Kitobni o'qish: ««Враги народа» за Полярным кругом (сборник)»
Предисловие редактора к первому изданию
Перед Вами, читатель, книга не совсем обычного жанра.
Эта книга представляет собой сборник статей, написанных в разные годы двумя специалистами широкого профиля, людьми, как говорится, «бывалыми» – специалистами по истории репрессий советского времени, и в то же время – профессионалами-географами, специалистами в области истории и практики географических исследований в полярных областях.
История советского периода России всё ещё полна «белых пятен». История освоения Севера страны в 1930-е годы тоже богата «белыми пятнами», но известны они и исследованы в гораздо меньшей степени, да и сведения о событиях, случившихся в болотистой тундре или среди льдов полярных морей, не всегда доступны широкой читающей публике.
Описываемый в книге период охватывает время от катастрофы в Арктике итальянского дирижабля под командованием Нобиле 25 мая 1928 г. (в Москве в те дни началось слушание «Шахтинского дела») до закрытия самого северного лагпункта в нашей стране на полуострове Челюскин в 1952 г.; от ареста одного из первых якутских интеллигентов В.В.Никифорова (Кюлюмнюра) 19 сентября 1927 г. до поисков урановых руд главным геологом Норильского комбината, расконвоированным заключённым Н.Н.Урванцевым после Великой Отечественной войны.
Толчком к освоению северных территорий послужило совершенно секретное постановление ЦК ВКП(б) от 11 ноября 1931 г. «О Колыме», начинавшееся следующими словами: «Для форсирования разработки золотодобычи в верховьях Колымы образовать специальный трест с непосредственным подчинением ЦК ВКП(б)». Это постановление, положившее начало «Дальстрою», впервые опубликовано1 историками Сибирского отделения РАН в 1997 г. Как отмечают авторы, «уже 23 января 1932 года СНК принимает Постановление „Об освоении северо-восточных водных путей СССР“». В истории СССР началась новая эпоха – эпоха Дальстроя2.
Постановление от 11 ноября 1931 г. явилось, в определённом смысле, ответом на очередной кризис капиталистической экономики: «чёрный вторник» 29 октября 1929 г. на Нью-Йоркской фондовой бирже в США и отмену золотого стандарта в Великобритании 21 сентября 1931 г. Специалисты по финансовой системе в руководстве ВКП(б) по-своему верно оценили ситуацию, решив, что настало время пополнить золотом государственную казну, чтобы иметь свободу действий на мировых рынках. К тому времени уже многие западные политики указывали на использование труда заключённых в СССР и дешёвых советских экспортных товаров (в первую очередь, нефти и леса) для финансирования коммунистической пропаганды за границей3. Кроме того, добыча золота в период до 1941 г. помогала скрывать трудности (неэффективность) отечественной экономики и приобретать за границей дефицитные товары, оборудование и предметы роскоши. После 1945 г. горнодобывающие мощности и трудовые ресурсы НКВД были использованы, помимо прочего, для добычи урановых руд, необходимых для создания атомного оружия (отдельные сведения об этом также приводятся в сборнике).
В настоящем сборнике история освоения Севера рассматривается такой, какой она была в действительности: смесь азарта первооткрывателей, энергии авантюристов и проходимцев, героизма рядовых участников, низменных помыслов карьеристов и столкновения интересов различных ведомств нового государства.
Такая книга необходима – прежде всего потому, что для многих сограждан мрачные стороны истории СССР постепенно, со временем, отходят «на задний план». Не забываются буквально, а представляются всё менее существенными для истории, например, отдельных отраслей науки и хозяйственной деятельности. Порой можно даже слышать мнение, что в основе происшедшего в 1930-е годы лежат якобы форс-мажорные (непреодолимые) обстоятельства, обрушившиеся на нашу страну.
Опровергая подобное упрощенчество, сборник статей С.Ларькова и Ф.Романенко продолжает заложенную в середине 1970-х годов А.И.Солженицыным в его «Архипелаге ГУЛАГ» – по образованию специалистом в области естественных наук – традицию «опыта художественного исследования». Добавлю – также и историко-научного исследования.
И сами авторы, и редактор книги придерживаются мнения, что историю творят в первую очередь люди. И эти люди несут как тяжесть страданий, так и всю полноту ответственности за происходящее, сохраняя в своей памяти и материальных свидетельствах факты истории своего времени. Роль людей-первопроходцев при освоении новых территорий видна историку особенно отчетливо.
Авторы книги выполнили свой долг историков и полярных исследователей-географов, собрав воедино и обобщив доступные сегодня сведения об освоении полярных территорий в ранний советский период российской истории. Хочется верить, что настоящая книга будет полезна для дальнейшего изучения форм и методов освоения северных районов нашей страны в 1930–1950-х годах и поможет пониманию свидетельств очевидцев и документов того времени.
А.Н.Земцов, канд. геол. – мин. наук. Институт истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН. Москва, декабрь 2006 г.
Предисловие редактора ко второму изданию
Тираж первого издания полностью разошелся, и авторский коллектив получил ряд положительных отзывов и благодарностей от исследователей истории освоения советского Севера.
Однако обработанные и уже опубликованные материалы ставили целый ряд новых вопросов и содержали многочисленные неясности. Материал по темам сборника продолжал накапливаться. Итогом этого процесса стало второе, значительно расширенное издание, которое теперь выходит уже за рамки сравнительно тесного (конкретного) названия, которое авторский коллектив счел полезным сохранить.
Большая работа проделана С.А.Ларьковым по расширению базы данных жертв репрессий среди полярников. В первой статье сборника число выявленных репрессированных полярников увеличилось в основном за счет анализа нового (4-го) издания CD «Жертвы политического террора в СССР» (Общество «Мемориал», 2007) с 700 в 1-м издании книги до 1000 в настоящем издании. Усилиями Ф.А.Романенко в фондах Российского государственного архива экономики (РГАЭ) найдены значительные массивы документов, проливающих свет на методы организации работ в те трудные годы и на непростое взаимодействие ведомств в погоне за престижными, да и просто выгодными результатами. В настоящем сборнике многие из этих документов впервые вводятся в научный оборот.
В сборник включены новые статьи: о репрессиях против организаторов и участников дрейфа станции СП в 1937–38 гг., две статьи о репрессиях против малых народов Советского Севера (одни из первых работ по данной теме), статья о разведке и попытках добычи урановых руд в районах Крайнего Севера. В очерке под названием «О самом северном острове ГУЛАГа», среди прочего, поставлена точка в вопросе существования лагерей в Нордвике на северо-западе Якутии на основании вновь найденных архивных документов. Доказано, что лагерей в этих местах не было, к работам привлекались спецпоселенцы.
Внимательное прочтение статей наводит на некоторые общие умозаключения.
Освоение (в некоторых случаях – завоевание) новых территорий – процесс естественный и исторически неизбежный. В нём, однако, следует разделять две компоненты: диффузное расширение популяции, осваивающей в ходе повседневной хозяйственной деятельности собственную географическую периферию (окраины) и движение за добычей или свободой (иногда – за новизной) на новые территории.
Для русских людей движение на новые земли имело и особое духовное содержание. Наиболее отчетливо эту мысль сформулировал Николай Бердяев в работе «Судьба России» (1918). В главе, которая так и называется «О власти пространств над русской душой», Бердяев пишет: «…Необъятные пространства, которые со всех сторон окружают и теснят русского человека, – не внешний, материальный, а внутренний, духовный фактор его жизни. Эти необъятные русские пространства находятся и внутри русской души и имеют над ней огромную власть. Русский человек, человек земли, чувствует себя беспомощным овладеть этими пространствами и организовать их. Он слишком привык возлагать эту организацию на центральную власть, как бы трансцендентную для него.»
В случае нового государства – СССР – очевидно, существовал обширный клан предприимчивых людей, рвущихся осваивать новые территории. До середины XX-го века, однако, говоря математическим языком, Россия являлась географическим полупространством – ограниченным с одной, евразийской стороны, и имеющим открытую границу на севере и северо-востоке. Именно в связи с этим обстоятельством 30 марта 1925 г. Постановлением ВЦИК и СНК РСФСР «О порядке въезда на острова Северного Ледовитого океана» была впервые ограничена свобода передвижения граждан СССР по территории РСФСР. Приведу обширную цитату из этого документа, сохраняя язык подлинника: «В целях предупреждения хищнического использования богатств природы и эксплуатации населения островов, состоящих в ведении Управления островами Северного Ледовитого океана согласно положения от 30 июня 1924 года (Собр. Узак., № 59, ст. 582) и в изъятие из ст. 1 декрета ВЦИК от 24 января 1922 года о предоставлении всем гражданам права беспрепятственного передвижения по всей территории Р.С.Ф.С.Р. (Собр. Узак., 1922, № 11, ст. 106), ВЦИК и СНК Р.С.Ф.С.Р. постановляют:
1.) Въезд на острова Северного Ледовитого океана (Вайгач, Колгуев и Новая земля) как для проживания на них, так и для занятия торговой и промышленной деятельностью допускается: а) или в порядке регистрации в Управлении островов Северного Ледовитого океана, б) или с разрешения этого последнего. (…)»
О том, как непросто складывались отношения новой власти с коренным населением северных территорий, также рассказывается в статьях сборника. Еще до революций 1917 г. в ходу был термин «многоукладность» применительно к разнообразию стилей жизни и способов ведения хозяйства различных народов, населяющих Россию. На огромных северных территориях «многоукладность» проявилась самым широким образом.
Отдельного исследования заслуживает вопрос о столкновении цивилизаций на Севере начиная с 1920-х годов: новая власть не могла не подчинять себе местное население, развивающееся, по меньшей мере, по совершенно другому пути, нежели те, которые виделись теоретикам марксизма.
Общеизвестна роль «огненной воды» в налаживании отношений с коренными народами. Впервые опубликовавшие постановление ЦК ВКП(б) о Колыме от 11 ноября 1931 г. И.В.Павлова и С.А.Папков сообщают, что «Постановлением Политбюро от 19 ноября 1930 г. была разрешена продажа водки в районах лесозаготовок, сплава и пушно-рыбозаготовок; постановлением Политбюро от 15 сентября 1930 г. намечалось увеличение производства водки – на 1930/31 гг. план по спирту составлял 90 млн. ведер». Принимая вместимость ведра за 12,3 литра, получим, что производство спирта в хозяйственный 1930/31 год (считавшийся тогда от 1 октября до следующего 30 сентября) достигло величины более 1,1 миллиарда литров в год, что составляло несколько литров на жителя страны в год (не будем забывать, что часть спирта использовалась в промышленности). О том, что в коридорах власти шла борьба по этому вопросу (и какая борьба) можно только догадываться – ведь совсем незадолго до этого 30 мая 1930 г. было принято Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «О запрещении ввоза и продажи спиртных напитков в северных окраинах РСФСР».
Не менее очевидно, что с начала 1930-х гг. усилился интерес партийных и государственных к получению с северных территорий для целей индустриализации страны леса, пушнины, золота, а позднее – руд различных металлов.
Ключевым в отношении полезных ископаемых явилось совершенно секретное Постановление СНК СССР «О строительстве Норильского никелевого комбината» от 23 июня 1935 г.: «Для успешного освоения Норильского никелевого и угольного месторождения и строительства комбината проектной мощностью 10 000 тонн никеля в год с пуском его в 1938 г., – СНК СССР постановляет:
1.) Строительство Норильского никелевого комбината признать ударным и возложить его на Главное управление лагерями Наркомвнудела, обязав его организовать для этой цели специальный лагерь (…)…».
Уже в феврале 1938 г. был получен первый никель на отечественных металлургических заводах. Никель – один из основных компонентов броневой стали. Налаживание отечественного производства броневых листов позволило СССР в краткое время создать самый мощный в Европе потенциал танковых армий. На одном этом примере видно, сколь велика была роль ресурсов Севера в истории нашей страны и ее индустриализации в советский период.
Ряд работ других исследователей проблем освоения Севера, вышедших в последние годы и непосредственно относящихся к темам настоящего сборника, упомянут в статьях.
