Kitobni o'qish: «Звездные сестры и братья»

С тех пор, как мы с Юрой наткнулись в обычном геологическом маршруте на урановое месторождение, прошло почти десять лет. Юра уволился из этой геологоразведочной партии, нашел другую работу и купил себе в городе квартиру, я переехал в другой район и вышел на пенсию. Мы с ним практически не встречались за эти прошедшие годы, и два первооткрывателя уранового месторождения остались без заслуженной награды. Об этом месторождении напоминает лишь образец, который у меня остался: он и сейчас лежит на моей книжной полке.

Я иногда думаю, почему нашей партии не дали денег, чтобы оценить это

месторождение, которое располагалось в экономически освоенном районе, в нескольких десятках километров от областного центра. И вот однажды я решил, наконец, съездить в знакомые места и посмотреть, как поживает моя находка.

Стояла поздняя весна, погода была уральской – то было +20°, то -1°, что-то делать в огороде было невозможно, к тому я еще здорово простыл от такой погоды. А вот съездить в сосновый лес и развеяться, было то, что надо.

Я собрал небольшой рюкзак и поехал. Решил добираться до Газеты прямо от поселка Двуреченск – напрямик, по лесу. У меня была топографическая карта, и запас продуктов дня на три. К тому же в пределах Газетинского гранитного массива несколько лет назад начали добывать щебень, и мне было интересно посмотреть на этот карьер – вдруг в нем тоже были урансодержащие породы.

Я шел по весеннему, сосновому лесу и был рад, что выбрался в тайгу, хотя бы на несколько дней. Меня так достала эта простуда, что мне совершенно было необходимо подышать свежим сосновым воздухом. Вся дорога была укатана тяжелыми грузовиками –это с гранитного карьера вывозили щебень. Он был не очень большой – метров сто пятьдесят в поперечнике и глубиной до пятидесяти метров. Сейчас на нем не было ни машин, ни людей. В будке охраны не было никого, и я, пользуясь, случаем, спустился вкарьер и все внимательно осмотрел. Никаких жил в гранитах не было – даже кальцита и кварца – везде был среднезернистый биотитовый гранит. Смотреть на эти убогие граниты мне скоро надоело, я вышел на дорогу и отправился к своей цели – своему урановому месторождению.

До него было идти часа четыре по просеке, а потом еще километров пять по лесной дороге. Когда я добрался до цели, уже наступал вечер. Но я не спешил посмотреть на засыпанную разведочную канаву, которую документировал пятнадцать лет назад. У меня возникло какое-то странное чувство, что за мной ведётся наблюдение, либо меня ожидает какая-то опасность. Я остановился на лесной дороге, прямо перед лесной просекой, по которой мне надо было пройти до канавы сто метров, присел на обочине и стал размышлять, что мне пытается сообщить мое второе «я».