Тридцатилетняя война. Величайшие битвы за господство в средневековой Европе. 1618—1648

Очень познавательная скрупулёзная книга. Всё разложено по полочкам. Рассмотрены причины, последствия, основные битвы, мотивация действий участников и биография не только владетелей земель, но и полководцев. Ещё бы карты добавить и цены бы книге не было.

Очень интересная книга. Рассматриваются важнейшие битвы Тридцатилетней войны, но главная заслуга автора заключается в передаче политической обстановки и подробнейшем рассмотрении личностей основных действующих лиц конфликта.

О Тридцатилетней войне (1618-1648) вне Германии, Австрии и Швеции знают, пожалуй, лишь историки, да участники интеллектуальных игр. При её упоминании в памяти не всплывают имена народных героев, великих полководцев и славных побед. Если что и помнится, так это ужас насилия, чума, разорение земель, тысячи беженцев и экономический упадок. Вспыхнув искрой восстания в Праге, война за несколько лет охватила земли от Гамбурга до Мюнхена и от Дрездена до Страсбурга. Австрийский дом предпринял попытку объединить разрозненную империю под знаменем католицизма, Швеция выступила на стороне протестантов, Франция и Голландия объединились против Испании. Веджвуд посвящает немало страниц предисловия характеристике предвоенного состояния Европы, конфессиональному расколу, состоянию классов общества, торговли, устремлениям ключевых политических деятелей. Затем постепенно разворачивается трагедия войны, описания походов армий и немногочисленных битв чередуются с картинами лишений народа, разграбления богатых городов, но особенно много говорится о мотивах действий властителей и полководцев. Автор не увлекается цитированием источников, но в то же время прямо говорит о своём отношении к героям и событиям, что придаёт в общем-то строго научной книге личный оттенок. Это черта настоящих историков.

Для тех, кто не в теме: Для Вероники Веджвуд горести войны не были отвлечённым понятием. Между первым и вторым изданиями "Тридцатилетней войны" она пережила кошмары Второй мировой. Любой историк так или иначе пишет под воздействием взглядов своего времени, и в книге чувствуется резкое отношение автора к агрессорам, тщеславным глупцам и жестоким солдафонам. Веджвуд противен фанатизм, но она признаёт политический практицизм и, напротив, тонко высмеивает пустое тщеславие. Она далека от разделения своих героев на хороших и плохих. Император Фердинанд II не только стремился насадить католицизм во всей Германии, но и пытался объединить страну. Ришелье - это не спрут, протянувший денежные щупальца во все дворы Европы, а осторожный, ошибающийся, но целеустремлённый дипломат, как и шведский канцлер Оксеншерна. Глупый курфюрст Фридрих и его английская красотка-жена Елизавета, отправились добывать богемскую корону и потеряли всё, но разве нельзя не восхититься этой безбашенной парой? Шведский король Густав Адольф стал мессией для протестантов, но разорил полстраны и погиб, не только не принеся решительной победы, но и отодвинув мир на шестнадцать лет. Эти герои, а ещё Валленштейн, Тилли, Оливарес, Бернхард Веймарский и другие действуют наряду с простыми людьми, голодающими на вытоптанных полях, воюющими в рядах наёмных армий, молящимися своему богу. Два измерения, "простой человек - исторический деятель", как у Толстого или в сериалах HBO.

Для тех, кто в теме: Эта война была никому не нужна, и до Веджвуд об этом в принципе договорились. Новым в её книге стало утверждение, что после войны в положении Центральной Европы мало что изменилось. Сравнивая данные по населению городов до и после конфликта, Веджвуд опровергает расхожий миф о вымирании чуть ли не двух третей населения Германии. Экономический упадок также нельзя однозначно связать с Тридцатилетней войной, в Германии он начался гораздо раньше и стал следствием раздробленности. Её-то как раз и закрепил Вестфальский мир, фактически установивший полную независимость маленьких германских княжеств. Ещё более существенным итогом стало окончательное разделение Германии по линии юг-север, заметное и в наши дни: Бавария, Вюртемберг, Гессен и их соседи тяготели к Австрии, тогда как на севере Бранденбург-Пруссия начал свой двухсотлетний путь к гегемонии. Франция, завоевав Эльзас ("вековечный повод для войн"), получила право вмешиваться в имперскую политику, а Швеция, раздувшись по обоим берегам Балтики, ожидаемо коллапсировала полстолетия спустя под ударами русских. Выросло целое поколение, не знавшее мира и так и не понявшее, что война приводит только к новой войне.

Общая оценка: Бесконечная война Вероники Веджвуд.

Труд Вероники Веджвуд стал классикой для интересующихся XVII веком в Германии вообще и тридцатилетней войной в частности.

Позиция автора сильна: а) тем, что она англичанка и следовательно может без эмоций взглянуть на ситуацию со стороны; б) тем, что она — специалист по XVII веку и владеет массивами информации.

Но у каждой медали есть обратная сторона. Как иностранка она не учитывает болезненность темы для немцев и того, что они считали и продолжают считать эту войну религиозной. А знание многих деталей и сосредоточение на личностях мятежного столетия не дает Веджвуд обратить должное внимание на инерцию мощных исторических процессов, почему от политических ситуативных решений зависело мало что.

Отсюда некоторые, на мой взгляд, наивные утверждения, например, о том, что войну можно было остановить волевым решением в начале 30-х годов.

Также к недостаткам можно отнести излишнюю политкорректность, которая не дает читателю осознать кошмар происходившего. Нужно было бы прямо перечислить зверства католиков, называя вещи своими именами, как это делается в немецких публикациях о тридцатилетней войне, и тогда стало бы ясно, почему население севера поддерживало Густава ΙΙ. Невозможно объяснить отрубание ручек протестантских младенцев и прикрепление их к шляпам в качестве трофеев поиском пропитания для оголодавших войск.

Конфессиональная принадлежность населения Германии (Священной Римской Империи германской нации) в началу войны

Нельзя недооценивать факторы: а) национальное самосознание пришло к немцам поздно, по их же публикациям — в 60-х годах XVII века, до этого латынь была языком писменности и ученых занятий, а религиозное самоопределение стояло на певом месте; б) назначение младших сыновей богатых/знатных семейств на епископские и высшие церковные должности ради удержания власти вкупе с насильственным целибатом в течение нескольких веков завели Германию в такой узел противоречий, что даже логичный выход почти половины населения в протестантизм только запутал все еще больше. Ужасной была ситуация в Германии накануне войны, но в книге вы этого не увидите.

Годных изданий по истории Германии так мало, что закрадываются подозрения: ее от нас скрывают. Поэтому, увидев книгу, схватила, несмотря на то, что издатели умудрились в повествование о тридцати годах военных столкновений поместить всего несколько схем, набросанных на коленке, и лишили читателя как списка литературы, так и справочного аппарата. Пришлось достать карту Германии и сверяться с ней.

Места и даты важнейших событий

Переводчик в целом хорошо справился, но допустил фееричную ошибку: широко известный мем "Магдебургское милосердие" стал у него "Магдебургской пощадой"!

Неравнодушным к теме читать однозначно, к выводам автора относиться критично.

Процент потерь среди гражданского населения