Kitobni o'qish: «Апокалипсис сегодня. Возвращение»
1.
– …мон! Тимон! Очнись! Да что с тобой?!
– А?! – Скип резко раскрыл глаза и обнаружил перед глазами смазливую рожицу какого-то сопляка, уставившуюся на него испуганными глазами.
– Уф! Ну ты даёшь, Тимон, – на полудетской мордашке сопляка тут же нарисовалось облегчение. – Слава богу – очнулся! И чего это было? Смесями вчера закинулся или что не то вколол?
– А? – Скип зло скривился и настороженно повел глазами по сторонам. И чего эта бестолочь так орёт? Не дай бог какая тварь окажется поблизости… – А?! – его глаза неверяще расширились. Где… что… что происходит? Где это он?!
– Заклинило, – на мордашке сопляка нарисовалась ехидная улыбка. – Ну, на первую пару ты, я так понимаю, уже не пойдёшь. – Он вскинул голову и огляделся. – Оу, Ник, привет! Ты на лекции? Сообщи, там старосте, что Тимону стало плохо, и я потащил его в медблок.
– А ему стало плохо? Насколько я помню, он последние два месяца постоянно в таком состоянии, – в поле зрения Скипа возникла ещё одна физиономия. Крайне патлатая, да ещё и бородатая. Вот идиот-то! Стоит ему нарваться на «крючехвоста», тот его за эти патлы мигом… так, стоп, сначала надо разобраться куда он попал, и что здесь происходит. Тем более, что эти рожи кажутся смутно знакомыми. Обе.
– Ну да, есть такое. Но сейчас всё заметно тяжелее. Глянь – всю куртку кровью из носа залил. А потом вообще грохнулся. Вон пощупай какая шишка на затылке.
Руку, протянутую бородатым, Скип привычно перехватил и заблокировал. Но с трудом. Тело казалось чужим и ватным. Как когда-то, в те времена, когда он ещё не преодолел первый предел. А голова болела так, что, казалось, скоро взорвётся. Да и общее состояние было… Тут Скип вздрогнул и уставился на склонившихся над ним сопляков.
– Ник, Джек, вы?!
– Ну вот, очухался, наконец-то, – удовлетворённо произнёс Джек. Вообще-то его звали Сашка и родом он был не из какого-нибудь штата Техас, а из Воронежской области. Есть там такое село со вполне городским названием Нижнедевицк. Но парниша изо всех сил корчил из себя ковбоя… Скип судорожно сглотнул. Блин, но как? Он вновь повёл глазами по сторонам. Вокруг было всё что угодно, но не джунгли Стршансрашха. Нет, зелень здесь была, но скудная. Ну по меркам Стршансрашха. А по московским… Скип приподнялся на локте и огляделся. Апрель. Середина. Ну, или, начало, если весна была ранней. Интересно, а какой сейчас год? Он покосился на приятелей, которые в настоящий момент самозабвенно, как глухари, извращались с шуточками, пытаясь его затроллить, и едва заметно сморщился. Спрашивать какой сейчас год не стоит. Совсем за идиота примут. Но можно прикинуть… Скип ещё раз огляделся, но уже оценивающе. Так, похоже, это Минаевский переулок, вон, седьмой корпус МИИТа. То есть он уже студент. Да и эти рожи как бы об этом намекают… Первый или второй курс. Если первый, то он пока живёт в общаге, недалеко отсюда, а вот если второй, то его из общаги уже вышибли, и они с Равой снимают ту убитую однушку в Бирюлёво из которой до универа нужно было добираться на перекладных ажно два часа. Увы, всё что ближе было им не по деньгам…
– Чего это с ним?
Скип поднял голову. Над ним склонилось ещё одно лицо. Уже девичье. И тоже смутно знакомое.
– Вот, староста, оказываем помощь пострадавшему, – весело заговорил Джек… А-а-а… Ну да, это же Демирова, староста их группы. Как же её звали-то… то есть зовут. Анжела, Алина, Алла… блин, неважно!
– Бугельников, что с тобой?
Скип несколько мгновений пялился на неё ошалелым взглядом, а потом хрипло выдавил:
– Не знаю… – и запнулся. Голос был не его. Сиплый и такой же ватный, как и тело… Ну то есть его, конечно, но он уже очень давно от него отвык. За двадцать-то с лишним лет. – Кровь из носа пошла и вот…
– Что вот? – Демирова насупилась. – Вечно с тобой всё не так – то стекло в туалете разобьёшь, а потом об него же и порежешься, то ногу в паху раздерёшь, съезжая со второго этажа по сломанным перилам, то «шмали» какой-то накуришься так, что потом тебя в реанимацию отправляют…
Шмали? Хм-м-м… значит уже второй курс. То есть до Прорывов всего год. О-о-ох… Скип скривился, блин голова-то как болит!
– Ты мне тут губы не криви, не криви, – староста чуть повысила голос. – Тоже мне вечная проблема. Лучше б тебя уже отчислили побыстрее.
Скип слегка нахмурился. Отчислили? Хм-м… Ну тогда точно второй! Как раз в конце второго курса он впал в депрессняк, который, как и многие до него, пытался лечить неуёмным бухаловом, «шмалью» и походами по клубнякам. Ну по тем, на которые хватало его ставших весьма скудными после того, как он потерял место в общежитии и вынужден был снимать квартиру, финансов. То есть самым отстойным. То-то все про смеси вспоминают… В тот момент он почти перестал учиться, вследствие чего накопил кучу «хвостов», из-за которых его чуть не отчислили. Чудом тогда проскочил.
– Ладно – Балукин, Пождаев, – Демирова окинула Ника с Джеком строгим взглядом, – давайте уж, волоките это тело в медблок. Я вас в журнале всех троих отмечу как отсутствующих по болезни.
– Спасибо, Алана! – воодушевлённо воскликнул Джек и, проводив взглядом двинувшуюся дальше старосту, повернулся к всё ещё так и лежащему на тротуаре Скипу.
– Так, Тимон, встал быстро! – с этими словами он довольно чувствительно приложил его в бок носком кроссовки. – Встал я сказал, жирный! И ножками-ножками посеменил в медблок. Сам. Понял?
Скип уставился на него озадаченным взглядом. Насколько он смог вспомнить, Дик считался его другом. Ну, или, близким приятелем. Друзей у него, по ходу, никогда не было… Так почему он лупит его по боку ногой? Хм-м-м… что-то с его воспоминаниями не так. А Джек, между тем, нахмурился и зло прорычал:
– …ля, Ник, помоги мне поднять эту тушу! За шиворот его бери! – в следующее мгновение Скип почувствовал, как его схватили сзади за воротник, вследствие чего натянувшаяся ткань куртки врезалась ему под подбородок. И тут в действие вступили наработанные инстинкты старого «ханта». Ну, вернее, попытались… То есть тело попробовало «привычно» крутануться, вырываясь из захвата, но-о-о… у него ничего не получилось. Потому что не тем было тело, совсем не тем… Так что Скип неловко запнулся носком правой ноги за лодыжку левой, вследствие чего его повело, и он снова рухнул на асфальт тротуара. Но на этот раз не один.
– Блин, Тимон! – придушенно взвыл Ник, придавленный его неловкой тушей (ой какие давно забытые ощущения-я-я). – Я новые джинсы сегодня одел… ну всё – ты попал!
Дик же в этот момент ржал как сумасшедший.
– Да, Ник, Свин тебя завалил. Причём, в одну харю! Несмотря на то, что он явно под кайфом…
Лишь спустя пять минут Скипу удалось-таки воздеть себя на ноги, после чего он, пошатываясь, проводил взглядом спины шустро удалявшихся от него приятелей, в настоящий момент оживлённо обсуждавших, куда они сейчас двинуться. А потом осторожно потрогал ухо, наливавшееся красным. Его «старый приятель» Ник оказался о-о-очень недоволен произошедшим… Да уж, с его воспоминаниями точно было что-то не так. Но это в настоящий момент была наименьшая из его проблем.
Оглядевшись по сторонам, Скип вздохнул и, осторожно, покачиваясь и с трудом держа равновесие, двинулся в сторону лавочки у подъезда дома номер три, который располагался прямо напротив входа в седьмой корпус. Летними днями и вечерами эта лавочка, чаще всего, была забита местными бабушками, выбиравшимися во двор посудачить о своём, о женском и, заодно, поругать наркоманов и проституток, не слишком умело скрывающих свою истинную сущность под личной студентов МИИТа. Хм-м… как минимум в его отношении они были не так уж и не правы. Да и насчёт проституток тоже не всё было так уж однозначно неверным. Впрочем, если считать, что проститутки – это женщины, продающиеся за деньги, то бабки не правы. Точно. Ну, во всяком случае, насчёт большинства его знакомых студенток…
Добравшись до лавки, Скип грузно опустился на неё и прикрыл глаза. В принципе, его полный ник был вовсе не Скип, а Скипидар. Так его «окрестил» Капитан, на выпуске из школы Московского «куста». За резвость и резкость… Но народ довольно быстро сократил ник до одного слога. Ну чтобы зря не ломать язык. Да и в бою короткому позывному обращаться было удобнее… Как бы там ни было – он к нему привык. Прикипел, можно сказать. Поэтому все те имена и прозвища, которыми к нему обращались в данный момент, пока вызывали дискомфорт. Вследствие того, что для того, чтобы осознать, что обращаются именно к нему – приходилось прилагать осознанное усилие. Да и были они такие – не радующие и тешащие его эго. Скип вздохнул. