Kitobni o'qish: «Распад Югославии. 30 лет спустя»

Shrift:

Введение¹

Коллективная монография «Распад Югославии: тридцать лет спустя» посвящена анализу исторического опыта распада Социалистической Федеративной Республики Югославии.

Авторы монографии, сотрудники и профессора различных научно-исследовательских учреждений и университетов России, Сербии, Хорватии, Словении, Боснии и Герцеговины, ставят своей целью провести междисциплинарный анализ событий 30-летней давности как с точки зрения внутреннего развития многонационального социалистического государства, так и с точки зрения международных отношений, прежде всего – окончания холодной войны, выявить взаимосвязь этих двух процессов. На основании ставших доступными в последние три десятилетия источников – дипломатических и внутриаппаратных: партийных и государственных документов СССР / КПСС и СФРЮ / СКЮ, международных договоров, соглашений и деклараций, воспоминаний политических деятелей и непосредственных участников событий тех лет, сообщений печати – историки-югослависты, историки-международники, политологи, этнологи и журналисты стремятся реконструировать общий ход событий 1989–1991 гг. и уточнить их взаимосвязи, детали, последствия и значение для последующего развития, которые нам, спустя тридцать лет, уже известны.

Особый интерес представляет сопоставление кратко- и среднесрочных экспертно-аналитических прогнозов 1989–1991 гг. с современным знанием и пониманием этнополитических и военно-политических процессов на постъюгославском пространстве, в регионе Юго-Восточной Европы, в Европе и мире в целом, и их последствий в конце ХХ – начале ХХI в. Кроме того, в монографии исследуются проблемы развития межнациональных и межгосударственных отношений между суверенными независимыми национальными государствами, влияния распада Югославии на зарождение, после окончания холодной войны и разрушения биполярной системы международных отношений, новых противоречий между РФ, с одной стороны, и странами Западной Европы и США (ЕС и НАТО) – с другой. Распад Югославии был последствием окончания холодной войны. Он же одновременно стал фактором, препятствующим преодолению ее последствий и предопределившим возникновение новых противоречий между Россией и Западом в конце 1990-х – начале 2020-х годов.

В процессе окончания холодной войны перед быстро терявшими свою социалистическую сущность государствами Восточной, Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европы – СССР, Чехословакией и Югославией – со всей остротой встали два вопроса. Первый вопрос – о том, существовала ли возможность сохранения целостности многонациональных федераций вне рамок социалистической идеологии и авторитарных однопартийных режимов, что помогло бы избежать их полного распада на национальные суверенные государства (наподобие ситуации 1918 г. после окончания Первой мировой войны и распада Австро-Венгерской и Российской империй). Оба многонациональных государства – СССР и Югославия – в период окончания холодной войны столкнулись с проблемой сохранения своей целостности и решали ее путем усиления централизма и подавления национальных движений, что вело к ожесточенному сопротивлению и усилению центробежных тенденций, поискам новых форм национального самоопределения в рамках существовавшего многонационального образования. Руководство СССР и СФРЮ в различных исторических ситуациях 1989–1991 гг. отдало должное иллюзиям возможности переустройства федерации в конфедерацию.

Второй вопрос заключался в определении соотношения внутреннего и внешнего факторов развития многонациональных государств. События 1989–1992 гг. были связаны прежде всего с дефектами и противоречиями устройства вышеназванных государств и протекавшими в их рамках социальными, политическими и этническими процессами, а не с вмешательством внешних сил, наличие которого полностью отрицать также невозможно.

Однако проблематика настоящего исследования не ограничивается только двумя вышеперечисленными основными вопросами. К ним следует добавить и другие проблемы. Некоторые из них сохраняли и сохраняют практическое политическое значение, некоторые – как представляли тогда, так и представляют сегодня чисто научный интерес. Впрочем, как это часто бывает в истории, наука и политическая аналитика и практика не противостоят друг другу, а находятся в тесной связи друг с другом. Не говоря уже о том, что одну и ту же тематику и проблематику изучают как историки, так и политологи, этнологи, социологи, правоведы и представители всех остальных гуманитарных и общественных наук, которые, в зависимости от исследуемого материала и методов исследования, могут прийти к различным выводам.

Работая над предлагаемой вниманию читателя монографией, авторский коллектив ставил перед собой следующую общую задачу: поставить принципиальные вопросы и если не дать исчерпывающие и окончательные ответы на них (возможно, спустя следующие тридцать лет ответы будут совершенно иными), то по возможности предоставить фундаментальный материал для последующих размышлений и обобщений, осмысления исторического опыта. Авторы монографии принадлежат к разным поколениям. Одни были активными участниками описываемых событий как внутри СФРЮ, так и на международной арене. Другие же занимались научными исследованиями и на основании своих знаний писали аналитические статьи в СМИ, пытаясь объяснить суть происходящего. Помимо воссоздания картины прошлого средствами науки, с помощью материалов мемуаристики и с опорой на собственную содержательную и эмоциональную память, мы стремились проанализировать последствия произошедшего, его значение уже исходя из сегодняшнего опыта и информации, обретенных за прошедшие тридцать лет, и сравнить современное знание и понимание с представлениями 1991–1992 гг. Сегодня нас объединили научный подход и исследовательский и расследовательский интерес, что позволяет, уже исходя из знания последующих лет, несколько иначе, чем это было в 1991, 2001 и 2011 гг., оценить значение и последствия распада СФРЮ.

