Kitobni o'qish: «Последняя партия»

И обратился я, и видел под солнцем…

не проворным достается успешный бег,

не храбрым – победа…

и не у разумных богатство…

но время и случай для всех их.

(Книга Экклезиаст 9 глава 11стих)

10 октября, 16.30

– Ты умеешь считать до пяти? – Тихий хрипловатый голос прозвучал сзади.

– Да… – спокойно ответил Везунчик, по крайней мере, хотел создать иллюзию спокойствия. На самом деле внутри все клокотало от страха, он понимал, чем сейчас завершится история. Невыносимо трудно дышать, словно тебе на грудь бросили булыжник. Воздуха не хватает, еще мгновение и ты как рыба, выброшенная на берег, только раскрываешь рот.

Когда ты молод, ведешь беспечную жизнь, такой вопрос, о конце жизни, остро не встает. Но сейчас все не так. Как‑то по‑другому. Страх разрывал душу в клочья, просто в мелкие кусочки, как газету, которую не хочется дочитывать. Неужели это последние мысли, последние вздохи. Может это просто сон? Страшный сон, который окутал сознание, еще миг, ты откроешь глаза и жизнь продолжиться как прежде. Но голос, неприятный, скрипучий, возвращает в реальность.

– Тогда, надеюсь, понял, что игра окончена? Если веришь в Бога, молись.– Незнакомец ткнул револьвером между лопаток, словно заранее прочитал мысли.– Забудь об удаче, все в руках человека. Сплелась цепочка из логики и умения владеть собой: телом, чувствами, эмоциями, всем сразу, прочно сплелась и захлестнулась на твоей шее. Где же твоя хваленая удача? Что, помогла? Дам еще один бесплатный совет: попробуй меня попросить.

Вот оно, спасение! Только попросить! Но Везунчик молчал и этим наверняка злил его. Он молчал не из‑за безразличия к тому, что произойдет. Ему не все равно, убьют его или оставят в живых. Хотя, что его жизнь? Никчемна и пуста. Да и кто в целом свете вспомнит о нем? Мама? Давно умерла, а отец? Он бросил их когда тот был малышом. И как не напрягался, не смог вспомнить лица. Может быть, это логичное завершение жизни Везунчика. И все же! Он готов рыдать и, ползая на коленях молить о пощаде, но…Только не перед этим человеком. Гордость. Глупая гордость. Страшная гордость, она сделала его непреклонной стеной молчания.

– Хорошо, значит, ты этого хочешь, что же, прощай, Везунчик…

9 октября, полдень

Официант элегантно склонился над столиком, поприветствовал посетителя, попутно предлагая меню. Как и положено, натянув дежурную улыбку, стал расхваливать их кафе‑бар. Подчеркнув, что шеф повар, по его словам, сегодня просто в ударе. Человек в сером плаще с ухмылкой выслушал его и, сняв шляпу, что‑то бросил в ответ. Затем, откинувшись на стуле и закрыв глаза, стал ждать заказа.

– Слушай, ты его раньше не видел? – Опершись о стойку бара, спросил Везунчик у бармена.

– Нет, он, наверняка, приезжий.

– С чего такой вывод? Ты знаешь всех в городе? – Ехидно сморщился Везунчик. Они любили с барменом поиграть в детективов, строя предположения о посетителях, и Визунчик удивлялся, что бармен с завидным постоянством выигрывал.

– Смотри, лицо усталое, небритое, плащ мятый и грязный, у меня глаз наметан.

– Может, человек хорошо отметил выходные?

– Ладно, открою секрет. Видишь на столе шляпу? У ее полы бумажка? Так это билет. К тому же, я попросил официанта посмотреть эту бумажку, и дать знак, если это билет. Вот и весь секрет дружище! – Развел тот руками.

– Ну, ты хитрец! Тогда скажи, тебе в нем ничего не кажется странным, каким‑то старомодным что ли. Плащ, еще эта ковбойская шляпа, такое носят только идиоты. – Везунчик посмотрел в сторону незнакомца, а тот, открыв глаза, поймал его взгляд и улыбнулся.

– Дался он тебе! Кто как хочет, так и одевается. Вот скажи мне, ты следишь за модой? – Везунчик отрицательно покачал головой. – Официант, видел, как одевается? Отвратительно! Вот я, смотри, всегда одет с иголочки. Но, даже я не слежу за модой, на нее всем наплевать. Так что друг мой, не бери в голову. – Бармен налил в бокал вина, после чего, немного помедлив, спросил:

– Ты сегодня играть будешь?

– Конечно, – почти машинально бросил Везунчик, так как голова занята мыслями о незнакомце. Даже не понятно почему. Может фильмов о ковбоях пересмотрел. Но создавалось ощущение, что тот посетитель специально взял такой образ для себя. Наверняка, он хочет привлечь внимание. Зачем? Странный, странный человек.

– Ну, тогда мне там делать нечего, – вернул Везунчика в беседу бармен.

– Это почему?

– Я тебе отвечу, – прищурив маленькие глазки и приблизив гладкое лицо, начал тот, – туда придет один человек, – он почесал подбородок. – Придет человек, – увидев напряжённый взгляд собеседника, выпалил:

– Которому больше всех везет в игре, поэтому, когда он выпьет вино, я налью ему еще.

– Брось, – махнул рукой Везунчик, – ты меня разыгрываешь, иногда и я проигрываю.

– Странно, странно, что‑то не помню такого случая. – Они оба засмеялись. Затем еще пара шуток. Уточнили, где будет игра, и после бармен отвлекся на другого посетителя.

Везунчик, допив вино, перевел взгляд на незнакомца: в нем присутствовало нечто таинственное, это и делало его личность притягательной. В голове гудело: странный, странный человек. Только того посетителя уже не было в баре, а на столике, за которым он сидел, лежала шляпа.