Kitobni o'qish: «Школа. Никому не говори. Том 4»
Глава 1.
Аккуратно орудуя вилкой, Денис снял с раскалённого шампура шкворчащее мясо, положил его на маленькое белое блюдце и подал Любе.
– Попробуй на готовность!
Школьница наклонилась к ароматному кусочку, с наслаждением вдохнула горячий дымный пар, затем взялась за косточку. Кость легко выскочила из прожаренного сочного птичьего бёдрышка.
– Готово уже. М-м-м-м! Как вкусно!.. Жалею, что пропустила, как ты маринад готовишь, – невероятно съедобная бомба! Что туда кладёшь?
– Так тебе и выдал! – фыркнул польщённый парень. – Ещё научишься так же делать и в гости больше не придёшь!
– Приду, обещаю! – ответила весело Люба, прожевав нежный кусок. – Только почаще зови!
– Договорились, – улыбнулся Денис и, смутившись, отвернулся к мангалу. – С собой тебе мяса заверну. Пока одна ночуешь?
– Да. Таисии Фёдоровне, вроде, лучше стало. Мама вчера сказала, что бабушка открыла глаза и даже поговорила с ними. Это так хорошо! Я очень рада!
– Рад вместе с тобой! Пусть бабулька выздоравливает! Пирожки она зачётные печёт.
– Мама с папой там уже неделю вместо обещанных двух дней торчат. Хоть отдохну от них!
– Нравится быть одной дома? – заметил Коробкин.
– Знаешь, да! Сама себе хозяйка и госпожа. Когда перееду, вообще самая счастливая буду!
Денис, услышав последнюю фразу, оживился:
– Как скоро переезжать собралась и куда?
– Куда-нибудь подальше. В Краснодар, например. Думаю доки из школы летом забрать да поступить в ПТУ или техникум. Денег пока побольше заработать стараюсь!
– Работаешь сейчас?!.. Где?
Люба вовремя прикусила язык: «Если Ден не в курсах про покатушки – значит, эти двое не потрудились его в свои планы посвятить. Лучше заткнуться, пока не огребла пилюлей на дурную голову!»
– Полы у знакомой мою, а ещё шью на заказ. Собираю понемногу да коплю.
– Вот как! – с уважением кивнул юноша. – Не подумал бы, что ты такая самостоятельная!
– Почему это? – обиделась гостья.
– Потому что хорошая послушная домашняя девочка.
– Да ну?! – недовольно сощурила она глаза. – А вот такое как тебе?!
Тихоня схватила с оконного отлива пачку, вытащила одну штуку, прикурила и, как следует затянувшись, выпустила густую сизую струю.
– Э! – ошалело выдал запоздалую реакцию десятиклассник. – А ну-ка дай сюда!
Парень выдернул из её рта папиросу, потушил о кирпичную стену да выбросил в сторону.
– Ты чего?! – опешила школьница. – Сигарет жалко?
– Для тебя жалко! Нечего шмалить! Хорошие девочки не курят.
– А Сэро сказал, между прочим: «Хочешь – кури, хочешь – не кури! Твой выбор»! Он меня в рамки «хорошей девочки» не вгоняет!
– Я тебе не Сэро! И я против. Нехрен портиться в угоду толпе! – Ден вдохнул полной грудью свежий февральский воздух, потянулся, бросил взгляд на надувшуюся приятельницу: – Не обижайся, слышь! Ты изначально не была такой, как мы все. И нечего подражать! Какой гад, кстати, курить надоумил? Сэро, что ли?
– Не угадал!
– И кто же?
– Наташа.
– Ещё лучше!
– Чем она тебе не угодила? – задала вопрос Поспелова, зная ответ.
– Всем угодила. Только тебе она не пример.
Коробкин аккуратно снял готовое дымящееся мясо с шампуров в небольшой эмалированный тазик, накрыл железной крышкой, залил тлеющие брёвна водой из заранее приготовленного ведра и пошёл в помещение.
«Хорошая девочка, ага!.. Любительница библиотечных посиделок! Старомодная! Нельзя быть такой наивной! В нашей компании таких нет! Знай своё место! – вспоминая все реплики, когда-либо услышанные в свой адрес, старшеклассница прикрыла глаза, затем, встряхнувшись, зло нахмурилась: – Как же все вы задолбали! Что бы выкинуть, дабы вам, таким умным, больше никогда не хотелось ничего ни за кого решать?»
Она посмотрела на небо. После Нового года день потихоньку прибавлялся и прибавлялся. На чистом сереющем небосводе солнце неспешно склонялось к закату, прячась за горизонт. Засунув руку в карман выходной куртки, Поспелова вытащила гигиеническую помаду и обильно намазала пухлые алые губы.
«Теперь не нужно подъезжать к маме на хромой козе, клянчить крем для губ! Боже, сколько зим подряд я просила купить гигиеничку! Обветренные губы болят, лопаются, шелушатся, чешутся! Просишь её, говоришь, что больно, что все одноклассницы имеют губнушку, совершенно незаметную! А в ответ: Ты что, Люба, с парнями на ветру целуешься?! Непотребством занимаешься?! Одноклассницы беспутные, и ты туда же?! Принесёшь в подоле – на одну ногу встану, а другую оторву! Оторвёшь, как же! Похрен, мамуля, когда есть куча денег! И ты, мамочка, даже не заметила помаду, ха-ха! Впрочем, как всегда. Сэро прав. Выгодно быть послушной!»
Старшеклассница постояла ещё немного на задворках Денисова дома, поглазела на вскопанный огород, затем зашла в тёплое жилище. Хозяин нашёлся в зале. Он удовлетворённо разглядывал побеленный потолок и оклеенные свежими обоями стены.
– Хорошо мы потрудились! – заметила из-за его спины гостья.
– Да, хорошо! – согласился шатен и тут же добавил: – Повезло, что тебя с утра встретил!
– Это потому, что глазастый! – засмеялась она. – Как умудряешься всё замечать, на такой скорости гоняя?
– Привычка. Каждый водитель умеет! Я тебя библиотеки лишил. Наверное, поучиться хотела?
– Нет. Полистать журналы. Поверь, с тобой, Ден, было интереснее! Я наконец-то посмотрела соседний город. У них ого-го базар: больше нашего раза в три! И строительный рынок огромный!
– Там Оглы живёт, Русланка Ибрагимова учится. Обои ты удачные выбрала: светлый цвет и мелкий рисунок. Зал кажется не таким низким и тесным!
Поспелова, довольная, что её старания оценили, зарделась:
– Будь моя воля, вообще бы всё в тех палатках скупила и свой дом обклеила! В моей хате стены побелены извёсткой. Мама не переносит обои. Говорит, бумага собирает пыль и пачкается.
– Извёстка тоже пылится. А ещё пачкает тебя, если умудришься о побелку потереться.
– Да я-то в курсе! Только у мамы есть ещё аргумент в пользу извёстки.
– И какой же? – полюбопытствовал Коробкин. – Скукота?
– Нет. Извёстка убивает бактерии, стерилизует помещение. Никакие паразиты не заведутся.
– Вот те на! Впервые слышу. Что-то новенькое!
– Обои мне нравятся больше. Красиво. Приятно на стены смотреть. Надоели – выбрал другие да переклеил. Как в твоём случае. Ситуация, правда, не очень получилась. Жалко, что проводка закоротила! Это ведь опасно! Ты с мамой мог бы погибнуть!
– Мог. Но не погиб, и слава Богу! – улыбнулся юноша и приобнял её. – Не грузись, ты чего?! Здорово помогла! Пойдём чай пить?
Коробкин решил уберечь нежные уши Поспеловой, что прошлой ночью его маленький дом чуть не сгорел не из-за неисправностей в проводке, а из-за матери, припёршейся около полуночи в глубоко нетрезвом состоянии да уснувшей в зале на диване. Непотушенная сигарета изо рта женщины упала на пол и подпалила ворс дешёвого синтетического ковра. Шатен был невероятно рад, что умудрился проснуться и обнаружить коридор да близлежащие комнаты в едком дыму. Гореть начал только зал: закоптились стены и потолок, ковёр дымился, полыхал мелкими языками пламени и ядовито, зловонно тлел, обивка на диване и двух креслах стала плавиться и вонять. Бессонной пятничной ночью школьник бегал как ошпаренный, заливая водой из вёдер очаги возгорания. А на утро, вместо того чтобы топать в школу, вычищал и проветривал изгаженное копотью жилище да вытаскивал испорченную мебель во двор.
