Kitobni o'qish: «Имя праведника»

Аристарх с детства не любил своего имени, ибо тяготился его архаичностью. Он жил с родителями в маленьком, удалённом от центров цивилизации сибирском городке. Дети там особо не вникали в тонкости происхождения имён и звали Аристарха непотребным образом.

Казалось бы, у мальчика имелось вполне пристойное имя – имя греческое и очень славное. Одного из «апостолов от семидесяти» так звали. Пострадал этот праведник за веру во времена Нерона, кстати сказать. Можно ли переиначить праведное имя, чтобы оно стало ругательным, да так, что и не во всякой книге пропишешь?

Мальчишки встречали Аристарха на улице с вечной издёвкой:

– Ну чё, Арис-трах, как оно? Ничё так? Много попробовал, чё нам не видано?

Он злился, бросался в драку, но драться – это же не про «наследника» древней славы.

Да и на что другое соседским мальчишкам ума не доставало, а на ругательные клички и обидные прозвища они же всегда горазды! И главное, их же много – от мала до велика. Со всеми не совладаешь. Зато все готовы позубоскалить!

Беда вот, что родители Аристарха отмахивались, когда сын прибегал к ним в слезах и жаловался на обидчиков.

– Будь мужчиной! – советовал отец.

А мать отрывалась от вышивания, сдвигала очки «для близи» на нос и подслеповато щурилась на незадачливого отпрыска.

– Верь, – говорила она, – всё не даром! У тебя такое славное имя. В нём столько силы. Вот и липнут всякие… Сами ничего ни в чём не смыслят, а туда же!

Отец подхватывал:

– Слушай мать, сынок! Мы ж не зря тебя так назвали. Сам знаешь: Греция для нас – дом родной. По крайней мере, что касается духовных дел. Иди лучше о Диогене Синопском почитай.

Аристарх размазывал слёзы на лице и спрашивал:

– Зачем это?

– А затем! – отвечала мать. – Его тоже в детстве травили.

– Из-за имени? – интересовался Аристарх.

Мать улыбалась и говорила:

– Нет. Он неверно истолковал пророчество, которое ему дельфийская пифия дала. Услышал, что станет «переоценщиком ценностей», понял буквально и стал фальшивомонетчиком.

Она замолкала, возвращаясь к вышиванию. Аристарх стоял, ждал, не выдерживал, спрашивал:

– Ну а дальше?

К «игре» подключался отец и советовал:

– Иди, почитай!

Аристарх тогда плохо читал, по слогам. Приходилось с трудом разбирать мудрёные слова в книжке. Выглядело, словно бы родители его же и наказывают.

Но он сжимал зубы и старался!

И узнавал, что жители Синопа, даром что город почитался родиной Гомера, романтикой не очень увлекались. Вникать в тонкости пророчеств не намеревались. Узнали, чем промышляет Диоген, и решили того наказать. На счастье, Диоген сбежал, добрался до Афин. А там прибился учеником к Антисфену, основателю школы киников.

Киники люди оказались суровые. Учение вели своё от Сократа, легендарное прозвище которого звучало как «кинос» или «собака». Он собакой даже клялся, если верить Платону. Киники полагали, что слово и дело должны совпадать. Чему учишь, тем и живёшь.