Об одной книге хочется сказать отдельно. В 2008 г. в США вышло в свет обстоятельное исследование Мартина Боллинджера (M.J.Bollinger) «Сталинские невольничьи корабли. Колыма, флот ГУЛАГа и роль Запада». Благодаря совместным усилиям авторского коллектива сборника эта книга теперь имеется в библиотеке общества «Мемориал» в Москве, а тема сборника приобрела международный масштаб.
Хочется надеяться, что 2-е издание сборника будет благожелательно встречено как специалистами, так и широкой читающей и интересующейся отечественной историей публикой, а также будет способствовать международному сотрудничеству по дальнейшему изучению Арктики и освоению ее ресурсов на благо развития всего человечества. Авторский коллектив сборника искренне надеется, что в ходе подобного освоения будет проявлено уважительное отношение к памятникам прошлого этапа покорения Арктики и смежных территорий в советский период истории России.
А.Н.Земцов, канд. геол. – мин. наук. Институт истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН. Москва, февраль 2010 г.
От авторов
«История ничему не учит, а только наказывает за незнание уроков».
В. О. Ключевский
Короткая историческая память свойственна человеку. Укоренившаяся в веках привычка задвигать на задворки сознания многие факты истории и не учиться на её ошибках, возможно, есть своего рода спасение от прошлого, которое на протяжении многих веков никак не украшало настоящее. Ибо глубочайшие пропасти, в любые эпохи соседствовавшие с вершинами человеческого духа, порой превращают прошлое в тяжкий груз, который гораздо легче сбросить с себя и забыть, чем тащить на себе и помнить. Славная история и тяжкое бремя исторических событий – странное, неразложимое сочетание, так всем знакомое, ведь контраст между чёрным и белым, светлым и тёмным, добром и злом в России всегда был чрезвычайно резок, и отсутствие полутонов до сих пор заставляет иногда вновь и вновь пересматривать многие страницы ушедших веков.
Предлагаемая читателю книга как раз и посвящена одной из самых контрастных эпох в истории нашей страны, эпохи, когда пламенный героизм и холодная жестокость существовали бок о бок, когда за блеском действительно уникальных достижений и свершений всегда следовала чёрная тень, ни на секунду не отпускавшая ни единого творца ни единой победы. Эпоха, в которой возможно было одержать победу, проиграв, и, как показала вся дальнейшая история, потерпеть трагическое поражение, победив. Речь идет о 1920–1950-х годах – времени, столь насыщенном пугающе контрастными свершениями «гения» и «злодейства». Времени, столь богатом на страшные события, которые, послушно следуя всем проявлениям изменчивой и ненадежной воли человека, порой будто разыгрывали свой собственный, беспощадно реальный спектакль, раздавая обычным людям трагические роли в театре абсурда. И трагедия этого театра абсурда состояла в том, что все его слагаемые были с беспристрастной ясностью просчитаны так, чтобы действующие лица никогда больше не получили новых ролей.
Так же абсурдно и одновременно логично место действия, выбранное для драмы. Советский Север, огромное тысячекилометровое пространство от Кольского полуострова до Чукотки, лежащее за Полярным кругом. События, которые удалось восстановить по крупицам, происходили в тех местах страны, способных и очаровать своей красотой и почти играючи сломать пришельца своей суровостью. Далекий малонаселённый край, до сих пор испытывающий на прочность всякого посетителя.
До сих пор эта таинственная страна притягивает множество людей и интересов. С каждым годом всё дальше и дальше к побережью арктических морей продвигается современный человек, вооружённый компьютером, двигателем внутреннего сгорания и космическим изображением. Кто-то ищет здесь приключений, кто-то желает отдохнуть от цивилизации, любуясь холодной красотой скупых пейзажей, кто-то отправляется сюда просто на заработки. Километры и километры земли, расстилающейся перед гостями бесконечным простором, каждый раз кажутся неизведанными и первозданными, как будто на них не ступал человек из большого города.
