Kitobni o'qish: «Коротко о разном»

Витек

Есть у меня дружок по имени Витек. Неплохой парень, как говорят, с головой и руками. Только вот с работой последнее время ему не везет.

Витя по профессии инженер-программист. Когда-то мы вместе с ним работали в одной организации. Сначала уволился он, а потом я. Причина стара, как мир – маленькая зарплата.

Я устроился в другую организацию, посерьезнее с более или менее нормальной оплатой труда, а Виктор стал мотаться по «шабашкам» продолжая плакаться про безденежье.

И вот, случилось так, что в организацию, где я работаю, был нужен программист. Я вспомнил про Витька и позвонил ему. Он подумал два дня и начал ныть, что зарплата не такая, какая ему нужна и что на «шабашках» он заработает больше. Только он не учел один момент. В наше время нужна стабильная работа, а не случайные заработки.

По моему мнению, проще работать официально, а в свободное время, где-то подрабатывать, там где «душа лежит».

Размышления у камина

Иван Иванович сидел у камина и грел озябшие ноги. На улице мело, было мерзко, холодно, а у него в комнате тепло, уютно, пахнет сухими травами и сосновой смолой.

Иван Иванович любил этот запах.

Он всегда вызывал у него воспоминания о детстве, которое прошло в деревне.

Вот он, маленький мальчик, сидит на крыльце и играет с щенком, который так и норовит лизнуть его в лицо.

А вот уже и не щенок, а большой лохматый пес, которого он сам, Иван Иванович, привел домой.

И зовут его Рекс.

Рекс – любимый пес Ивана Ивановича.

Иван Иванович вздохнул и посмотрел на часы. Было уже поздно, но ему так хотелось еще немного побыть у камина. В последнее время он стал чувствовать, что стареет. И это было очень печально, потому что Ивану Ивановичу всего лишь семьдесят семь лет. Это не так уж и много, но и уже немало.

В этот вечер Иван Иванович долго не мог уснуть. Он все ворочался в постели, думая о своем Рексе. О том, как тот подрос, стал настоящим большим псом, и как они вместе с Рексом лазали по деревьям, гонялись за кошками и бегали по двору. А как им было весело!

«Интересно, – думал Иван Иванович. – А что будет, когда Рекс состарится? А когда он состарится, я умру. Что же будет тогда?»

Он долго ворочался с боку на бок. Ему было грустно.

– Ну что, дружище, – произнес он вслух, обращаясь к Рексу, – ты согласен, что жизнь это цепь событий, которые повторяются из поколения в поколение?

Рекс открыл глаза и посмотрел на хозяина.

– И что каждый из нас живет в свое время, каждое из которых неповторимо, а потом… потом что-нибудь происходит. И вот уже нет ни меня, ни тебя, а есть только история. История, в которой мы были, а теперь нас нет.

Иван Иванович вздохнул. Он сказал Рексу:

– А что это ты смотришь на меня так? Будто бы ты мне не веришь?

Но Рекс не ответил. Он смотрел на Ивана Ивановича. Смотрел, как ему показалось, очень внимательно.

Потом он отвернулся и стал смотреть на стену.

Он смотрел на стену, и Иван Иванович не мог понять, о чем думает Рекс. Но в глазах Рекса была печаль. Очень глубокая печаль.

Она была так глубока, что Иван Иванович испугался. Ему показалось, что Рекс плачет.

Однако Рекс ничего не делал. Просто смотрел на стенку. И вдруг Иван Иванович понял. Рекс смотрел на него. И от этого Ивану Ивановичу стало страшно.

Рекс смотрел очень внимательно. Иван Иванович даже подумал, что тот читает его мысли.

– Рекс! – сказал Иван Иванович. – Ну что ты на меня смотришь? Что ты хочешь сказать? Ты же знаешь, я никому не скажу.

Рекса будто прорвало. Он вскочил и, не говоря ни слова, убежал.

Иван Иванович посмотрел ему вслед. Потом вздохнул и подумал: «Ну и дурак же я».

А потом пришла ночь.

И Иван Иванович лег спать.

«Война» поколений

За окном ранний, зимний, февральский вечер. На улице истошно «воет» ветер, поземкою метет метель. Обычная погода для третьего месяца зимы.

А на кухне маленькой, уютной квартиры за столом сидят дед и внук, коротая вечер. Дед, еще не стар, но и уже не молод, а внук, внук еще дошкольник. Уже не младенец, но и еще и не юноша, подвижный, непоседливый мальчуган. Дед, немного ворчливый, уже уставший от нынешней действительности человек, а внук, весьма любопытный и смышленый малый. Такими и бывают почти все дети его возраста. Пусть не все, но многие.

– Ваня, ты кушать будешь? – спрашивает дед у внука.

– Не буду. Я ел – отвечает малец.

– А когда же ты ел? – не унимается дед.

– Днем, еще светло было – говорит Ваня.

– Так это ты днем ел, в обед, а сейчас вечер, ужин. Надо обязательно поесть – улыбается дед.

– Ну ладно, буду – недовольно соглашается малыш.

– Вот и хорошо. Сейчас я тебе кашу подогрею с молоком и маслом. Бабушка сегодня вкусную кашу сварила – радостно восклицает дед. Он накладывает в тарелку рисовой каши, разбавляет ее молоком и добавляя в кашу сливочного масла, ставит тарелку в микроволновую печь на 1 минуту.

– Ваня, иди садись кушай – кричит дед внуку, который в сидит в комнате и смотрит мультфильмы на своем смартфоне, который ему подарила бабушка.

– Иду. Только если каша горячая то есть не буду – отвечает Ваня и бежит с телефоном на кухню. Он осторожно пробует кашу ложкой и бросая ее в тарелку недовольно говорит:

– Не буду! Горячая!

Дед недоумевает. Ведь он попробовал кашу сам, прежде чем звать внучка за стол. И она показалась ему теплой, но не горячей и еще очень вкусной. И тут до дедушки «доходит», что Ваня просто не хочет есть. Скорее всего наелся дома сладостей втихаря от мамы и теперь не хочет кашу. Дед строгим голосом говорит Ване:

– Садись кушай кашу, а то спрячу от тебя мультики и больше не отдам.

Ваня конечно верит, что дедушка так и сделает, послушно садясь за стол. Он начинает ковырять ложкой в тарелке.

– Ай-йя-яй! Такая вкусная каша. Бабушка старалась, варила, а ты не ешь. Вот придет она с дежурства, я ей все расскажу – цокает языком дед.

– А я расскажу, что ты меня у меня хочешь телефон отобрать и есть заставляешь – уминая кашу за обе щеки, отвечает Ванюшка. Но все же с удовольствием доедает кашу. Всю до последней ложечки.

«Война» поколений, что тут скажешь!

Таинственное воскрешение

Глава 1

Виталий звонил жене, но в ответ слышал лишь нескончаемые безответные, телефонные гудки. Он знал, что это означает.

Это означало, что жена его, Людмила, с кем-то общается по телефону.

И этот кто-то – не он.

– Это ты, Виталий? – вдруг услышал он голос жены.

Она была в квартире, где-то рядом, на расстоянии телефонного провода.

Виталий молчал.

Ему нечего было ответить.

В трубке слышались какие-то звуки, шорохи, голоса, звуки проезжающих машин, лай собаки, чье-то невнятное бормотание.

Кто-то там, в глубине телефонной линии, говорил, двигался.

Говорил, перемещаясь по квартире.

– Ты слышишь меня? – вдруг спросил он.

И добавил: – Я люблю тебя.

Не бойся, не исчезай, я не дам тебя в обиду.

Это было последнее, что он мог сказать.

Она больше не отвечала.

Ее голос пропал.

Исчез.

Он слышал только ее дыхание.

Оно становилось все тише и тише.

Он понимал, что она просто не может ответить ему.

А может, не хочет?

Может, она уже не в силах отвечать?

Наверное, она сейчас плачет.

Плачет.

Как же он сразу не понял, что с ней случилась беда.

Что с ней произошло несчастье.

Почему он не остановил ее?

Почему не помог?

Ведь он же знал, что это опасно.

Знал.

Но она никогда не слушалась его, и он позволял ей совершать все эти глупости.

Позволял.

Так ведь было всегда.

Всегда.

Все было хорошо.

Пока она не увидела его.

Его.

Того, кого она любит больше всего на свете.

Кого она должна любить.

– Нет!

Нет! – закричал он и заметался по комнате.

Ему было очень страшно.

Страшно.

В голове не было никаких мыслей.

Только страх.

Страх.

Ужасный, леденящий душу страх.

За себя.

И за нее.

Он знал, как опасен может быть этот человек.

Этот… этот…

Как он мог?

Зачем?

Это было так жестоко, так…

Она же любила его.

Любила!

А он…

Он…

Невыносимо думать о том, что она сейчас там, в его объятиях.

Что он сейчас с ней.

С ней…

Сейчас…

Когда она так беззащитна.

Когда он так опасен для нее.

Для них.

Господи!

Он должен что-то сделать.

Должен.

Боже, сделай так, чтобы она осталась жива.

Чтобы она была жива.

Она…

– Любимая!

Любимая! – кричал он, не помня себя от страха.

– Прости меня!

Прости!

Я приду за тобой!

Обязательно приду!

Только не умирай!

Прошу тебя, только не умирай.

Пожалуйста!

– Отчаяние захлестывало его, а страх за нее просто разрывал сердце.

О Боже!

Да что же это такое?!

Почему?!

За что?!

Ему казалось, что это не он, а кто-то другой сидит в комнате и кричит…

Кричит от ужаса, от горя, от отчаяния.

И еще от какого-то чувства, которому он не мог дать определения.

Чувство вины?

Нет.

Вина тут ни при чем.

Виноват тот, кто ее похитил. Но почему?

Зачем?

У него есть ответы только на эти два вопроса.

А все остальное…

Остальное неважно.

Главное – она жива.

Жива!

Жива!!!

И с ней ничего не случилось!

Ни-че-го!

Он снова и снова повторял эти слова, как заклинание, как молитву.

Господи, пусть она будет здорова!

Пусть с ней все будет хорошо.

Все остальное не важно.

Она жива!

И он сделает все, чтобы она была жива и здорова.

Он сделает все…

Он спасет ее.

Глава 2

…Что-то коснулось ее лба.

Что-то прохладное и очень приятное. Как будто легкий летний ветерок коснулся ее лица.

И от этого прикосновения стало так хорошо, так спокойно.

Так хорошо, что хотелось спать.

Спать, спать, спать…

– Тише, тише…

Сейчас все пройдет.

Ну, пожалуйста, не надо сейчас ни о чем думать.

Просто ложитесь и спите.

Спите.

Хорошо?

Я вам песенку спою.

Сладкую-сладкую.

Вы заснете.

Забудете про все.

Про боль забудете.

Только спите.

Не надо думать.

Ничего не надо…

«Он поет мне колыбельную?»

Откуда он взялся?

Почему он здесь?

Кто он такой?

Людмила не могла вспомнить.

Он пел ей что-то непонятное, нежное, успокаивающее.

Это было похоже на звуки скрипки, только совсем тихо.

А может быть, это был вовсе и не голос человека, а просто этот странный, нежный звук, похожий на скрипку.

Но как он сюда попал?

Может, она умерла?

Ведь бывает же иногда, что человек умирает во сне.

Вот и она умерла.

Она сейчас откроет глаза и увидит перед собой белый потолок, и белые стены, и людей в белых халатах.

Все они будут в белом.

Белые халаты и белые лица.

И над ее кроватью склонится человек в белом и скажет: «Ну вот, вы и проснулись.

Мы очень волновались за вас.

Очень волновались.

Вы были без сознания почти неделю!»

Она проснется, но это будет не так, ведь она не умерла, а потому не проснется.

Ей просто снится сон.

Вдруг она услышала, как кто-то сказал:

– Ну, вот и все, она пришла в себя!

Люда открыла глаза.

Над ней склонилось лицо очень доброго человека.

Его улыбка была теплой и ласковой.

– Как вы себя чувствуете, голубушка? – спросил он.

Это был врач.

Она улыбнулась ему в ответ и сказала:

– Спасибо, доктор.

Мне намного лучше.

Он улыбнулся ей еще шире и спросил:

– А теперь скажите, когда вы в последний раз ели?

– Вчера вечером, – ответила она.

И он спросил:

«А что вы ели?»

Она ответила: «Мясо».

«И как вы его ели?» – поинтересовался он.

«Я ела его, держа руками», – сказала она и тут же вспомнила, что это было на самом деле.

А он сказал: «Вы, наверное, очень проголодались?»

«Да, – сказала она, – очень.

Но я уже не хочу».Тут он посмотрел на нее и сказал:

«Но вы все равно должны поесть».

И она ответила:

«Хорошо, я так и сделаю».

Тогда он сел рядом с ней и стал рассказывать ей, как выглядит еда, и какая она на вкус, и как ее готовить, и какие она дает ощущения.

Когда он закончил, она сказала ему:

«Спасибо, доктор, теперь я знаю, что мне делать».

Затем она встала и пошла к двери, но остановилась и вернулась, чтобы сказать:

«Доктор, я хотела спросить вас об одном: как мне теперь называть вас?»

Он ответил:«Как хотите».

Она сказала:

«Я буду звать вас «Мой дорогой друг», потому что я люблю вас».

Потом Людмила вышла из комнаты, а доктор остался сидеть, погруженный в размышления.

В тот же день Люда позвонила своему мужу, Виталию и успокоила его, сказав что с ней все хорошо и что она находится в больнице. Виталий наспех одевшись, прыгнул в их старенький Nissan и помчался в больницу к жене. Он был очень рад, что с ней все нормально, что она жива и здорова.

– А его я все равно найду и уничтожу – думал Виталий, спеша к своей любимой супруге.

Один в большом доме

Он жил один в большом доме. Он любил играть на рояле, слушать пение и говорить о жизни.

Но однажды он встретил ее.

Она была в красном платье.

В ту ночь он не мог уснуть.

На утро он узнал, что она умерла.

После этого он перестал играть на пианино, слушать пение, говорить о жизни…

У него осталась только мысль о ней.

Однажды он увидел ее в окне.

Приблизившись к стеклу, он заглянул в комнату.

Там стояла она.

Это была она.

Не веря своим глазам, он прильнул к окну.

Они смотрели друг на друга, не оторвав взгляда, несколько минут.

Он смотрел на неё, она смотрела на него.

Ее губы шевелились.

– Ты – шептал он. – Почему ты здесь

Я не верю.

Ты – не она. Ты – другая.

– Я та, кого ты любил. – отвечала она.

И тогда он понял, что теперь уже никогда не увидит ее.

Положив голову на подоконник он заплакал.

– Как же так Как же это могло случиться…

Прошло много лет. Он давно уже был женат, у него было трое детей.

Но иногда, смотря на себя в зеркало, вспоминая ее он плакал.

Плакал и вспоминал.

Карлик и кот

Смешной карлик сидел на кресле покачивая ногами. Он был в красном спортивном костюме.

У него на лысой голове был одет капюшон, который скрывал его лицо.

Перед ним стояла кружка с чаем и тарелка с сушками.

Рядом с ним сидел большой черный кот.

Карлик достал из кармана телефон и стал смотреть фотографии.

Затем он убрал мобильник обратно.

Кот не отрываясь смотрел на карлика, не моргая.

– Ну что?

Смотришь на меня? – обратился карлик к коту.

Тот продолжал смотреть на карлика не двигаясь.

– И чего ты на меня смотришь?

Я тебе что-то плохого сделал?

Кот продолжал смотреть на него.

Карлик вздохнул, и, подойдя к окну, стал смотреть на улицу.

Он не оборачивался.

Но, через какое-то время, он все-таки обернулся и увидел сидящего на подоконнике кота.

Тогда он снова вздохнул и сказал:

– Нашел время…

Кот спрыгнул с подоконника и уселся рядом с карликом.

– Чего ты ко мне пристал?

