Kitobni o'qish: «Воспоминания моего дедушки. 1941-1945», sahifa 6
Глава 5. После войны.
После окончания войны я продолжил учебу в школе. Сестра Вера с сыном Петей вернулась из эвакуации и стали жить у нас. Отец устроился работать проводником вагона пассажирского поезда Жлобин – Казатин (Украина). Сестра работала машинисткой в военкомате. Мать занималась хозяйством. Держали кур, кроликов и свинью. Засевали весь огород, в основном картошкой. Яблоки и груши из сада мать носила на базар. Иногда отец привозил фрукты, и они тоже шли на продажу. Нужно было кормить две семьи. В школе мы с Толей попали в шестой «Б» класс, учились дети из ближайших деревень. Класс «А» комплектовался в основном из детей центра города, более обеспеченных. В конце учебы нас объединили. Многие не дотянули до конца. Из внешкольных поездок мне запомнилась экскурсия на лодках по Днепру до Рогачева, участие в спортивных соревнованиях по бегу и поездка в Гомель.
В школе меня приняли в пионеры еще до войны. Пионерский галстук я почти не носил, он пролежал в сундуке и пропал в войну. После войны приняли в комсомол. Был секретарем комсомольской организации. Увлекался фотографией, радио. Мастерил детекторные приемники. Через весь огород протянул антенну. Еще во время поездки в Москву отец купил мне простейший ламповый приемник «Москвич». Я решил поступать в военное училище. Начал укреплять здоровье, нервы. В Бобруйске мне случайно попались «Наставления по физической подготовке для командиров Красной Армии», утвержденное Ворошиловым. Я изучал упражнения, следовал указаниям, обтирался холодной водой. Поставил во дворе турник и разучивал упражнения. Занятия пошли на пользу, окреп, исчезла раздражительность. Медицинскую комиссию при поступлении в училище прошел без затруднений. Чуть не завалил выпускной экзамен по тригонометрии, но получил тройку. Подал в военкомат с просьбой направить в военное училище связи в город Пушкин под Ленинградом. Вместе со мной подали документы друзья Толя и Степан, но комиссию прошел только я. Мест в радиотехническом училище не оказалось, взамен мне предложили поступать в топографическое училище в Ленинграде. Представлений о топографии у меня не было никаких, но мне не хотелось терять год, и я согласился. Сдал документы в приемную комиссии, побродил с окружающими и решил не поступать, настолько скучной мне показалась эта специальность. Какие-то горизонтали, контуры, цифры – сплошная тоска. То ли дело – радио!
На письменном экзамене по математике я решил часть задач, а к остальным не стал даже приступать. Думал: радуясь, получу двойку и поеду домой. Вдруг, меня вызывают к начальнику училища – генералу. Он рассмотрел меня: оттуда я, кто родители. Узнав, что родители старики, сказал, что они, видимо, надеются, что я их сын выучится и будет им опорой. А сын поступать передумал и хочет вернуться к ним: «Какая же ты опора? Я тебе даю шанс еще раз сдать экзамен и поступить, но ты не валяй дурака и поступай. Училище наше единственное в Союзе и ты не раскаешься, если поступишь». Встреча с генералом на меня подействовала – я сдал все экзамены и поступил. Привыкать к дисциплине и порядку было вначале тяжело. Отрывали от занятий службы в нарядах, в казарме. Особенно тягостной была служба в гарнизонном карауле. Преподаватели в училище были опытные, преподавали интересно, образно, шутили и скучные дисциплины неплохо усваивались. Потом была практика, работа, звания, успехи… Но это уже другая история.
Тяжелое для всех время войны не прошло бесследно: сказалось на физическом здоровье, были не в порядке нервы. Трудно вспоминать времена, когда немцы жили в нашем доме, хозяйничали, а мы должны были им прислуживать, еще более тяжелые воспоминания о голодных днях в концлагере, жизнь под открытым небом без еды и воды. Видеть, как погибают каждый день люди. Не зря сейчас говорят, что нет семьи, которой не коснулось бы горе, причиненное войной. Трудно представлять всё это в мирное спокойное время. Нельзя, чтобы такое когда-нибудь повторилось.
– В оформлении обложки использована фотография автора