«Мамка, блин, даже не проснулась, пока я её тушку волоком на раскладушку в гараж тащил! А с утра поохала-поахала, картинно позаламывала руки – и свалила бухать к мерзким прошмандовкам-подружкам. Хоть бы для виду помощь предложила! Стукнет мне восемнадцать —выгоню нахрен с хаты! Пусть у своих проституток-шалопаек живёт!» – злился Денис, осторожно наливая Любе кипяток в кружку.
Парень радовался, что не успел обидеть Поспелову пару месяцев назад, чисто чтобы напакостить Сэро. Ему стало понятно, почему близнецы относятся к Любе по-другому и почему нельзя с ней наплевательски обращаться. Тихоня этого не заслужила.
Случайно перехваченная с утра на обочине дороги, девочка не только согласилась прокатиться на мотоцикле в соседний город за обоями, но и предложила помощь. Денису было бы достаточно присутствия интересной, симпатичной девочки, пока он занимается ремонтом, но Люба впряглась по полной, и поклейка обоев с побелкой завершились гораздо быстрее. Устав за несколько дней от напряжения, Коробкин задремал перед телевизором, а проснувшись, изумлённо обнаружил, что замоченное с утра бельё постирано и развешено на верёвках в огороде, а высохшее поглажено и уложено в аккуратные стопки, что на плите стоит кастрюля с варёной картошкой, а в сковороде – тушёная капуста с морковью и луком.
Денис давным-давно отвык от заботливых женских рук. После смерти бабушки, перестав надеяться на нерадивую мать, шустро научился хозяйничать сам и помощи ни у кого не просил. Девушки, которых он раньше приводил для утех, ели-пили, ночевали, смотрели телек – и больше никакой инициативы не проявляли, видя, что хозяйственный парнишка в помощницах не нуждается.
«Ленка, сколько в моей хате была, ни разу кровать не заправила с утра, чашку после кофе не помыла, блин! Один раз яйца пожарила, спалив к чёртовой матери вместе со сковородкой! Ни на что не способна! Вечно её кормлю», – недовольно думал шатен, поглядывая с едва заметной улыбкой на Поспелову, облизывавшую пальчики, испачканные в сгущёнке. Расторопная заботливая Люба напоминала очерствевшему Коробкину покойную бабушку, и он решил сделать приятное в ответ.
– Хочешь, поедем в кафе посидим?
– Нет, не хочу.
– Почему?
– Не хочу, и всё.
– Стесняешься?.. Ну да, стесняешься – вижу! Чего боишься? Я буду с тобой. Придурковатые одноклассники тебя не тронут. Твоих родителей, кстати, дома нет, а сегодня суббота! В «Торнадо» много народу будет. Поехали потанцуем?
– Нет-нет! – Люба позеленела от страха. – Ни за что!
Парень хотел было поспорить, убедить, что ей ничего не грозит, но, видя, как гостья не на шутку разнервничалась, решил не давить на больное.
– Не нравится танцевать?
– Да нет, нравится! И музыку люблю. В доме есть комната, в которой брат хранит крутой музыкальный центр с огромными колонками да кучу дисков и кассет. В его коллекции – самая разнообразная музыка: шансон, джаз, эстрада, рэп, народные песни, современная попса. Многие жанры я вообще не знаю! У Шурика хороший вкус, и он разрешает мне в своей комнате находиться и пользоваться всем этим богатством. Когда я слушаю музыку, то расслабляюсь. Часто даже танцую.
– В клубе танцевать ещё прикольней, чем в одиночестве, поверь! Поехали?.. Сейчас пять вечера: успею тебя свозить домой, переоденешься – и покатим тусить. Толпа согревается часам к девяти. Как раз в самый пик и присоединимся! Туда наверняка сегодня Ибрагимовы пришли… Или боишься, что предки узнают? – догадался шатен.
– Да, боюсь! – выкрутилась Поспелова, хотя её страх был куда объёмнее: она была не готова столкнуться на танцах лицом к лицу ни с одноклассниками-обидчиками, ни с кем-либо ещё из ровесников. Тревога вырисовывала привычную травлю, только не в узком кругу 10 «А», а в масштабах городской молодёжи.
Коробкин отпил чая, немного поразмыслил, а затем предложил:
– Как смотришь, если я свожу тебя на дискотеку в соседний город?
Сверстница подняла на него заинтересованные, внимательные глаза.
– Никого не знаешь. И тебя никто не знает. Там три крупных ночных клуба, и, поверь, тусовка в разы интереснее, чем в нашем «Торнадо»! Завтра сгоняем?
– Нет, не завтра! Я не могу, потому что…
«Потому что у меня нет подходящих вещей. В школьном ни за что не потащусь никуда! На следующей неделе опять будет вылазка, и я что-нибудь прикуплю»
– … надо подготовить домашние к школе. В другой раз, хорошо?
– Как скажешь! – улыбнулся ровесник. – Можем тогда на море на днях сгонять.
– Оно же холодное!
– Так мы купаться и не полезем. Поглазеем с холмов и скал. Красивый видон! Ветер свежий, море внизу шумит, облака бегают – круто! Плед расстелем один, а вторым укроемся.
– Можно бутеров с собой накрутить!
– И чай в термос налить! Весной по приколу с ночёвкой остаться, пивка прихватить! У меня и на Азовском, и на Чёрном есть любимые дикие злачные места. В гараже на полке лежит небольшая палатка, как раз на двоих… Не надо пугаться, Люба! Ты б щас свои глаза видела! Не буду я домогаться. Ой, блин, ну ладно, слышь?!.. Помню, что за мной косяк.
– Я тоже помню, что за тобой косяк, – строго повторила, нахмурившись, она. – Но в гости всё равно пришла. В гости, а не ночевать. Давай без фантазий!
Коробкин не раз пожалел, что осенью, не разобравшись, не узнав толком Поспелову, полез самоуверенно целоваться, распустил руки. Теперь девчонка напрягалась и нервно дёргалась всякий раз, едва он к ней приближался ближе чем на полметра.
Парню чисто по-человечески понравилась пугливая ровесница, и ему стыдно было при ней вести себя так, как он повадился обращаться с другими девушками – вульгарно и развязно. Денис, привыкший решать сложности грубостью да кулаками, чувствовал тонкую натуру Поспеловой, её ум, начитанность, скромность, строгое воспитание – и стремился соответствовать. Умилялся, когда Люба расслаблялась и начинала выходить за берега – задираться и дерзить. Коробкин с несмелых наивных потугов, казавшихся ему милыми и забавными, веселился и даже потакал ей. Юноша втайне желал быть поближе к сверстнице: больше оставаться один на один, больше разговаривать, хотел поухаживать, позаботиться. Гордая Поспелова не предоставляла ему шанс даже в его доме.
Люба видела, что Денис тянется, и радовалась ещё одной маленькой победе. Шатен переживал, что своими руками подпортил собственную репутацию в её глазах, а тихоня этим пользовалась и при любой возможности – взглядом ли, поджав губы – заставляла паренька почувствовать себя неловко. Коробкин проявлял интерес к её мнению и знаниям – старшеклассница умничала ещё больше. Тем более что ни при близнецах, ни при Илье ей разбатониться не позволялось. Девчонки тоже фору не давали: тщеславная Ленка сразу злилась и пыжилась, а Наталья ловко переводила разговор на ту тему, в которой с удовольствием умничала сама.
С Пашей Любе зазнайничать да выпендриваться никогда не хотелось. Им было тепло и хорошо вместе, пока она не решила зайти за черту дозволенного. Тихоне про вечер поцелуев было невыносимо стыдно вспоминать. Девочка боялась столкнуться с Овчинниковым, боялась откровенного разговора, поэтому забросила библиотеку. Но всё решилось само собой. Блондина она встретила в коридоре собственной школы.
– Ты что тут делаешь?! – опешила Люба, забыв поздороваться.
– К Имиру пришёл, – спокойно ответил Павел.
– Зачем?
– По делам. Он меня позвал.
– Ясно! – отрывисто бросила десятиклассница, крутя головой по сторонам в поисках Сэро. На её счастье, цыгана поблизости не было. – Слушай, Паш! Я давно не заходила. Занята очень! Вообще хотела поговорить, чтобы ты не думал…
– А я и не думал, Люба, – печально улыбнулся он, открыто посмотрев ей в глаза. – Можешь ничего не говорить. Всё и так понятно!
Поспелова застыла: настолько прозрачным был ответ.
– Мы просто друзья. Ничего личного. Не парься! – блондин развернулся и пошёл прочь.
«Как некрасиво получилось! – виновато поморщилась тихоня, зачерпнув ложкой сгущёнку со дна консервной банки. – Я его обидела, получается? Но он тоже, блин, хорош! Нечего было придумывать, что мы встречаемся, да про наши поцелуи рассказывать!»
Глава 2.
Поспелова опомнилась, посмотрела на Дениса. Он уминал шашлык с варёной картошкой.
Школьница не без удовольствия оглядела широкие плечи Коробкина, волевой подбородок, крепкую шею. Она чувствовала силу, и эта энергия ей была симпатична. Любе нравилось наблюдать, как ходит кадык на горле парня, когда он разговаривает или смеётся. Нравились его грубые, развязные, неотёсанные повадки. Иногда она останавливала взгляд на выпуклости его штанов, а на ум приходили интимные откровения Ленки.
«Твоя девушка болтает, что ты, Денис, любишь жёстко, быстро, без нежностей, и после у неё конечности отваливаются! А ещё знаю всё про твой агрегат. Может, тебя стоило попросить научить целоваться, а не Пашу? Уж точно бы всем не разболтал! – прищурилась десятиклассница, поглядывая на крепкие руки Коробкина. – Думаю, одними поцелуями не обошлось бы. Ну нахрен! Сэро меня тогда вообще бы прибил!»
– Слушай, Ден!
– А? – отвлёкся он от поедания картошки с мясом.
– Как ты познакомился с Сэро?
Денис хмыкнул, быстро прожевал еду.
– Мы подрались.
– Побили друг друга? – испугалась Поспелова.
– Нет. Он меня побил. И я его немного.
– За что?!
– А, по приколу.
– Расскажешь? – робко попросила она.
– Расскажу, невелик секрет! Познакомились, в седьмом классе когда я был. Ноябрь, по-моему, наступил… Да, ноябрь! Солнечно, хорошо! Я школу прогуливал: подрался с парой уродов старше.
– Обзывались?
– Ну да. Привычное дело. Шёл в школу – они прицепились. Началась потасовка. Я им крепко наваливал, пока мне подножку один за спиной не подставил. Я грохнулся – прилетело ботинком по роже. Ну и улёт в отключку.
Ровесница, замерев, не сводила взгляда с Коробкина, преспокойно вспоминавшего былое.
– Когда очнулся, то встал и пошёл к реке на себя посмотреть, благо рядом с шарагой течёт. Залез под мост, за камыши, смотрю – вся ряха в запёкшейся крови. Давай умываться. Тут слышу шелест – лезет через камыши какой-то черномазый гад!
– Сэро? – догадалась гостья.
– Он самый! – рассмеялся старшеклассник. – Я как взбеленился: по роже огрёб (хорошо, хоть нос не сломали!), а тут какой-то конь прётся в моё потайное место! Пошёл вон отсюда! – говорю. – Это моя нычка! А он в ответ: типа иди нахер сам! Мол, где хочу, там и хожу, и вообще битые морды ему указывать не будут.
– Ах-ах-ха! – залилась смехом девочка. – Сэро в своём репертуаре!
– Ну да, – пожал плечами Денис. – С него взять как с козла молока. Слово за слово – мы сцепились и давай по земле кататься, мутузить друг друга. Короче, угомонились, когда промокли и извазюкались в грязи с ног до головы. Успокоились, сели закурили да погутарили. Я ему выдал, что он ловкий и круто дерётся. Он мне – что я сильный и без тормозов. Поржали и пошли ко мне мыться. Так и познакомились.
– Круто!
– Его семья, он сказал, только переехала к нам на Юг с Сибири. Близнец, мол, есть! Я подумал, что увижу ещё одну черномазую харю с лыбой наперевес, но, познакомившись с Имиром, очумел с того, какие они разные.
– Да, братья совсем не похожи, – согласилась Поспелова. – Точнее, похожи как две капли воды, но поведение и характер отличаются.
– Чем-то отличаются, а в чём-то едины, – заметил Коробкин.
– Денис, скажи, а Сэро – хороший друг?
– Очень! Мы тогда сразу после речки пошли и вместе тех двоих уродов быстро отметелили! Сэро мне сам предложил не спускать. Он всегда встанет на твою сторону, даже если ты не прав, потом только носом в недочёты с глазу на глаз тыкнет. Никогда не подставлял. У него есть один, на мой взгляд, недостаток…
– Какой?
– Девки.
Поспелова изумлённо уставилась на собеседника.
– Чего глазеешь? Думаю, и сама заметила.
– У нас в школе молва ходит, что вы вдвоём девушек по кругу пускаете!
– А-а-а-а, это! – Коробкин засмеялся.
– Правда?
– Правда, – шатен лениво потянулся на стуле. – Сэро любит накрутить тёлкам лапшу на уши, привлечь, поразвлекаться. Он хрен обаятельный, может! Потом кидает. И пофиг, если девушка сначала понравилась мне или кому другому из компании.
– То есть ты приводил девушку, а Сэро её уводил? – вкрадчиво произнесла тихоня.
– И такое было.
– Не обижался?
– Раньше да. Даже поступал так же в ответ. Потом надоело.
– Решил уступить другу?
– Нет. Ты пришла к нам в компанию.
У школьницы удивлённо подпрыгнули брови.
– Хороший человек ты, Люба! Ни к кому не липнешь, не навязываешься. Не врёшь. Ведёшь себя честно и открыто. Я сначала решил, что Сэро хернёй страдает, а потом понял, что просто по-другому относится. По-человечески. Так что я тоже рад с тобой познакомиться! Ты другая. Вот я и решил, что если девка от меня бежит к Сэро или наоборот, это значит только одно – она не стоит и ломаного гроша. Когда я это понял, то сразу перестал на него злиться.
Поспелова, переваривая услышанное, решила, будто именно её персона повлияла на отношения двух друзей. Эта мысль польстила и её желанию быть нужной, важной, и её стремлению держать всегда на плаву непорочную дражайшую репутацию порядочного человека. Ей показалось, будто Денису не везло на хороших, благовоспитанных девушек, пока он не познакомился с ней. Из-за неопытности Люба не смогла заметить между слов недоговорённостей со стороны бывалого паренька.
Коробкин не собирался открывать гостье всю глубину дружбы с повесой. Он помнил, как в начале приятельских гулянок впечатлялся от умения Сэро быстро располагать к себе да использовать чужие внимание и интерес в свою пользу. Ибрагимову стоило улыбнуться и бросить пару слов ничего не подозревавшим девочкам, как они тут же попадались на крючок, стремясь составить компанию. Для угрюмого Дениса, привыкшего отбиваться от нападок, противоположный пол был чужим, недосягаемым. Коробкин держался от сверстниц подальше и даже остерегался их.
Сэро такую позицию не разделял, и шатену пришлось перестраиваться. Школьник понимал, что до обаяния друга ему далеко: сказывались другое воспитание, прожитый опыт, особенности характера – и завидовал, злился. Тем не менее благодаря общению с брюнетом Коробкин научился быть проще с девушками, беря своё нахрапом, грубо, бесцеремонно, что тоже давало неплохой результат. Делёж легкой добычи да переброс красавиц из рук в руки был для друзей развлечением, спортивным интересом, соревнованием «кто кого круче».
«Это всего лишь тёлки! – со смехом говорил Сэро, по-приятельски приобняв Коробкина. – Сегодня одна, завтра другая! Смотри, сколько их бродит по миру! Разве девки стоят того, чтобы из-за них париться?»
«Не стоят. Дружба дороже!» – соглашался Денис, чувствуя, что соревнования на количество зашли далеко. Были моменты, когда девушка действительно была по сердцу шатену, а Ибрагимов шутки ради её уводил, лишний раз доказывая правоту своих слов. Коробкин расстраивался, закусывал удила, проворачивал в адрес Сэро то же самое – но тот не обижался и спускал всё на тормоза. Остальные мальчишки из компании не вмешивались, держа нейтральную позицию наблюдателей. Овчинников так вообще умудрялся и стоять в стороне, и при этом быть искренним другом по отношению как к однокласснику, так и к повесе.
Поспелову при первой встрече Денис по привычке воспринял как новую игрушку, с помощью которой он наконец-то оставит Сэро в дураках. Но Люба оказалась слишком простой и откровенной, так что игры оказались ни к чему. Шатен тихоню зауважал и начал ею интересоваться, поздно заметив, что его любопытство обнаружил человек, которому дорогу переходить не стоило.
Зайдя в январе в дом Ибрагимовых и увидев там Любу, Коробкин понял, что Имир позвал его не ради ремонта пылесоса. Едва стоило шатену забыться за столом и засмотреться на наивно щебетавшую девочку, как, опомнившись, он тут же ловил внимательный взгляд отличника. Разговор не заставил долго ждать, едва парни остались на кухне одни.
– Понимаешь, Ден, те девушки, с которыми ты и Сэро обычно любите проводить время, знают, на что идут, когда связываются с вами. Люба может воспринять всё за чистую монету и искренне тебе поверить. Моя семья знакома с её семьёй, и мне не нужны потом ссоры и разборки, если Поспелова пострадает. Родители у неё слишком строгие, и, если ты несерьёзен, пёс знает, что наша общая подруга с собой сотворит, когда это поймёт. Мой брат понял меня насчёт Любы с первого слова. Хочу, чтобы и ты тоже это усвоил.
– Имир, я тебя услышал! Честно, сначала хотел разыграть Сэро, но потом передумал. С моей стороны сюрпризов не будет, гарантирую.
– Вот и хорошо, – умник холодно улыбнулся. – Этот разговор должен остаться между нами.
Коробкин уважал отличника. Имир за просто так не ронял и звука, в компании последнее слово было за ним. Несмотря на видимое спокойствие, цыган был тем человеком, который всегда возвращает долги и сполна забирает своё. Поэтому, когда Наталья слила Имиру да Илье про тайные посиделки Овчинникова и Любы, Коробкин не на шутку встревожился и бросился стремглав искать ничего не подозревавшего кудряша, наплевав на окрики Ленки.
Пашу он нашёл у стойки бара.
– Ты с Любой втихаря мутишь?!
– Что?! – опешил от неожиданности блондин.
– Что слышал! Готовься! Будут проблемы и много вопросов.
– От кого?.. От Сэро, что ли?! – усмехнулся Овчинников. – Так я ему его же слова припомню, что ему пофиг и он планов на Любу не держит!
– Не от Сэро, Пахан!.. От Имира!
Ровесник насторожился, не понял ситуации, нахмурил лоб.
– Имир пасёт, чтобы Люба по глупости не встряла ни с кем из наших, так как знаком с её придурковатой роднёй и не хочет проблем!
– Это будут мои проблемы, а не его.
– Да ему чхать, поверь! Всё, что её касается – под контролем Имира. Предки братьев и Любины вместе работают на ж/д. Как я понял, крепко общаются. Имир знает гораздо больше, чем мы с тобой, поэтому вмешается, дай только повод!
– Думаешь, Ден, докладывать ему буду, что у меня с Любой было, потому что рёбра посчитать могут?! – разозлился одноклассник. – Да идите вы лесом!
– Пахан, знаешь же моё отношение, – мягко произнёс он, низко наклонившись к другу и доверительно смотря тому в глаза. – Когда я перевёлся к вам, ты сразу меня поддержал и всегда был рядом несмотря ни на что. А сейчас я беспокоюсь за тебя! Наташа своим длинным помелом на пару с моей дурой там, в парке, Имиру так щас по ушам причесала, что неприятный базар маячит не за горами! Дальше разговора «по душам» не зайдёт, уверен. Имир хитрый, чтобы махач устраивать. Предлагаю продумать заранее, что втереть, чтобы он не нервничал. Ясно?
– А тебе-то что с этого, Ден?
– Ничего. Я с Имиром про Поспелову уже имел удовольствие покалякать, вот и предупреждаю. И я без подготовки налип! А у тебя есть время подумать. Думай, Паша, думай!
«И мне тоже стоит почаще мозгами шевелить, – поморщился Коробкин, моя в раковине посуду после чаепития. – Да-а, крошка! С такой впрягой умудряешься людей пугаться! Это тебя обходить за километр скоро все будут! Близнецы сообразят перевернуть и твою жизнь с ног на голову, как когда-то изменили мою».
– Люб, а Люб! – повернулся парнишка к гостье, поставив помытую посуду сушиться на подставку. – Расскажи-ка мне…
– Чего рассказать? – беспечно тряхнула головой тихоня.
– Как ты познакомилась с близнецами.
Поспелова, подметив хитроватое выражение его лица, догадалась, что кое-какие сведения у шатена имеются, и поняла, что юлить не стоит.
– В сентябре наши классы посадили вместе на химию. Сэро думал у меня списать. Я не дала. Точнее, вообще не повернулась…
Денис, удивившись от услышанного, прыснул.
– Ну ты, Люба, жжёшь! Ни одна цыпа на моей памяти Сэро не отказала!
– Да испугалась я просто! Сэро тогда таким страшным показался мне! Короче, он обиделся, выяснилось. И потом, увидев меня на улице, наехал. Думала, побьёт – но не побил, хвала небесам!
– Чувак с девками на моих глазах не дрался. А припугнуть знатно может. Как ты додумалась?
– Если честно, сама удивляюсь, – задумалась десятиклассница. – Не понимаю, почему не повернулась на химии и почему испугалась налёта на мосту. Он всего лишь ерунду потребовал. Но я чуть штаны не испачкала. Сэро и Имир – вполне приятные ребята. Бояться никакого смысла не было. Сэро потом подошёл и предложил пойти домой вместе. А я от него убежала, потому что опять испугалась…
– Ах-ха-ха-ха! – не удержался Денис. – Короче, Люба, пугливость тебе цену набила. Реально не знаю девку, которая бы смылась от него! Вся проблема, как понимаю, в родаках?
– Да, – скромно потупила глазки школьница. «А ещё в национальности близнецов, но об этом я никому не скажу».
– Много чего не разрешают старшие?
– Почти всё. Да ты и сам знаешь! Моё счастье, что они поздно приходят, поэтому ещё не поймали с поличным. Ну и библиотекой успешно прикрываться могу. Если не напоминать, они и мой день рождения прошляпят. Мы его, в принципе, никогда и не отмечали. Как и папин. Да и мамин – тоже.
– Так давай отметим! Когда днюха?
– В начале сентября. Третьего числа.
– Вот как? У Сэро и Имира – в конце августа, 22 и 23 числа. Вы где-то рядом. Можно объединить праздники – круто будет!
– Почему у них днюхи два дня? – не поняла девочка.
– Сэро вылез 22 августа, а Имир – 23-его.
– Это как так?
– Спроси подробности у них.
– Хорошо. Только мою отмечать не надо, знаешь ли! Не люблю праздновать.
– Потому что не начинала. Отметишь разок – и затянет!
– Нет, не затянет. Пробовали уже.
– Когда?
– В детстве. Все, кого родители приглашали, никогда не приходили. Даже родственники. А ещё именно на третье сентября с прилавков почему-то исчезали все торты. Оставался лишь некрасивый квадратный шахматный. Помнишь его? Помазан кислым повидлом.
– Помню: мой любимый торт!
– Фу, гадость! Ну даёшь, Денис!.. Ненавидела его больше всего на свете! И именно это оставшееся на прилавках недоразумение тащили в дом мама и папа, хоть и знали, что я его есть не буду. Я хотела торт круглый, красивый, белый! В завитушках и розочках. Просила купить, а мне квадратное чудовище из года в год на стол ставили! С утра в щёчку чмокнут: «С днём рождения, дочурка! Счастья-здоровья, расти большой, не будь лапшой» – и дальше занимались домашними делами. Так что я привыкла и праздновать не собираюсь, – пробурчала, насупившись, Поспелова, но заметила улыбавшегося Коробкина и добавила: – Даже не вздумай заварушку устроить!
– Не думаю. Как скажешь! – согласился парень. – До заварушки ещё дожить надо. Не забывай, ты в компании не одна! Есть люди, которые могут решить всё за тебя.
– А ты ничего Ибрагимовым не говори, они и не решат!
– Да я-то причём?.. Ты Наташе с Ленкой лучше бы ничего не говорила, чтобы спать спокойно.
– А я их ни во что такое и не посвящала! – Люба с изумлением подпрыгнула на стуле.
– Это ты молодец! – иронично согласился ровесник. – Меньше знают, крепче спят.
Старшеклассница обдумывала в панике, что же имел в виду хозяин. «Что Ната и Ленка разболтали?!.. Про мою неопытность? Это и так видно! Что родители пожилые? Тоже мне новость!.. Бог мой! Неужели, про меня и Пашу?! Так вот у кого ротовая полость подтекает!»
Поспелова стремительно посмотрела на Дена и нашла в его мутно-зелёных глазах подтверждение догадки – настолько прозрачно понятным было выражение его круглого лица. Вспышка жгучего стыда и бессильного гнева моментально ослепила, но она нашла силы обуздать болезненные эмоции. В мыслях всплыл лукаво усмехавшийся Ибрагимов. «Может, пора бы и давать ответку? – вспомнила она, стараясь успокоить дыхание. – А что, Сэро, замечательное предложение!»
