору, однако мачеха смогла убедить его, что для меня, как для никчемной полукровки – это лучшая судьба. Да и им будет не стыдно, когда обо мне будут упоминать в разговорах другие лорды и леди. Внушила ему, что мой брак с сыном уважаемого небесного дракона – то единственное, что способно примирить ее с моим существованием, как довеска мужа от случайной добрачной связи со служанкой.

Я же была так рада вырваться из-под ока мачехи, что совершенно ничего не замечала вокруг. А ведь младшая сестрица, вторая дочь моего отца, кидала мне намеки во время свадьбы и ехидно ухмылялась, шутя на тему того, где я буду спать на брачном ложе – у коврика на входе или у подножия кровати, в ногах Офелии и Гора. Я списала это на ее дурной нрав, но она уже тогда видела то, чего я не замечала целый год. То, что мой муж влюблен в свою сводную сестрицу.

– А ты жесток, мой лорд, – грустно улыбнулась и подняла глаза, глядя на выражение его лица. Он не спешил уходить, а продолжал стоять напротив. – Ты преподал мне жестокий урок, который я усвою на всю жизнь. Прав был отец, когда говорил, что ты не потомок истинных небесных драконов, а всего лишь виверн, которому суждено лишь ползать по земле, обтачивая рыхлое брюхо об острые камни до крови.

Может, если бы я не была так зла и разочарована, то не стала бы цитировать дословно слова отца, когда он провожал меня в путь до поместья моего новоиспеченного мужа.

Империя состояла из пяти территориальных районов, и когда я выходила замуж, радовалась, что мы с Гором будем жить очень далеко от рода Дарнистонов. Понадеялась даже, что никогда их больше не увижу, оставлю позорное изнуряющее прошлое в прошлом. Однако не представляла себе, что пожалею об этом.

Род Дарнистон проживал в первом районе – Северном, в народе до сих пор называемом по старому, Север. Это самый крупный регион, населенный многочисленными родами драконов – небесными (род отца Гора), ледяными (живущими далеко на севере, в области ледников) и степными (род моего отца). Императорский род принадлежал как раз к небесным драконам.

Второй район – Центральный (ранее княжество Аллирия) – второй по значимости. Его населяли множество видов драконов, но основными являлись земляные, лесные и болотные.

Третий район – Западный (ранее княжество Жаровень) – населенный особым подвидом драконов – вивернами и йимане. Которым как раз и управлял Гор. Его отец принадлежал к небесным драконам, так что нет ничего удивительного в том, что именно Гор стал владетелем запада, хотя у его матери был старший брат.

Четвертый район – Восточно-островной – самый отдаленный, в нем жили только водные драконы, способные жить в море.

И пятый – Южный район, занимавший малую территорию Империи, состоял только из пустынных драконов, большую часть жизни проживающих под песками.

Я всю жизнь с самого детства молилась встретить своего истинного из другого района, чтобы навсегда покинуть негостеприимный северный край, однако не представляла, какой жестокостью обернутся мои молитвы. Воистину, драконьи боги любят подшутить над своими потомками.

– Тебе лучше следить за своим языком, Айлин. Ты подарила мне долгожданного сына и выполнила свою миссию, ради которой я взял тебя в жены, и только поэтому я прощу тебя на первый раз. Но в следующий… – из уст Гора прозвучала угроза, – в следующий раз тебя лишат языка. Думай, с кем говоришь. Я не просто владетель запада, я – потомок небесного императорского рода драконов.

Он развернулся и, впечатывая подошвы ботинок в пол, стал удаляться. Я же осталась стоять, истекая кровью, около каморки, в которой до сих пор находилась повитуха, судя по ее тяжелому дыханию с той стороны двери.

Я понимала, что теряю время, тратя его на Гора, но желала поставить окончательную точку.

– Скажи, зачем? Зачем ты женился на мне, если презираешь меня? Я ведь жалкая полукровка!

Он остановился и ответил мне, так и не повернувшись ко мне спиной, будто струсил сказать мне это в глаза.

– Офелия – виверна, и ребенок от нее родится только виверной. Ты же из рода Дарнистон, рода летающих драконов. Астарот унаследует способность к полетам и станет следующим владетелем запада. А Офелия будет ему достойной матерью.

Он ушел, так и не сказав главного.

Офелия будет ему достойной матерью.

В отличие от тебя.