Kitobni o'qish: «Позабыть огни»

Shrift:

– Тьма не всегда означает зло, а свет не всегда несёт добро.
© Филис Кристина Каст

Ссылка на сообщество автора: vk.com/nisarium

* * *

Доброго времени суток, уважаемый читатель. Я автор данной книги и хочу настроить вас к её прочтению. «Позабыть огни» – это феноменальная история одной девушки, которая отправилась навстречу приключениям. На её пути будет возникать множество проблем, ответственных моментов и тяжёлых решений. Вы не только станете полноценным участником её приключения, но и сами определите, как сложится её история.

Каждая глава данного произведения – случайный отрезок времени из её путешествия. Для того чтобы воплотить полную историю в правильной последовательности, вам предстоит переставить главы в том порядке, который вы считаете правильным.

Я желаю вам приятного прочтения и соответствующего настроения для комфортного изучения книги. Погрузитесь в эту историю и усвойте её текст.

Спасибо!

Глава первая
Рассвет

Оставалось всего два месяца до моего переезда в Финикс. Я закончила учёбу в Бостоне и уже успела найти работу в другом городе. Мои родители гордились мною. В Финиксе я уже планировала найти новых друзей, возможно, завести отношения. Мне было достаточно трудно прожить несколько лет в совершенно другой среде обитания и с людьми другого менталитета. Бостонцы оказались достаточно специфичными для меня людьми. Во время учёбы я часто думала о будущем, представляла, какое оно будет и как я буду жить. Повседневная рутина: встаёшь до рассвета, идёшь на работу, приходишь уставшая, тебя встречает твой маленький зверёк, плюхаешься на диван и заканчиваешь день в компании телевизора и глупых ток-шоу. Такую жизнь я себе представляла и, знаете, даже желала. Но тогда я и все остальные не могли догадываться, что же с нами со всеми случится. Меня зовут Кая, сейчас мне 26 лет, и я нахожусь в паре мгновений от смерти.

Всё началось в тихий и облачный день, 2 июля 2019 года. Я жила у своего брата в загородном доме недалеко от Бостона. Именно в этот день с утра пораньше я отправилась в магазин за некоторыми продуктами. У Эша, моего брата, как всегда ни хрена не было, кроме коробок быстро приготавливаемой лапши и пары кусочков сухой пиццы в холодильнике. Эш был работящим человеком, но при этом достаточно ленивым: всё своё свободное время он любил просиживать за видеоиграми и теликом, поэтому никогда не готовил. В основном постоянно заказывал доставки или мог накупить себе лапши на пару недель вперёд. Так вот, в тот день я собиралась приготовить пасту с моим фирменным соусом. Отец очень любил мою пасту. Я сама обожала пасту и всё макаронное, если честно, уже сама успела позабыть, какая она на вкус, кх… Вот я и пришла в один ближайший супермаркет, который был на удивление относительно пуст. Взяла самую огромную корзину с колесиками и поправила лямки моего портфеля. Я, кстати, не очень любила таскать что-то в руках, даже самые лёгкие вещи, поэтому с самого детства привыкла носить с собой рюкзаки, сумочки и вещи с глубокими карманами. Подключила мои наушники и отправилась в далёкое путешествие по джунглям арахисовой пасты и туалетной бумаги. Не знаю почему, но провозилась я там достаточно долго, настолько долго, что успела прослушать альбом моей любимой группы полностью. Как сейчас помню, я набрала полную корзину, я даже не знала, хватит ли мне денег. Набрав целую кучу отравы для моего организма и несколько овощей, я наконец-то направилась на кассу. Подойдя к кассе, я знатно недоумевала: за кассовым аппаратом никого не было, да и вообще, в магазине никого не было. Уже тогда я немного погрузилась в сомнения, что что-то явно не так. Простояв около двух минут, я устала ждать и решила постучать в дверь служебного помещения, которая находилась за кассовым аппаратом. Обойдя кассовую стойку по кругу, я начала заходить внутрь и резко остановилась. Я тут же впала в шок, страх и нервозность. На полу, прямо под кассовым аппаратом, лежало нечто страшное. Поначалу я не совсем могла понять, что это. Было понятно, что это нечто, одетое в человеческую одежду и форму кассира. Немного присмотревшись и пригнувшись, я поняла, что это был кассир. Я испытала сильный ужас и дрожь по всему телу, из-за которой попятилась назад. Кассир уже не был похож на человека, он скорей напоминал мумию: напрочь высохшее и сжатое тело, которое лежало в позе эмбриона, пустые глаза, повисшая поверх сухой кожи одежда. Впервые в жизни я увидела мертвеца, тем более в таком виде. Я тут же пошла на выход из супермаркета, оставив тележку позади. Выйдя из супермаркета, я первым делом достала телефон, чтобы позвонить в полицию. Мои пальцы никогда так быстро не нажимали на экран смартфона. Начав набирать нужный номер, я прислонила телефон к уху и бросила свой взгляд вперёд, на улицу. Не успел закончиться первый гудок в моём динамике, как я тут же выронила телефон из рук от страха. На протяжении почти всей улицы, везде, лежали эти мумии – мумии разных людей. Я не знала, куда деваться и что делать, и просто в страхе побежала назад, домой, оставив телефон на земле. Я старалась не обращать внимания на лежащие вокруг тела. Я пробежала несколько переулков и заметила двух мужчин, живых мужчин, не мумий, которые торопливо загружали что-то в кузов своей машины, – я тут же бросилась бежать к ним. Я подбежала к ним и начала исторично кричать:

– Там! Там… тела… везде т-тр…

Мужчина резко перебил меня:

– Не ори ты! Мы сами не знаем, что происходит! Мы с Гарольтом сидели дома, вышли, чтобы к-купить… а там они. Люди будто моментально вянут, прямо как цветы. Мы уже десятки раз пытались звонить в 911, скорую, полицию – никто не берёт.

Я со слезами стояла и смотрела на этих мужчин, я ничего не могла сделать. В этот момент в моей душе было нечто большее, чем просто страх. Второй мужчина, которого звали вроде как Гарольт, сказал:

– Джеймс, поехали!

После этого оба мужчины торопливо сели в машину, и первый сказал мне:

– Проведай своих родных. Удачи…

Двери захлопнулись, машина резко рванула на дорогу и быстро уехала, скрывшись из виду в переулке.

Мне не пришлось долго отходить от случившегося. Я простояла на том месте в полном шоке и растерянности ещё несколько минут, после чего побежала домой, вспомнив об Эше. Пока я бежала домой, я видела ещё целую кучу человеческих мумий. Иногда мимо меня пробегали другие нормальные и живые люди, проезжали машины, некоторые люди плакали. Я видела шок, растерянность, страх в глазах людей. Самое страшное, что вместе с людьми, видимо, начал умирать и город: повсюду было очень тихо, и не было паники. Большинство людей просто собирали свои вещи у домов или молча медленно куда-то бежали.

Наконец-то я прибежала домой и распахнула дверь, в доме было жутко тихо. Лишь лёгкий ветер с улицы и белый шум телевизора издавали звуки. Я сразу направилась в комнату Эша на втором этаже, но из телевизора резко раздался голос. Я остановилась.

