Kitobni o'qish: «Зеркальник»
Пролог
Холодный отблеск глаз напротив
Тебя коснётся невзначай,
Суровой поступью Зеркальник,
Следит за каждым, так и знай.
Лишь стоит зеркала коснуться,
На отраженье посмотрев,
За своим ликом ты увидишь,
Того, чего ты не узрел.
Глаза сольются воедино,
Откроют мир внутри зеркал,
И сердце трепетно забьётся,
Навстречу тем, кого не знал…
Не успел он войти внутрь, как за ним с грохотом захлопнулась дверь. Он оказался в незнакомом месте, где перед ним распахнула свои объятия следующая дверь, ведущая в неизвестность. Свет, который его окружал, был другим, не таким, каким он его знал и привык видеть. Свечение было особенным. Знакомым и незнакомым одновременно, но таким притягательным, что, когда все резко погасло, стало действительно страшно:
– Вдруг этот свет больше никогда не появится? Если это так, значит это конец, – подумал он.
Волна предательского холодка, пройдя по спине, начала опускаться вниз.
-«Что это?» – подумал он. – Я никогда этого не испытывал. Я не знал этого чувства под названием «страх». Но оно откуда-то взялось. Ещё вчера я мог без тени тревоги войти в любую дверь и, отворив настежь, снести её с петель. Я мог бесстрашно посмотреть в глаза любой ситуации, но здесь что-то другое. Меня будто припечатали к месту, где я сейчас стою, не решаясь сделать шаг, а эта дверь напротив ведёт туда, где я точно еще никогда не был.
Глаза долго привыкали к темноте, этому жуткому чёрному пространству. Находясь в оцепенении, он увидел первую картину, прилетевшую ему в назидание чего-то. Но чего? Маленький фрагмент перед глазами зажёг в памяти картину их первой встречи…
– Чего ты испугался? – мягко прошептал чей-то голос. Он звучал тихо из темноты дверного проема, которая густо окружала его.
– Неужели ты забыл?! – после этих слов вспышка озарила всё вокруг. Появился свет ярких воспоминаний, а в проеме открывшейся напротив двери, внутри огромного зеркального зала, стоял ОН…
С самого юного возраста он спрашивал себя: «кто он?» Почему в его голове одновременно находится столько образов, столько людей с их судьбами и столько диалогов? Почему по ночам он посещает столько миров? Разные, совершенно незнакомые города раскрывают перед ним свои объятия и показывают ему всё. Вот и в этот раз память и сознание принесли его в этот город. Знакомый и незнакомый одновременно, пустынный и зловещий. Редкие прохожие не задерживались долго на одном месте. Они не смотрели по сторонам и старались как можно быстрее идти туда, куда планировали. Город действительно был странным и зловещим. Мальчик будто очнулся и понял, что стоит на башне, вглядываясь в огни города, что лежал недалеко за холмом. Мигающие очертания поселения производили впечатление спрута, выброшенного на сушу и дергающегося в агонии.
– «Неспокойная будет ночь!» – подумал он мимолётно и стал спускаться по лестнице. Вдруг холодный пот выступил на лбу, перед глазами поплыло, и он без сил покатился вниз. На мгновение всё замерло и затихло, голова раскалывалась от удара. Он оказался у подножия большой лестницы, ведущей высоко вверх. Сев и отдышавшись, мальчик прислонился к шершавой от соли стене и устало закрыл глаза. Всё вокруг пульсировало, а висках стучало, как будто по ним били два молота с разных сторон.
– «Зов, зов, зов, я снова слышу его!» – метрономом стучало у него в голове. – «Сегодня он опять придёт, и я наконец-то узнаю его поближе.»
Мысли и образы неслись в голове с ужасающей скоростью.
Первый раз он увидел Зеркальника на улицах своего города. Почему он узнал его и почему он знал, как его зовут, ему было неведомо, но череда воспоминаний отрывками, маленькими кусочками постепенно складывалась в большую невероятную картину их первого знакомства. И вот сейчас, спустя столько лет, он снова в этом городе – знакомом и незнакомом, – и воспоминание рисует ему яркую картину их первой встречи. Это было давно, но память продолжала раскручивать ленту так ярко, как будто это было вчера.
В тот день мать мальчика отрядила его отнести отцу обед. Он шёл по пустынной улице, и вдруг сбоку, из ниоткуда, будто прорезая ножом очертания воздуха, сначала появилась, а затем и бесшумно отворилась дверь. На мгновение в открывшемся проеме мелькнул другой мир. Он был очень узнаваем и приятен, и мальчика охватило странное чувство покоя, словно не нужно никуда бежать, – всё уже произошло. В проёме стоял другой мальчишка, не совсем похожий на обычного человека. В долю секунды образ незнакомца начал меняться на глазах, постепенно взрослея, и вот перед мальчиком уже стоял молодой мужчина. Он огляделся по сторонам, будто бы знакомился с этим местом. Неторопливой походкой мужчина пошел по улице, а когда скрылся за поворотом, мальчик стремглав бросился за ним. Неведомое чувство тянуло его к этому существу. Мужчина был так похож на каждого из нас, но в то же время, его образ, такой знакомый, был не от мира сего. Мальчик увидел, как молодой человек сначала разговаривал с кем-то в окне, а затем сажал на закорки неопрятную старуху, и как накатилось "Нашествие". Видел и страшную картину смертельного ранения Зеркальника, после которой мальчик подбежал и подставил ему своё плечо:
-Вещий, ты как всегда вовремя! – сказал непонятные слова незнакомец и попросил довести его до двери, через которую он недавно вышел. Мальчуган с трудом довёл теряющего сознание мужчину, и снова услышал не менее странные слова:
–Вещий, когда я буду приходить, ты будешь слышать Зов.
Дверь отворилась, и тот мир снова на мгновение мелькнул перед ним красивым манящим образом.
В следующий раз он услышал Зов, когда помогал отцу в мастерской, но внятно поговорить не удалось. Зеркальника оглушили воры, и мальчик опять тащил полубездыханное тело к уже знакомой двери.
И вот Зов пришёл в третий раз, и мальчик чувствовал, что завеса тайны сегодня приоткроется и он наконец-то узнаёт, кто такой Вещий, почему незнакомец называет его именно так, и кто такой этот Зеркальник…
Здравствуй, дорогой читатель! Я держу карандаш в руке и каждой буквой прикасаюсь к тебе. Тихо и осторожно, чувствуя тебя. Каждым словом я веду диалог с тобой, слушая тебя. Каждой строкой я буду счастлив познакомить тебя с параллельным миром – этим совершенным пространством, той областью, где живёт наша душа. Я проведу тебя закоулками памяти, расскажу, что есть любовь, и какое место каждый из нас занимает в этом мире. Покажу, где живёт наше тело, и каков он – параллельный мир, где живет душа. Это непознанное пространство за гранью разума, которого многие боятся, но рано или поздно все знакомятся с ним. Себе и вам я даю уникальный шанс познакомиться и встретиться с ним при жизни, вывести на свет всех тех, кто рядом, тех, кого оговорили и принизили. Тех, кто не переставал служить честно и беззаветно каждому из нас.
Эта книга о Тех, о ком мы говорим больше всего в своей жизни. О Тех, кого безмерно любим всей душой, кого боимся, люто ненавидя. Эта книга о каждом из нас и обо всех, кто незримо присутствует в нашей жизни, спасая и возрождая каждого, давая возможность вспомнить, зачем мы пришли в этот мир.
Каждый из нас идёт своим уникальным путем. Шаг за шагом мы приближаемся к той точке, которая всегда виделась нам. Мы движемся к своему маяку, плывём по безбрежному океану страстей и эмоций. Движемся через жизнь и смерть, через успех и неудачи, смеясь и плача, тихо замирая и прыгая от счастья.
Эту книгу я посвящаю всем тем, кого люблю, всем учителям в моей жизни. Какими бы они ни были, каждый привнес частицу своей любви и своей души. Каждый был честен и прекрасен и с достоинством выполнил наш договор душ. Будь по-другому, я сейчас не писал бы эти строки, жадно вгрызаясь карандашом в бумажный формат, будто не успевая записывать слова, которые тёплым дождём букв сыплются на белый лист бумажной простыни.