Какие же вопросы поставили перед нами история и политика?

1. Можно ли распад Югославии отнести к бархатным антикоммунистическим революциям? Существует ли сегодня постъюгославское пространство и в каком качестве оно воспринимается международным политико-дипломатическим сообществом?

2. Государством какого типа была СФРЮ – многонациональной федерацией или империей? Этот вопрос приобрел особую актуальность, поскольку зачастую в отечественных политических и даже научных кругах, полностью ставя знак равенства между СССР и СФРЮ как государствами и их судьбами, называют СФРЮ «империей».

3. При обсуждении процессов 1989–1991 гг., происходивших в СФРЮ, уместно ли говорить о нескольких кризисах – социальном, политическом, идеологическом, этнополитическом, экономическом и др., которые имели разную динамику и время проявления, или же это был один общий и всесторонний кризис, проявившийся одновременно в разных сферах и формах, развивавшихся разными темпами?

4. За этим вопросом следует следующий вопрос того же типа: рассматривать ли военные конфликты 1991–1995 гг., а то и события 2000-х годов, как самостоятельные, но тесно взаимосвязанные между собой войны или же как различные театры (фронты) боевых действий одной войны?

5. Какой характер носил конфликт – межнациональный, межреспубликанский, этнорелигиозный и этнокультурный – или же это была гражданская война? Необходимо исследовать и роль исторической травмы Второй мировой войны и национально-освободительной борьбы в генезисе конфликта 1989–1995 гг., который, в свою очередь, стал исторической травмой для новых поколений.

6. Окончательные ли очертания обрели границы между государствами – наследниками СФРЮ?

7. Как соотносятся в теории и на практике понятия «Балканы», «Восточная Европа», «Центральная и Юго-Восточная Европа», «Юго-Восточная Европа», «Западные Балканы»?

8. Каким термином следует охарактеризовать прекращение существования СФРЮ – «распад», что означает его обусловленность прежде всего процессами внутреннего развития; или же «развал», что ведет нас к признанию решающей роли внешних факторов – политики иностранных государств и международных организаций? Отметим, что дискуссии о соотношении внутренних и внешних факторов в распаде многонациональных государств в полной мере начались еще в 1917 г., когда германская и австро-венгерская пропаганда связывала Февральскую революцию в России с политикой Великобритании и Франции; а позднее Октябрьскую революцию пропаганда стран Антанты напрямую соотносила с политикой Германии и Австро-Венгрии. Сходные дискуссии велись и в октябре-ноябре 1918 г., когда распад монархии Габсбургов в Вене и Берлине провозглашали результатом деятельности Лондона и Парижа; при этом игнорировались начавшиеся еще после заключения в 1867 г. австро-венгерского соглашения споры о соотношении центростремительных и центробежных, интеграционных и дезинтеграционных тенденций в развитии с того момента дуалистической Австро-Венгерской монархии, а также роль австро-немецкого и венгерского национальных движений в судьбе этого государства.

9. Следующий вопрос, требующий исторического размышления: что представлял собой распад – относительно кратковременное, одномоментное историческое явление или же долгосрочный процесс, истоки которого восходят к 1960-м годам, а то и к гораздо более раннему периоду, уходя в глубь всей истории югославского государства? Можно ли считать началом процесса распада Югославии (СФРЮ) принятую в 1974 г. еще при жизни Й. Броза Тито конституцию СФРЮ (дискуссии о роли которой для судьбы многонационального государства в известном смысле можно сравнить с дискуссиями о значении австро-венгерского соглашения 1867 г.: позволило ли оно просуществовать этому многонациональному государству еще пятьдесят лет, вплоть до 1918 г., или же стало первым шагом к его распаду), или кончину Й. Броза Тито 4 мая 1980 г., или начало всестороннего кризиса югославской экономической, политической идеологической системы и государственного устройства с середины 1980-х годов.

10. Какую роль в распаде СФРЮ сыграло соотношение этно-национальной концепции югославизма и концепции права на самоопределение в сочетании с лозунгом «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!»? Были ли события 1990–1992 гг. концом теории и практики второй попытки создания югославского государства или же они были прежде всего конкретным выражением общего краха социалистической экономической и политической системы в ЦВЮВиВЕ и коммунистической идеологии, провозглашавшей окончательное урегулирование межнациональных противоречий, которое так и не осуществилось, да и не могло осуществиться?

11. Был ли распад СФРЮ единичным и случайным историческим явлением или же это было закономерное неизбежное и необходимое с точки зрения исторического развития событие, которое носило не единичный, а системный и региональный характер?

12. Возможно ли было реформировать югославское социалистическое государство? Возможно ли было сохранить несоциалистическую Югославию? Возможна ли была многопартийная Югославия? Возможно ли было югославское государство как конфедерация?

13. Что способствует сохранению многонационального государства в условиях нарастания центробежных и дезинтеграционных тенденций – усиление преследований по отношению к национальным движениям и ущемление национальных прав или поиски новых форм национального самоопределения и либерализация политической и культурной жизни? Этот комплекс проблем достался Югославии, будь то королевской или социалистической, в наследство от Австро-Венгрии.

14. Обоснованно ли отождествлять национальное самоопределение как исторический процесс, юридический принцип, получивший подтверждение в целом ряде международных и национальных документов (ООН), политический лозунг, использовавшийся совершенно разными политическими силами и их представителями (например, В.И. Лениным и В. Вильсоном), – с сепаратизмом и сецессией?

15. Какова была роль личности в ходе событий конца 1980-х – начала 1990-х? В частности, С. Милошевича, А. Марковича, Ф. Туджмана, А. Изетбеговича, М. Кучана? Особый интерес вызывает роль, которую играл в 1991 г. М.С. Горбачев, поскольку и для советского, и для югославского руководства была очевидна историческая, типологическая и политическая взаимосвязь судеб обоих государств.

16. Национальные движения каких народов, какие республики и какие политические партии – как наследники республиканских Союзов коммунистов, так и вновь образованные в 1989–1991 гг., – имели наибольшее влияние на развитие событий, а именно – на ход внутриюгославских переговоров и неудачный поиск компромисса, развязывание межреспубликанских и межэтнических конфликтов на территории СФРЮ, переговоры с международными посредниками и зарубежными государственными деятелями?

17. Как соотнести друг с другом в новых условиях содержавшиеся в Заключительном акте Совещания по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки от 1 августа 1975 г. десять противоречащих друг другу принципов, подтвержденных в «Парижской хартии для новой Европы» 21 ноября 1990 г. (принципы «территориальной целостности», «отказа от применения силы», «нерушимости границ» – и… «право народов распоряжаться своей судьбой»)? Иными словами, угроза территориальной целостности страны рассматривалась авторами этих документов и подписавшими их государственными деятелями исключительно как внешняя угроза, как проблема международных отношений. Понимание того, что внутриполитические процессы могут привести к нарушению территориальной целостности, ни в 1975, ни в 1990 г. окончательно еще не созрело.

18. Какое влияние оказало окончание холодной войны на этнополитические процессы в СФРЮ и ее распад, с одной стороны; а с другой – какое воздействие распад СФРЮ оказал на развитие международных отношений в региональном и глобальном масштабах после окончания холодной войны?

19. Какую роль играли гуманитарные и общественные науки, СМИ и культура в генезисе кризиса и конфликта, а также какова была роль ученых-историков, журналистов и деятелей литературы и искусства, в частности театра, в преодолении этнонационалистических предрассудков и атмосферы взаимной ненависти, служивших «топливом» для «костра», вспыхнувшего в 1991 г.?

20. Наконец, вопрос, сформулированный одним из авторов нашего исследования, хорватским историком И. Гольдштейном: «Ключевой вопрос состоит не в том, можно ли было сохранить Югославию, а в том, можно ли было избежать войн»².

Даже этим весьма подробным перечислением не исчерпывается список проблем, вопросов и загадок, которые будут стремиться решить и разгадать исследователи не только в настоящем, но и в будущем.

Югославянская (югославская) общность как единое этнополитическое образование так и не сложилась. Национальная идентичность и этническое самосознание не были утрачены в результате навязываемой сверху политики интегрального югославизма и нескольких безуспешных попыток выстроить в королевской Югославии удовлетворяющее устремлениям хотя бы трех основных народов – сербов, хорватов и словенцев, а также босняков-мусульман, македонцев, черногорцев, албанцев – внутреннее национально-государственное устройство (межнациональные противоречия стали одной из причин военного поражения Югославии в апреле 1941 г. и в последующий период оккупации и военно-политического конфликта резко ожесточились). Не были утрачены национальная идентичность и этнонациональное самосознание и в результате воссоздания югославской социалистической федерации как многонационального полиэтничного государства с элементами государственности у входивших в ФНРЮ / СФРЮ союзных республик. Не помогло и соединение югославянской идеи, выдвинутой социал-демократами еще в начале ХХ в., с концепцией пролетарского интернационализма («братства и единства») и с персоналистским авторитарным режимом.

Когда исполнялись символические годовщины – десяти- и двадцатилетие распада СФРЮ (соответственно, в 2001 и 2011 гг.), – в разных странах, в том числе и в России, проводились научные конференции на эту тему или осуществлялись исследовательские проекты, материалы которых были опубликованы. Однако эти «круглые» даты не были лишь знаковыми годовщинами. С большей или меньшей степенью точности они отражали изменения в развитии новых государств – наследников СФРЮ, эволюцию на постъюгославском и постсоциалистическом пространстве, изменения в динамике общеевропейских и глобальных взаимоотношений³. В то же время появлялись работы, авторы которых оценивали значение и последствия распада Югославии в региональном (Балканы) и историческом (ХХ в.) контексте, а также рассматривают Югославию как историко-политическую, этнонациональную и культурологическую систему⁴.

В течение прошедших тридцати лет постепенно изменялись источниковая база, методы и жанры исследований. В 1989–1992 гг. источниками в основном являлись материалы СМИ (прессы, радио и ТВ) – информация, сообщения и очерки специальных и постоянных корреспондентов, интервью и аналитика, официальные заявления политических деятелей и дипломатов, открытая аналитика, выступления и ответы на вопросы журналистов на пресс-конференциях, радио- и телепередачи – информационные программы и специальные репортажи и телефильмы, а также дискуссии между представителями разных народов, государств, а также учеными разных взглядов, идеологических и этнонациональных симпатий, представителями различных гуманитарных профессий.

Источниковая база исследований расширялась – приоткрылись некоторые архивы, стали частично доступными в Интернете официальные (в 1989–1992 гг. – совершенно секретные) материалы переговоров и записи бесед государственных деятелей и политиков в полном или сокращенном виде. В последнем случае, правда, остаются вопросы: кто и на основании каких принципов или инструкций (если таковые были даны) делал эти сокращения, были ли эти материалы завизированы хотя бы одним из их участников, какие моменты беседы – содержательно и интонационно – попали под сокращение? В какой-то степени эти пробелы могут быть восполнены материалами опубликованных в последние два десятка лет воспоминаний и дневниковых записей, в частности, руководителей республик СФРЮ и постъюгославских государств, политических партий и национальных движений, а также зарубежных государственных деятелей и дипломатов. К этому можно добавить и материалы публичных и закрытых заседаний парламентов и вновь созданных национальных представительных учреждений, провозгласивших себя представителями того или иного народа на определенной территории⁵. Упомянем также опубликованные по прошествии нескольких десятилетий личные дневниковые записи непосредственных участников событий 1990–1992 гг. на разных уровнях – будь то переговоры на высшем уровне, частные беседы руководителей государств или журналистские расследования.

По словам одного из самых информированных участников этих событий П.Р. Палажченко, это произошло, «когда пришло время».

Отметим, что, к сожалению, во-первых, многие документы еще недоступны исследователям, и неизвестно, будут ли доступны вообще. Во-вторых, и тоже к сожалению, многие российские публикации, в которых затрагивается внешняя политика СССР и РФ по отношению к СФРЮ, СРЮ и новым независимым государствам, остаются почти неизвестными научной общественности этих государств.

Что же касается методов исследования и жанров научных публикаций, то на первом этапе во вновь созданных независимых национальных государствах в 1991–1999 гг. преобладала разработка национальных нарративов, которая имела два аспекта. Первый – написание национальных историй, соединявших историю «своей» титульной нации и территорию в границах бывших республик СФРЮ, ставших суверенными государствами⁶. Второй аспект заключался в написании истории югославского государства с 1918 г. с позиций критики самой идеи различных вариантов югославизма и его воплощения на практике⁷. В этот период историки каждого национального государства работали изолированно от своих коллег, хотя разработанные и опубликованные в этот период национальные нарративы создавались в соответствии с весьма различными политико-идеологическими взглядами их авторов.

В зарубежной литературе первоначально преобладали исследования, которые должны были показать иностранному по отношению к Югославии читателю этапы развития разных южнославянских народов (за исключением болгар и Болгарии) в период Древнего мира, Средневековья, Нового времени и ХХ в., подводя к логическому и последнему на данный момент событию – распаду СФРЮ и образованию независимых государств. По своему жанру в основном это были политические истории⁸. Кроме того, продолжали издаваться и монографии, посвященные как непосредственно событиям 1990–1992 гг.⁹, так и истории отдельных народов, стран и государственных образований¹⁰.

На следующем этапе начинают восстанавливаться связи между историками Словении, Хорватии, Боснии и Герцеговины, Сербии, Черногории и Северной Македонии. Публикуются материалы проводимых ими конференций, а также начинают готовиться совместные исследовательские проекты. В то же время идет острая полемика между национально-консервативными и либерально-демократическими течениями среди историков вышеназванных стран¹¹. В мировой историографии расширяется поле исследования и появляются не только чисто историко-политические исследования, но и междисциплинарные, культурологические, социально-антропологические, этнологические исследования¹², исследования в области международных и межнациональных отношений¹³.

В России активно работают несколько центров, занимающихся историей, политикой, экономикой и этническими процессами в регионе Центрально-Восточной и Юго-Восточной Европы, включая СФРЮ и образовавшиеся после ее распада государства. Это кафедра истории южных и западных славян Исторического факультета МГУ, Институт славяноведения РАН, Институт этнологии и антропологии РАН, Институт экономики РАН (в 2005 г. в него вошел Институт экономики мировой социалистической системы, с 1990 – Институт международных экономических и политических исследований РАН), Институт Европы РАН, РГГУ, МГИМО(у). В течение второго десятилетия после распада СФРЮ российские историки создают национальные истории постъюгославских государств¹⁴, а также проблемные монографии и сборники¹⁵.

Наш краткий обзор, естественно, не ставил своей целью охарактеризовать все школы и направления, все методы и жанры, существующие в мировой литературе, посвященной стремительно уходящим в даль событиям и превращающимся из современности в историю. Эта литература насчитывает тысячи томов на разных языках. О статьях и говорить не приходится. Это обозрение призвано лишь высветить специфику предлагаемой монографии, представляющей результат междисциплинарного научного исследования, проведенного учеными разных специальностей, работающими в России, Словении, Хорватии и Сербии, Боснии и Герцеговине, Черногории, Северной Македонии, Албании, а также в Косово (Косóве – алб.)¹⁶. Естественно, авторы дают на поставленные выше общие вопросы свои собственные ответы в зависимости от национальной принадлежности и историографической традиции, гражданства, методов исследования, корпуса источников и политических взглядов.

Монография состоит из пяти разделов и 17 глав. Представленные в монографии материалы носят историко-документальный, мемуарно-аналитический и научно-исследовательский характер.

В раздел I – «Что такое распад СФРЮ» – включены главы А.В. Рябова «Взгляд политолога: распад Югославии и новые явления в мировой политике», М.Ю. Мартыновой «Взгляд этнолога: этнический фактор в процессе распада СФРЮ», С.А. Романенко «Взгляд историка: советско-югославские отношения и контакты на высшем уровне, 1985–1991 гг.», а также глава «Взгляд участника переговоров: Югославия в Ново-Огарево и в Кремле летом и осенью 1991 г.», посвященная политике СССР в последние месяцы существования обоих государств в 1991 г., которая основана на материалах архива Фонда М.С. Горбачева. Она принадлежит перу близкого сотрудника М.С. Горбачева, его личного переводчика П.Р. Палажченко.

Раздел II – «Внутренние причины кризиса и распада СФРЮ» – содержит пять глав, принадлежащих перу историков из Сербии – известного общественного деятеля последних 30 лет доктора Л. Перович. «Взгляд из Белграда – 1: последние попытки СКЮ обеспечить выживание Югославии после Тито» и ее оппонента М. Зечевича «Взгляд из Белграда – 2: отношение к сербскому вопросу – фундамент конфликта в бывшей СФРЮ»; Словении (А. Беблер «Взгляд из Любляны: судьба Югославии»); Хорватии (И. Гольдштейн «Взгляд из Загреба: Югославия исчезает, социализм терпит крах»); Боснии и Герцеговины (Х. Камберович «Взгляд из Сараево: позиция политических элит Боснии и Герцеговины и Югославия»).

Авторами глав раздела III – «Распад Югославии и страны Центрально-Восточной и Восточной Европы» – выступают сотрудники сектора Восточной Европы Отдела стран Европы и Америки ИНИОН РАН: Ю.А. Щербакова («Взгляд из Праги: распад Югославии в исследованиях чешских авторов»), Т.Г. Биткова («Взгляд из Бухареста: позиция Румынии в ходе кризиса 1990-х годов») и А.Ф. Дырина («Взгляд из Минска: белорусско-югославские отношения в период распада СФРЮ и косовского конфликта»).

В раздел IV – «События в СФРЮ и западный мир» – вошли главы А.В. Белинского (ИНИОН РАН) («Взгляд из Вены: “забытый” игрок. Политика Австрии на постъюгославском пространстве 1990–2022 гг.»), Ар. А. Улуняна («Взгляд из Амстердама: начало “горячей фазы” югославского кризиса по материалам нидерландской печати 1991 г.») и И.В. Крючкова («Взгляд из Брюсселя и Вашингтона: война в Боснии-Герцеговине 1992–1995 гг. в оценке средств массовой информации Западной Европы и США»).

Раздел V – «СССР и СФРЮ: судьба государств и людские судьбы» – посвящен взаимосвязи развития событий на политическом и человеческом уровнях в Советском Союзе и Югославии. Завершают монографию две главы, написанные журналистами, тесно связанными с ситуацией в Югославии и на постъюгославском пространстве. С.П. Грызунов («Взгляд журналиста: уроки войны для наших детей») работал в Белграде в 1991 г. и сотрудничал с одним из видных политических деятелей Сербии тех лет М. Паничем. Известный российский журналист, депутат ВС России, глава комиссии ВС по расследованию исчезновения журналистов Гостелерадио CCCР В. Ногина и Г. Куринного – В.В. Мукусев в качестве главы монографии предложил фрагменты своей книги, описывающей его самоотверженные и героические попытки выяснить судьбу его погибших в 1991 г. коллег, журналистов Гостелерадио СССР Виктора Ногина и Геннадия Куринного, «Взгляд верного друга: “Не стреляйте, мы ваши братья!”». Название главы дало название самой книги, вышедшей в 2018 г. В качестве приложения к этим главам публикуются материалы СМИ осени 1991 г. – интервью, данное С.П. Грызунову Председателем Президиума Скупщины Словении М. Кучаном¹⁷, и обращение советских журналистов, призывающее найти их пропавших товарищей¹⁸.