– Кхм… Граждане США. Люди. С нами произошла очень страшная трагедия. Кто слышит это сообщение, пожалуйста, прослушайте его от начала и до конца, запомните всё, что я скажу. Повторных включений не будет. Пока не поздно, вы можете использовать любой диктофон или записывающее устройство, но без источника света! Это важно!.. Чёрт, времени не так много… Я перейду к сути. Меня зовут Залес Нортон. Я являюсь высокопоставленным научным сотрудником Чикагского биологического исследовательского центра. Я работал с вирусом MET-56, или, как я его называю, «Митификс». Вирус прибыл к нам вместе с тем самым метеоритом, что упал год назад, метеоритом «Магни», если кто-то из слушающих помнит… Власти обязали нас скрывать информацию, но всё вышло из-под контроля. Вначале (раздались помехи) выяснилось, что вирус имеет очень уникальные свойства и форму, из-за чего мы нашли его слишком поздно, с использованием очень дорогих и сложных аппаратов. Мы не можем утверждать, но, скорей всего, восемьдесят или девяносто процентов населения Земли сейчас являются носителями этого вируса. Вирус долгое время скрывался, умело распространялся всеми возможными путями. Целый год он распространялся по воздуху, по воде, через животных и людей, через насекомых и даже через… (Раздались помехи.) Вирус спал, он прятался и спал, был в инкубационном периоде. Мы не могли предполагать, что будет, когда он выйдет из него… И вот это случилось. Вся моя команда уже погибла несколько мгновений назад. Я вышел в экстренное вещание, пока не поздно, чтобы предупредить всех оставшихся в живых: избегайте света! Я ещё не изучил последствия вируса, я не знаю точно, на что он способен, но я сделал максимально приближённое предположение и выяснил: «Мити-фикс» каким-то образом вступает в реакцию с любым источником света, абсолютно любым, кроме ПНВ. Именно электронно-оптический преобразователь прибора ночного видения позволяет инфицированным смотреть на источники света, строго через ПНВ. В моём случае для эксперимента я использовал ПНВ для ночных боевых действий. Он дал положительные результаты, но испытуемый сразу же погиб, как только включился свет. При этом он был жив и успешно передвигался в абсолютной темноте вместе с ПНВ. Я совершенно не имею понятия, как это может быть взаимосвязано и почему это так работает, но факт остаётся фактом: бойтесь света! Закрывайте все окна, уходите под землю, ломайте лампы и светильники, выбрасывайте всё, что может пассивно подавать огни, бойтесь солнца, звёзд, луны – всего, что может излучать или отражать какой-либо свет. Закутайтесь в одеяло, одевайтесь в светонепроницаемую одежду, защищайте любые участки кожи и даже волосы. Если вы будете находиться в кромешной темноте с запасами провизии и ПНВ, тогда, возможно, у вас ещё есть шансы спокойно прожить и обдумать дальнейшие действия. Не дайте человечеству погибнуть… (Сильные помехи.) У… (Белый шум.)

Сообщение резко оборвалось, после чего я тут же начала зашторивать все окна и выключать все возможные рубильники, ломать сигнализации, ночники, абсолютно все источники света. Я закуталась в толстое одеяло и аккуратно поднялась наверх, к комнате брата. Я постучалась, но никакого ответа не поступило. Приготовившись созерцать худшее, я аккуратно открыла дверь и зашла в комнату. Из-за плотности одеяла, плохой видимости и потери равновесия я упала. Я уже была готова умереть и пустить последние мысли в голову… но я осознала, что ничего не вижу. В комнате брата были автоматические электрожалюзи, которые идеально избавляли комнату от любого света. Поняв, что жалюзи закрыты, я сразу предположила, что брат спит. На ощупь я захлопнула дверь и разбудила Эша. Он и правда спал и не знал, что происходит.

– Какого?!

Я сразу толкнула его и на ощупь схватила его руки.

– Не дёргайся! Не тянись к телефону и к чему-либо ещё! Просто лежи!

Эш недоумевал:

– Кая, что ты, чёрт возьми, творишь?!

С этого момента я решила всё подробно изложить брату, всю ситуацию в мелких деталях. Поначалу он меня совершенно не слушал и до последнего думал, что я шучу, но потом он успокоился и решил поверить мне, но при условии, что я ему как-либо это докажу. Я долго размышляла, это сделать, и в голову пришла идея аккуратно открыть окно, в темноте и через плотное одеяло, чтобы он послушал шум на улице, которого совершенно не было. Я посчитала это весомым доказательством, так как мы жили рядом с дорогой, магазином и несколькими забегаловками, из-за которых почти круглосуточно с улицы доносился шум.

Крайне аккуратно, долго и медленно я проделала данные действия: открыла окно и после этого закрыла жалюзи обратно. Мы начали слушать и ждать. Пока мы ждали, я на ощупь перевернула телефон брата, чтобы он не издавал свет, и закрыла книгой камеру этого телефона со вспышкой, чтобы в случае чего она не загорелась. После этого я аккуратно проверила комнату на наличие других источников света и очень осторожно защитила нас от их включения. Всё, что мы слышали, это лёгкий гул ветра с улицы. Я считала почти каждую минуту. На протяжении часа брат постоянно говорил, что я шучу и ему скучно сидеть в темноте. Когда прошло около двух часов, брат заговорил:

– Кая, это уже не смешно…

Я ответила:

– Это и так не смешно, Эш…

Брат с небольшой агрессией сказал:

– Если это розыгрыш, тебе лучше признаться сейчас. В противном случае, я обещаю, я не буду разговаривать с тобой неделями!

Я вновь чётко и прямо ответила:

– Нет. Это не шутка.

После моего прямого ответа Эш замолчал. Мы молча просидели достаточно долго, не могу сказать более точно, так как я перестала считать время. Эш достаточно странно вздыхал, у меня было ощущение, что он плакал. Дальше мы просто просидели очень долгое количество времени и уснули, завёрнутые в одеяло. Тогда нам очень повезло, что по жизни мы не дёргались во сне.

На следующий день я проснулась раньше Эша и очень аккуратно разбудила его. Мы решили, что нам стоит спуститься в подвал, где было темно сутками, и там обсудить наши дальнейшие действия. Мы спустились в подвал, многое обдумали, обговорили… и начали выживать.

Глава вторая
Ферма

С момента начала катастрофы прошло примерно три месяца. У нас с Эшем начали заканчиваться очередные месячные припасы и прочая провизия. Мы слишком отдалились от дома, но это уже другой момент моей истории… Мы даже примерно не понимали, где мы находимся, тем более с видом из ПНВ. Последние пару месяцев мы проживали на автостоянке, вокруг которой ничего не было, кроме дороги и сплошных деревьев. Было решено, что нам надо исследовать окрестности или найти что-то вроде карты местности. Я настаивала, но Эш не пустил меня на разведку вместе с ним и в буквальном смысле приказал мне остаться на автостоянке и охранять наши оставшиеся припасы. Это было достаточно странно, потому что охранять там было почти нечего, да и не от кого. За все дни выживания мы не встретили ни одного нормального человека, только птиц и прочих животных, которые, кстати, видимо, не были больны вирусом. Несмотря на достаточно странную и абсурдную просьбу Эша, я всё-таки послушалась его и осталась на автостоянке.

Эш ушёл, делать было совершенно нечего. Я просто то сидела, то лежала в абсолютно тёмной комнате подсобного помещения. Кстати, по поводу темноты: поначалу она меня очень бесила, и я никак не могла привыкнуть к тому, что почти всегда ничего не видно, но за последнее время я начала привыкать к этому. Эш говорит, что если он не использует ПНВ долгое время – обычно это происходит, когда мы находимся в полностью закрытых от света помещениях, – то его зрение немного адаптируется к темноте и он слабо начинает видеть некоторые очертания. Не знаю, правда ли это, но у меня подобного нет, хотя выживаем мы одинаковое количество дней и почти всегда вместе. Раньше от ПНВ жутко болели глаза, но мы научились экономно и не слишком болезненно для глаз использовать данное оборудование. ПНВ – это вообще отдельная тема, скорей всего, один из редчайших и самых ценных ресурсов на Земле на сегодняшний день. Пока я ждала Эша, я ела консервированные сардины в томатном соусе. Я ненавидела сардины, но сейчас это вполне себе шикарная трапеза. Питались мы в основном консервами, так как у большинства более надёжных продуктов уже давно истекли сроки годности. Поначалу было даже классно: можно было набрать себе дорогого шоколада, чипсов, конфет и прочей нездоровой пищи. Но потом мы осознали, что лучше набирать более витаминных и менее химических продуктов. Мы понимали, что при таких условиях лечиться от различных болезней будет трудновато. Что касается воды, её всегда было достать достаточно легко почти в любых магазинах. В целом с провизией особых проблем никогда не было: почти все магазины были забиты разными вещами, а когда мы обходили торговый центр, это было нечто, конечно, до того самого инцидента, о котором будет сказано позже. В разных фильмах, игрушках, рассказах постоянно выделяли проблему нехватки ресурсов, показывали, что много магазинов было уже разграблено в первый день, но у нас совсем не так. Я не могу точно знать, с чем это связано, возможно, потому что особых конкурентов в лице выживших мы никогда не видели. Иногда у меня складывается впечатление, что мы вообще одни на все Штаты, но порой, когда обыскиваем дома, нам приходится находить свежих мумий, не слишком высохших и не слишком неузнаваемых. Это явно означает, что, помимо нас, есть люди, которые пытаются как-то бороться с этим, и это определённо хорошо. Мы не считаем теней за людей. Если уж добивать тему о трудностях выживания, то можно ещё выделить мытьё. Моемся мы достаточно редко, но умываться получается почти каждый день. Чтобы почистить зубы и умыть лицо, достаточно полулитровой бутылки воды и ополаскивателя для рта. Казалось бы, зачем нам гигиена при таких условиях и не логичней было бы экономить провизию? Да, логично, и в такое время явно не до гигиены, но когда мы проходили в самом начале всего этого неделю без умывания, с грязной головой и лицом, стало очень трудно передвигаться и что-то делать дальше. Каждый вздох и каждое действие очень противно ощущаются на себе. Поэтому я начала набирать воду лишним запасом и ополаскиватели с мылом, чтобы хотя бы изредка умываться, а моюсь тогда, когда получится. Эш в этом плане более антисанитарный и экономный. Честно сказать, я не помню, когда он последний раз мылся или умывался. Несмотря на всю его антисанитарию, я не чувствую, чтобы от него как-то пахло. Ах да, по поводу полноценного мытья: оно возможно только тогда, когда мы найдём много воды, специально её наберём и найдём подходящее место для ополаскивания. Вот каким-то таким образом проходит наше выживание.

Прошла пара дней, и Эш вернулся. Он выглядел явно уставшим, но при этом довольным. Как оказалось, он обнаружил большую ферму примерно в сутках ходьбы от нашей заправки. Брат не стал самостоятельно проверять ферму на наличие припасов и прочего из-за своей усталости и плохой погоды. Мы договорились отдохнуть и провести последнюю ночь на заправке, после чего отправиться на ферму. Мы потратили чуть ли не последние припасы, оставив немного в дорогу, выспались и ближе к вечеру вышли в сторону фермы. Как назло, ночь никак не хотела наступать, и закат длился дольше обычного, а ещё был очень яркий. Когда на улице кромешная темнота, мы можем использовать одежду потоньше, и это значительно облегчает путь и обзор вокруг. В светлое время суток нам приходится носить что-то толстое и совсем непроницаемое. Поначалу в светлое время мы носили одеяла, но сейчас обходимся шторами из светонепроницаемой ткани. Шторы выигрывают у одеял по весу, из-за чего передвигаться становится чуточку легче.

Мы прошли ещё несколько минут, и темнота всё-таки наступила. Небо было без луны и звёзд, что прибавило нам спокойствия. В безопасной темноте мы переоделись в одежду, которая была проще и мобильней: убрали шторы в рюкзак, надели более лёгкие брюки, рубашку, футболку, куртку, перчатки, балаклаву и ПНВ сверху. Переодевшись, мы отправились дальше. Не знаю, как брат ориентировался и знал, куда идти, но через некоторое время вокруг нас была сплошная чаща и пустое небо над головой. Пока мы шли, я слышала сову и разные звуки в кустах. Кстати, да, по поводу животных. Я уже упоминала, что на животных не действует этот вирус. За всё время нашего выживания мы кучу раз натыкались на различных животных, через пару месяцев после событий в подвале мы даже могли наблюдать некоторых диких животных, вроде оленей, разгуливающих по окрестностям города. Животные создают проблемы, но при этом и достаточно приятные условия. С одной стороны, мы всегда рады увидеть белочек, крыс, собак, кошек и прочих животных, где бы они ни находились, это всегда символизирует то, что мы не одни живые. С другой стороны, у нас ещё не было таких ситуаций, но очевидно, что когда-нибудь животные нам создадут проблемы. С каждым днём всё больше диких животных захватывают городскую местность и прочие территории бывшего человечества. Я не удивлюсь, если в какой-нибудь день нам предстоит сражаться со стаей волков или защищаться от стервятников.

