«Месть нуба» kitobidan iqtiboslar
Через секунду я разогнулся, прыгнул телепортом на верхушку дерева в трехстах метрах, чтобы оказаться вне досягаемости стрел лучника, отломал наконечники обеих стрел, выдернул их, стал отпаиваться эликсирами. Параллельно пытался понять, что это сейчас было? Долго размышлять не пришлось, я, совершенно очевидно, стал жертвой собственных привычек. А ведь батя предупреждал много раз, что нельзя быть предсказуемым!
Вся операция по реализации добычи из эльфийских пределов принесла мне 70 с половиной тысяч золотых монет. Две с половиной тысячи я тут же спустил на эликсиры маны, помня о том, что столица гномов – самый крупный город на карте. И мне там пахать и пахать, судя по всему. Или вернее сказать, вложил, а не спустил?
конкурирующий клан Фулахари захватил в плен всю семью советника, угрожая убить родных Дхакуна мучительной смертью, если он откажется предать
четыре единицы каждую. Кроме того, давал бонусы: плюс пятьдесят процентов к громкости голоса, и тридцать процентов
агры хвастались ими друг перед другом, то внутри замка не было ни одного, видимо, чтобы не пакостили. Очевидно агры придерживались
Самые хорошие отношения с женщиной можно развить, только постоянно ломая неожиданными ходами складывающиеся о тебе у нее стереотипы
заговорит, определить, где иллюзия, а где наместник, заговорщикам было
себя Унрау, даже в игре. И я могу предоставить аграм больше неприятностей, чем они ожидают от одинокого начинающего игрока. Да, я инженер, но папенька мой имел честь служить в военной разведке Советского Союза. Притом руководство часто баловало его сложными заданиями за пределами СССР. Я родился в начале восьмидесятых, и как в силу возраста, так и из-за соблюдения отцом присяги понятия не имел, чем он занимается, и на какие сложные интриги было способно советское руководство в преследовании национальных интересов своей страны за рубежом. Но СССР распался, присяга утратила смысл, я достаточно подрос, чтобы батя, хорошо устроившийся на гражданке, но тоскующий по былым адреналиновым временам, начал мне кое-что рассказывать. Как большинство военных разведчиков, откровенничал он редко, но если уж начинал, то я бросал все свои детские дела, и старался запомнить все слово в слово. Не знаю даже, вполне возможно, что и этих рассказов бы не было, если бы отец не хранил в душе потаенное желание, что я могу пойти по его стопам. И я вполне бы мог
