Kitobni o'qish: «Моя соседка»

Записи из личного дневника, найденного в заброшенном доме.

День, когда я переехала в новый дом, стал особенным для меня. Потому что в этот день я не только защитила диплом, но и обзавелась собственным жильем, которое я добросовестно заработала. Мои родители обещали, что подарят мне шикарный двухэтажный дом, если я успешно закончу институт. И вот, пожалуйста, в моих руках ключи от этого прелестного жилища, специально приготовленного для меня. Мои вещи заранее привез папа, поэтому мне не пришлось долго возиться с переездом.

Сейчас я спешу встречать гостей. А куда без друзей на новоселье? Скоро приедет моя подруга Аня, и тогда мы устроим здесь самую крутую вечеринку в истории! Но прежде я хочу рассказать кое-что об этом доме: на первом этаже обширная столовая, рядом светлая кухня (вряд ли я ей воспользуюсь по назначению), две спальни, одна из которых на втором этаже, гостиная, уставленная дорогой мебелью, а ванная комната – это просто чудо какое-то: здесь так просторно и светло, не то что в общежитии. Я не привыкла жить в таком огромном доме, для меня он кажется дворцом. Но я его заслужила, ибо дипломная работа написана на отлично, а это значит, что мои труды должны быть чем-то вознаграждены. Также здесь есть библиотека, но я ей не буду пользоваться – уж слишком мне приелась эта учеба. Второй этаж с балконом мне очень нравится. Можно будет наблюдать оттуда, что творится на улице. Я уже побывала наверху и посмотрела на дома своих соседей. Их вид заставил меня только посмеяться, особенно этот дом с красной крышей, который больше походит на сарай, если сравнивать с моим новеньким жильем. Я видела женщину там. Она поливала свой огород. Уж что я точно никогда не буду делать, так это разводить здесь плантации с овощами и фруктами. На это же столько сил и времени уходит, а толку мало. Мне легче все это купить.

Аня привела с собой наших общих друзей – вот это подарок так подарок. Приятно отмечать в своей компании, так еще и в своем доме.

– А я принёс виски! – заявил Пашка, который был моложе нас всех и, по всей видимости, радовался пребыванию среди нас сегодня больше, чем когда-либо.

– Да ну? У мамки поди деньги выпросил на такое дорогое бухлишко? – резко подметил Саша, сидевший в обнимку со Светой и Олей.

– Ничего я не выпросил, ты же знаешь, – затушевался Пашка и выудил из-за пазухи две хорошенькие бутылки. – Сам заработал.

– Или украл, – залилась смехом Света.

– Ну хватит придуриваться! – вмешалась я и принесла из кухни стаканы.

– Ох, какие люди! Зачем такие почести, Никусь, здесь надо прям из горла!

– Дам я такому ослу, как ты, из горла хлестать! – огрызался Пашка, прижимая бутылки к себе. Дошло бы до драки, если бы не Аня, которая всегда умела разнимать подобные склоки одним предложением:

– Ещё не пьяные, а уже в драку. Давайте сначала по стаканчику.

Мы дружно расположились в гостиной. После двух-трех шотов я больше ничего не помнила.

Через головную боль и рвотные позывы я пыталась понять, каким образом оказалась в спальне с Сашей и Олей. Очнулась я в чем мать родила. Голова трещала по швам. Я села на пол и прикрылась простыней, которая успешно сползла за мной с кровати. Попытки встать оказались тщетными. Как только я поднималась на ноги, мой мозг терял контроль над телом. Ноги отказывались двигаться. То, что казалось мне вчера прекрасным – новоселье, веселая компания друзей, алкоголь, громкая музыка, танцы и вседозволенность – сегодня стало отвратительным. Никогда не думала, что буду благодарна блевотному позыву, иначе я бы не поднялась с пола. Я подскочила, быстро раскрыла окно и высунула свою взъерошенную голову на улицу. Содержимое желудка выходило, и по ходу дела я вспоминала вкус еды. Такие аппетитные роллы вчера сегодня возвращались вперемешку с желчью и кислым алкоголем. Не знаю, сколько времени я провела так, но мне казалось, что проходила вечность. Когда я подняла глаза, передо мной открылся вид на соседний дом. Да, тот самый с красной крышей. Мне стало на минуту стыдно оттого, что меня могут увидеть в таком состоянии, поэтому я постаралась как можно быстрее перевести дух и закрыть окно.

