Kitobni o'qish: «Второе правило стрелка»

Краткое содержание предыдущей книги

Есть у меня подозрение, что и «Санта-Барбара» с чего-то начиналась.

Неизвестный телезритель.

Это было смутное время, когда по пустыням рыскали шайки бедуинов, на кладбищах безраздельно царствовали зомби, простые смертные предчувствовали что-то нехорошее и не могли спать спокойно, могучие волшебники то и дело выбирали темную сторону мудрости, а Древнее Зло просыпалось не менее десяти раз за тысячелетие.

И когда в Черных Горах Ужаса воцарился новый Темный Властелин, свершилось предначертанное и открылось людям место средоточия могучей силы, способной при неправильном обращении положить конец существованию всего живого и неживого. И собрались великие чародеи на большой Совет, и поняли они, что ни один волшебник, будь он хоть трижды Гэндальф и дважды Гарри Поттер, ни один герой, будь он хоть четырежды губернатор Калифорнии, не смогут в одиночку противостоять новой угрозе, и решили они создать для спасения мира целую бригаду.

К несчастью, Саша Белый был занят, так что пришлось им обходиться собственными силами.

Дело было так.

Молодой, в меру умный и в меру талантливый волшебник с модным именем Гарри и счастливым порядковым номером Тринадцатый только что закончил учебу и занимался строительством первой в своей жизни волшебной башни, когда к нему заявился старый, мудрый, могучий, великий, неподражаемый, просветленный, ни с кем не сравненный, обалденный, крутой, клевый, офигительный, колоссальный, грандиозный маг по имени Горлогориус Хруподианис¹ и послал Гарри… Совершенно верно, бороться с мировым злом.

Как уже говорилось выше, в одиночку такие дела не делаются, поэтому Гарри поспешил обзавестись спутниками, которые могли бы стать ему надежными товарищами и помощниками.

Поначалу спутников было трое:

1. Джек Смит-Вессон, стрелок, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, возможно, один из самых опасных людей в множественной Вселенной.

2. Джавдет, бедуин, бесстрашный сын пустыни, брат барханов, песчаный лев, самозваный историк, возможно, отец той самой Шахрезады.

3. Бозел, наглый, циничный, расистски настроенный получеловек-полудракон, обладающий зачарованным мечом под именем Любитель Рубок, возможно, тот самый герой, которому и выпадет честь избавить Вселенную от очередного темного негодяя.

В самом начале пути бригада понесла потери, и Джавдет предпочел трудностям, опасностям и лишениям героического похода бесплатное подключение к Интернету и нелимитированный трафик.

Остальные отмазаться не сумели и были вынуждены продолжить путь.

А он, этот самый путь, как вы понимаете, не был усыпан розами. Чуть ли не каждый день бригаде приходилось иметь дело со всякой нечистью – встречались им и зомби под руководством самого лорда Упокоя, и религиозные фанатики, и Лес Кошмаров, и даже таинственный демон по имени Метро (две штуки), обитавший в недрах горы. Об обычных разбойниках и упоминать не стоит.

Бригада с честью преодолела все трудности, уконтрапупила большинство встреченных врагов и явилась почти под самые стены Цитадели Трепета, облюбованной врагом рода человеческого в качестве своей постоянной резиденции. Там она и завалила Темного Властителя Негориуса, как вдруг выяснилось, что в реальности дела обстоят куда сложнее, чем это могло показаться с первого взгляда.

Параллельно с героическим походом бригады имел место еще один поход, не менее героический.

Некто сэр Реджинальд Ремингтон, стрелок, служитель ордена Святого Роланда, Патрон в Его Патронташе, был направлен Негориусом в Триодиннадцатое царство на поиски могущественного Изначального артефакта, а попросту – яйца с заключенной в нем смертью долгоживущего индивидуума, известного в широких кругах под именем Кащея Бессмертного. По пути Реджи познакомился с тремя главными былинными богатырями, поспособствовал ликвидации крупного галактического гангстера Джаббы Хутта, насовершал кучу других подвигов и навлек на себя гнев одного весьма опасного кота, дона да Винчи.

Поборов все опасности, Реджи также с честью выполнил свою миссию и доставил яйцо в обговоренное заранее место, где передал его некому Негоро, дублю и заместителю Темного Властителя, который, как и положено всякому уважающему себя заместителю, вовсю интриговал против своего шефа и немало поспособствовал его гибели.

Собственно говоря, на этом первая часть нашего повествования и завершилась, оставив после себя огромное количество вопросов, которые, как мы надеемся, найдут свои ответы во второй части. По крайней мере, Гарри Тринадцатый очень в это верит.

Пролог

Интересно, а что там внутри?

Пандора.

Воровато озираясь по сторонам, Негоро пробирался по темному подземному проходу, освещая себе путь тускло светящим, но обильно коптящим факелом. Факел. Негоро нес в левой руке. Правая его длань крепко сжимала Изначальный артефакт, с боями добытый сэром Реджинальдом Ремингтоном, эсквайром, в Триодиннадцатом царстве.

Сам Реджи в компании с новым ханом орков по имени Чингиз и тремя архаровцами из личной ханской охраны сидел на травке перед входом в пещеру, в которой скрылся Негоро, курил сигарету и светски беседовал с ханом орков на отвлеченные темы.

– За орками будущее, – говорил Чингиз-хан. – Эльфы, гномы, тролли, люди – это уже неактуально. Все это тупиковые пути развития. Когда-то эти расы были великими и все трепетали перед ними, но сейчас в их цивилизациях полный застой. Они перестали двигаться вперед, а тот, кто стоит на месте, скоро на этом самом месте и ляжет.

– Может быть, – дипломатично сказал Реджи.

– Не «может быть», а «так будет», – поправил его Чингиз-хан. – Скоро все жалкие обитатели нашего мира почувствуют на своих шеях крепкую ладонь орков.

Но раньше они почувствуют их зловонное дыхание, подумал Реджи. Он не был расистом и готов был иметь дело с кем угодно, но существа, считающие горячую воду и мыло признаком слабости расы, раздражали его обонятельные рецепторы.

– Значит, вы, парни, собираетесь захватить власть над миром? – уточнил Реджи.

– А ты имеешь что-нибудь против этого?

– Нет, – сказал Реджи. – Я бывал во многих мирах, и почти в каждом кто-то предпринимал попытку стать единоличным властителем судеб. Иногда это даже получалось.

– Ты видел много миров, которыми правят орки?

– Ни одного, – сказал Реджи. – Твоих соплеменников обычно подводит плохая организация.

– В моем ханстве все будет по-другому.

– Да я и не спорю, – сказал Реджи. – Попробуй, может, что и выйдет.

– Вижу, ты не веришь в мой грядущий успех.

– Ничего личного, – сказал Реджи. – Я – стрелок. Мы верим только в то, что видим собственными глазами. Когда ты усядешься на самый большой трон этого мира, я в это поверю. Но не раньше.

– Договорились, – сказал Чингиз-хан. – Если ты доживешь до моей коронации, то я готов предоставить тебе место в первых рядах.

– Главное, чтобы ты сам дожил до своей коронации, – сказал Реджи.

– Что ты имеешь в виду? – насторожился Чингиз.

– Ты собираешься заняться очень опасным бизнесом, в котором процветает страшная конкуренция, – сказал Реджи. – Насколько я понимаю, люди, эльфы, гномы и прочие существа все еще населяют ваш мир?

– Это временная трудность.

– Но ведь они не сдадут своих позиций без боя. Значит, будет война, а война – довольно рискованный и ненадежный бизнес. Сегодня ты на коне, а завтра твой конь подыхает, из его черепа выползает ядовитая змея и кусает тебя за пятку.

– Исключено. У нас нет кавалерии.

Конечно, какая лошадь подпустит к себе такой запах на расстояние, с которого можно хотя бы бросить лассо?

– Это еще один минус, – сказал Реджи. – В некоторых случаях кавалерия может оказаться очень полезной. Кавалерия – это скорость и мобильность.

– А пехота – это ударная мощь. Войны выигрывает пехота.

– В примитивных мирах вроде вашего такое иногда случается, – согласился Реджи. – Если противник не применит на поле оружие массового поражения.

– Например? – насторожился Чингиз.

– Полагаю, в вашем случае речь может идти только о двух типах оружия массового поражения, – сказал Реджи. – Во-первых, это драконы.

– Драконы?

– Драконы. Такие большие крылатые твари, которые умеют летать и дышать огнем.

– А во-вторых?

– Волшебники.

– Только не говори мне, что ты воспринимаешь волшебников всерьез.

– Почему бы и нет?

– Негориус был волшебником, и что с ним стало?

– Негориус играл по правилам, а такое поведение крайне нетипично для волшебника, – сказал Реджи. – Лично я так и не понял мотивы его поступков. Странный он был тип. Вот твой новый босс не вызывает у меня никакого удивления. Он как раз такой, каким и должен быть.

Подземный ход, которым продвигался Негоро, закончился небольшим залом с довольно высокими для подземелья потолками. Негоро воткнул факел в щель между камнями и огляделся по сторонам. Через несколько минут усердных поисков ему удалось обнаружить в одной из стен нечто смутно похожее на дверь.

Тронная палата княжеского терема в Триодиннадцатом царстве была забита народом так, что не то что яблоку, желудю упасть было негде. Многие хотели поприсутствовать на справедливом суде, который князь Владимир Верный Путь вершил над зловредным старикашкой Кащеем.

Подсудимый, закованный в цепи, сидел на специально предназначенной для него дубовой скамье. По бокам от него стояли двое былинных богатырей – Алеша Попович и Добрыня Никитич, руки обоих лежали на рукоятях мечей. Старший богатырь, Илья Муромец, стоял поодаль, недвусмысленно поигрывая своей страшной боевой палицей, с которой он никогда не расставался.

Шел четвертый час допроса подсудимого.

– Насильничал ли ты красных девиц? – в который раз интересовался князь Владимир.

– Таки посмотрите на меня и скажите, кого вы видите перед собой, – отвечал Кащей, выбрав линию защиты, именуемую «полной несознанкой». – Вы видите перед собой старого и больного человека. Что такому человеку может быть нужно от красных девиц, кроме доброго слова и уважения к его сединам? Красные девицы сейчас не те, что раньше. Вы их видели? Чтоб такую снасильничать, дружина богатырей нужна, и то силенок может не хватить.

– Отпираешься, значит? Ладно, к допросу свидетелей мы можем приступить позже. А не замышлял ли ты козни супротив земли нашей вообще и правления моего в частности?

– Обижаете, гражданин начальник. Я, может быть, и нежить, но я своя, славянская нежить. Нельзя априори обвинять меня в отсутствии патриотизма. Сколько раз я мог продать вас хазарам, печенегам, кипчакам, половцам или татаро-монголам? Лучше не спрашивайте, сколько. Я бы уже олигархом был, даже если бы за каждый раз, когда я отклонял такие предложения, мне заплатили хотя бы по одной монете. И вообще, я рассматриваю этот суд как попытку опорочить мое честное имя, и в том случае, если меня не устроит вынесенный приговор, я оставляю за собой право обжаловать его в вышестоящей инстанции вплоть до суда по правам человека в Гааге.

– Где? – уточнил князь.

– В Гааге. Это в Европе.

– Европейские суды нам не указ, – отрезал князь. – В Триодиннадцатом царстве есть только одна высшая инстанция – я. Государство – это я. Закон – это я. И мои приговоры у меня обжалованию не подлежат.

– Произвол! – заявил Кащей. – Вижу, что в нашей стране до сих пор имеет место диктатура и культ личности. Очень неприятная тенденция, доложу я вам. Что же, как хотите. Душите свободу слова, сажайте политзаключенных вместе с уголовниками. Грядущие поколения нас рассудят.

Дверь была настолько древняя, что выглядела как часть стены, в которой находилась. Петель и дверных ручек в наличии не имелось, очевидно, дверь не предназначалась для частого использования.

Замка Негоро также, не нашел. Дверь явно отпиралась магическим способом.

«Допустим, яйцо – это ключ, – подумал Негоро. – Куда его тут вставлять и как поворачивать?»

Негоро в очередной раз подосадовал, что не унаследовал от родителя никакой магической силы. Скотина он был, этот родитель, Темный Владыка Негориус. Не зря его герой на зачарованный нож поставил.

Магия… Кто, кроме волшебника, сможет с ней разобраться?

Никаких указаний. Вот вам дверь, вот вам ключ, и делайте, что хотите.

Негоро смахнул с двери пыль и поднес факел поближе. На двери обнаружился рисунок, изображавший очень худого человека с огромным мечом. Человек отбивался от наседавших на него бородатых громил, один из которых размахивал чем-то вроде здоровенной дубины, закрывая своим телом…

Яйцо. Похоже, то самое яйцо, которое держал в руке Негоро.

«Что ж, – подумал Негоро. – Если человечество и придумало что-нибудь путное, вне всякого сомнения, этим чем-то является метод научного тыка».

Терять-то все равно нечего, решил Негоро и с размаху швырнул яйцо в дверь.

В далеком Триодиннадцатом царстве Кащей Бессмертный схватился руками за грудь и с предсмертным воплем рухнул на пол.

Часть первая
Главный рубильник

Глава 1

Пришло время расставить точки над «ё».

Сергей Шнуров.

Содержимое котелка кипело на медленном фиолетовом пламени. Гарри помешивал варево с задумчивым видом, мысленно подсчитывая количество желчи вампира, которое надо добавить в эликсир, и прикидывая, стоит ли вообще что-то туда добавлять.

Справедливо рассудив, что декокт желчью не испортишь, Гарри снял с полки маленькую бутылочку, осторожно скрутил крышку и капнул в котелок. Варево тут же приняло коричнево-желтоватый окрас и загустело так, что перемешивать его пришлось уже двумя руками. Ложка, которой орудовал Гарри, грозила согнуться под прямым углом.

Гарри бросил взгляд на настенный хронометр. Еще пара минут, и все будет готово.

Прошло уже две недели с тех пор, как Гарри и стрелок, известный в миру под именем Джека Смит-Вессона, вернулись с задания по ликвидации Темного Властелина Негориуса и предавались заслуженному отдыху. Гарри обживал построенные в его отсутствие нижние этажи строения, которое в итоге должно было стать его личной волшебной башней, а стрелок, будучи не в состоянии и дня просидеть на одном месте, без устали шнырял по окрестностям в поисках приключений. Он уже перестрелял всех местных хищников, выследил и уничтожил семейство вурдалаков, и теперь с каждым рейдом ему приходилось отходить от башни все дальше и дальше.

Гарри снял варево с огня, остудил его магическим способом и посмотрел на результаты трудов. Цвет был похож на тот, который описывался в книге, однако плотность явно превышала эталонную.

Гарри подошел к стеллажу у противоположной стены, вытащил из клетки белую мышь, притащил ее на лабораторный стол и капнул декоктом у нее под носом. Мышь повиляла хвостом и отказалась слизывать образец творчества молодого волшебника.

Гарри схватил ее в кулак и ткнул в декокт носом. Мышь нехотя высунула язык и лизнула стол.

Гарри посадил ее в коробку и принялся наблюдать. Спустя три секунды мышь захрипела, перевернулась на спину, судорожно задрыгала лапками и сдохла.

– Бракованный экземпляр, наверное, – пробормотал Гарри и отправился за следующей мышью.

Грызуны бегали по клетке и не давались волшебнику в руки, словно предчувствуя, что ничего хорошего от этого индивидуума ждать не приходится. Наконец Гарри удалось загнать одного из них в угол.

Грызун оказался матерым самцом, который царапался, кусался и отбивался отчаянно, но высшая форма разума в очередной раз победила, и самец тоже отправился на лабораторный стол.

Там он попытался учинить погром, перевернул две колбы и попытался скрыться в лесу из пробирок, но был схвачен и сунут носом в котелок с декоктом. Гарри надоело церемониться.

Рожа у самца оказалась перепачканной магическим варевом, однако дохнуть он категорически отказывался. Наверное, научился задерживать дыхание. Желание выжить творит с лабораторными грызунами самые невообразимые вещи.

– Не хочешь по-хорошему, готовься к неприятностям, – сказал Гарри самцу и решил применить способ, который вовсю практиковал наставник по зельеварению в альма-матер молодого волшебника.

Волшебники часто применяют этот способ к несговорчивым грызунам.

Гарри выдвинул ящик стола и вынул на свет мышиную клизму.

Увидев пыточный агрегат, самец заметался по коробке, но, увы, деваться ему было некуда.

Гарри наполнил клизму декоктом, надел хирургические перчатки, поймал самца и устроил ему экзекуцию. Как и следовало ожидать, не прошло и нескольких секунд, как самец издох.

– Ага, – сказал Гарри. – Для чистоты любого эксперимента надо повторить его три раза.

Третья мышь поняла, что сопротивление бесполезно, и глотнула варева с достоинством Сократа.

Гарри занес результаты эксперимента в журнал, уселся в кресло и закурил сигарету. Ему было хорошо и спокойно.

Именно так Гарри и мечтал прожить все отведенные ему годы. Просыпаться не раньше полудня, расхаживать по башне в тапочках и домашнем халате, ставить опыты, читать книги и следить за жизнью издалека, узнавая последние новости с опозданием лет этак на пятьдесят. К сожалению, такой образ жизни могут позволить себе только старые волшебники, разменявшие как минимум первую тысячу лет. Старым волшебникам кажется, что молодые волшебники созданы исключительно для того, чтобы они, старые, могли вести именно такой образ жизни.

Такой подход к молодежи исповедовал Горлогориус Хруподианис, личный куратор Гарри. Мои проблемы, говорил Горлогориус Гарри, это твои проблемы. А твои проблемы – это твои проблемы. Только твои и ничьи больше.

Думать в столь приятную минуту о Горлогориусе оказалось крупной ошибкой. Раздалось приглушенное «бабах», и могущественный волшебник возник в центре лаборатории Гарри.

Первым делом он сунул нос к лабораторному столу молодого волшебника и подсчитал количество дохлых грызунов.

– Утро мышиной казни, – прокомментировал Горлогориус. – Чем ты их потчевал?

– Там, в котелке, – сказал Гарри слабым голосом. Он уже предчувствовал неприятности. Горлогориус. – это всегда неприятности. Если бы неприятности ходили стаей, они бы выбрали Горлогориуса своим вожаком.

– Цвет приятный, – сказал Горлогориус. – А что это должно было быть?

– Эликсир вечной молодости.

– Логично, – сказал Горлогориус. – Как только кто-то молодой выпивает этот напиток, его молодость остается с ним навсегда. А стариков к твоему вареву лучше не подпускать.

– Наверное, я что-то перепутал в ингредиентах, – признался Гарри.

– Зато у тебя получился неплохой яд, – сказал Горлогориус. – Хороший яд имеет гораздо большую ценность, нежели какой-то эликсир вечной молодости. Если ты сумеешь разработать еще и противоядие, это будет вообще замечательно.

– Сейчас же этим займусь, – пообещал Гарри.

– Займешься, – сказал Горлогориус. – Обязательно займешься, но не сейчас.

– Как скажете, – легко согласился Гарри. – Не сейчас так не сейчас. Кофе хотите?

– Не хочу. – Горлогориус материализовал из воздуха удобное кожаное кресло и уселся, закинув ногу на ногу. Вообще-то применение магии в чужой волшебной башне считалось нарушением этикета, но, когда дело касалось молодых волшебников, Горлогориус чихать хотел на любой этикет. – Не сомневаюсь, после выполнения прошлой миссии у тебя осталась куча вопросов.

– Ерунда, – сказал Гарри. – Я смогу спокойно жить дальше и не зная ответов.

Как подозревал Гарри, гораздо спокойнее, нежели жить, зная эти ответы.

– Жить ты, может быть, и сможешь, – согласился Горлогориус. – А вот эффективно действовать – вряд ли.

– Я не хочу действовать, – промямлил Гарри. – Тем более эффективно.

– А придется, – сказал Горлогориус. – Ибо история наша совсем не окончена. Наоборот, она только начинается.

– Что? – возмутился Гарри. – А наш поход? Разбойники, орки, зомби, драконы, демоны, стрелки, Темные Владыки? Как это в таком случае называется?

– Пролог, – сказал Горлогориус.

– Больно длинный пролог получился, – заметил Гарри.

– Длинный, не длинный… Не мы пишем книгу нашей судьбы, – философски сказал Горлогориус.

– А кто? – спросил Гарри.

– Вот этот вопрос как раз останется без ответа, – сказал Горлогориус, мудро улыбаясь². – Что же до всего остального… Спрашивай.

– Э… – сказал Гарри. – Первый вопрос, который приходит на ум, формулируется предельно просто. С какой радости вы решили изменить своей политике использовать молодежь втемную и предоставить мне информацию в полном объеме?

– Старый добрый метод себя не оправдал, – сказал Горлогориус. – Отправил я тебя против Темного Владыки, а ты там такую кашу заварил… Долго ее расхлебывать придется.

– Какую это кашу? Интересно, чем вы недовольны? Сказано было – зарубить негодяя мечом, ну так его мечом и зарубили. С моей помощью, разумеется.

– Тебе следовало читать между строк, – сказал Горлогориус. – Не надо было понимать все буквально и ликвидировать Негориуса, ох, не надо было. Впрочем, сделанного не воротишь.

– Почему мне не надо было его убивать? – поинтересовался Гарри. – Если вы сами сказали, что надо?

– Тебе не кажется удивительным тот факт, что Темные Властители стали появляться в нашем мире с завидной регулярностью? – вопросом на вопрос ответил Горлогориус.

– Кажется, – согласился Гарри.

– А не кажется ли тебе удивительным, что все они выходят из числа самых опытных магов нашей гильдии?

Вот это Гарри как раз удивительным не казалось. Все самые опытные члены гильдии магов отличались чрезмерным тщеславием, имперскими амбициями и жаждой власти. Не всем удавалось реализовать себя в жесткой структуре магической иерархии, и именно эти отщепенцы периодически пытались захватить мировое господство.

Однако такой ответ мог показаться Горлогориусу неполиткорректным, и Гарри в очередной раз с ним согласился.

– Кажется, – сказал он. – И как вы это объясняете?

– Элементарно, Гарри, – сказал Горлогориус. – Видишь ли, в этом мире давно уже не было серьезных проблем. Я имею в виду, по-настоящему серьезных, таких, для решения которых потребовалось бы участие мага. Молодые волшебники застоялись без практики, в их умах воцарились разброд и уныние. Им не на кого было равняться, у них не было примера перед глазами. Сам понимаешь, свершения тысячелетней давности, сколь бы великими они ни были, не способны вдохновить целое поколение молодых магов на плодотворную деятельность.

– И? – недоверчиво спросил Гарри. Он уже догадывался, о чем хочет рассказать Горлогориус. Однако это не укладывалось у него в голове.

– Миру нужна встряска. Миру нужны приключения, чтобы живущие в нем люди могли по достоинству оценить изредка возникающее в нем состояние покоя. Миру нужно, чтобы в нем периодически возникали Темные Владыки, – сообщил Горлогориус. – И если их больше нет, значит, их надо придумать. Каждый раз, когда приходит срок объявиться новому врагу, мы, волшебники высшего ранга, бросаем жребий, и один из нас, тот, кому этот жребий выпадет, на время становится Темным Властелином. В последний раз не повезло Негориусу.

– Так вы все это сами подстроили?

– Да, – сказал Горлогориус. – И мы выбрали тебя как наиболее перспективного молодого волшебника, чтобы ты выступил против Негориуса. Тебе была оказана великая честь. Это был твой экзамен на профпригодность, если хочешь.

– Меня на этом экзамене убить могли, – сообщил Гарри. – На самом деле убить.

– Могли, – согласился Горлогориус. – Это называется естественным отбором. Не волнуйся, твоя смерть тоже послужила бы во благо магии. Мы послали бы против Негориуса кого-нибудь другого, сам Негориус заработал бы несколько очков к своей репутации… В общем, от твоей смерти дело бы стало только еще более грандиозным.

– Нормальный ход, – сказал Гарри, с трудом сдерживая возмущение.

– Вполне нормальный, – согласился Горлогориус. – Если ты станешь старше и мудрее, ты поймешь, как я был прав.

– Значит, Негориус только притворялся Темным? А на самом деле…

– На самом деле он был одним из нас, – подтвердил Горлогориус.

– Тогда почему он позволил нам себя убить?

– Тут сработало несколько факторов, – вздохнул Горлогориус. – Боюсь, он выпустил ситуацию из-под контроля. Видишь ли, Темному Владыке мало обозвать себя таковым и засесть в горах, ожидая реакции гильдии. Это было бы неубедительно и непрофессионально. Негориусу пришлось развить бурную деятельность, чтобы люди поверили, будто он на самом деле тот, кем себя провозгласил. И по ходу этой деятельности он нашел нечто настолько опасное, что наша небольшая инсценировка сразу отошла на второй план. Тогда Негориус отправился вам навстречу, чтобы раскрыть все карты и избавиться от угрозы вашего героического вторжения, а твой орел полугерой-полудракон его зарубил.

– У Негориуса почему-то меч из ножен не вытаскивался, – вспомнил Гарри.

– Это второй фактор сработал, – объяснил Горлогориус. – Видишь ли, должность Негориусу попалась хлопотная, жилось ему грустно и одиноко. Для того чтобы было хоть с кем-нибудь поговорить, он создал себе дубля, и, насколько я понимаю, к этому дублю попала значительная часть личности того, кого Негориус изображал, а не того, кем он был на самом деле. Дубль оказался подлым, коварным, вероломным и предал своего создателя. В частности, он приклеил меч Негориуса к ножнам, что и подвело моего коллегу в самый неподходящий момент.

– Где он сейчас?

– Дубль? О, этот субъект развил бурную деятельность. Занял место своего создателя, поспособствовал своему сообщнику, помог ему стать ханом орков и теперь пытается продолжать то, что начал Негориус. Но мы пока оставим его в покое, потому что сейчас есть более важные проблемы.

– Например? – спросил Гарри.

– Например то, что обнаружил Негориус в результате своих исследований.

– И что же он обнаружил?

– Подземную полость, оставшуюся еще со времен творения нашего мира, – сказал Горлогориус. – В этой полости находится дверь.

– Куда она ведет?

Несмотря на принятое решение рассказать Гарри все, что тот захочет узнать, Горлогориус никак не мог побороть свою давнюю привычку приберегать информацию для себя, и слова из него приходилось вытягивать клещами.

– Неважно, куда она ведет. Важно, что она отделяет наш мир от Большого Бо, – сказал Горлогориус.

– И теперь вопрос на миллион, – проговорил Гарри. – Что же такое Большой Бо?

Этот вопрос интересовал его на протяжении большей части первой книги, и те, кто мог на него, ответить, почему-то категорически отказывались это делать. Неужели сейчас Гарри узнает правду о Большом Бо?

– Ты никогда не задумывался, в каком странном мире мы живем? – вопросом на вопрос ответил Горлогориус.

– Честно говоря, нет, – сказал Гарри. – Мир как мир.

– Вот она, молодость, – сказал Горлогориус. – Впрочем, ты не бывал в других мирах, поэтому тебе просто не с чем сравнивать. Видишь ли, по сравнению с другими мирами, логичными, выверенными, стабильными, наш мир является воплощением хаоса и абсурда.

– Да ну? – Неужели где-то в этой Вселенной есть миры, в которых все подчиняется законам логики? Гарри трудно было в это поверить.