Фраза, с которой хотелось бы начать повествование, внезапно родилась в голове и звучала так: "Я бросил деньги в землю".
Очень надеюсь по ходу повествования расшифровать смысл этих загадочных слов, но всему свое время.
Рой мыслей в голове, как стая призрачных пчёл, вырываясь одна перед другой, говорит: «Запиши сначала меня». Так с чего же начать? Это, пожалуй, самое непростое в повести о себе, о своём пути, о волшебных встречах и прекрасной миссии, которая мягким ковром выстилается перед моим взором, о дороге, уходящей за горизонт непознанного, но такого родного и тёплого…
Всё началось с большой зеленой комнаты. Мне четыре месяца. Это тот возраст, когда я впервые увидел, а вернее запомнил что-то в своей жизни. Это был кошмар. Тишина стен с пронизывающей зелёной глубиной и контрастная белая пружинная кровать – вот мои первые воспоминания. Тихое одиночество, с замиранием переходящее в ужас. Я один. Младенец, который оглядывается по сторонам, жадно выискивая в глухой пустоте хоть кого-нибудь, кто придет на помощь. И, кажется, целую вечность эту глухую тишину разделяют со мной больничная кровать, серые занавески и эти жуткие зеленые стены.
Но спустя какое-то время, о чудо, появляется она – эта женщина. Цокот каблуков в первый раз возвестил мне о том, что здесь есть кто-то ещё. В дальнейшем этот цокот был предвестником неземной боли от сотен уколов. Прикосновение. Оно ведь должно быть таким приятным. Но это было другое. Я не понимал, почему так, почему тот, кто приходит в твоё одиночество делает тебе так больно? Боль расширялась и заполняла все вокруг, она проникала в каждую мою клетку, открывая неизвестный доселе портал, и только сейчас я могу сказать, что это было, что это за место и кем являлась та женщина.
Всё, как сейчас мне кажется, просто. Это всего лишь медсестра. А то место, которое ввергало меня в кромешный ужас, – просто клиника. Обычный санаторий для детей, больных туберкулезом, этакий тубдиспансер, в котором я оказался по воле судьбы, и где пробыл «гостем» до года.
Говорят, наши души, когда приходят в этот мир, знают обо всём, что с ними произойдёт! Они знают, с кем встретятся, кем будут их родители, друзья, недруги, кто будет единственной, а у кого-то и далеко не одной женой. Кем будут твои дети, и какие у вас сложатся отношения. Какие страны ты посетишь и на каком языке будешь говорить. Но есть ещё одно знание у твоей души: исполнишь ли ты свое предназначение или нет? Всего лишь два варианта, и два направления – «да» или «нет».
Но на чём я остановился? На боли и точке, которая разрасталась и заполняла всё пространство своей чернотой. И вот уже ничего не видно, ничего не различить. И, кажется, что тебя больше нет, и это далеко не тот путь домой, о котором так много говорится, который описывается как проход или коридор, по которому хочется идти к свету. Нет! Это заполненное чернотой пространство, из которого медленно, будто прорезая тьму белой тонкой линией света, начинает прожигаться первый круг спирали. Он маленький и движется медленно и спокойно. Но это временно. Круги продолжают наслаиваться один-на-другой, образуя живую спираль. И вот всё это, весь механизм, начинает вращение. Медленно он приводится в действие, и маховик только начинает свой адский бег. Это пока меня не тревожит, но нотки беспокойства я уже ощущаю. Наконец все начинает ускоряться. Пространство вокруг становится очень густым, воздуха не хватает, а жернова спирали вовсе не собираются останавливаться. Не для того всё приведено в действие, чтобы встать на самом интересном месте. Нееет! Обороты набираются все быстрее, и меня начинает затягивать в воронку. Я всё ближе и ближе к круговерти белого на черном. Появляются вихри времени, и ужас становится невообразимым. Меня затягивает, меня больше нет, я проваливаюсь и просыпаюсь. Но пик перед пробуждением, то, чего ты не можешь понять и объяснить, – это женщина. Красивая светлая женщина с большим красным цветком в руках. Этот красный цвет разрывает меня на время, молекулы и частицы памяти. Когда-то они обязательно сойдутся воедино в стране, прекрасней которой я не видел в своей жизни, персонажами, самыми загадочными и могущественными! Но это будет лишь спустя сорок шесть лет.
