Kitobni o'qish: «Зов подземелья»

Пролог

Всё началось с того, что у меня разболелось плечо. Причиной тому было неудачное падение во время зимней гололедицы. А ведь я знал, что в такой период времени следует носить обувь с рифлёной подошвой и соблюдать особую осторожность. Впрочем, успокаивал я себя, ничего особенного со мной не случилось, земной человек с первого дня его рождения подвержен различным заболеваниям.

Пожалуй, ни один врач не скажет, сколько всего заболеваний известно медицине. Медицинский справочник состоит из тысячи страниц, пересчитать в нём все болезни задача непростая. Кроме того, в последние годы появились ещё новые заболевания и вирусы, с которыми постоянно борются врачи. Да и сами мы как на войне, в любую минуту в нас могут «выстрелить» и нанести нам поражение.

Что же делать? – задался я вопросом. Мой мозг тут же услужливо подсказал, что нужно обратиться к бабушке Глаше. Она была добрым, мягким человеком, проживавшим в сельской местности на моей малой родине. Таких как она, в народе называют молитвенниками, ибо они она умеют посредством молитв заговаривать боль.

С ней я познакомился при необычных обстоятельствах. В тот год я со своим братом приехал в одну из деревушек, затесавшихся среди лесов и болот на юге Западной Сибири. В ней проживали наши друзья – два брата, с которыми мы намеревались поучаствовать в охоте на медведя.

Сборы у нас были недолгими, и мы были уже готовы выехать в лес, где ранее были обнаружены следы большого медведя. Но, как выяснилось, нам предстояло ещё завести в соседнюю деревню Татьяну – жену младшего брата, с которой приключилась хворь. В той деревне и проживала та самая бабушка Глаша – известная в округе целительница.

Глафира Степановна, взглянув на Татьяну, сразу поняла в чём дело и тотчас принялась её лечить. Таинство своего лечения она не скрывала от посторонних глаз: водила сырым яйцом по телу Татьяны и слабым старушечьим голосом шептала какую-то молитву. Закончив процедуру, она завернула яйцо в белую тряпицу и подала его младшему брату со словами:

– Когда выедете за околицу деревни, то разбейте яйцо об берёзу.

Казалось, чего проще, разбить сырое яйцо об дерево? Но в нашем случае это было далеко не так. Яйцо мы бросали четырежды. Каждый раз оно отскакивало от дерева, словно каменное. И лишь на пятый раз его смог разбить старший из братьев. К слову сказать, этот счастливчик обладал недюжинной природной силой. Однажды, находясь у моего брата в гостях, он по нетрезвому делу участвовал в поединке на руках с двумя борцами-тяжеловесами, мастерами спорта международного класса.

Силовое напряжение было столь велико, что у одного из его соперников лопнула кость в двух местах. К слову сказать, его младший брат, равно как и я со своим братом, хиляками тоже не были. Но тем не менее яйцо с первого раза мы не разбили. Вот и думай, мой юный читатель, на сей счёт, что хочешь…

Лично я глубоко убеждён, что божественное таинство под названием религия – штука необычная и умом порой непостижимая. Поэтому и отвергать её нельзя.

Своим намерением посетить бабушку. Глашу я делюсь с братом, и тот, к великому моему огорчению, сообщает, что она умерла три года назад. Я на мгновение задумываюсь, и тут он мне говорит то, что должно было прийти в мою голову в первую очередь.

– Позвони Алёне, может, она через своих друзей-Атлантов поможет тебе излечить плечо. Ведь для них излечить тебя дело плёвое.

– Но как они это сделают, ведь их чудо-контейнер в настоящее время находится в Кремле, где под личным контролем президента идёт процесс перемещения Атлантов с планеты Оксолег на территорию России?

– Всё это так, – соглашается мой брат, – но мне известно, что космический корабль Атлантов не так давно совершил посадку на космодроме Восточный. Полагаю, что он доставил партию таких контейнеров или механизмов, чтобы собирать их на территории России. Ты, главное, позвони ей, а лучше съезди…

– Как-то неудобно… – мямлю я.

– Если неудобно обращаться к Алёне, то позвони её брату Алексу. Он пошепчется со своей женой, и они точно что-нибудь придумают.

– Алекс женился?! – удивлённо восклицаю я. – И кто его жена и почему меня не пригласили на свадьбу?

– Хм, – хмыкает брат. – Свадьбы как таковой не было, поэтому и не пригласили. Я тоже на ней не был.

– А кто его жена? – продолжаю я наседать с расспросами.

– Она тебе хорошо известна – это Сари.

– Сари! – чуть ли не кричу я от удивления.

– Да, Сари. Молодые живут сейчас в Крыму. У них свой дом в Балаклаве на берегу Чёрного моря, недалеко от Севастополя. Сари, с учётом её уникальных способностей, работает в военно-морском ведомстве, а Алекс служит в пограничном спецназе.

– Да уж, дела! – протягиваю задумчиво я. – Как-то необычно.

Хотя, чему здесь удивляться, ведь я сам упоминал в своей первой книге «Возвращение Атлантов» о том, что Сари понравилась Алексу. «Молодец Алекс! Такую необычную девушку в жёны взял», – хвалю мысленно его я.

– Ничего необычного сейчас в ней нет, – отвечает мне брат. – Она выглядит, как и большинство земных девушек, без хвоста и змеиной чешуи, но только с огромными тёмно-синими очаровывающими глазами.

– Это я знаю, что выглядит она так. Но её необычные способности – умение вывести из строя электронное оборудование вражеских кораблей, утопить в море спецназ противника – остались?

– Остались, – смеётся он. – Поэтому приготовлением пищи в их семье занимается исключительно Сари. Она, как и прежде, всё готовит в морских раковинах. Шинкует морепродукты своим мечом, а варит и запекает их с помощью энергетического кристалла, который, как тебе известно, сам регулирует уровень необходимой энергии.

Для тех моих читателей, кто ничего ещё не знает про Сари, скажу. Сари – необыкновенно красивая девушка из рода нагов (змеелюдей). Её род, так же, как и род Атлантов, проживает в вулканических пустотах планеты Оксолег. Наги – это воины, они защищают свою планету от набегов злобных космических пауков – арахнидов.

На Сари возлагалась миссия – инициировать возрождение подводного вулкана в Атлантическом океане, чтобы он затем своей силой вытолкнул на поверхность плато, на котором находилась древняя Атлантида – город-государство, в котором жили далёкие предки нынешних Атлантов. Однако успешно начатую миссию, из соображений мировой безопасности, пришлось приостановить…

– Вот что, – продолжает мой брат, – прочь сомнения. Езжай, не раздумывая в Крым. Плечо тебе там точно вылечат. А ты, может, ещё и новую книгу об Атлантах напишешь, – смеётся он в завершение нашего разговора.

– А что, я, пожалуй, поеду туда, мне ни разу не довелось побывать на Чёрном море, в моей жизни был только Тихий океан…

Однако моему желанию не суждено было сбыться, но я об этом не жалею. И вот почему.

Уже вечером этого дня в моей квартире раздаётся звонкая трель телефона.

– Привет, мой дорогой Серж! – слышится в трубке радостный девичий голос, который я мог бы отличить из тысячи подобных голосов. Это Алёна, с ней мы не виделись уже два года. Сейчас она ученица 9-го класса. Повзрослела…

– Привет, Алёна! – не скрывая радости в голосе, отзываюсь я.

– Слухи о твоей болезни, Серж, дошли до Москвы, – защебетала она, – поэтому мы с Артёмом спешим к тебе на помощь – вылетаем сегодня ночью.

– Но… – пытаюсь сказать я что-то в ответ, но Алёна тут же меня перебивает. – Можешь не беспокоиться, плечо мы твоё излечим. Фьюри мне дала свой волшебный кристалл…

– Ого! – вырывается восторженный возглас из моей груди. – Кристалл – это круто! А он, часом, не в форме куриного яйца? – уточняю шутливо я.

Алёна, поняв в чём дело, задорно смеётся.

– Это многогранник зелёного цвета, он не похож ни на одно яйцо, которые снесли курочки твоей бабы Глаши. В общем, жди нас в гости. У меня много для тебя новостей, – дополняет она сказанное.

– А Софья будет с вами? – успеваю я задать вопрос до того, как заканчивается наш разговор. – Я её давно не видел…

– Нет, её не будет с нами. Она сейчас находится в Белоруссии, на международном юношеском турнире по карате-кёкусинкай. У неё уже четыре победы, и она вышла в полуфинал.

– Жаль, что её не будет с вами…

Утром с рассветом я спешу в аэропорт. Самолёт прибывает без опоздания, и я заключаю в свои объятья дорогих моему сердцу гостей.

– Серж, ты на машине? – уточняет Алёна.

– Да. Мой старенький форд к вашим услугам.

– Тогда в машине я и покатаю своё «зелёное яичко» по твоему больному плечу. Это займёт менее одной минуты, и ты забудешь, что оно когда-то болело у тебя.

Мы усаживаемся в авто. Алёна достаёт свою сумочку и извлекает оттуда кристалл. Салон автомобиля озаряется зелёным светом.

– Какая красота! – восхищаюсь я. – Кристалл действительно необыкновенно красив, кажется, что он излучает свет изнутри, который переливается затем в его многочисленных гранях. – И откуда только взялась такая красота? – повисает в воздухе мой риторический вопрос.

– Это алмаз, – говорит Алёна.

– Но алмазы же прозрачные, – недоумеваю я.

– Да, прозрачные. Но этот кристалл – ноу-хау Атлантов, поэтому он и зелёный, – не мудрствуя отвечает она.

– Ты мне никогда не говорила, что на Оксолеге добывают много алмазов. На свой Главный кристалл, тот, что на Луне, Атланты затратили, наверное, не менее миллиона тонн алмазов, – высказываю предположения я.

– На Оксолеге алмазы не добывают – это точно. Я сама только недавно узнала от Фьюри, что Атланты вывозили алмазы грузовыми космолётами с Сатурна, где постоянно идут алмазные дожди, подобно граду, который мы нередко наблюдаем у себя. Вот там алмазов уйма, они, в отличие от нашего града, не тают, – рассмеялась она. – Самые большие из них имеют диаметр около десяти сантиметров.

– Да ну, – выдавливаю я из себя ухмылку. Я не могу поверить в это.

– Ты можешь, Серж, даже не сомневаться в этом – там действительно идут алмазные дожди. Как известно, планета Сатурн – это газовый гигант. Когда разряд молнии возникает в верхних слоях атмосферы, то он затрагивает молекулы метана и тем самым высвобождает атомы углерода. Эти атомы в большом количестве соединяются друг с другом и начинают своё длительное путешествие к каменному ядру планеты. Изначально «сборища» атомов представляют собой глыбы сажи. Проходя через слои газообразного и жидкого водорода, сажа испытывает давление и нагрев и сжимается до состояния графита.

– Потом, – прерываю её я, – графитовые камни преобразуются в алмазы. В общем-то, это элементарная химия и физика. Не так ли?

– Конечно, так, – смеётся Алёна, – но на этом испытания инопланетных драгоценных камней не заканчиваются, они нагреваются до температуры плавления – восемь тысяч градусов по Цельсию – и падают на поверхность ядра в виде жидких алмазных капель.

– Всё это мне понятно, – соглашаюсь я. – Но как быть с тем, что ты сказала мне ранее о Главном кристалле и о чём я написал в своей первой книге об Атлантах?

– Тогда я тебе рассказала, откуда Атланты взяли свой первый кристалл. Они действительно выкопали из Земли огромную глыбу кварца и обработали её с такой точностью, что она могла отражать все попадающие на неё лучи Солнца и Луны. Вместе с тем время не стоит на месте. Сейчас у них есть кристалл из алмазов…

– Но ведь президент Оксолега господин Каар сказал тогда на Луне, что это…

– Он слукавил, – смеётся Алёна, прервав меня, – не мог же он в первую встречу с нашим президентом выложить ему все свои фишки. Но мы отвлеклись от главного – нам нужно излечить твоё плечо.

Алёна, держа в руке кристалл, делает несколько круговых движений по поверхности повреждённого плеча, и я мгновенно ощущаю пульсацию в моих онемевших пальцах.

– Ну как?

– Похоже на то, что моё излечение состоялось – боль отступила, я чувствую силу в руке…

– Я даже в этом не сомневалась, – говорит она, обнажив свои белые зубы…

Я нажимаю на газ, мой старый форд надсадно гудит и резко берёт с места.

– Ну, как вы там, в Москве? – использую я столь незамысловатый оборот речи, чтобы начать новый разговор.

Дети переглядываются между собой.

– Начинай ты, Артём, – предлагает ему Алёна.

– Учимся мы все в немецкой школе, но при этом работаем на своё государство, – повествует он.

– Это как? – тут же уточняю я.

– Мы с Алёной и нашими друзьями-Атлантами Фить и Фьюри занимаемся космическими разработками под крылом корпорации Роскосмос.

– Ого! – издаю я восхищённый возглас. – И какая тема? Не иначе как космос?

– Верно, космос, – смеётся Артём.

– Тогда вы сделали правильный выбор, приехав ко мне. У нас этой проблематикой занимаются многие молодые люди. Совсем недавно у них даже состоялся сеанс связи с Международной космической станцией (МКС).

– Мы в курсе этого, Серж. Но нас с Алёной интересуют, прежде всего, проекты ваших учёных, такие как создание группировок малых космических летательных аппаратов весом от трёх до тридцати килограмм.

Мои брови от удивления ползут вверх. Честно сказать, я был наслышан, что местные учёные напечатали на 3D-принтере мини-спутник и отправили его грузовым кораблём на МКС. Слышал также и об их заявлении, что они отправят на орбиту целый рой таких спутников, которые в связке друг с другом смогут решать различные задачи.

– Нам представляется их использование не только в научных исследованиях и в интересах сельского хозяйства, как вещают в СМИ, – продолжает Артём, – но также и в военной сфере. Представляете, Серж, рой агрессивных мини-спутников, атакующих на орбите военные спутники противника?

Впереди показался мой дом, я выруливаю на стоянку.

– Представляю, – говорю я, улыбаясь, – но об этом давайте побеседуем после завтрака.

Перекусив, мы идём в зал, усаживаемся поудобнее в кресла и продолжаем начатый разговор.

– Какая вам нужна от меня помощь? Могу состыковать вас с руководством политехнического университета, где ведутся разработки наноспутников.

– Нет, Серж, спасибо. Мой папа дорогу туда уже проложил, – улыбается Артём. – Ему как специальному представителю президента России по особо важным поручениям в этом маленьком пустячке не отказали.

– Рой агрессивных мини-спутников – это круто, – говорю я. – Россия заморозила свою программу «Истребитель спутников», но впереди грядет новая холодная война, и нам нужно усиливать свои позиции в космосе. Мне даже не верится, что вы вовлечены в эту работу.

– Ещё как вовлечены, – встревает в разговор Алёна. – Артём просто кладезь новых идей. Взрослым учёным дядькам он их подкидывает одну за другой.

– Расскажи лучше, Алёна, о том, как мы совершили путешествие в подземный мир, – отмахивается от комплимента Артём, он явно испытывает неловкость от избыточного внимания к своей персоне.

– В какой такой подземный мир?

На моём лбу от удивления вырисовывается целая гряда глубоких морщин.

– И что вы там делали, что видели, с кем были? – набрасываю я последовательную цепь вопросов.

– Серж, а как ты думаешь, что стало с теми Атлантами, которые во времена Всемирного потопа не улетели на Оксолег, а разбрелись по планете?

Я на мгновение задумываюсь, и тут меня пронзает догадка, что они, как и Атланты на планете Оксолег, укрылись от подстерегавших их бедствий под толщей земной коры – в вулканических пустотах.

– Неужели они там выжили? – пытаюсь предугадать я.

В глазах Алёны видится лукавый блеск.

– Значит, они выжили, – осторожно выдыхаю я, скрывая свою догадку.

– Мы нашли их! – радостно объявляет она.

– Так, рассказывай о них быстрее, – кричу ей я, сгорая от нетерпения.

Рассказ Алёны длится более часа. Я слушаю её затаив дыхание и чувствую, как во мне зарождается желание написать новую книгу об Атлантах.

Глава первая

– Вставай, Артём, в школу опоздаешь! – донёсся с кухни голос его матери. – Софья вон уже с утренней пробежки возвратилась…

– Нее, мам, не опоздаю, – ответил он, лениво потягиваясь и щурясь от луча утреннего солнца, проникнувшего сквозь щель в плотных шторах на его окне.

– Софье необходимо бегать по утрам, она спортсменка, – пробормотал он в своё оправдание. – Я же беру пример с Алёны, она и учится хорошо, и спит много.

Мать громко рассмеялась.

– Не подгоняй под свою лень тухлые теории. Вставай, умывайся! Скоро будем завтракать.

– А что ты вкусненького приготовила? – спросил он, остановившись по дороге в ванную комнату.

– Твою любимую итальянскую пиццу – «Маргариту».

– «Маргариту»?

Он шумно втянул расширенными ноздрями воздух, и его полусонное лицо растянулось по вертикали.

– Не сомневайся, «Маргариту»…

– «Маргариту» я люблю…

Мать не могла не улыбнуться, глядя, как заблестели глаза её сына.

Артём спешно умылся, почистил зубы, поколотил руками и ногами манекен, стоявший в углу его комнаты, и удалился на кухню.

– Как обстоят дела в школе? – спросила его мать, дождавшись, когда он дожуёт кусок пиццы.

– Нормально, – прозвучал короткий ответ. – Сегодня на уроке биологии я выступаю с видеодокладом о генеалогическом древе моей семьи.

– И ты готов это сделать? – с удивлением спросила мать. – Ты ведь даже не попросил нас с папой помочь тебе отыскать нужные фотографии из семейного альбома…

– Умоляю тебя, мама, я знаю наперечёт всех своих дедов, прадедов, дядек, тёток и их детей, а фотографии мне их не нужны.

Мать покачала головой:

– Странно. И какой же это будет доклад, если ты не отснял на планшет фотографии своих родственников.

На что Артём ответил лукавым взглядом:

– У меня, мам, будут видеонарезки из прошлого времени каждого из них, хранящегося в памяти Главного кристалла атлантов.

– Ты для этого вчера ездил к Фьюри?

– Да. Я попросил её помочь мне сделать такой доклад. Она связалась с Центром астронавтики планеты Оксолег, и президент Каар открыл для неё все необходимые каналы прошедшего времени. Так что, мама, наши немецкие друзья будут в шоке, если не сказать больше. Я потом расскажу тебе, как всё это было.

На секунду мать пронзила холодная дрожь – вдруг этого нельзя делать.

– Сын, это может не понравиться папе, – начала она. – Мало ли что?

Артём покачал головой:

– Не беспокойся, мама, отец в курсе. Мой доклад также посмотрел и наш президент, он дал нам с Фьюри несколько ценных советов. Рекомендовал упомянуть в своём докладе о посольстве России в Мидгарде – главном городе атлантов, находящемся на планете Оксолег.

Лицо матери просветлело, и она закатилась безудержным смехом. Через какое-то время, успокоившись, она полюбопытствовала:

– А какой временной отрезок из моей прошлой жизни выбрали вы с Фьюри?

– Временные отрезки твоего папы и твои – самые лучшие. Вы соберёте больше всех лайков, – рассмеялся Артём. – Даже президент остался от них под впечатлением.

– Не интригуй меня, Артём. Рассказывай, что выкопал ты из моей биографии.

– Мам, может, ты потом полностью посмотришь мой доклад?

– Нет, сын, я сейчас хочу знать, о чём он.

– Ладно, слушай. Как я понял, дело было поздней осенью в Карелии. Помнишь, как ты участвовала в лосиной охоте, когда папа служил на пограничной заставе? Сколько тебе тогда было?

– Двадцать лет.

– Ты была храброй девочкой, – отпустил комплимент матери Артём.

– Скорее всего, безрассудной! – рассмеялась она.

– Ладно, слушай. Первым на старого большого быка с огромной сохой наткнулся старшина заставы. Он стрельнул его из карабина в голову, и это было его ошибкой.

– А ты знаешь, сын, почему это было ошибкой?

– Знаю. Крупного зверя – медведя, лося, кабана – следует стрелять пулей под лопатку, в сердце, так говорил мой дед.

– Хм. Я удивлена. Ведь тебе было тогда пять лет, когда он говорил эти слова.

– Слушай, мам, дальше, – продолжил Артём. – Бык упал. Старшина подошёл к нему со спины, решив, что он убит. Однако бык вскочил. Старшина в растерянности стрельнул ещё раз, но мимо. Лось поднял его на лопату и швырнул. Карабин полетел в одну сторону, а старшина в другую. На его счастье, рядом с местом, куда он приземлился, лежало большое поваленное дерево. Он залез под него и оттуда закричал о помощи. Его крик услышала ты и поспешила к нему наперевес c винчестером.

– Я ничего не напутал?

– Нет! – улыбнулась мать. – Только об этом, может, не надо…

– Надо, мама, надо. Лось фыркал кровавыми соплями, бил копытами мёрзлую землю, которая каменьями разлеталась по сторонам. Растущие деревца в радиусе нескольких метров бы им сломлены. Почуяв тебя, бык развернулся в твою сторону, но, к чести старшины, он не потерял самообладание и криком отвлёк его вновь на себя. Ты, увидев боковину быка, моментально вогнала ему две пули под лопатку. Бык пал сначала на колени, потом набок и издал свой последний хрип…

– Да уж, сын, откопал ты сюжет для своего доклада, – покачала головой мать. – Может, тебе всё-таки отказаться от него?

– Нее, мам, этот сюжет классный. Да и доклад уже смонтирован…

Раздался звонок в дверь.

– Это, Артём, твои «подружайки» пришли. Открывай им сам.

Он распахнул дверь. На входе появились Алёна и Софья.

– Sie sprechen deutsch? – Вы разговариваете по-немецки? – спросил он их, расплывшись в широкой улыбке.

– Ja, ja, ja (нем.). Да, да, да, – затрещали радостно в ответ «подружайки».

Из зала послышался лёгкий смешок – мать Артёма едва сдерживала себя, чтобы не рассмеяться во весь голос.

– Тогда прошу исполнить на немецком языке куплет из песни группы «Ленинград»: «…водил меня Серёга на выставку Ван Гога…»

– Артём, хорош прикалываться. Давай быстрее, а то в школу опоздаем, – взмолилась Алёна. – Фрау Герта будет вновь сверлить нас своим колючим взглядом, а мне это не надо – я сразу себя чувствую маленькой, жалкой и виноватой…

– Сегодня, девочки, ваши статусы, как и мой собственный, скакнут до верхней планки. Это я вам обещаю, – картинно заверил он их.

– Пошли уже, – дёрнула его за рукав Софья.

Ехать в подземке от метро «Ботанический сад» до «Юго-Западной», где находилась немецкая школа имени Фридриха Гааза, немногим менее часа. Друзья уселись в конце вагона и достали свои айфоны. Девочки погрузились в мир музыки, а Артём решил ещё раз просмотреть свой видеодоклад.

– Guten тag, кinder! – поприветствовала класс фрау Герта, как и положено, на немецком языке.

– Guten тag, frau fon Hertha! (нем.). Добрый день, фрау фон Герта, – дружно прокричал в ответ класс.

Начался урок биологии. Фрау Герта раздала листы с тестовым заданием по прошедшей.

«Может, она про мой доклад забыла?» – потешил себя приятной мыслью Артём, но недолго. Как только время, отведённое на тест, закончилось, фрау Герта поправила очки, постоянно сползающие на нос, и её колючий взгляд серых глаз уставился на Артёма.

– Артём Саас, – протянула она, – сейчас расскажет нам о генеалогическом древе своей семьи и тем самым опровергнет широко бытующее мнение, что русский Иван не помнит своего родства или, наоборот, подтвердит его.

– Да помним мы, фрау Герта, всё помним, – пробурчал Артём, поднявшись из-за парты.

Он твёрдой походкой прошёл к видеоэкрану, висящему на стене, включил его, вставил флешку с видео и повернулся лицом к классу.

– Перед тем как начать говорить о генеалогическом древе моей семьи, – зазвучал его уверенный голос, – я позволю себе сделать небольшой экскурс к истокам происхождения человечества. Многие считают, что мы произошли от обезьяны, упоминая при этом homo sapiens – человека разумного, и это вписывается в эволюционную теорию Чарльза Дарвина. Другие считают прародителем человека божественного Адама, что вписывается в христианскую теологию.