С глубокой скорбью приходится писать о том, что авторский коллектив монографии в самом начале работы понес две большие утраты: 30 июня 2020 г. скончался известный хорватский историк Иво Банац, а 12 декабря 2022 г. не стало выдающегося сербского историка и общественного деятеля Латинки Перович. Их исследования входят в золотой фонд хорватской и сербской историографии.

1.Романенко Сергей Александрович – д-р ист. наук, доцент, зав. сектором Восточной Европы Отдела Европы и Америки ИНИОН РАН; serg.hist@gmail.com.

2.Goldstein I. Hrvatska 1990–2020. Godine velikih nada i gorkih razočaranja. – Zagreb: Proﬁl, 2021. – S. 120.

3.Никифоров К.В. Самопровозглашенные государства на территории бывшей Югославии // Международный форум «Европа: итоги года перемен». – Москва, 2005. – С. 3–22; История антикоммунистических революций конца ХХ века: Центральная и Юго-Восточная Европа. – Москва: Наука, 2007; Революции и реформы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы: 20 лет спустя. – Москва: РОССПЭН, 2011; Никифоров К.В. Сербия на Балканах. ХХ век. – Москва: Индрик, 2012; Югославия в ХХ веке: очерки политической истории / отв. ред. К.В. Никифоров. – Москва: Индрик, 2011; Никифоров К.В. Постсоциалистический мир Европы четверть века спустя // Славянский альманах. – Москва, 2018. – № 1–2. – С. 367–378; Трансформационные революции в странах Центральной и Юго-Восточной Европы. К 30-летию событий. 1989–2019 / отв. ред. К.В. Никифоров. – Москва: Институт славяноведения РАН; Санкт-Петербург: Нестор-История, 2021; Энтина Е.Г. Незападные Балканы. – Москва: Зебра-Е, 2022.

4.Бьюкенен А. Сецессия. Право на отделение, права человека и территориальная целостность государства. – Москва: Рудомино, 2001; Хобсбаум Э. Эпоха крайностей. Короткий двадцатый век. 1914–1991. – Москва: Независимая газета, 2004; Altermatt U. Das Fanal von Sarajevo: Ethnonationalismus in Europa. – Zürich: Verlag Neue Zürcher Zeitung, 1996; Crampton R.J. The Balkans since the Second World War. – London: Pearson Education Limited, 2002; Glenny M. The Balkans: nationalism, war and Great Powers. 1804–1999. – London: Granta Books, 1999; Longworth Ph. The making of Eastern Europe: from prehistory to postcommunism. – 2 ed. – New York: St. Martin's Press, 1997; Mazower M. Dark continent. Europe’s twentieth century. – New York: Penguin, 1998; Mazower M. The Balkans: a short history. – London: Phoenix Press, 2001; Pond E. Endgame in the Balkans: regime change, European style. – Washington (DC): Brookings Institution Press, 2006.

5.См., напр.: Анатомия конфликтов: Центральная и Юго-Восточная Европа: документы и материалы последней трети XX века. – Санкт-Петербург: Алетейя. – Т. 1: Начало 1970-х – первая половина 1980-х годов. – 2012; Т. 2: Вторая половина 1980-х – начало 1990-х годов. – 2013; Брутенц К.Н. Несбывшееся. Неравнодушные заметки о перестройке. – Москва: Международные отношения, 2005; Горбачев М.С. Собрание сочинений. – Москва: Весь мир, 2009. – Т. 10: Март-май 1988 г.; Грызунов С.П., Сысоев Г. Балканский пророк. – Ярославль: ИНДИГО, 2011; Квицинский Ю.А. Время и случай. – Москва: ОЛМА-ПРЕСС, 1999; Козырев А.В. Преображение. – Москва: Международные отношения, 1995; Конец эпохи: СССР и революции в странах Восточной Европы в 1989–1991 гг. Документы. – Москва: РОССПЭН, 2015; Медведев В.А. Распад. Как он назревал в «мировой системе социализма». – Москва: Международные отношения, 1994; Отвечая на вызов времени. Внешняя политика перестройки: документальные свидетельства. По записям бесед М.С. Горбачева с зарубежными деятелями и другие материалы. – Москва: Весь мир, 2010; Палажченко П.Р. Профессия и время. Записки переводчика-дипломата. – Москва: Новая газета, 2020; Примаков Е.М. Годы в большой политике. – Москва: Совершенно секретно, 1999; Черняев А.С. Совместный исход. Дневник двух эпох. 1972–1991. – Москва: РОССПЭН, 2008; Шахназаров Г.Х. Цена свободы: реформация Горбачева глазами его помощника. – Москва: Россика: Зевс, 1993. К этому можно добавить и переводы мемуаров некоторых политических и военных деятелей распавшейся Югославии: Кадиевич В. Контрудар (Мой взгляд на развал Югославии). – Москва: Московский издательский дом, 2007; Месич С. Как развалилась Югославия. – Москва: Альпина паблишер, 2013; Югославский кризис и Россия: документы, факты, комментарии (1990–1993) / отв. ред. Е.Ю. Гуськова. – Москва: Славянская летопись, 1993.

6.Bilandћić D. Hrvatska moderna povijest. – Zagreb: Golden Marketing, 1999; Bosna i Hercegovina od najstarijih vremena do kraja Drugog svjetskog rata / Imamović E. [et al.]. – Sarajevo: Bosanski kulturni centar Prosveta, 1998; Filandra Љ. Bošnjačka politika u XX stoljeću. – Sarajevo: Sejtarija, 1998; Imamović M. Historija Bošnjaka. – Sarajevo: Bošnjačka zajednica kulture Preporod, 1998; Radelić Z. Hrvatska u Jugoslaviji (1945–1991.): od zajedništva do razlaza. – Zagreb: Školska knjiga: Hrvatski Institut za povijest, 2006; АСНОМ. Педесет години македонска држава 1944–1994: Зборник од симпозиум. – Скопје, 1995.

7.Зечевић М. Југославија 1918–1992: јужнословенски државни сан и јава. – Београд: Просвета, 1994; Matković H. Povijest Jugoslavije (1918–1991– 2003). – 2, dopunjeno izd. – Zagreb: PIP, 2003; Pirjevec J. Jugoslavija: nastanek, razvoj ter razpad Karadjordjevićeve in Titove Jugoslavije. – Koper: Založba Lipa, 1995.

8.Dějiny Jihoslovanských Zemí / Šestak M., Tejhman M., Havlikovб L., Hladký L., Pelikбn J. – Praha: Nakladelstvi Lidovй noviny, 1998; Ramet S.P. Nationalism and federalism in Yugoslavia. 1962–1991. – 2 ed. – Bloomington: Indiana University press, 1992.

9.Gagnon V.P. The myth of ethniс war: Serbia and Croatia in the 1990s. – Ithaca; London: Cornell University Press, 2004; Glenny M. The fall of Yugoslavia: the Third Balkan war. – New York: Penguin, 1992; Hayden R.M. Blueprints for a house divided. The constitutional logic of the Yugoslav conflicts. – Ann Arbor: University of Michgan Press, 2000; Judah T. The Serbs: history, myth and the destruction of Yugoslavia. – 2 ed. – Yale: Yale University Press, 2000; Silber L., Little A. The death of Yugoslavia. – London; New York: Penguin: BBC Books: Penguin USA, 1996.

10.Bennett Ch. Bosnia’s paralysed peace. – London: Hurst & Company, 2016; Friedman F. Bosnian Muslims. Denial of a nation. – London: Routledge, 1996; Malcolm N. Bosnia: a short history. – London: Papermac, 1994; Malcolm N. Kosovo: a short history. – London: Macmillan, 1998; Tanner M. Croatia: a nation forged in war. – 2 ed. – Yale: Yale University Press, 2001; Thomas R. Serbia under Milošević. Politics in the 1990s. – London: Hurst & Company, 1999.

11.Benedejčič A. Rusija in slovanstvo: med velikodržavnostjo in vzajemnostjo. – Ljubljana: Fakulteta za družbene vede, Založba FDV, 2021; Dizdarević R. Sudbonosni podvig Jugoslavije: podsjećanja na istorijsko NE staljinizmu— događaj koji je opredijelio budućnost Jugoslavije. – Sarajevo: UMHIS, 2018; Jović D. Jugoslavija – država koja je odumrla: uspon, kriza i pad Kardeljeve Jugoslavije (1974–1990). – Zagreb; Beograd: Prometej, 2003; Jugoslavija: poglavlje 1980–1991. – Beograd: 2021; Jugoslavija u historiografskim ogledalima. Zbornik radova. – Sarajevo: UMHIS, 2018; Jugoslavija u istorijskoj perspektivi. – Beograd, 2017; Longworth Ph. The making of Eastern Europe: from prehistory to postcommunism. – 2 ed. – New York: St. Martin's Press, 1997; Peroviс L. Zatvaranje kruga: ishod rascepa 1971–1972. – Sarajevo: Svjetlost, 1991; Repe B. Milan Kučan, prvi predsjednik Slovenije. – Sara-javo: UMHIS, 2019; Reprezentacije socijalističke Jugoslavije: preispitivanja i perspective. – Sarajevo; Zagreb: UMHIS: Srednja Evropa, 2019; Thompson M. Forging war: the media in Serbia, Croatia, Bosnia and Hercegovina. – Luton: University of Luton Press, 1999.

12.Allcock J.B. Explaining Yugoslavia. – London: Hurst&Company, 2000; Altermatt U. Das Fanal von Sarajevo: Ethnonationalismus in Europa. – Zürich: Verlag Neue Zürcher Zeitung, 1996; Garde P. Vie et la mort de la Yougoslavie. – Paris: Fayard, 1992; Neighbors at war. Anthropological perspectives on Yugoslav ethnicity, culture and history / ed. by J.M. Halpern, D.A. Kideckel. – University Park: Penn State University Press, 2000; Schopflin G. Nations, identity, power: the new politics of Europe. – London: Hurst & Company, 2000.

