Kitobni o'qish: «Запрет на чувства»

Письмо к читателю

В ходе своей бренной жизни мы постоянно испытываем множество разнообразных чувств и эмоций. Каждый из нас в той или иной степени был подвержен разным по силе эмоциональным воздействиям, оставившим свой след в нашей психике.

Среди нас есть те, кто не ощущают и не могут осознать многие эмоции. Это может быть следствием долгого болезненного переживания, которое травмировало психику на протяжении многих лет и в результате привело к «алекситимии»¹

Если, к примеру, ребёнок в детстве регулярно подвергался физическому насилию со стороны родителей, то единственной возможно защитой для его психики, в таком случае, являлось игнорирование боли. Ребёнок начинал постепенно подавлять все эмоции и чувства, которые он испытывал. Такой механизм защиты, как правило, приводит к «заторможенности» психики.

Или вот ещё пример. Ребёнок упал и истошно вопит от боли. Родитель ругается: «Прекрати выть!» «Ремня захотел?» В последствие, сильные эмоции будут восприниматься этим ребёнком неверно и даже пугать его, а выработанные механизмы психики будут им подавляться.

Наше тело, как лакмусовая бумажка, оно обязательно даёт свою реакцию на эмоциональное состояние: сжатые кулаки, дергающийся глаз, нервозное подергивание ногой – это результат физиологической реакции на внутренние процессы, происходящие в нас.

* * *

Жизнь каждого из нас, как не крути, является не написанным романом, но уже наполненным реальными событиями и историями.

В своей книге мы не оставили без внимания несколько человеческих историй, полагая, что они будут интересны нашему читателю, в силу своего драматизма и «эмоционального градуса».

Подмечено, что мы непросто проживаем свою земную жизнь, а продолжаем цепочку поколений, предшествующих нашему появлению. Невидимая внутренняя сила и «невидимая преданность предшествующему поколению» подталкивает нас к повторению не только приятного опыта, но и травмирующих нашу жизнь событий.

«Мёртвый хватает живого», – эта известная французская поговорка как раз о том, что сложившееся предубеждения в прошлом, их живучесть, не позволяют правильно оценить происходящее.

Несмотря на то, что мы менее свободны, чем полагаем, у нас все-таки есть возможность избежать роковых повторений в своей жизненной истории – в этом и состоит главная задумка книги.

Мы любим своего читателя и настроены помочь ему, если он получил негативный травмирующий опыт. В своих книгах мы создаем нужные стереотипы мышления и помогаем ему вытащить из глубины сознания энергетический резерв, который при спокойном течение жизни нами не используется, но он так нужен при психических травмах.

Данная книга содержит лишь некоторые суждения на житейском уровне по отдельным аспектам практической психологии, широко известным в специальной и популярной литературе, и не претендует на какую-то роль в познании поведенческих особенностей человека.

Она рассчитана на простого читателя, не желающего утомлять себя тяжеловесными знаниями, но стремящегося при этом к пониманию подобного рода процессов на бытовом уровне.

Обращаем также внимание, дорогой читатель, что это художественное произведение, и несмотря на то, что в его основу положены отдельные зарисовки из реальной жизни, имена героев, места событий, названия местности, городов изменены, поэтому любые совпадения случайны.

Авторы

Пролог

Ослепительное весеннее солнце, выглянувшее на мгновение из паутины проплывающих над городом облаков, заиграло в позолоте крыльев грифонов, удерживающих стальными цепями Банковский мост на берегах Невы. Четыре мифических чудовища в виде крылатых львов отбрасывали зловещие тени и с холодным достоинством чугуна воспринимали в дар монеты и поцелуи людей, возжелавших избавиться от денежных неудач, чем вызвали улыбку у пары, вступившей на мост.

Это были – Адель и Роберт.

Роберт – владелец сети ювелирных магазинов в Санкт-Петербурге, на вид грубый и жёсткий: короткая шевелюра седеющих тёмных волос, крупное мускулистое тело, крючковатый мясистый нос, колючий взгляд. Всё это указывало на некое сходство его с позолоченными грифонами.

Двигался Роберт с небрежностью стареющего спортсмена, держа руки в карманах короткой кожаной куртки. Распахнутый ворот белой рубашки обнажал крепкую шею борца вольного стиля, а седые волосы на груди свидетельствовали о его немолодом возрасте.

Он был похож на братка из 90-х годов, о которых его спутница знала лишь из современных фильмов, снятых по мотивам лихого времени.

На вид ему было около пятидесяти, но он еще продолжал источать уверенность в себе и недюжинную силу. Встречные мужчины, спешившие по мосту, безропотно уступали им дорогу, столкнувшись с его колючим взглядом.

Адель была вдвое моложе его. На ней было лёгкое длиннополое пальто из альпака лавандового цвета с капюшоном. Сюда следует добавить её горделивый вид, которым зачастую отличаются молодые и красивые девушки.

Стройная фигура и налитое тело, просматривающееся под лёгкой тканью пальто, и грациозная походка выдавали в ней профессиональную гимнастку. Вожделенные взгляды мужчин, бросаемые вслед, лишний раз свидетельствовали о её привлекательности.

Сама Адель не обращала на них никакого внимания, рядом с ней был богатый и властный мужчина, которого хорошо знали в определённых кругах, так как он влиял на ход многих процессов, происходящих в городе.

К тому же, сам Роберт считал, что каждый мужчина, если он не гей, смотрит на хорошенькую женщину с вожделением и в этом нет ничего удивительного, ибо такова его природа и поэтому обижаться на него не следует.

Они были знакомы около года. Впервые они увидели друг друга на «Неделе Русской Моды», проходившей в Александрийском театре Санкт-Петербурга. Тогда Роберт беседовал со своим приятелем из мира профессионального моделинга, они встретились глазами, и она не отвела их от его всепожирающего взгляда.

Крепкая фигура, рост выше среднего, твердая линия подбородка, насмешливо нагловатый взгляд – таким он предстал перед ней. Он казался немного высокомерным, но Адель нравились мужчины, знающие себе цену. Тогда она не обратила внимание на жёсткие линии, бороздящие лицо, которые явно не указывали на его миролюбивый характер.

Незнакомец подошел к ней и впился взглядом, затем в его глазах проскочила едва заметная искорка тепла, и он улыбнулся.

– Здравствуйте, Адель! – назвал он её по имени, словно по головке погладил.

– Здравствуйте, – сухо сказала она в ответ. – Откуда вы знаете мое имя?

– Спросил у своего товарища. Несмотря на то, что в мире моды вы делаете первые шаги, многие мужчины уже заглядываются на вас, вот и я не смог устоять – запал на вашу красоту.

– Вы, наверное, посещали какие-то курсы по формированию положительного имиджа?

– Почему вы так решили?

– Имя мое назвали, комплимент в мой адрес отпустили…

– Меня зовут Роберт, – сказал он, сверкнув белыми зубами. – Я намного старше вас, но это же не означает, Адель, что я не могу высказать свое восхищение красивой девушкой. Не так ли?

– Конечно, можете?

– Знаете, Адель, вам очень идет сценическое имя – «Снежная королева». Всё в вас: и наряды, и внешний вид, и горделивая осанка указывают на королевский статус.

Адель выдавила из себя что-то наподобие улыбки. Ей уже доводилось не только слышать в свой адрес комплименты от мужчин, но и испытывать сексуальное влечение. Однако признать то, что этот незнакомый ей мужчина вызвал в ней какие-либо чувства, она не могла, потому как с детских лет испытывала затруднения в различении эмоций и телесных ощущений.

Каким был этот суровый мужчина для нее это не имело тогда никакого значения. Он спросил разрешения угостить её шампанским, и она согласилась, отчётливо при этом сознавая, что этим его желания могут не ограничиться.

Её рассуждения были просты. Какой вред взрослой девушке может причинить ночь с мужчиной, если у неё почти год не было любовника? Если же ей придётся при этом показать своё к нему отношение, как это делают многие девушки, то она сможет это сделать. Она ничего не имеет против, если рядом с ней будет «барсетка с ушками», так у них в агентстве девушки называли своих богатых и влиятельных покровителей.

Роберт же видел в ней лишь очередной объект своих вожделенных желаний и предмет гордости, коем является для мужчины обладание красивой женщиной.

Она заметила, как на его губах появилась еле заметная улыбка, а глаза хищно блеснули. Он взял её за руку и повел к чёрному мерседесу, стоявшему на стоянке у театра…

Парочка остановилась на середине моста.

– Обрати внимание, Адель, какой замечательный вид открывается с этого моста на Невский проспект, ты эту красоту отныне будешь видеть каждый день. Я как-то в одном рекламном дайджесте прочел, что Питер подвешен к небу за шпиль Адмиралтейской иглы и город впускает небо в себя распахнув ему навстречу двери своих многочисленных храмов. Как, верно, сказано. Купола храма Спаса на Крови и Казанского собора, которые мы сейчас видим, казалось бы, рвут небесную синь, но это только нам кажется – это соединение воедино земного и духовного…

Она коснулась рукой его небритой щеки и мило улыбнулась.

– Вы, Роберт, сегодня небритый, а ещё вы такой умный и столько всего знаете…

Он заглянул ей в глаза и лукаво усмехнулся, словно сомневаясь в искренности сказанных ей слов.

– Просто я хорошо учился в школе, хулиганом я стал позже… Время тогда было такое – наверх выбирались парни с крепкими кулаками, и я был одним из них…

Роберт, как он сам говорил, был родом из детдома. У детдомовских друзей постарше он быстро научился премудростям воровства и грабежа. Позже сообразил, что удачи в лихих делах не сыскать, и ему следует освоить финансовые махинации. И уже через некоторое время он козырял перед собратьями по криминальному ремеслу знанием мудрёных словечек, таких как вексель, аваль, инкассо, авизо и др. Так он и въехал в мир большого бизнеса…

Они подошли к четырехэтажному зданию старинной постройки.

– Вот в этом доме, Адель, я купил тебе квартиру – «Снежная королева» должна жить в соответствующих покоях. Несмотря на то, что этот дом один из старейших домов на набережный канала Грибоедова, тебе не придётся жить среди старого хламья, я об этом позаботился. Вчера закончили внутреннюю отделку квартиру и мне там всё понравилось. Роберт поднял голову верх.

– Посмотри на окна третьего этажа этого дома. Видишь окно с большим пурпуровым сердцем. Вглядись в него, на нём написано твое имя. – Это и есть твоя квартира, – добавил он.

Адель удивленно посмотрела на него. Некоторое мгновение она молчала, словно собираясь с мыслями, затем молвила.

– Своя квартира, это, наверное, хорошо. Но зачем вы, Роберт, вы это сделали? Я ведь не смогу выплатить вам за неё даже части денег…

– Не грузись, малыш, по этому поводу. Снежная королева – это мой любимый сказочный персонаж! Я хочу быть в твоём заснеженном плену. К твоему сведению, у меня через-чур горячая плоть, её нужно постоянно остужать. – И это лучше делать не на съёмных квартирах, – лукаво прошептал он ей на ухо.

После чего он подхватил её за бедра и увлек на себя. Она ловко запрыгнула на него, обхватив его мощный торс длинными ногами.

– Ты сейчас словно медвежонок на дереве, – расплылся в добродушной улыбке Роберт.

– Хорошо, я буду вашим медвежонком. У всех мужчин девушки – зайки, рыбки, киски, а у вас медведь…, впрочем, вы и сами как медведь – сильный, жёсткий, смелый…

Роберт удовлетворённо хмыкнул, сравнение ему явно пришлось по душе.

– Единственный недостаток этого места, – продолжил он, – здесь нет рядом подземной парковки для твоего автомобиля…

Адель сползла с него и встала как вкопанная, широко раскрыв глаза.

