Kitobni o'qish: «Мудрый Лис, гномы и Дед Мороз»
В далёкой сибирской тайге жили гномы. Это был не совсем таёжный лес, потому что недалеко от пещеры гномов , на опушке, росла большая яблоня , которая в конце мая расцветала и наполняла полянку неповторимым ароматом, а в августа её ветви покрывали крупные красно –жёлтые яблоки. Чуть дальше к югу шумела небольшая дубовая роща, где обитало семейство кабанов и белки собирали там жёлуди на зиму. Серебристый ручей с чистой прозрачной водой делил этот небольшой, необычный лес почти пополам, на правом его берегу и находилась пещера гномов. Гномов звали Крепыш, Малыш и Черныш, жили они в бывшей лисьей норе, над которой рос огромный кедр, в переплетениях его корней гномы вырыли переходы, кладовки, расширили комнаты и центральный зал. Своё жилище они называли пещерой трёх гномов.
Крепыш считал себя старшим братом, так как был выше и крепче остальных, и напоминал горку мускулов высотой в десять сантиметров вместе с шапкой. Он мало говорил, но много делал, охранял пещеру, поставлял провиант, готовил пищу и руководил внутренними работами по обустройству жилых и складских помещений. Как то молодой и наглый барсук захотел вытурить гномов из пещеры, утверждая, что здесь жила его прабабушка. Никакие доводы не помогли, и когда барсук засунул свою морду в центральный зал и снёс лапой старинный сервант, Крепыш дал ему кувалдой по носу и ткнул копьём в лапу, остриё, которого было смочено специальным раствором, приготовленным Чернышом, чтобы укол вызывал сильную боль. Барсук взвизгнул и тут же ретировался, а потом рассказывал обитателям леса, как не гуманно с ним поступили гномы.
Малыш был самым маленьким и поэтому считался младшим братом, Черныш считал его несерьёзным, а Крепыш безответственным. Малыш был очень любознательным, иногда он уходил далеко в лес, изучая неизвестные следы или двигаясь вслед за бабочкой. К тому же он был общительным гномом, именно Малыш познакомился с ежом Шариком, которого угостил спелым, душистым яблоком, а Шарик принёс к ужину большой белый гриб. Впоследствии Крепыш прицеплял к иголкам Шарика тележку, изготовленную Чернышом, и они вместе запасались грибами и яблоками. Малыш всегда делал зарядку, умел обращаться с мячом, прекрасно стрелял из лука, катался на лыжах и сноуборде, и придумал, как залезать на дерево, он смастерил башмачки с шипами, закидывал верёвку за сук и взбирался, упираясь ногами в ствол. Так он залез на яблоню, а потом и на кедр, где встретился с белкой Летягой. Летяга умела летать, вернее, планировать, расправив лапы и хвост. Малыш уговорил прокатить его, и Летяга усадила Малыша на спину, разбежалась по кедровой ветке и спланировала сначала на сосну, а потом на землю.
– Всё, слезай, полёт окончен, домой доберёшься сам, – белка почесала за ухом, Летяга была серьёзной белкой, – у меня есть дела и поважнее. Малыш, вернувшись, домой, рассказал братьям о полёте, Крепыш назвал его безрассудным, а Черныш промолчал, обдумывая очередную идею.
Черныш постоянно, что то придумывал, усовершенствовал и ставил опыты, проводя больше времени в своей мастерской, чем на свежем воздухе. Лишь, когда ему был нужен совет, он шел к Мудрому Лису. Черныш продумал вентиляцию и обогрев пещеры, отремонтировал старинные часы, придумал духовку, работающую от солнечной энергии, Крепыш навострился в ней готовить яблочные шарлотки и изумительный пирог с черникой. Черныш обладал умом теоретика и руками практика, много нужных в быту вещей вышло из его рук. Последнее время он ставил опыты с лекарствами. Если Крепыш и Малыш были белокурыми и розовощёкими, то Черныш обладал смуглой кожей и каштановыми кудрями. В целом гномы жили дружно и можно сказать счастливо. Наступила зима. Деревья надели снежные шапки. Декабрь выдался снежным и морозным, почти всё время гномы проводили в пещере, Крепыш обустраивал кладовки и сортировал запасы, Малыш разгадывал кроссворды, Черныш работал в лаборатории, и оттуда раздавались шипящие и булькающие звуки. Однажды во время завтрака, Малыш развлекал братьев вопросами из кроссворда, но они его не слушали, Крепыш что-то считал на листке, а Черныш машинально отхлёбывал чай, думая о чём- то своём, затем он встал, даже не доев оладьи с брусничным вареньем, и проговорил:
