Kitobni o'qish: «Пасынок галактики»

Глава 1

Сергей бросил взгляд на приборную доску. Так и есть, опять барахлит стыковочный узел. Лампа аварийного режима работы загорелась несколько минут назад и продолжала мигать все время, пока пилот тщетно пытался втиснуться в узкое стойло космопарковки. Наконец ему это удалось, экран бортового компьютера ожил, на нем появилось круглая голова робота – парковщика.

– Мы рады приветствовать вас на межпланетной станции «Счастливый день», находящейся под протекторатом Юпитера. Цена парко – места для вашего корабля 11 межгалактических денежных единиц за земные сутки. Если у вас имеется карта «Космического странника», просим воспользоваться ею сразу после звукового сигнала, – гнусаво пробубнил робот, подмигивая правым треугольным глазом, левый не работал, отчего парковщик походил на одноглазого пирата из старых романов, которые читал Сергей в своем далеком детстве.

Сергей подождал, пока откроется люк и, оттолкнувшись ногами от пола, протиснул тело в узкое жерло аварийного выхода. Дверь основного заклинило неделю назад, но денег на ее починку не было. С тех пор Сергей покидал свой космический транспорт таким нехитрым способом.

Выбравшись наружу, он опустил трап и, оказавшись возле робота, сунул кредитную карту в щель, расположенную прямо под потухшим оком парковщика.

– Ваша карта принята, операция выполнена успешно, плата за текущие сутки взята, – пробубнил робот. Кивнув Сергею и неловко повернувшись через левое плечо, он застыл в ожидании нового космического путешественника.

Легко сбежав по ржавым ступеням парковки, Сергей направился к большому полукруглому строению, отделенному от остального мира высоким забором из прессованного марсианского песчаника.

Возле КПП, освещенного тусклым светом неонового фонаря, тосковал плотный юпитерянин в черном комбинезоне охранника.

– Йуго, – процедил сквозь зубы страж ворот, закрывая проход, красной трехпалой лапой.

Сергей включил автопереводчик, юпитерянин сделал то же самое.

– Я прибыл на собеседование в межгалактическое рекрутинговое агентство «Работа для всех», – вежливо пояснил Сергей.

– Это там, их офис на втором этаже, – юпитерянин небрежно махнул рукой в сторону полукруглого строения, – иди быстрее, скоро обеденный перерыв.

– Понял, – Сергей поблагодарил охранника кивком головы и двинулся в указанном направлении.

Вблизи здание напоминало собой огромную арбузную корку. Облицованное зеленым меркурианским мрамором, оно было выкрашено изнутри ядовитой красной краской. Просматривавшиеся сквозь огромные окна стены, казались объятыми хищными языками пламени. Своей атмосферы здесь не было, очевидно станция была построена на огромном, отбитом у межпланетных пиратов астероиде. Гигантский раструб приточной вентсистемы находился почти рядом с космической пристанью, вытяжка располагалась за нагромождением не до конца сгоревших метеоритов, судя по всему, частенько атаковавших этот небольшой оазис, в котором еще теплилась какая-то жизнь. Десятки подобных станций на протяжении космической трассы «Млечный Путь» были заброшены и разграблены многочисленными шайками космических негодяев.

Сергей поднялся на второй этаж и застыл перед стальной дверью, снабженной маленьким электронным глазком видеокамеры.

– Я по поводу работы, соискатель вакансии, – угрюмо буркнул Сергей прямо в глазок.

Дверь моментально открылась. Из-за стола поднялся тучный молодой юпитерянин в отлично сшитом двубортном костюме.

– Мы рады приветствовать вас в нашем агентстве, – важно изрек он, – наше агентство стремится помочь в устройстве на работу буквально всем, доверившись нам, вы ограждаете себя от непрофессионального подхода к делу.

Он улыбнулся, продемонстрировав крупные синие зубы и вновь усевшись за стол, принялся внимательно рассматривать Сергея своими маленькими круглыми глазками. Сергей выдержал его немигающий взгляд. Наконец юпитерянин откинулся в кресле и опустил покрытые мелкими чешуйками веки.

– Имя? Планетная принадлежность? Год рождения или клонирования? – осведомился он, доставая из ящика стола чистый лист самозаполняющейся анкеты.

– Сергей Злобин, землянин. 2066 года рождения. Произведен на свет естественным для тогдашних землян образом.

– А именно? Каким таким образом? – юпитерянин подался вперед, дыхательные мешочки, расположенные за маленькими приплюснутыми к яйцевидному черепу ушами, явственно задвигались, что тут же выдало сильный интерес рекрутера.

– А именно, появился на свет из утробы матери, – Сергей постарался придать голосу холодную вежливость, хотя вопрос уроженца Юпитера был ему неприятен.

Рекрутер же, наоборот, распалился. Красная кожа на его лице медленно позеленела, на покатом лбу появились мелкие бисеринки пота.

– Говорят, тогдашние землянки были большими искусницами по части любовных утех, – сально улыбнувшись, произнес рекрутер, нависая над столом всей массой своего большого нескладного тела.

– Не знаю, – Сергей пожал плечами, – я покинул Землю в пятилетнем возрасте. В тот страшный день, когда случилась Великая Ядерная Катастрофа.

– Я тогда еще не родился, – рекрутер почесал пальцем шишковидный нарост на лбу, – про это написано во всех энциклопедиях, – продолжил он, постепенно принимая свою обычную красноватую окраску, – Земля долго считалась колыбелью всеобщего межгалактического разума. Как же! У вас всегда все было самое передовое, самое лучшее. Лучшие ученые, лучшие артисты, писатели! Да, что там, даже Межгалактическая Лига приняла закон об усреднении жизненных особей по образу и подобию земного человека. После ряда сложнейших генетических операций повсеместно был введен единый стандарт межгалактического обывателя. Мы все похожи на вас, уважаемый Сергей Злобин. Разница лишь в деталях. У нас у всех есть и руки, и ноги, и голова, и даже, простите, задница имеется. Мы все походим на вас, землян. Кто-то в большей, кто-то в меньшей степени.

Сергей уже понял, что попал на межгалактического расиста, ненавидящего все, что связано с бывшими обитателями Земли. В последнее время такие неприятные личности попадались на его пути довольно часто. Сергей сжал зубы, пытаясь сохранить самообладание и не сорваться. Если сейчас поставить мерзавца на место, о работе можно будет забыть.

– И вот в один миг все рухнуло, лидеры межгалактического сообщества превратились в космических бомжей. Их планета стала непригодной для жизни ядерной клоакой, – юпитерянин поднял вверх короткопалую чешуйчатую лапу и застыл, любуясь собственным величием, – оставшихся в живых спасли и приютили те, кого вы считали ниже себя. Те, до кого вы лишь снисходили в своих наставлениях и нравоучениях.

Чиновник продолжал свой полный патетики монолог, но Сергей больше не слушал его. Он вдруг вспомнил тот день, про который старался не вспоминать все эти годы. Сколько раз он стыдливо отгонял от себя эти страшные воспоминания, мысленно убеждая себя, что все кошмары лишь плод его детского воображения.

«Я был маленьким, я был маленьким, а, следовательно, ничего не могу помнить», повторял он как мантру. До поры, до времени это помогало, теперь помогать перестало. Зачем он только вступил в разговор с этим недоумком – рекрутером? Ведь он так давно ни с кем не общался, предпочитая общению тесную, почти насквозь проржавевшую кабину своего звездолета. В ней так удобно было укрываться от всего, что его мучило и раздражало. Теперь и это укрытие стало для него недоступным.

Сергей вдруг явственно почувствовал запах угрозы, который ощутил в день своего последнего пребывания на родной планете. Он вспомнил яростные сирены полицейских машин, носившихся по улицам его родного города.

« Внимание! Внимание! Ядерная угроза категории «А»! Всем сохранять спокойствие и следовать в специально отведенные места!» – надрывались рупоры, расположенные на крышах машин.

Это был полдень, точно, полдень, ясный летний полдень. Отец остался в тот день дома, папа был выходной, они с ним собирались пойти в зоопарк смотреть завозную редкость, настоящего меркурианского дракона. Они уже оделись, когда послышался вой серен.

– Что за черт? – отец включил телевизор.

С экрана в комнату спорхнуло голографическое изображение симпатичной девушки с длинными каштановыми волосами. Ведущая была печальна, но скорбное выражение совсем не портило ее милого лица.

– Глобальная катастрофа… Многочисленные аварии на ведущих АЭС… Взрывы шахт добычи радиоактивных элементов привели к стремительно разрастающимся выбросам и пожарам… Наша планета в опасности…Ведется повсеместная эвакуация землян силами звездолетов межгалактического флота…

Слова телеведущей не откладывались в голове мальчика, их страшный смысл стал понятен ему позже. Отец суетливо заметался по просторной гостиной.

– Как же, – повторял он, пытаясь найти невесть куда задевавшиеся идентификационные браслеты, – мама же совершенно на другом полушарии! Командировка! Ах, как это все некстати! Как же мы теперь?! Я просто не знаю, что и предпринять!

Отец всегда был таким тихим, робким, мягким, несобранным. «Не от мира сего» – говорила о нем мать. Он писал детские книжки, и Сергей немного стеснялся папиного занятия. На фоне отцов его маленьких приятелей по двору отец и впрямь выглядел невыигрышно. Смелые мужественные исследователи космоса, которыми был заселен их многоуровневый дом, так и просились на рекламные плакаты. Они были всегда подтянуты и мускулисты, в запыленных комбинезонах выбиравшиеся из своих летающих авто последних модификаций. Они улыбались своим отпрыскам и иногда сажали их на колени, доверяя управлять своими автолетами. Сергей никогда не правил автолетом, у них машину водила мама. Она работала старшим медицинским исследователем в Космоцетре, именно благодаря маме, их семья и заселилась в этот элитный дом на Бульваре Героев-Космопроходцев.

Что связывало его родителей, таких разных и противоречивых? Может, это была любовь? А, может быть, мама изменяла отцу с одним из своих коллег, мужественным брутальным космическим врачом, этаким спасителем всех и вся, стремительно бросающимся на лечение какой-нибудь чешуйчатой лихорадки, завезенной с далекой гамма-центавры?

Кто теперь ответит? Да и нужен ли Сергею этот ответ?

Он закрыл глаза, стараясь отгородится от дальнейших воспоминаний, но нет! Глаза видели даже в закрытом состоянии. Вот отец пытается включить в сеть большой старорежимный усилитель телепатической энергии. Он тщетно пытается вызвать на разговор мать, а той уже нет на свете. Много позже Сергей узнал, что мама погибла одной из первых, по страшному стечению обстоятельств она оказалась на одной из этих чертовых АЭС, где в тот день проводились какие-то очередные опыты, направленные на повышение иммунитета работников от зловредности «мирного атома».

Так ничего и не добившись, Сергей с отцом выскочили из дома и тут же попали в водоворот таких же, как и они, обезумевших от страха и отвыкших оттого, что их жизням может угрожать что-нибудь кроме банального несчастного случая, про который никто никогда не думает. Избалованные сытой и полной комфорта жизнью земляне и думать не думали о том, что им придется покидать родную планету, спасаясь стремительным бегством от деяний человеческого разума. Паника, обуявшая всех и вся, породила страшную давку задолго до космопорта, откуда стартовали звездолеты, полные кричавших от охватившего их ужаса людей. Отец упал на подступах к стоянке легкового автолетного транспорта, который был призван доставлять население к бортам межпланетной конфедерации, в срочном порядке приступивших к вывозу попавших в беду людей.

Рука, державшая сына вдруг ослабела, отец осел на разогретый солнцем асфальт и тут же был смят напиравшей сзади толпой, увлекшей вслед за собой зашедшегося в неистовом крике Сергея. Таких, как отец было много. Люди спотыкались, падали, выбивались из сил, но никто не останавливался, чтобы помочь им.

– Алле! Вы меня слышите?! – голос рекрутера, доносившийся, словно, сквозь вату, вывел Сергея из странного забытья, – я спрашиваю о том, что произошло после того, как вас вывезли с погибающей Земли?

– Я оказался на маленькой аграрной планете Тунии, – Сергей горько усмехнулся, – был брошен клич:«Усынови осиротевшего землянина», некая акция, что-то сродни «возьми из приюта брошенную собачонку!» Польстившись на деньги, что платила за ребят «Межпланетная Лига Благодетелей», меня принял в семью один крестьянин из Тунии. Его многочисленным синекожим детям и без меня жилось голодно. Каждый день, получая кусок черствой лепешки и кружку отвратительной на вкус воды, я видел круглые, лишенные ресниц глаза своих «названных братьев». По-моему, они ненавидели меня. Едва дождавшись, когда мне стукнет тринадцать, крестьянин сбагрил меня в колледж младшей ступени. Там я и выучился на водителя звездолета.

– Что ж, сия профессия давно утратила ореол романтизма, – притворно вздохнул чиновник, – нынче особей с подобными навыками пруд пруди. Думаю, что вам не светит получить работу по этой специальности. Вы ведь рассчитывали именно на нее?

– У меня неплохой послужной список, имеется личный звездолет. Я работал в компании «Кольца Сатурна», вывозил космический мусор, который попадает в орбиту астероидов, что составляют эти самые кольца.

Чиновник молчал, постукивая трехпалой лапой по отполированной до блеска столешнице. Закатив глаза к потолку, он терпеливо ждал, когда пыл соискателя вакансии иссякнет, но Сергей не собирался сдаваться.

– До этого я трудился в экспедиторской фирме «Марс-компани», транспортировал красный песок по всей вселенной. Лет пять назад было модно украшать приусадебные участки горками из марсианского песка.

– Мода изменчива, – лениво констатировал рекрутер.

– Сразу после армии, я работал на строительстве и ремонте лунных каналов, во время взрывов на земле тамошние каналы и кратеры сильно деформировались, и мы поправляли их, приводя к старым формам. Может быть, у вас есть для меня что-нибудь по строительной части? Я знаю, сейчас межгалактический кризис, и объемы строительства упали, но…

– Вы служили в армии? Где? Когда? В каком звании? Имеете межпланетные награды? – прервал Сергея юпитирянин, он вновь заиграл дыхательными мешочками, что свидетельствовало о возрождении интереса к соискателю.

– Я был призван в ряды истребителей космоугонщиков, позже воевал с астероидными пиратами. Дослужился до звания младшего сержанта, имею медаль за сбитый астероид, – нехотя признался Сергей.

– Тогда у меня к вам специальное предложение, – юпитерянин заговорщицки подмигнул Сергею мутным темно-лиловым глазом, – сейчас формируется один отряд для высадки на захваченную мятежниками планету. Вы не мальчик и отлично знаете, что в нашей галактике разрешено космическое рейдерство. Почему не поучаствовать в маленькой локальной войне? Чем не способ заработать приличную сумму на покупку нового транспортного звездолета? На вашей старой посудине много не наработаешь! Ее даже в утиль сдавать стыдно. Соглашайтесь, а?

Теперь юпитерянин откровенно заискивал. В надежде получить мзду за очередного завербованного солдата удачи он из кожи вон лез, но Сергей быстро остудил его пыл.

– Никогда не был наемником, – четко, почти по слогам произнес он, глядя в бегающие глаза чинуши, – есть ли у вас любая другая работа?

– Другой работы нет, – мстительно сопя, ответил рекрутер, он еще не отошел от разговора, кожа его, покрывшаяся от возбуждения зелеными пятнами медленно начала приобретать свой нормальный красный цвет, – иной работы у меня нет, – повторил он.

– Ладно, попытаем счастье в другом месте, – Сергей поднялся со стула.

– Собираетесь улететь на своем корыте немедленно?

– Чего тянуть-то?

– Вынужден вас расстроить, – чиновник фальшиво улыбнулся, – вылет звездолетов в позднее время запрещен. Отчалить можно лишь завтра утром. Придется раскошелиться на гостиницу. Тут, прямо за ангаром для ремонта техники имеется прекрасный отель «Приют космического странника». Вам лучше пойти туда. Ночевка на улице приравнивается к бродяжничеству и по закону карается двумя месяцами тюрьмы.

– Спасибо за информацию, – Сергей шагнул к двери.

– Подумайте над моим предложением, не в вашем положении выкаблучиваться, кажется, так говорят земляне в подобных случаях.

– Всего доброго, – бросил Сергей, выходя в коридор.

Ему очень хотелось вернуться и набить морду этому хлыщу в костюмчике, но Сергей тут же подавил в себе это желание, разборки с полицией не входили в его планы на сегодняшний вечер.

Глава 2

Отель «Приют космического странника» являл собой жалкую лачугу о трех этажах, наскоро смонтированную из разнокалиберных частей отслуживших своё звездолетов. Неровные швы сварки неудачно маскировали грубые мазки серебристой авиационной краски, потускневшей от многочисленных кислотных дождей. Сергей толкнул болтавшуюся на петлях узкую дверь и очутился в полутемном холле, освещенном единственной лампочкой, болтавшейся на длинном размочаленном шнуре.

– Мир дому сему, – насмешливо буркнул Сергей, завидев за стойкой тронутого ржавчиной робота, смонтированного еще до покорения Марса первыми колонистами.

– …бро пож-ж-ж-алловать. Св-в-о-б-боден номер т-т-т-р-ри, – пророкотал робот, запинаясь, он попытался подать электронный ключ, но, заскрипев, беспомощно завис, опершись на столешницу.

Сергей молча подобрал выпавшую из рук железного портье карту и пошел искать свое временное обиталище. Комната под номером три располагалась под самой крышей и была похожа на спичечный коробок. В углу стояла небрежно застеленная серым несвежим бельем раскладушка. Прямо посредине красовался заляпанный чернилами пластмассовый столик. Наспех приделанное к стене мутное зеркало дополняло скромный интерьер номера. Маленький отсек с душевой кабинкой и унитазом в виде космического скафандра особенно обрадовал Сергея. Приняв душ, он улегся на раскладушку в надежде заснуть, но спать не хотелось, думать тоже. Тяжелая липкая темнота, пробравшаяся в комнату из приоткрытого окна-иллюминатора пахла ракетным топливом и тем специфическим ароматом, что изливают на своих обитателей многие общаги на всем протяжении бескрайней галактики. Кто-то курил запрещенный межпланетным сообществом табак, кто-то жарил на примусе вонючих меркурианских жуков, кто-то пил ароматный уранийский кофе, плантации которого располагались на отдаленных плато давно захваченной рейдерами планеты Урания. Сергей был знатоком запахов, присущих этим временным приютам неприкаянных странников, он с радостью опознавал и классифицировал эти ароматы, ни разу не ошибившись в их принадлежности. Что еще остается одинокому космическому бродяге, у которого нет ни дома, ни семьи? Нет, и, наверное, никогда уже не будет.

– Не спишь? – в комнату осторожно проскользнула худенькая девушка в серебристом полупрозрачном комбинезоне. – Можно я скрашу твое одиночество? Меня зовут Уи.

– Сергей.

– Ты землянин?

– А ты?

– Лишь на четверть, мой дед был одним из первых переселенцев–покорителей планеты Зеу. Тамошние женщины понравились ему, и он женился на моей бабке.

Зеу? – удивился Сергей, – это ж черт знает где! Что ты делаешь так далеко от дома, Уи?

Я тут живу, и…, – она запнулась, – и работаю. Мою планету отдали на поругание космическим рейдерам. Сначала там хозяйничали головорезы из банды «космических старателей», они перерыли все в поисках наших знаменитых самоцветов, способных излечивать многие болезни…

– Ваши лечебные камни залегают между корней тамошних реликтовых деревьев, которые насчитывают по нескольку сотен земных лет, – вспомнил Сергей курс межгалактической истории.

– Земля Зеу сама рожала эти самоцветы, – поправила его Уи, – вся галактика нарадоваться не могла на нашу маленькую планету. Дедушка называл ее непонятным словом «Эдем».

– Эдем – это рай, – задумчиво проговорил Сергей.

– Теперь там ад, – голос Уи задрожал, – после старателей пришли еще большие мерзавцы, они разграбили все до самого конца и сделали на Зеу свалку радиоактивных отходов. Жители Зеу были слабы и беспечны, они не смогли защитить свой дом. Наша планета боялась вступления в Межгалактическую Лигу, боялась нашествия инопланетников, а дождалась нападения космических пиратов. Никто не помог нам, никто не выслал к нам на выручку своих звездолетов, ведь мы не состояли в этой чертовой Лиге.

– Где же были ваши мужчины? – в негодовании воскликнул Сергей.

– Наши мужчины женоподобны и слабы. Все свои силы они отдавали уходу за собой и разговорам о модных новинках. Наши женщины не хотели от них детей, да они и сами не очень-то и стремились к нам, – она прильнула к Сергею и нашла его губы.

Он ответил ей горячим страстным поцелуем, он так давно не был с женщиной. Там, где он жил последнее время, их просто не могло быть. Он гладил длинные шелковистые волосы Уи, вдыхая аромат ее нежной фиолетовой кожи.

– Ты пахнешь мятой и ромашками, как женщина моей планеты, – он гладил ее упругие груди, – я помню эти запахи…

Он овладел ею и вне себя от блаженства продолжал наслаждаться молодым страстным телом. Уи тихонько стонала, обхватив стройными ногами его спину.

– Еще, еще, будь смелее. Кто знает, что будет завтра?– тихонько шептала она ему на ухо.

– Кто сможет нам помешать? – недоумевал Сергей.

– Ты, ты, ты, просто ничего не знаешь, – она всхлипывала, – прости меня, Сергей, я…

– Не плачь, что с тобой? – Сергей осторожно вытер слезу со щеки девушки и вновь прижал ее к себе, в приятной истоме они лежали, не в силах разомкнуть объятий.

Дверь в комнату распахнулась внезапно. На пороге стоял коренастый юпитерянин в форме офицера полиции. За ним, осторожно заглядывая через плечо начальника, раболепно застыл краснорожий сержант с длинной электронной дубинкой наперевес.

– Отлично, – офицер бесцеремонно ввалился в номер, – состав преступления налицо. Собирайся в тюрьму, голубчик. Ты задержан, арестован, да и уже, считай, что, осужден и даже посажен.

– Не понимаю вас, – растерянно пробормотал Сергей, поднимаясь с раскладушки.

– Чего тут понимать? – офицер оскалил в ухмылке крепкие синие зубы, – ты пойман с поличным, Занятия любовью с проституткой по законам межгалактической конфедерации караются тюремным заключением продолжительностью семь земных лет. Уи – проститутка. Что ты делал с ней в постели, уж, не в космический ли бой играл? А ты, что молчишь? – полицейский ткнул в лицо девушки трехпалой лапой, – он платил тебе за любовь?

Девушка молчала.

– Говори, дрянь!

– Нет, не платил…

– Ах, так?! Неужто вздумала юлить, мерзкая потаскуха?!

Офицер со всего размаха ударил Уи ногой в живот, та упала с постели и, задыхаясь от боли и унижения, затихла на давно не мытом полу номера.

– Оставь ее, чешуйчатая мразь, – Сергей шагнул к офицеру и синхронно врезал тому обеими руками по приплюснутым к черепу ушам.

Удар был крайне болезненным, он заставил соперника согнуться пополам, дыхательные мешки, расположенные у уроженцев Юпитера за ушами, едва выдержали этот полный отчаянной силы хук.

– Землеродная вонючка, – полицейский закашлялся, – взять его! – прохрипел он замешкавшемуся сержанту.

Младший по званию оказался удачливее своего начальника. Увернувшись от предназначавшегося ему пинка, сержант выбросил вперед свою длинную руку, сжимавшую дубинку. Регулятор мощности был поставлен в максимальное положение. Направленный на Сергея луч парализовал тело и ослепил глаза, Отпрянув, Сергей рухнул на пол и застыл недвижим.

– Полный паралич в течение получаса гарантирован, шеф, – сержант любовно погладил свое оружие, с подобострастием заглядывая в глаза медленно приходившему в себя начальнику.

– Теперь этот чертов землянин загремит по полной программе, – позеленевший от злости офицер смотрел на Сергея с ненавистью, – червонец за нападение на офицера полиции, еще пятерик за разжигание межгалактической и межпланетной розни – это самое малое, что грозит этому ублюдку.