Иди, смотри фотографии. – карлик показал на телефон.

Кот сел рядом и стал внимательно смотреть на экран.

На экране были фотографии, которые сделал карлик.Он был в разных местах: дома, на природе, в городе, в лесу, в горах…

Все это было запечатлено на камеру телефона.

Карлик снял кота с собой на фоне гор, с котом на руках, с едой, с цветами…

Кот внимательно смотрел на фотографии и иногда тихо урчал.

"Какой же он хорошенький" – подумал карлик и улыбнулся.

Ему было приятно, что кот обратил внимание на его маленький домик, который карлик построил своими руками.

Это был не совсем дом, скорее шалаш.

Но он был очень уютный и теплый. В этом шалаше карлик проводил вечера, читал книги, иногда спал или смотрел телевизор.

А кот сидел рядом и смотрел на него.

Иногда карлик гладил кота и говорил ему разные ласковые слова.

Кот был доволен и мурлыкал.

– Я скоро буду жить здесь постоянно – сказал карлик коту.

И кот согласился.

Он тоже хотел, чтобы карлик остался здесь навсегда.

Ведь он любил его.

С тех пор кот часто приходил к карлику.

Они играли вместе, смотрели телевизор, читали книги.

Так проходили дни и недели. Карлик был счастлив.

Наконец-то он нашел друга.

Но кот был не просто другом.

Его целью было – охранять карлика.

Однажды ночью кот услышал чей-то голос.

Это был голос карлика, но он был какой-то странный.

Как будто у него что-то болит.

– Наверное, он заболел – подумал кот.

На следующий день кот увидел, как карлик куда-то собрался.

В руках у него была какая-то коробочка.

Котик не понимал, куда и зачем он собрался.

Когда карлик вышел из дома, кот побежал к нему.

Вдруг карлик упал на землю. Кот подбежал к карлику.

Он начал мяукать.

Карлик открыл глаза и сказал: "Кот, ты спас меня".

И он рассказал коту, что в этой коробочке находится лекарство.

Нужно отнести ее в больницу.

Врач должен сделать ему укол.

А без укола он не сможет ходить.

Так как карлик – горбун, его ноги были очень слабыми.

Они даже не могли ходить по земле.

Поэтому он всегда ходил с палочкой.

Вот так кот спас своего друга – карлика.

Старый пес

Старый пес лежал на земле, его глаза были закрыты.

В голове проносились моменты из жизни, то, что он видел и что делал.

Он вспомнил, как был щенком, резвился на поле, играл, бегал за своей любимой собакой.

Ее звали Лаки.

Это была собака породы немецкая овчарка.

Пес с удовольствием бегал за ней.

А она, в свою очередь, учила его разным командам.

Но потом он вырос и перестал играть с ней.

Когда пришло время, Лаки ушла от него.

Старый пес тяжело вздохнул.

"Как это больно, когда тебя бросают.

Ты становишься никому не нужен, и тебе приходится жить одному.

Я никогда не забуду Лаки, она была моей лучшей подругой.

Она всегда была рядом со мной.

И я никогда её не забуду!"

Воспоминания пса перебила мысль о том, что скоро он умрёт.

Ведь, по его мнению, ему было уже очень много лет.

Сколько он помнит себя, он никогда не был таким старым.

Не долго думая, старый пес встал, отряхнулся и пошел в сторону своего дома.

Дома он лег на диван и уснул.

Ему снился сон, где он был молодой и счастливый.

Горе лыжники

Признаюсь честно, люблю я покататься на лыжах морозным зимним днем. Когда снег серебрится на солнце, весело хрустя под ногами и деревья покрытые инеем стоят величаво, словно расписные красавицы.

Привычка кататься на лыжах появилась у меня в школьные годы. Потом это занятие плавно перетекло в юность, в отроческие годы было немного забыто и вот спустя столько лет, на четвертом десятке торжественно вернулось. Я уже рассказывал вам про свои лыжные прогулки, но эта о которой пойдет сегодня речь, от души развеселила меня.