А пока я продолжаю смотреть этот сон. День изо дня он разрывает мою ночь до четырнадцати лет. Снова и снова я вижу белую на черном фоне спираль и женщину, встречающую меня с улыбкой. Но я знаю, я чувствую, за ней есть что-то, что приводит меня в ужас и заставляет проснуться. За ней, в этом пространстве, есть ОН, и он ждёт, чтобы рассказать самую невероятную историю не только мне, но и всем вам.
Лишь спустя много лет моё сознание стало готово к приему и перевариванию того, что мы сейчас называем сверхсознанием. Довольно большое и необъятное слово, говорящие всё и ничего. Только сейчас я могу рассказать об этом доступным языком и донести до вас всю правду о мире, который рядом с нами на расстоянии вытянутой руки, мире, где всё чисто и прозрачно, где Ветры Перемен тихо и совершенно делают свою работу.
Глава 1
Гость
Почему-то я знал, что с его приходом в мою жизнь и в мой дом всё изменится. Всё встанет с ног на голову, и проснутся все мои страхи. Всё войдёт в максимальную фазу принятия и непринятия. Земля станет твердой, как бетон, воздух плотным, как ураган, наполняющий твою грудь, как ураган, которым невозможно дышать, и останутся лишь глаза, которые будут смотреть на всё это, записывая фильм под названием «Я». Фильм, в котором не надевают маски и не играют роли, чистая реальность, в которой я просто живу.
Гостя звали Игорь. Почему в прошедшем времени? Возможно потому, что его больше нет. Нет в моей жизни. Впрочем, как и другого человека, который тоже остался в прошлом.
Я встретил его ночью. Обычная открытая улыбка. Но почему так сжалось сердце, будто сейчас я совершаю свою самую большую ошибку? Ну, прочь мысли. Вперёд, в будущее!
Помните, вначале я говорил, что всё давно прописано? И вот он появился! Человек с израненной душой и пробитым сердцем, который так нуждался в семье и друзьях. Он пришёл и получил всё сполна – и любовь, и дружбу, и поддержку, и теплоту – мою и моего дома. Но почему же так сжимается сердце? Я что, по-прежнему совершаю всю ту же непонятную ошибку? Ну нет! Он не посмеет, он не сможет так поступить. Она не сделает этого, ведь так не бывает! А, оказывается, бывает!
И вот теперь передо мной снова мой глубинный страх. Он проявился, он всплыл, он вылез изнутри, и, спустя столько лет, он здесь. Я снова в большой зелёной комнате, и снова один, а рядом лишь страх одиночества и тебя. Накатывает безысходность. Ты смотришь на всё, что тебя окружает, и чувствуешь только пустоту. Хрупкий баланс смещен уже не в твою сторону. Ты хочешь разрушить, убрать этот нарыв из своей жизни, но он уже появился и ждёт дальнейшего развития, пройдя все болезненные стадии к выздоровлению. В это время ты уже не замечаешь ни людей вокруг, ни ускользающего времени.
Почему я здесь? Потому что меня не любят? Почему всё сломалось в один миг, и я этого не заметил? А может я и не хотел замечать, чтобы ни при каких обстоятельствах не встречаться с ним – со страхом одиночества. Но всё прописано и всё случилось, всё срослось. Каким-то невероятным образом этот паззл сложился в картинку, что смотрит на меня – «Ты один и тебя больше никто не любит». Музыка больше не звучала, цвета поблекли и потеряли свою глубину, будто радость навсегда покинула тебя и твой дом. Ты один! И что бы не делал, ты всё равно один, и любви больше нет. Её нет нигде и ни в чём, и всё теряет свой смысл. Теперь только время начинает свою игру. Игру в заживлении ран, где минуты-таблетки час за часом дозируют и накапливают уровень лекарства, но это не помогает, ведь душа замерла. Нет! Она не умерла! Хуже! Замерла! Она больше не видит и не чувствует красоты вокруг, и лишь мозг счастлив. Он проявил трусость и получил то, что ждал. Страх, жуткий и первородный, всплыл, и всё теперь в оцепенении. Ты практически мертв, ты просто зомби – безрадостное, безвольное существо, которое ест, чтобы ещё хоть чуть-чуть протянуть, но аппетита нет и вкуса тоже, и запахи больше не чувствуются. Всё подвержено твоей предсмертной агонии души. В звенящей тишине слова, образуя фразы, одно за другим начали прилетать, а я лишь успевал их записывать:
Две израненных души
Две израненных души
Сидели молча у камина.
И вдруг, одна спросила тихо:
«Скажи, куда же мне идти?»
В молчании думая о том же,
Другая тихо улыбалась
И тихо мыслю наслаждалась
С той неизвестностью в груди.
Поток, идущий к ним сквозь время,
То, что затихло на мгновенье,
Шептал: «поверь, всё совершенно».
Неважно, что сейчас не время,
Души глядели друг на друга,
Цепляясь за осколки счастья,
Которое в воспоминаньях,
На них смотрело сквозь ненастья.
И каждый жил пока лишь этим,
Не зная, что сулит им время,
И лишь звонок из поднебесья
Заставил их оставить бремя.
Глаза тихонько приоткрылись,
Дорога стала чуть яснее,
На ней цветы прорисовались,
Как будто радужное племя.
Один спросил: «Скажи, ты видишь
Цветов прекрасных упоенье?»
Другой ответил: «Веришь, вижу
За это долгое затменье».
Тогда душа приподнялась
И руку протянула другу,
С цепи как будто сорвалась,
В знамений свет маня друг друга.
Она кричала: «Посмотри!
Всё создано, для нас с тобою!
Там впереди столько любви!
А ты не веришь даже взору».
И тихо рядышком брели
В чудесный путь совместной дали.
Они смеялись и кричали,
Дурачась словно мотыльки.
А впереди ждало их чудо,
И каждый видел свой маяк,
Который виден хоть откуда
И не даёт плутать во мглах.
Глава 2
Сообщение
В обычный день, похожий на все другие, зазвонил телефон. Незнакомый мужской голос произнес: «Я еду к вам в гости». Немного растерявшись, я всё же ответил на его просьбу.
Наконец, спустя несколько дней, на пороге дома появился мужчина в сопровождении женщины.
Мы беседовали, но суть нашего разговора в корне сменилась вопросом моего нового знакомого:
– Что у тебя есть для меня?
– Неожиданно! – сказал я, но мужчина настаивал, и тогда пошла информация о том, кем он является, и что он в себе несет. Но самое интересное началось позже, то, что не укладывается в плоскость понимания, то, что меняет твою жизнь, делит её на «до» и «после» этого события.
Женщина, сопровождавшая моего гостя, как оказалось, была проводником голоса Творца. Через сутки она позвонила мне и сказала: -У меня есть для Вас сообщение. Оно Ваше, и его передали для Вас. Готовы ли Вы его принять?
Я не сразу понял, о чем речь, но любопытство взяло верх, и я уверенно ответил:
–Готов!
Женский голос продолжал повествовать:
– Оно как Глас Божий передано через двенадцать старцев. Они вещают на разных наречиях, разными формами фразеологических оборотов – от былин до четких указаний, прописанных тезисами. Сейчас я расскажу вам, что это было за сообщение.
Но на самом деле, это было моё знакомство с самим собой, глобальную цель и задачу которого я увидел и понял гораздо позже.