– Но у меня нет автомобиля. Отцовский автомобиль, на котором я училась ездить, неисправен и уже несколько лет пылится в гараже в Пушкине.

Роберт лукаво усмехнулся.

– А красный ягуар?

– Какой ещё ягуар? – вытаращила глаза Адель.

– Ну тот, который стоит неподалеку отсюда в подземном гараже…

– Вы хотите сказать, что вы мне…

– Да, – прервал он её, – я хочу сказать, что дарю тебе на твои два десятка лет два подарка – квартиру и красный ягуар.

Адель глубоко выдохнула.

– Таких дорогих подарков мне никто не дарил…

Роберт взял её за руку и заглянул ей в глаза.

– Ты необыкновенная девушка, такую, как ты, я не встречал ранее. Лёд и пламень – это про нас с тобой…

Она отшатнулась от него.

– Быть холодной – это плохо, – возразила она. – Мне всегда говорили, что я бесчувственная и холодная, как «Снежная королева». Поэтому и сценический образ у меня такой…

– Если захочешь, то я растоплю твой лёд. Он притянул Адель к себе и впился в ее губы.

Прохожие с удивлением и улыбкой на лице обходили их стороной. Лишь один весельчак, лет тридцати, вполголоса обратил внимание своего друга, идущего рядом:

– Посмотри на этих двух милующихся. Мужика явно сушняк замучил…

– Испить из этого источника я бы тоже не отказался, – гоготнул тот.

– Только ты вряд ли бы словил кайф. Я встретился с этой девицей взглядом – в её глазах полное безучастие. Она подглядывает за эмоциями своего мужика, не испытывая при этом даже намёка на проявление собственных чувств.

– Ты хочешь, сказать, что если «чудачка», которую лобызаешь, не закрывает глаза, то ей по «барабану» твои поцелуи?

– Именно это, дружище, и хочу сказать. Большинство людей целуясь закрывают глаза, чтобы исключить зрение, таким образом, они сильнее ощущают запахи, вкусы, прикосновения. А те, кто их не закрывает, те менее чувственны, на их холодной заднице можно пиво охлаждать, – заржал он.

– А мне эта «чудачка» с холодной задницей нравится. Шикарная девчонка! Интересно, зачем только этой красотке сдался долгоиграющий папик? Видимо никто ей по жизни не сказал, что деньги и цацки не стоят того, чтобы из-за них пускать свою молодую жизнь под откос…

Глава первая

То, что не можешь заполучить, всегда, кажется, лучше того, что имеешь. В этом и состоит романтика и идиотизм человеческой жизни.

Эрих Мария Ремарк, писатель

Всё началось ранним июльским утром на скоростной трассе «М-11», связывающей две столицы – Москву и Санкт- Петербург.

За два дня до этого Адель закончила выступления на показе моды «Плюс Размеры Москвы» и без особого сожаления разорвала намечавшийся роман с руководителем одного из московских агентств, который оказался обыкновенным занудой.

На все это ей потребовалось менее двух часов. Рассталась она с ним без особого сожаления, так как не ожидала от их короткого романа чего-то большего, чем мог предложить этот, ничем не выдающийся представитель «рода он», закончивший общеобразовательную школу в одном из самых захудалых пригородов Москвы.

Поднявшемуся на поставке длинноногих девочек-нимфеток богатым папикам, ему и в голову не приходило получить высшее образование. «Мне высшее образование ни к чему, нужно будет, я куплю диплом. Вот ты психолог, у тебя высшее образование, а сама вихляешь задом на подиуме. В задачнике спрашивается, зачем тебе высшее образование? – говорил он».

С его стороны это был явный перебор, такого выпада в свой адрес она ему простить не могла. «Как ты можешь рассуждать о том, чего ты не имеешь»? – огрызнулась она в ответ и удалилась восвояси.

Вечером Адель спустилась в ресторан при отеле и оглоушила себя тремя коктейлями «Голубые Гавайи». Последующий день она потратила на тягостные размышления, в ходе которых пришла к выводу, что должна покинуть Москву несмотря на то, что до возвращения Роберта из Сингапура оставалось ещё пять дней.

Утром, едва только первые лучи солнца проникли в спальню, она поспешила на стоянку отеля, где был припаркован её двухместный родстер с откидным верхом.

Адель не совсем хорошо представляла себе, что с ней произойдёт дальше, она просто возвращалась в родной город, где у неё есть роскошная квартира и возможность продолжить карьеру в престижном модельном агентстве.

Все-таки хорошо, что у неё есть работа профессиональной модели, а за плечами гуманитарный вуз. Жаль вот только, что Роберт оказался не тем человеком, каким он ей изначально представлялся.

Он, конечно, не худший вариант, если жить, не задумываясь о дальнейшей своей жизни, он богат, умён, интересен. Она понимала, что является для него лишь красивой вещью, которую он купил для своих потребностей и таковой она будет всегда. Поэтому она была холодна и рассудительна, как, впрочем, и он сам.

«Чувства нас не захлестнут, ибо таковых у тебя не имеется в наличии, а я давлю в себе малейшую привязанность к чему-либо и к кому-либо, поэтому до сих пор остаюсь ещё живым» – говорил Роберт.

«Мы с тобой хоть и лежим в одной кровати, но сны видим разные», – как-то раз сказал он. И с этим его постулатом она легко согласилась, так как не видела цветных снов в своей жизни вообще.

Интересно, что испытывают влюблённые девочки, которых не любят мужчины? – задалась вопросом Адель. Наверное, страдают? А что такое страдать? Она неожиданно вспомнила своего первого кавалера с невыразительным лицом, который мусолил её на свиданиях слюнями и норовил стащить трусы. Уже через неделю ей это надоело окончательно, и она указала ему на дверь. Но отделаться от него ей так просто не удалось. Он вновь объявился на пороге её дома, жалобно «скуля», что у него болит душа и он страдает от неразделённой любви.

Что это за напасть? – «болит душа», она так и не поняла, видя перед собой жалкого человека, с виноватой мимикой на лице. Позже, учась в университете, ей рассказали, что означает «страдать», но ощутить это чувство она не смогла, даже на похоронах матери, так как была закрыта от проявления каких-либо чувств вообще.

Адель открыла дверцу машины и плюхнулась в объятья кожаного сидения, в салоне по-прежнему приятно пахло дымной розой ее любимых французских духов. Она вырулила со стоянки, нажала на педаль газа, родстер басовито отозвался и триста коней резво понесли ее в город любви, гламура и авантюрных приключений.

Машина резво катилась по дороге. Адель не прекращала думать о том, что с ней происходит – ведь она вновь разорвала отношения с мужчиной, который был богат, и в отличие от Роберта, предлагал ей замужество. Может не так уж и важно девушке любить самой? – на мгновение задумалась она. Хотя в её случае, дело в генах её бесшабашного папочки, в клочья разметавшего семейные устои.

На ум пришли его крылатые слова: «Если у девушки нервный припадок из-за неизвестности любят её или нет: не веди её ужинать в ресторан, ибо это ставка на негодный объект» …

А как быть, если ей не суждено влюбиться из-за того, что она другая – у неё на чувства с детства поставлен сторожок? Отказаться вообще от общения с мужчинами? И от секса с ними тоже?

Ну уж, нет! На такое она подписываться точно не будет, хоть Роберт и говорит, что в сексе она не смыслит ничего.

Солнце постепенно входило в зенит. Адель открыла верх машины, её копна золотистых волос в мгновение распалась на ветру, обрамляя красивое лицо. Она достала цветастую бандану и подвязала волосы, чтобы они не лезли в глаза.

Впереди со скоростью немногим более ста километров в час маячил форд эксплорер цвета холодной стали, движущийся по ее полосе. Для Адель и её внутреннего состояния эта скорость была слишком мала. Она надавила на акселератор и выехала на встречную полосу, чтобы обогнать его.

Когда она поравнялась с кабиной, ее взгляд упал на странную аэрографию, охватывающую левую сторону авто – спортивного телосложения красавчик в плавках, скрестив руки на груди, растянулся на шпагате на двух противотанковых минах.

Адель бросила взгляд на водителя, чьё украшение произвело на неё впечатление. За рулём авто сидел загорелый парень в белой майке, примерно её возраста, с лицом голливудского киноактёра, его гладкие тёмные волосы были затянуты в тяжёлый узел на затылке.

Интересно, почему этот красавчик выбрал столь странный сюжет? Может быть он «подрывник»? – ей неожиданно пришло на ум название фильма, который довелось видеть пару недель лет тому назад. Этот парень явно похож на главного героя из этого фильма.

Подрывник покосился краем глаза на красный родстер, обгоняющий его. «Какая красотка и машина у неё премиальная. Интересно, что она представляет собой в постели»? – пронеслось у него в голове.

Адель пришла в голову шальная идея подразнить красавчика. Она встала в ряд перед его машиной и заметно сбавила скорость, показывая тем самым, с какой скоростью ему следует ездить по шоссе.

Подрывник был вынужден нажать на тормоза, чтобы держать дистанцию с внезапно замедлившим ход родстером.

Вот стерва, что она о себе возомнила! Решила щёлкнуть мне по носу? Крепко ругнувшись, он нажал несколько раз на клаксон, вдавил в пол педаль газа и пошёл на обгон.

Но Адель не собиралась позволить ему сделать это. Подрывник догнал её и поравнялся с ней всего лишь на мгновение, потому как она вновь нажала на педаль газа, удерживая свой родстер на той же скорости, с какой шёл эксплорер. Подрывник, оставаясь на встречной полосе, также резко увеличил скорость в попытке обойти ее.

Однако Адель не думала сдавать позицию и держалась наравне с ним. Обе машины набрали одинаковую скорость – стрелка спидометра лихорадочно плясала на отметке сто пятьдесят километров. Впереди появилась встречная машина и это было уже небезопасно. Такая играла не стоила свеч, Адель сбавила скорость и пропустила вперёд эксплорер.

Подрывник расплылся в улыбке и торжествующе просигналил ей. Она бросила взгляд на его лицо и её внезапно озарила догадка – этот парень, как две капли воды, похож на подрывника с картинки, распластавшегося на шпагате.

Забавно… Этот парень делает рекламу самому себе… Самовлюблённый нарцисс, хотя и сложен как аполлон, – мимолётно подумала она.

Адель свернула автомобиль на обочину. В её голове вызрел новый дерзкий план. Держись красавчик! Сейчас ты увидишь «вживую», что такое настоящая растяжка! Она скинула с себя футболку с портретом американского президента на груди, подаренную самой Джиллиан Майклс, у которой она брала уроки фитнеса в Нью-Йорке, стянула с ног льняные бриджи светло-серого цвета, оставив лишь стринги, и пристально всмотрелась вдаль, где эксплорер уже отсвечивал маленьким светлым пятнышком.

Догнать машину подрывника для Адель ничего не стоило, тот ехал с прежней скоростью. Услышав протяжный сигнал её клаксона, он посмотрел в боковое зеркало и обомлел. Девушка сидела на сложенном водительском сидении почти голая в полной растяжке и кокетливо махала ему пальцами стройных ног.

Лицо подрывника озарилось улыбкой. Он жадно посмотрел на неё, облизывая губы, сбросил газ и стал притормаживать в надежде познакомиться с ней поближе.

Девушка к его удивлению, общаться не захотела, она громко рассмеялась, надвинула верх машины и нажала на газ, давая понять, что представление окончено. И сделала это она вопреки своему желанию, так как вновь испытывала сильное физическое, почти животного влечения к совершенно незнакомому мужчине.

Подрывник же воспринял нежелание Адель, как своего рода прелюдию – ещё ни одна женщина не сказала ему «нет».