Было позднее воскресное утро. Я, как всегда приехал на лыжную базу, взял в прокат лыжи и на них неспешно поехал к месту откуда я обычно начинаю лыжную прогулку. Позади меня ехали двое парней спортивного вида. В красивых лыжных костюмах, а лыжи у них были явно не из дешевых. Как впрочем и ботинки и лыжные палки. В общем, полный «фарш». Один из них окликнул меня и начал расспрашивать про трассу:

– А подскажите, пожалуйста, как нам лучше поехать. Так, чтобы трасса была накатана под «коньковый» ход и более или менее ровная без крутых подъемов?

– Ну вот смотрите. Если поехать направо то там накатанная лыжня и через несколько сотен метров очень крутой подъем в гору. Эта трасса больше подходит для скоростного спуска. А если поехать сюда налево, где обычно я и еду, то получается хорошая почти ровная, укатанная трасса с лыжней по бокам и посередине вполне можно ехать «коньком» – ответил я ребятам. Они было хотели поехать за мной но я пропустил их вперед, сославшись на то, что никуда особо не тороплюсь и езжу обычно медленно. Тут они мне сказали, что на лыжи вообще лет десять не вставали и сами особо быстро не побегут, но я все же настоял на своем.

В самом начале этой трассы есть небольшой подъем. Можно конечно заехать с нормального разгона, но лучше всего подниматься «елочкой» – лыжи под углом 45 градусов или «лесенкой» – лыжи ставят перпендикулярно трассе и поднимаются на них, как по ступенькам. И вот эти два «спортсмена» начали подъем в эту небольшую горку. Первый попробовал взять ее с разгона, но заехав, покатился с горки в обратную сторону, задом и в итоге упал в ближайший сугроб сбоку. Он лежал на спине и смешно дрыгал ногами, на которых были лыжи до тех пор, пока его не поднял второй горе лыжник. В итоге первый снял лыжи и взобрался по этой мини-горке пешком! Второй, видимо более опытный спортсмен, пошел в горку на лыжах изобразив некое подобие «елочки», но не пройдя и пары шагов, завалился на бок. Но ему помог подняться… первый.

Я с улыбкой посмотрел на этих горе-лыжников. Зрелище я вам скажу весьма комичное. Двое взрослых мужиков в дорогих лыжных костюмах и экипировке, производящие впечатление бывалых спортсменов, стояли с головы до ног изваляные в снегу. Пришлось мне простому любителю пойти первым и показать, как преодолеть эту горку.

Я встал на лыжах «лесенкой», без труда взобрался по горке и покатил вперед по накатанной лыжне, оставив далеко позади этих «лыжников».

Новая «ГАЗель»

Однажды я вышел в магазин и увидел во дворе дома новенькую сверкающую «ГАЗель» скорой медицинской помощи. Белую – белую с красной полосой и медицинскими крестами на бортах. В памяти мелькнула картинка из начала нулевых, когда я санитарил на скорой.

Наша травматологическая бригада выезжала на адреса тогда на стареньком УАЗе, именуемым в народе «буханкой» и ничего, кроме фельдшерской сумки с лекарствами, носилок и резиновой дубинки-аргумента (для «лечения» особо буйных пациентов) в салоне машины больше не было.

Впечатленный внешним видом новенькой, сверкающей машины, я подошел к водителю и попросил разрешения заглянуть внутрь, естественно, рассказав ему о том, что я тоже когда-то работал на станции скорой медицинской помощи. Шофер благосклонно устроил мне экскурсию по новой спецмашине. Заглянув внутрь я буквально запрыгал от восторга. Здесь, в просторном салоне, было все необходимое оборудование для транспортировки и оказания первой медицинской помощи. И главное это все наше, родное, российское, ничуть не хуже ихнего, «забугорного». Чтобы не говорили злые языки, а медицина у нас все же идет в ногу со временем.

Я еще немного постоял, поговорил с водителем, вспомнили былые времена, он тоже не первый год работает и, как оказалось у нас с ним много общих знакомых из числа работников скорой.

Тут из подъезда вышла бригада и села в машину скорой и новая, сверкающая газель величаво тронулась по своим неотложным делам. А я побрел не спеша в сторону магазина.