По лицу фрау Герты пробежала ухмылка.

– Фрау фон Герта, а как вы считаете, кто из них прав? – неожиданно спросил он её. Ухмылка с её лица моментально исчезла. Класс затаил дыхание. Все ученики знали, что их преподаватель по биологии была истинной католичкой и по этой причине всячески избегала каких-либо рассуждений по поводу теории Чарльза Дарвина.

Вопрос, заданный Артёмом, смутил фрау Герту, и она стала лихорадочно думать, как ответить на него.

– А вы сами как думаете? – наконец, нашлась она.

– Я думаю, фрау фон Герта, что правда как всегда где-то посредине. Божественный Адам как прародитель человечества упоминается не только в христианской литературе, но также и в исламской. Я прочёл в интернете, что в сборнике хадисов имам аль-Бухари написано: «Аллах создал Адама ростом в 60 локтей».

– Ого! – воскликнул кто-то с заднего ряда. – Это почти тридцать метров.

Класс заметно оживился.

– Такой рост в давние времена, – продолжил Артём, – имели атланты. В период Всемирного потопа одна их часть разбрелась по Земле, другая улетела на другие планеты. О тех, кто разбрёлся по Земле, мы знаем из мифов и былин. У славян – Святогор, у древних греков – богатыри Геракл и Персей, у китайцев – их гигантский исполин Пань-гу, у древних арийцев – Пуруша. О нашем Святогоре писалось: «Конь его был выше леса стоячего, а шлемом он задевал тучи ходячие…»

– И что из этого следует? – проявила нетерпение фрау Герта.

– А то, что человечество произошло не от какой-то там обезьяны, а от божественного атланта по имени Адам. – Лицо фрау Герты просветлело. Этот ход мысли её явно устраивал. – Но здесь нужно пояснить, каким это образом случилось, – заявил Артём.

– Так поясните… – сказала фрау Герта.

– Гут (хорошо). Из клетки, которую любезно предоставил божественный Адам, был создан волосатый и всеядный homo sapiens с покатым лбом и крепкими челюстями. Атланты, которые хорошо разбирались в генетике, полагали, что только он сможет выжить в изменившихся климатических условиях. Созданный ими прародитель современного человека эволюционировал многие тысячелетия вместе со всеми видами и подвидами живых существ. В общем, нашими общими прародителями являются красивые, умные и сильные Атланты. Нам не нужно отождествлять себя с обезьянами, оставим их в покое, – подвёл итог Артём.

Фрау Герта на мгновение задумалась. Внутри неё ничего не противилось утверждениям, высказанным её учеником. Клетка делится, на каком-то этапе она приобретает мутацию, затем выживает за счёт адаптации, результаты адаптаций накапливаются многие тысячелетия, и в конечном итоге жизнь выглядит совсем по-иному в сравнении с тем, какой она была изначальна. И как следствие всего этого – homo sapiens не произошёл от обезьяны, он эволюционировал вместе с ней…

– А наш господь? – неожиданно просверлила Артёма взглядом она. – Он что? Какое место вы ему отвели?

Артём к такому вопросу был внутренне готов.

– Наш господь создал божественного Адама, – уверенно ответил он.

– Ну да, – прокашлялась фрау Герта. – С истоками зарождения жизни на Земле мы более или менее разобрались, такая точка зрения имеет право на существование. Теперь расскажите про вашу семью и начните со своих прадедов.

Артём взглянул на Алёну, затем перевёл взгляд на Софью. Они обе сидели раскрасневшиеся, на их лицах явно читалось: «Знай наших». Он нажал кнопку пульта видеоэкрана…

На экране появилась бегущая молодая рыжая лошадь, которая резво тащила по снегу сани. В санях находились двое – дед и мальчонка.

– Это мой далёкий прадед – Яков Николаевич, он родился в 1882 году, воевал в Русско-японской войне, а также в Первой мировой войне, он кавалер Георгиевского креста, награждён лично царём за отвагу…

– А кто этот мальчик? – спросила фрау Герта.