Наконец-то мы вышли из чащи деревьев и сразу попали в чащу из кукурузы. Большой амбар и трёхэтажный дом можно было наблюдать за кукурузным полем. Я поправила свою одежду, затянула ПНВ покрепче и кивнула брату в знак того, что я готова идти. Брат шёл впереди меня, и я держалась чётко сзади. Пока мы шли, у меня был некий страх, что одежда или ПНВ может зацепиться за какой-нибудь твёрдый стебель, тем самым порвав одежду или сместив ПНВ с лица. Хоть вокруг была кромешная тьма, пустота и только сверчки подавали признаки жизни, всё равно было страшно. Но как бы страшно мне ни было, мы без всяких происшествий прошли через кукурузное поле и вышли к постройкам самой фермы. Ферма и правда была большая: красивый трёхэтажный дом в классическом загородном стиле, большой амбар, что-то вроде деревянного склада, справа от дома, навес, под которым стояли две грузовые машины, и громоздкая собачья будка. Первым делом мы, естественно, решили обследовать дом и тут же направились к нему. Было бы весьма пугающе неожиданно встретить злую собачку поблизости, поэтому я старалась оглядываться с ПНВ по сторонам. Всё-таки без происшествий мы прошли к дому. Входная дверь была заперта, и мы решили аккуратно обойти дом с обеих сторон и осмотреть на наличие других открытых входов. Эш пошёл по правой стороне дома, а я по левой. Несмотря на пустоту, тёмное время суток и возможное наличие злобной собаки рядом, в душе всё же было какое-то спокойствие. Я обошла дом и ничего не заметила, кроме слегка приоткрытой форточки, которая вела, видимо, в ванную. Эш почему-то ходил дольше меня, но всё же через пару десятков секунд выскочил из-за угла. По ходу, этот придурок собирался напугать меня, но я ожидала всего чего угодно в такие времена, поэтому мне было совершенно всё равно. Эш сообщил, что заметил закрытые с обратной стороны дверцы в подвал, а я ему сказала про окно. На самом деле было весьма странно увидеть столь массивный дом без второго выхода с задней стороны, но, видимо, это особенное строение этого фермерского домика. Недолго думая, мы всё-таки решили попасть в дом без шума – через окно. Подойдя к той форточке, которую я заметила, я примерно прикинула, что вполне смогу залезть туда, но нужно быть осторожней с ПНВ. Прямо как в крутых боевиках, Эш подсадил меня к себе на плечи, и, раскрыв форточку побольше, я аккуратно протиснулась половиной тела внутрь. Я осмотрелась, и первым, что заметила, было то, что ванная выглядела не слишком уж заброшенной. Хоть я смотрела через ПНВ, но насекомых, явной грязи и пыли не было видно, а ведь прошло уже несколько месяцев с момента апокалипсиса. Я аккуратно пролезла внутрь, оперевшись на стиральную машинку. Когда я пролезла и встала ногами на пол, я аккуратно сказала Эшу в форточку, что тут явно недавно кто-то был. Эш сказал быть предельно осторожной и, если что, закричать. Сам Эш пошёл к главной двери ждать меня. Я решила не слишком торопиться и вначале осмотрелась в ванной. В принципе, в ванной ничего примечательного не было, вокруг стояла бытовая химия в бутылочках и висели полотенца. Перед тем как выйти, я прислонила своё ухо к двери и начала внимательно слушать каждый шорох за ней. Не было слышно ни единого шума. Я взялась за ручку и приготовилась аккуратно её повернуть. Это было довольно волнительно, потому что меня никак не покидали мысли о собаке и о том, что в целом ванная была достаточно чистой. Стиснув зубы и выдохнув, я всё-таки повернула ручку и аккуратно открыла дверь.