– Точно, – сказал Горлогориус. – Есть миры, где магия не соседствует с высокими технологиями, где эльфы не живут рядом с пришельцами со звезд, где порталы в другие миры не встречаются на каждом шагу, как грибы после дождя, где демонов не убивают при помощи гранатометов, где дракон не может стать героем и владеть зачарованным клинком, где времена года идут по порядку одно за другим, а не играют в чехарду, где сам год длится определенное число дней и каждый следующий год равен предыдущему, миры, где скорость света конечна, а скорость звука является постоянной величиной.

– И много таких миров?

– По правде говоря, все, – сказал Горлогориус. – Кроме нашего.

– Не может быть, – сказал Гарри, хотя в глубине души уже понимал, что такое быть может. Ему просто исключительно повезло родиться в единственном мире, в котором все законы природы сошли с ума. – И почему же наш мир такой странный?

– Потому что он – экспериментальный образец, – сказал Горлогориус. – Место, где творец, создавший нашу вселенную, пробовал свои силы и испытывал ту или иную идею, прежде чем воплотить ее в чистом виде. Наш мир – это черновик.

– Обалдеть, – сказал Гарри. Его вдруг охватило страстное желание эмигрировать.

– Наш мир – это еще и место, где пересекаются все остальные миры, – сказал Горлогориус. – Можешь себе представить обычный перекресток в многомерном пространстве?

– Нет, – честно сказал Гарри.

– Тогда просто поверь мне на слово.

– И каким же образом концепция многомерного перекрестка подводит нас к вопросу о Большом Бо? – поинтересовался Гарри.

– Ты уже понял, что наш мир – это место, откуда творец создавал вселенную? – осведомился Горлогориус. – Изначальный мир?

– Допустим, – сказал Гарри.

– Прежде чем мы продолжим, я хочу расставить все точки над «ё», – сказал Горлогориус. – Речь сейчас идет о творце, а не о Творце с большой буквы, и о вселенной, а не о Вселенной опять же с большой буквы. Наша вселенная, в отличие от Вселенной, созданной Творцом с большой буквы, не безгранична, хотя и очень велика. Изначальный Творец создал Вселенную из ничего, потом появились творцы рангом пониже и творили свои вселенные из имеющегося под рукой материала. Я приведу пример, который подойдет для твоего ограниченного ума. Представь, что Вселенная – это планета, а вселенные – это города на ней. Наша вселенная – один такой город. Или можно взять виноград. Изначальная Вселенная – это ветка, а наша вселенная – одна из гроздей, которые висят на этой ветке, и каждая виноградинка этой грозди является миром…

– Да я уже все про вселенные понял, – сказал Гарри. – Большой Бо тут с какого бока?

– Наш мир – это строительная площадка творца, – сказал Горлогориус. – А что делают на строительных площадках?

– Строят? – попытался угадать Гарри.

– И это тоже. А еще что?

– Перекуривают, – сказал Гарри, вспомнив бригаду строителей, вовсю шуровавшую четырьмя этажами выше.

– Вот именно, – сказал Горлогориус. – Перекуривают и выпивают. В общем, отдыхают от работы.

– И? – поторопил его Гарри.

– Вообще-то это секретная информация, – сказал Горлогориус.

– Дать подписку о неразглашении? – спросил Гарри. – Опять пол-литра крови на все подписи потребуете?

– Нет, просто я хочу, чтобы ты понял, как это важно, и как важно, чтобы никто из посторонних не узнал, что я сейчас тебе скажу, – заявил Горлогориус. – Однажды, после создания одного особенно удачного мира, творец решил отметить окончание очередного этапа работ и немного перебрал со спиртным. Сильно перебрал, если честно. Утром у него было ужасное похмелье, и он избавился от него весьма своеобразным способом. В общем, Большой Бо, или, как его еще называют, Большой Бодун, – это похмелье творца.

– Офигеть, – сказал Гарри.

– Вот именно, – сказал Горлогориус.

Джек Смит-Вессон, человек с двумя револьверами и бездонным саквояжем, полным оружия, бесшумно шел по лесу.