– Это мой дедушка, его зовут Семён, здесь ему пять лет, сейчас ему шестьдесят пять лет, он писатель…

На экране мелькают заснеженные поляны, перелески, овраги. Дед и мальчик стоят в санях на коленях. Дед держит в руках вожжи и кнут, в руках у мальчика деревянный автомат с круглым магазином и звонкой металлической трещоткой.

Лошадь поднимается в гору. Вдали на опушке леса стоят пять волков.

– Деда, это волки? – тянет его за рукав тулупа мальчик.

Дед останавливает кобылу и с досадой протягивает:

– Вот незадача какая – волки! Забодай вас всех козёл…

Кобыла трусливо пятится назад и заступает за оглоблю. Дед дёргает вожжами, пытаясь развернуть её. Но она не может перешагнуть назад оглоблю, от страха храпит и бьёт копытами.

– Сёмка, внучок, держи вожжи в натяг, – кричит дед, выскакивая из саней.

Волки быстро бегут к ним. Дед с трудом вталкивает кобылу в оглобли и падает в сани. Кобыла разворачивается и с места берёт в карьер.

Волки бегут позади саней, вытянувшись цепочкой. Впереди большими скачками отмахивает крупный, с оскалившейся пастью волк.

– Сёмка, внучок, подлезай ко мне ближе, – подзывает мальчонку дед.

Вожак обходит сани. Он смотрит на кобылу жёлтыми немигающими глазами. Дед привстаёт и, держась левой рукой за укосину саней, хлещет вожака кнутом. Тот, лязгая зубами, прыгает в сторону, сбиваясь с бега. Сзади на него налетают другие волки. Вся стая кружится вокруг него. Он ощеривается, бьёт клыками одного, другого. И, показав им свою силу и злость, снова, вырвавшись вперёд, легко догоняет сани.

Дед вновь привстаёт, пытается ещё раз огреть кнутом вожака, но тот отбегает от саней подальше. С другой стороны, обходит сани волчица, у неё разорвано ухо, но тот же немигающий жёлтый свет её голодных глаз.

– Сатанинское отродье! – ругается на неё дед.

Вожак выравнивается с кобылой и прыгает на неё. Она шарахается в сторону, в сугроб… Сани переворачиваются: оглобли сворачивают хомут, он захлёстывает ей горло. Она хрипит и бьётся в оглоблях. Волчица, настигшая её, с другой стороны, прыгает на неё и впивается клыками вбок.

Дед и мальчик вываливаются под ноги отставшим трём волкам. Один из них сходу впивается клыками в тулуп деда и тут же получает от него удар японским штыком в брюшину. Зверь кружится от боли на окровавленном снегу, жалостливо визжа. Два других отскакивают от них.

Мальчик принимается крутить трещотку своего деревянного автомата, крича при этом что-то несуразное.

Волки, заслышав металлический треск, трусливо поджимают хвосты и быстро бегут в сторону леса…

– Деда, миленький, мы победили фашистов? – плача навзрыд, спрашивает его мальчик.

С первой парты послышалось хлюпанье носом.

– В чём дело, Ингрид?

– Мне стало страшно, фрау фон Герта, – плача молвила Ингрид, – меня в детстве покусала злая овчарка…

– Понятно, – усмехнулась учительница. – Сходи, умойся холодной водой и возвращайся в класс.

– А можно я останусь? Мне интересно узнать о семье Сас больше.

– Оставайся. Только не шмыгай носом. Не мешай нам смотреть кино.

– Это не кино, фрау фон Герта, это реальная запись во времени, – возразил Артём.

Фрау Герта остановилась посредине класса как вкопанная. Хотела что-то сказать, но передумала.

– Продолжайте, Сас…

Артём выбрал новый файл. На экране молодые девушки месят бетон ногами в огромном чане…

– Это величайшая стройка XX века – возведение плотины Днепрогэс в Запорожье. Год 1930. В белой косынке справа – моя далёкая прабабушка, её зовут Мария, ей здесь 19 лет. Сейчас её нет в живых, она умерла в 72 года.

– Артём, у девушек болят ноги, и поэтому они на стройке принимают грязевые ванны? – послышался голос одной из учениц класса, выделяющейся плотным телосложением.