Kitobni o'qish: «В ожидании западного ветра»
Сиренево-серые облака на горизонте почти сливались с темно-синим океаном. На море штиль и ничего не нарушало вечерней тишины, даже чайки, чьи крики всегда слышны на маленьких атоллах, куда-то исчезли. Такая удивительная тишина устанавливалась всякий раз, когда с запада прибывали они.
Мигель напряжённо всматривался в горизонт. Он был слишком юн для той формы, которую носил, но судьба распорядилась иначе. За несколько месяцев пребывания на этом атолле двадцатипятилетний паренёк уже успел стать матёрым офицером. Участие в жестоких боях закалило его характер и волю. Ещё некогда совсем детское лицо теперь всегда имело серьёзный вид, а взгляд, выдержать который мало кто смог бы, выражал несгибаемую стальную волю. Никто в его роте не видел, чтобы Мигель хоть раз улыбнулся.
Мигель протёр глаза рукой и снова припал к биноклю. Что-то было не так. Часы показывали уже полдевятого, но их всё не было.
Пулемётчик Санчес, сидевший рядом с Мигелем, нервно курил папиросу за папиросой. Ему, как и остальным солдатам, сидящим в этом бетонном доте, было не по себе. Волнение охватывало их перед каждым боем, но сегодня они все чувствовали что-то ещё. Что-то вроде плохого предчувствия.
– Командир, почему их до сих пор нет? – раздался взволнованный голос Педро.
От песчаного пляжа, раскинувшегося перед их дотом пахло морем и водорослями. Свинцово-серое небо нависало над спокойной гладью воды, и казалось, является его отражением, виднеющимся через дымку облаков.
– Хотел бы я знать, чёрт бы их мать побрал, – просипел Мигель еле слышно.
Глаза уже устали всматриваться в горизонт через бинокль, и Мигель опустил его. Поколебавшись несколько секунд, он подошёл к ящику, на котором стоял чёрный дисковый телефон, снял трубку, покрутил пальцем диск номер.