С опаской подойдя к обездвиженному сопернику, полицейский со всех сил пнул Сергея ногой. Нанеся удар, он трусливо отскочил в сторону и с минуту наблюдал за реакцией поверженного землянина. Убедившись, что сопротивления ждать не приходится, офицер принялся наносить Сергею беспорядочные удары. Устав, юпитирянин удовлетворенно вздохнул.

– В автолет его, и в кутузку! – властно повелел он сержанту.

Тот схватил Сергея трехпалой ручищей и, сопя от усердия, поволок его вниз.

Сергей пришел в себя лишь в камере, была глухая ночь. Он попытался подняться, но острая боль тут же пронзила все тело, отзываясь в голове нестерпимой пульсацией.

– Больно? – раздавшийся рядом шепот заставил Сергея собрать остатки сил и обернуться.

Маленький полный негр с огромными без ресниц глазами смотрел на Сергея с состраданием.

– На, попей, станет немного легче, – негр протянул Сергею металлическую фляжку с теплой протухшей водой.

– Кто ты?

– Я Нукки, так меня зовут друзья, – негр почесал короткой толстенькой ручкой круглую лысую голову, – ты прибыл сюда в надежде найти работу? – с участием осведомился он.

– А хоть бы и так, – Сергей попытался перевернуться на спину, но тут же застонал от нестерпимой боли.

– Они со всеми так поступают. Тебе лучше покориться, я уже это понял. Ведь они вынуждали тебя вступить в легион межпланетных рейдеров?

– Мне предлагали что-то подобное в рекрутинговом агентстве, но я послал вербовщика куда подальше, только и всего, – Сергей непонимающе смотрел на Нукки, – в тюрьме я оказался совсем по другому поводу, подрался с легавым, вот они меня сюда и притащили.

– Брось, – Нукки рассмеялся, – все события, произошедшие сегодня с тобой, звенья одной и той же цепи, это все подстроил тот тип в двубортном костюмчике, злобный и самоуверенный посланец Юпитера, что заправляет делами в агентстве. С каждого облапошенного дурака, вступившего в легион, он имеет хороший барыш. Уж я-то знаю, поверь мне, я чалюсь тут уже больше недели. Сам попался на эту же удочку.

– Ты тоже искал работу?

– Я тебе про это битый час уже толкую, – Нукки показал свою трехпалую руку, – мне еще труднее, чем тебе найти что-нибудь приличное. Я ведь мутант, жалкий полукровка, моя мать землянка, а отец уроженец Юпитера. И те и другие считают меня чужаком. Мне достается то, от чего другие брезгливо воротят нос, а сейчас в связи с межгалактическим кризисом я вообще остался не у дел. Искал работу – не нашел, просил милостыню – попался! К полукровке все относятся как к прокаженному.

– Нужно жаловаться в Лигу Прав, дискредитация по планетной принадлежности запрещена законом и порицается на всех уровнях, – горячо воскликнул Сергей.

– Ты где жил, чувак? – Нукки взглянул на товарища с неподдельным интересом, – по моему разумению ты болтался на каком-нибудь Богом забытом астероиде.

Что, правда, то, правда, – смутился Сергей, – последние десять лет я только и делал, что мотался, как челнок от погрузки к погрузке. Я тяжело работал, выкупил на последние шиши дряхлый звездолет, но так и не сумел скопить на его ремонт. Компания, где я трудился последнее время, обанкротилась, не заплатив нам, работягам, наших жалких грошей. Так я и оказался у разбитого корыта.

– Соблюдайте тишину, соблюдайте тишину! Во избежание получения штрафных ударов плетью, замолчите! – раздался механический голос робота-надзирателя.

Подойдя к металлической двери камеры, он замер в ожидании.

– Тихо, парень, – Нукки прижал палец к губам, – завтра в тюряге день вынесения приговоров, в ночь перед этим событием проклятые роботы – вертухаи зверствуют особо сильно! Мне не хотелось бы подставлять под их плети свою черную задницу.

Сергей хотел спросить у соседа по камере, что это за «день вынесения приговоров», но, взглянув на Нукки, увидел, что тот уже крепко спит, положив под лысую голову свою трехпалую руку.