И поэтому странными, не принадлежащими пейзажу язвами часто кажутся современным путешественникам следы давно забытого и, как думают некоторые из них, ненужного и отжившего прошлого. Иногда такие следы едва заметны – покосившийся столбик, остатки небольших строений или миска, почерневшая от времени, – а иногда целый брошенный поселок как будто непрошенным гостем внедряется в пейзаж, и непонятно было бы, откуда в краю, столь мало пригодном для жилья, могут взяться остатки столь крупных поселений. Однако вокруг полусгнивших развалин ржавыми царапинами лежит на земле еще острая колючая проволока, и порой контрольные вышки еще всматриваются ослепшими глазами в промерзлую даль – и больше не нужно строить догадок о возникновении этих построек, мозолящих глаз ценителям пейзажей.
Тому редкому путешественнику, кто полюбопытствует и выслушает многословные сбивчивые рассказы местных жителей, поведают целый ворох историй из прошлого, и из самых четких из них можно по крупицам восстановить мозаику многих событий той самой эпохи.
Поискам этих крупиц и восстановлению мозаики посвящены собранные в этой книге статьи, посвящённые одной большой человеческой трагедии – репрессиям Советской власти на Севере на протяжении более четверти века. За это время здесь возникло новое, невиданное ранее социально-экономическое явление – исправительно-трудовой лагерь. Тысячи людей, обвиненных в несовершенных ими преступлениях, десятилетиями привозили сюда по этапам, и тысячи людей жили и работали в условиях, сказать про которые «нечеловеческие» – значит применить банальный эпитет к той жестокости, которая могла быть порождена только самим человеком, направившим силу природы против самого же себя. В исправительно-трудовых лагерях Советского Союза была создана новая общность людей – дикая социальная категория, отрицающая саму возможность возникновения человеческой общности, когда одни, наделенные властью, охраняли других, лишенных всяких прав, загнав их в один из самых суровых краев на свете. В статьях мы знакомимся с разнообразным населением островов печально известного «архипелага ГУЛАГ», в составе которого представлены все слои населения, все профессии и конфессии, все возрасты и социальные статусы, все народности необъятного Советского Союза. Среди узников северных лагерей числятся и герои-орденоносцы спасательных экспедиций, моряки и лётчики, обнаружившие и сумевшие вывезти на Большую Землю экипажи дирижабля «Италия» и ледокольного парохода «Челюскин», и знаменитые на весь мир учёные-полярники, заложившие основы мировой славы отечественной полярной науки, и наряду с ними «простые работники» – врачи, строители, бухгалтеры, геологи, учителя, безработные, крестьяне, уборщицы – перечисление может быть очень долгим. В том же списке – и коренные жители Севера: ненцы, саамы, нганасаны, чукчи… Все эти столь разные люди всего несколькими росчерками пера превращались во «врагов народа» – страшное понятие, сравнявшее их всех и причислившее к причудливому населению чудовищного порождения большевизма – арктического «архипелага ГУЛАГ».
В книге охвачен период с 1928 года, когда на весь мир прогремела спасательная экспедиция на ледоколе «Красин», по 1957 год, когда был закрыт урановый рудник на Чукотке. Авторы выяснили, что первые заключённые появились в Арктике в самом начале 1930-х гг., этапы продолжали прибывать после смерти Сталина в 1953 г. В Советском Союзе еще совершались удивлявшие весь мир подвиги. Газеты пестрели сообщениями о здоровье советского общества. В Москве строились станции метро, на стенах которого золотой краской писались громкие лозунги о свободе, – в это время за колючей проволокой на Крайнем Севере тысячи людей использовались как бесплатная рабочая сила. Одни героическим трудом увеличивали мощь государства, не жалея себя, а в то же время их ближайшие родственники с номерами на груди рубили лес или добывали урановую руду. Случалось, что они менялись местами. Вопрос о виновности подавляющего большинства этих людей сейчас не стоит – они были полностью реабилитированы практически сразу, в 1950-е годы. Но их жизнь навсегда разделилась на две части – «до» и «после»…
Далеко не всё о деятельности ГУЛАГа известно сейчас. И находки продолжаются. Свидетельство этому – обнаруженные нами в Восточной Якутии остатки урановых лагерей, фотографии которых помещены в книге. Они говорят сами за себя. Увы, мы почти не сомневаемся, что это не последние открытия. Механизм функционирования тоталитарного государства до сих не выявлен окончательно.
Также неизвестны были и масштабы репрессий против «передового авангарда социалистических преобразований» в Арктике, против тех самых «героев-полярников», которым совсем недавно рукоплескал весь мир, благодаря которым северные широты нашей страны в короткий срок были изучены и освоены гораздо лучше, чем аналогичные зарубежные территории. Иногда в жизни этих людей героические моменты и арест были разделены всего несколькими месяцами и неделями, иногда их арестовывали прямо на «рабочем месте» – на зимовке, чтобы отправить в лагерь … на Большую Землю. Никто не мог быть гарантирован от ареста – ни моряки, ни лётчики-орденоносцы – гордость всей Советской страны, ни геологи-лауреаты. Тучи сгущались даже над самим начальником Главсевморпути академиком О.Ю. Шмидтом. Если людям удавалось избежать репрессий в 1937–38 гг., они могли попасть в послевоенную волну арестов. Так, более знаменитых полярников, чем папанинцы, в СССР не было, но в 1946–48 гг. и они пострадали – были сняты с должностей, разжалованы из генералов в рядовые, подвергнуты «суду чести», лишились арестованных близких. Что уж говорить про обычных людей, чья жизнь безжалостно перемалывалась этой чудовищной мельницей.
В основе исследований, которым посвящена книга, лежат главным образом архивные материалы, большая часть из них обнаружена впервые в результате длительных поисков в огромных массивах документов с десятками тысяч страниц. Часто это были беглые фразы, мимолётные упоминания, но каждая из них служит дополнительной репликой или ремаркой в той трагедии театра абсурда, которая складывается из крохотных лоскутов прошлого.
Эта книга – не легкое чтение. Это научный труд, но сквозь сухие строки документов – отчётов, справок, рапортов, бухгалтерских ведомостей и т. д. всегда видны реальные люди, действительно жившие когда-то в ныне разрушающихся бараках. Совсем недавно – в историческом масштабе времени – они чувствовали, страдали и – иногда – радовались своим радостям, было ли это возможное освобождение или неостывшая миска лагерной каши. Все они мечтали пережить хотя бы еще одну полярную зиму и увидеть скупое северное солнце, все писали письма матерям, умиравшим, не дождавшись их, и сыновьям и дочерям, которым на всю жизнь вешали клеймо «дети врагов народа». Все они когда-то хотели вернуться домой. Теперь от них остались только короткие упоминания в документах да следы построек на мерзлом грунте, ибо сами они исчезли, растворились в морозной дымке чукотских и таймырских горных тундр, где за считанные месяцы создавались целые многотысячные «города», они ушли, как говорят народы Севера, в «нижний мир». Нам казалось важным и необходимым вспомнить как можно больше участников того трагического театра абсурда. Их памяти мы и посвятили свою работу. Трагедия 1920–1950-х гг. не должна повториться.
Авторы выражают глубокую признательность редактору и вдохновителю первого издания книги кандидату геолого-минералогических наук, старшему научному сотруднику Института истории естествознания и техники им. С.И.Вавилова РАН Александру Николаевичу Земцову, поддержавшим эту работу членам Общества «Мемориал» и Полярной комиссии Русского географического общества, рецензентам – сотрудникам Географического факультета МГУ докторам географических наук члену-корреспонденту РАН В.А.Снытко и профессору А.А.Лукашову. Наша особая благодарность – сотрудникам Российского государственного архива экономики (РГАЭ) заместителю директора кандидату исторических наук С.И.Дёгтеву и И.В.Сазонкиной. Полевые исследования на Нижней Колыме в 2004–2005 годах были бы невозможны без участия ведущего инженера научно-исследовательской Лаборатории геоэкологии Севера Географического факультета МГУ В.В.Архипова. За помощь в работе над рукописью авторы благодарят также ведущего научного сотрудника Географического факультета МГУ кандидата географических наук О.А.Шиловцеву, А.Ф.Романенко (Филологический факультет МГУ), А.С.Ларькова (Географический факультет МГУ).