Выйдя в коридор, ничего необычного не заметила, кроме аккуратно разложенных вещей, мебели и прочего. Меня всё ещё не покидало ощущение, что тут может или мог кто-то быть. Как настоящий вор, я аккуратно и на носочках шла в сторону центральной двери, прямо к брату. Пока я шла, я осматривалась и видела множество дверей, лестницу на второй этаж, кухню у входа и фотографии на полках. Почти на всех фотографиях был мужчина, и иногда встречались фотки с собакой породы терьер. Мужчина был похож на клишированного фермера: белая, аккуратно подстриженная борода с усами, лысина на макушке и седые волосы по бокам, рубашка в клетку, джинсы, которые поддерживались подтяжками. В целом своим внешним видом мужчина не вызывал отрицательных чувств. Подойдя к двери, я заметила полку с разными вещами. Одна дверца шкафчика была приоткрыта, и в ней я заметила какой-то пропуск или удостоверение. Видимо, фермера, жившего или живущего здесь, звали Гэб. Я не стала брать этот пропуск в руки и аккуратно посмотрела на дверь, она, видимо, была закрыта на ключ. Попытки повернуть замки, ручку и открыть дверь не увенчались успехом. Я осмотрелась вокруг и убедилась в том, что никого нет. С некоторой долей страха я пригнулась к замочной скважине и где-то на том уровне полушепотом сказала:

– Эш! Ты меня слышишь?

Эш почти сразу ответил так же тихо:

– Да… Что-то случилось?

Я ответила:

– Тут дверь закрыта на ключ, в двери нет никаких ключей, и рядом тоже не вижу, повороты замков не помогают. Я не знаю, как открыть тебе дверь.

Эш немного помолчал и сказал:

– Хм. Погоди.

Далее я услышала какие-то шорохи за дверью и через несколько секунд ковыряние в двери. Дверь открылась. Эш довольно распахнул дверь и потряс ключами перед моим лицом.

– Ключи под ковром у дома. Банальщина.

Я немного удивилась находчивости брата и покивала в знак его крутости. Эш зашёл в дом и аккуратно прикрыл дверь. Я сказала ему, что нам нужно быть тише. Мы решили, что будет проще обыскать дом порознь, в случае чего – кричать. Я решила пойти на верхние этажи, а Эш останется и обыщет первый. Мы кивнули друг другу и разошлись. Я очень медленно поднималась по лестнице и прощупывала каждый шаг, потому что ступеньки были достаточно скрипучими. Ещё не поднявшись, я увидела стенку перед лестницей, на которой висел портрет Гэба и его собаки. Мужик, видимо, сильно любил или любит себя. Чёрт. А ведь до сих пор неизвестно, тут он ещё или нет. С одной стороны, в доме и правда подозрительно аккуратно и чисто, а с другой – вокруг совсем никого не было, и если бы Гэб куда-то уходил, не думаю, что он оставил бы ключи под ковриком. Через минуту я всё-таки поднялась на второй этаж. Он представлял собой прямой коридор со множеством дверей по бокам. Такая картина напоминала мне многоквартирные дома. Я решила начать обыскивать второй этаж с крайней двери, по правой стороне от лестницы. Для начала я немного постояла и послушала звуки: в доме была мертвая тишина, только тихие шорохи брата доносились с первого этажа. Я прошла к выбранной двери и осторожно повернула ручку. Открыв дверь, я обнаружила комнату: тёмные обои, две полки с книгами по бокам, что-то вроде мини-библиотеки, большой стол с бумажками и роскошное кресло за ним, красно-бежевый ковёр и маленький диванчик у стенки. В целом комната напоминала комнату писателя или кабинет заведующего какой-нибудь локальной библиотекой. В этой комнате, как и в других, тоже было всё сложено и относительно чисто. Только на столе были беспорядочно раскиданы разные бумаги, пара книжек, блокнот и несколько предметов канцелярии. Для начала я решила посмотреть, что лежало на полочке рядом со входом – ничего примечательного. Потом я подошла к столу и встала со стороны кресла. В глаза сразу бросились записи на небольших листочках. Они были явно вырваны откуда-то. Я взяла первую попавшуюся записку и обнаружила даты. Меня сразу поразило, что даты были свежие. Я сразу же положила записку назад и подошла к окну. В голове сразу пробежали плохие мысли: «А что если он ещё тут?»; «Может, он вышел на поиски чего-то». Недолго думая, я начала шерстить все записки и искать записку с самой недавней датой. Я обнаружила эту записку – 8 сентября 2019 года, это была вроде как последняя запись. Я решила её прочитать:

«8 сентября 2019 г.
10:32 / Сегодня проспал больше обычного. Думаю, мне стоит всё-таки найти лишние батарейки для моего старого будильника.
12:18 / Сейчас пойду в подвал, буду продолжать работать над моей идеей. Кстати, думаю, сегодня я наконец-то её закончу.
16:56 / Ура! Я закончил моё творение! Думаю, этот старина будет выручать меня в такие трудные времена. Благодаря костюму я наконец-то смогу спокойно находиться на улице в любое время суток. Наконец-то можно будет продолжать заниматься хозяйством и не падать от усталости каждые 10 минут. Я рад, что теперь не придётся носить сто слоёв одежды.
18:47 / Уже темнеет. Сегодня не буду использовать костюм, хочу за эту ночь убедиться, что всё будет крепко и надёжно.
23:02 / Закончил работу над костюмом. Сейчас надо зарядить “ночную маску”, пойти поесть и ложиться спать».

На этом запись была закончена. Я давно потерялась в счёте времени, поэтому не могу особо судить, когда было 8 сентября. Скорей всего, если бы он тестировал этот костюм сегодня, мы бы его заметили. Я допускала, что он мог проверять его в другом месте.

Я решила сразу же спуститься к брату и предупредить его о, возможно, выжившем обитателе этой фермы, но я задумалась и тут же кое-что осознала. Судя по другим запискам, я заметила, что он писал эти записи каждый день, но записи от 9 сентября 2019 года я так и не нашла. Я понимала, что старичок не мог просто так бесследно пропасть, и начала рыться в остальных записках. Пока я искала, я нашла самую старую запись – от 4 июля 2019 года. Запись была сделана через два дня после начала катастрофы:

«4 июля 2019 г.
17:35 / Я решил начать фиксировать каждый день в записках. Видимо, с Божьей помощью я пережил эту страшную напасть, которая началась пару дней назад. Я не могу знать, что будет дальше, и я не могу представить, как я буду жить в этом. Меня успокаивает лишь тот фактор, что Тоби будто бы всё понимает и держится рядом со мной. Видимо, собаки и правда очень умные животные. Я никогда не чувствовал себя слепым, но сейчас именно такое состояние. До сих пор не могу поверить, что день назад я разгуливал весь закутанный от света, с палкой и с собакой – прямо как слепой.
Я долго не протяну в абсолютной темноте. Прошла всего пара ночей, но я уже схожу с ума. Мне нужно достать эту штуку, о которой говорил доктор по телевизору».

Дальше записка была порвана. В любом случае меня не особо интересовали старые даты, я хотела найти 9 сентября.

Порывшись в шкафчиках, переворошив весь стол, я ничего не обнаружила. Я понимала: не может такого быть, что записи за 9 сентября просто не существует. Более того, я была уверена, что сентябрь давно прошёл. Я давно сбилась со счёта времени, а мои единственные, не электронные, часы не показывают дату, но, несмотря на это, я понимала, что с начала катастрофы прошло примерно три месяца. Я сделала такие выводы на основе многих факторов: приблизительно посчитала дни, поглядывая на календарь, и ориентировалась по закату и рассвету. После этого осознания я начала логически размышлять. Мне в голову пришла идея, что старик мог сыграть в ящик в какой-нибудь своей спальной комнате именно 8 или 9 сентября, из-за этого записка могла не появиться. Я уже собиралась выйти и по-быстрому осмотреть другие комнаты, но тут же кое-что вспомнила. Он писал, что 9 сентября – день тестирования. Помимо этого, он упоминал, что его мастерская, или место, где он собирал своё изобретение, находится в подвале. Я предположила, что стоит сразу проверить подвал на наличие записки. Все другие листы с записями были отдельно друг от друга, он писал каждую запись на новом листке. На столе не хватает множества других дат, а это означает, что он мог начать запись откуда угодно. Я зачем-то взяла записку за 8 сентября 2019 года и направилась вниз. Выходила и спускалась я достаточно шумно, торопясь, из-за чего брат вышел из какого-то чулана и резко начал останавливать меня:

Bepul matn qismi tugad.