Сообщение
«Ну, девонька, нашла ты пророка! Не чуяла, не гадала, да дело нагуляла. Вести его теперь нам по тропам да буеракам запома́тывания. Вот ведь проснулся, стервец, и подгадал же, как вовремя. Ну, хать давай-ка определим всю мощь оного человика? Во-первых, надо уразуметь, что это и не человек вовсе, а явление. То, которое чаяли многие люди. Оные уже и недочаяли. И так хорошо он себя прятал, что уж и не помнит, где ж силу то свою схоронил. Но это не беда-разруха. Как только очи свои от наваждений да фантомов избавит, так всё в истинном свете и предстанет. А очи свои он запорошил давно, десять шагов назад, десять воплощений. Пусть вернется туда и там себя увидит. Когда сидел на горушке и плакал от отчаяния, а потом золой от костерка глазоньки то свои и запорошил. А костерок, ох, непростой был, в нём Боги да Богини пляски водили. А рядом ручеек с водицей студеной. Вот пусть он на десять шагов то вернется и очи свои в том ручейке исполощет. Ох и засветится всё вокруг, заиграет да забликует. И ему проще будет, так он воспрянет, крылья по ветру распустит да маленькими шажочками сможет уже и взлётывать. Но не так быстро сказы сказываются, да дело делается. Ему же посох свой трехрогий найтить надобно. А шукать придётся с усердием. Изломанный он на кусочки да в разных сторонах света. Пусть соединит его силушкой своей, вот тогда и найдётся он, посох Чудоде́йный.
Но без глазьев-то не увидит он ничегошеньки. Потому, перво-наперво, зрение пусть возвращает, а потом уже и посох к дланям притащится. Да, скажи ещё, чтобы он себя Вещуном называл, а то пророк как-то неудобственно. И не стесняется пусть, а громогласно вещает. Ну, пока то и довольно.
Ох, ты же запамятовал наиглавнейшее. Пусть имя свое у ветра спросит. Да представится ветру. Вот, мол, я – Вещун, каких свет не видывал. Шепни ко мне Ветер Буранушко имя моё изначальное, в веках звучащее, да через жизни идущее. Готов слышать его и идти с ним и далее, через годы свои земные здесь!»
И вот оно прочитано, мурашки пробежали по телу, время остановилось, и нарисовалась жирная точка, разделяющая на «до» и «после».
Сейчас я вспоминаю те ощущения. Они были такие, что я начал вспоминать всю свою жизнь, и она стала проноситься перед глазами, как происходит нечто подобное перед уходом. Вряд ли, конечно, это был уход, но переход – это однозначно. Мне вспомнилось всё, что было – и все мои хорошие поступки, и все те, за которые стыдился. Детство и юность, школа и военное училище, служба и войны. Я вспоминал чувства и ощущения, радость и боль потерь, моменты успеха и падений, я вспоминал и снова знакомился с собой!
А дальше пошла информация о том, кто я и откуда появился, как оказался в этой точке здесь и сейчас и с каким багажом. Но тогда я знал уже точно, – к этой информации я был готов, был готов осознавать всё по-новому, потому что всё уже изменилось!
Для начала нужно было узнать имя. Но, самое интересное, параллельный мир, который нам открыт, не принимает важности моментов, которые мы хотим обозначить. Я подумал, что придёт какое-то специальное время моей готовности, но нет, голос в ухо мне сказал: «Иди!»
Я вышел на террасу. Тихая погода, листья на деревьях чуть шевелятся, и лишь небольшая облачность. Я обратился к ветру, как и советовали мне, озвучил просьбу узнать имя свое, и началось что-то невообразимое. Поднялся ветер, да не просто ветер, а ураган; начался дождь. Крупные капли за считанные секунды сделали меня мокрым с ног до головы, и в правую сторону прилетело имя, как две половинки одного слова «Макси… Милиан…» Максимилиан? Что это? Я ожидал другого, более привычного для моего слуха ведического имени, и стал дальше вслушиваться в пустоту. Но в эфире была тишина, и дождь стих так же внезапно, как и начался. Хорошо…
Вбив «МАКСИМИЛИАН» в поисковую строку браузера, я понял, – другого имени нет и не будет. Оно пришло точно и вовремя, открывая новые горизонты и прописывая дальнейший Путь.
В таком замедленном состоянии прошло несколько дней. Позже началось моё знакомство с биографией. Кто я? И что же это был за гость из первой главы? Зачем он пришёл?