13.Iaz’kova A.A. The emergence of post-cold war Russian foreign policy priorities // The Yugoslav conflict and its implications for international relations / ed. by S. Bianchini, R.C. Nation. – Ravenna: Longo Editore, 1998; International perspectives on the Yugoslav conflict / A. Danchev, Th. Halverdon (eds.). – New York: St. Martin's Press, INC., 1996; Węzeł Bałkański / pod redakciją J.P.S. Wilkanovicza. – Kraków: Lux Libri, 1999.

14.См.: Вагапова Н.М. Международные театральные фестивали в Белграде. БИТЕФ 1967–2007. – Москва: ГИТИС, 2011; Вагапова Н.М. Политический театр на сценах Белградского театрального интернационального фестиваля // Актуальные проблемы Европы / РАН, ИНИОН. – 2021. – № 2. – С. 154–175; История Югославии. Т. 1–2. – Москва: Изд-во АН СССР, 1963; Кашуба М.С., Мартынова М.Ю. Новая этнополитическая карта Балкан. – Москва: ИЭА РАН, 1995; Кирилина Л.А., Пилько Н.С., Чуркина И.В. История Словении. – Санкт-Петербург: Алетейя, 2011; Косово: международные аспекты кризиса / под ред. Д.В. Тренина, Е.А. Степановой. – Москва: Московский Центр Карнеги, 1999; Косово: прошлое, настоящее, будущее / отв. ред. Романенко С.А., Шмелев Б.А. – Санкт-Петербург: Алетейя, 2012; Мартынова М.Ю. Балканский кризис: народы и политика. – Москва: Старый сад, 1998; Пархалина Т.Г., Романенко С.А. Международные отношения в Восточной Европе: проблемы, методы, контуры исследования и перспективы развития // Актуальные проблемы Европы / РАН, ИНИОН. – Москва, 2022. – № 2. – С. 7–22; Романенко С.А. Балканы. Юго-Восточная Европа: регион-загадка и регион загадок // Актуальные проблемы Европы / РАН, ИНИОН. – Москва, 2021. – № 2. – С. 22–58; Романенко С.А. Доктринальные документы внешней политики государств постъюгославского пространства 2014–2021 гг. // Актуальные проблемы Европы / РАН. ИНИОН. – Москва, 2022. – № 2. – С. 50–87; Романенко С.А. Между «пролетарским интернационализмом» и «славянским братством». Российско-югославские отношения в контексте этнополитических конфликтов в Средней Европе (начало ХХ века – 1991 год). – Москва: НЛО, 2011; Романенко С.А. Политические системы и политические процессы в странах Восточной Европы: этапы, методы изучения и результаты (2014–2022) // Актуальные проблемы Европы / РАН, ИНИОН. – Москва, 2023. – № 2. – С. 7–30; Романенко С.А. Постъюгославское пространство 1992–2014 гг.: проблемы национального самоопределения и непризнанных государств // Актуальные проблемы Европы / РАН, ИНИОН. – Москва, 2015. – № 1. – С. 154–171; Романенко С.А. Югославия, Россия и «славянская идея». Вторая половина ХIХ – начало ХХI века. – Москва: Изд-во Ин-та права и публичной политики, 2002; Улунян Ар. А., Кулешов С.Г. Фактор Косово: балканское экспертно-аналитическое сообщество на фоне этнополитического кризиса (1996–2007 гг.). – Москва: ИВИ РАН, 2007; Фрейдзон В.И. История Хорватии. Краткий очерк с древнейших времен до образования республики (1991 г.). – Санкт-Петербург: Алетейя, 2001.

15.Очерки политической истории стран Центральной и Юго-Восточной Европы. Конец XX – начало XXI в. / отв. ред. К.В. Никифоров. – Москва; Санкт-Петербург: Нестор-История, 2020; Романенко С.А. История и этнонационализм в постсоциалистическом мире: югославский вариант (1980–1990-е гг.) // Национализм в мировой истории / отв. ред. В.А. Тишков, В.А. Шнирельман. – Москва: Наука, 2007. – С. 408–451; Центральная и Юго-Восточная Европа. Конец ХХ – начало ХХI вв. Аспекты общественно-политического развития. Историко-политологический справочник. – Москва; Санкт-Петербург: Нестор-История, 2015; Центрально-Восточная Европа во второй половине ХХ века: в 3-х томах. – Т. 2: От стабилизации к кризису. – Москва: Наука, 2002; Т. 3: Трансформации 90-х годов, ч. 1–2. – Москва: Наука, 2002; Центральноевропейские страны на рубеже ХХ – ХХI веков. Аспекты общественно-политического развития: историко-политический справочник. – Москва: Новый хронограф, 2003; Юго-Восточная Европа в эпоху кардинальных перемен / под ред. А.А. Язьковой. – Москва: Весь мир, 2007.

16.Поскольку существует название территории в трех языках: в сербском, русском «Косово» и в албанском – «Косóва», чтобы избежать путаницы, «Косово» в данной монографии не склоняется. Такое же решение принято относительно названия «Сараево». – Прим. авт.

17.Война еще не кончилась: интервью президента Словении М. Кучана С. Грызунову // Новое время. – 1991. – № 32. – С. 20–21.

18.Обращение журналистов «Известий». – 1991. – № 219, 13.09. – С. 1.