Минут через пятнадцать я уже выходила из ванны более-менее похожая на человека. Я слышала мучительные стоны по всему дому. Видимо, похмелье не только у меня. Я попыталась заглушить отвратительный запах изо рта зубной пастой – это помогло лишь на первое время.

Почему по всему дому раскидана одежда? Я нашла лифчик своей подруги прямо перед входом во вторую спальню. Кажется, она там и осталась ночевать. Боюсь представить, кто с кем спал в эту ночь. Голова раскалывается, желудок опять мутит, но мне надо привести все в порядок, я просто обязана это сделать. И я начала с гостиной, но вскоре услышала мучительные стоны пробуждения в соседней комнате, а после – быстрый топот ног. Кого-то вырвало так же, как и меня. Мне стало противно от такого напоминания, и я вернулась к уборке.

Сколько мы выпили вчера? Насчитав две бутылки вина, четыре коньяка, две бутылок водки, я ужаснулась, ведь они все были пусты. Нет, мне не сделалось плохо оттого, что опохмелиться нечем, а потому что мы выпили столько за один вечер! Сколько же тут мусора!

Да, кто-то явно вчера закатил такую вечеринку, что еще полгода будет отходить, – думалось мне, когда я наконец-то увидела что-то на подобие своей подруги в дверном проеме.

– Шустрая же ты! – просипела она и зевнула.

– Ты уже разбудила всех? Или сама только поднялась? Ах, а где одежда?

– Вот ищу, собираю. – Зевота разрывала ей рот, поэтому я еле-еле понимала, о чем она говорила.

– Возьми, это твое, – я передала ей лиф. – Отныне никаких вечеринок, Ань. Ты видишь, что мы натворили?

– Ну это временно, – сказала она, лениво натягивая шорты. – Мне лично это никогда не надоест. Тем более лето, пора бы уже расслабиться, а не вот это всё! – она махнула руками на меня, видимо, была недовольна тем, что я уже навожу порядок.

Дальнейший наш разговор я не хочу сюда помещать, ибо там слишком много слов, недостойных этих страниц. Вместо нашей брани я бы хотела описать свою подругу: она была выше меня, но и плотнее телосложением, её длинный каскад чёрных волос всегда меня завораживал. Как можно иметь такие прекрасные волосы при таком образе жизни? К слову, у неё всегда были проблемы со здоровьем, но она предпочитала делать вид, что всё в порядке. В начале нашего знакомства она представилась мне полной противоположностью меня. Я всегда была домашним человеком и любила размеренный образ жизни, она же не может жить без новых эмоций и впечатлений, ей хоть вагон этих тусовок подгони – мало будет. Только со временем я стала больше походить на неё, и это заурядно раздражает меня. Я даже выкрасилась в черный цвет, стала носить более обтягивающую и открытую одежду; мне также передались её манеры и взгляды на жизнь.

Пока я прибирала гостиную, Аня спешила привести в порядок другие комнаты, а заодно и собрать всю шайку, что была здесь вчера. Я рассчитывала на то, что это займёт лишь пару минут, однако пришлось ждать ещё три часа, чтобы наши общие друзья собрали свои вещи, пришли в себя и покинули дом. Я благодарна Ане, что она помогла мне, но одного не пойму – почему её раздражает то, что я хочу ограничиться пока только одной вечеринкой? Разве она не понимает, что этот дом – мой, и я не собираюсь делать из него притон?

– Я не хочу получить алкогольное отравление из-за тебя.

– А кто тебя просит пить? Так сиди и не пей. Делай, как я – знай меру.

– Так ты как раз-таки и не знаешь меру.

– Вероника, послушай, мы с тобой уже так много прошли. Что только не пробовали, а алкогольное отравление всё никак к нам не приходит.

– Вот из-за таких выводов оно скоро к нам явится. И это вовсе не красавчик на шикарной машине, а серьёзная болезнь, ты понимаешь?

– Опять ты за старое? Учить меня собралась, тихоня?

Она надавила на больное. Мне всю жизнь казалось, что я – неинтересная девушка, и единственное моё спасение – это общество крутых ребят, к которому я уже приспособилась. Аня ушла, сильно рассердившись на меня. Мой характер мягкий, но когда я вижу явный перебор или то, что мне не нравится, я начинаю с этим бороться. В эти моменты мне кажется, что Аня терпеть меня не может.

Я зашла на кухню и выпила стакан воды. Широкое окно выходило прямо на прекрасный палисадник, поэтому я ещё долго всматривалась в милый белый заборчик и клумбы цветов, который высадились здесь бывшие хозяева дома. Мне, конечно, неизвестно, кто жил до меня в этом доме, но они явно постарались сохранить его, ухаживали и даже поддерживали чистоту. А я в первый же день развела здесь свинарник. Я пристыдила саму себя и пошла наверх, в спальню. Там мне пришлось вновь взяться за уборку. К вечеру я была убеждена в том, что даже духа вчерашнего веселья здесь не осталось.

Выглянув в окно, я заметила, что моя соседка напротив снова поливает цветы.

«Стоит познакомиться с соседями», – пронеслось у меня в голове, и я решила взяться за себя: подобрала платье, накрасилась, уложила волосы и вышла на улицу. Моё лицо похорошело, но голова продолжала трещать. Ничего, обратно приду и выпью обезболивающее, а сейчас – в путь. Закатное солнце предало моему белому летнему платью ещё большую красоту, и я словно почувствовала, как хорошо я выгляжу. Вокруг был такой простор и спокойствие, что я сначала ощутила себя в другом мире: дышащим совершенно иными ароматами, разукрашенным в иные тональности. Конечно, я привыкла жить в постоянной суматохе города, а здесь населённый пункт и его жители совсем отличаются от тех, кто окружал меня на протяжении пяти лет, пока я училась. Кроны деревьев здесь куда выше, а воздух мягкий и приятный. Хорошо, что на улице тепло, и я могу в полную силу насладиться пространством своей новой жизни.

Я уже приблизилась к дому своей соседки.

– Добрый вечер! – обратилась я, махая ей рукой через калитку.

– Добрый, – ответила она, и её голос прозвучал необычно. Ранее я всегда думала, что женщины её возраста не могут иметь такой молодой голос, но этот словно скрипка в театре – плавучий и завораживающий.

– Вы можете войти, – добавила она, увидев, как я смущённо поглядываю на калитку.

Я приблизилась и обнаружила, что она высаживает кусты герани из горшков в грунт.

– Вы вчера так шумели, что всему поселку было слышно, мне кажется.

– Я отмечала своё новоселье. Имею на то право, знаете ли.

– Как вас зовут?

– Вероника Упòркина.

– Маргарита Сдѐржникова.

Мы бы произвели рукопожатие, если бы её руки не были перепачканы в земле. Поэтому она отделалась доброжелательной улыбкой и кратким кивком. Здесь-то я и смогла рассмотреть её получше. Её спокойные глубокие голубые глаза, короткие русые волосы до плеч, тонкие пальцы рук и ног (поскольку тогда она была в шлепанцах, я сумела подметить и это), тучное тело и главное – её очки в золотой оправе. Это был самый дорогой элемент в её образе. Я позволила себе задать ей ещё пару вопросов про местность, в которой мне придётся теперь жить. На все она отвечала кратко и совершенно не смотрела в мою сторону. Ей были куда интереснее цветы – показалось мне, и я рассердилась на подобную небрежность к моей персоне.

– Вы могли бы на минуту хотя бы оставить свои сорняки и обратить внимание, что с вами человек разговаривает вообще-то?

– По вашему, вы интереснее этих цветов?

Она посмотрела на меня, и в её глазах читался ответ: "Ни-чуть".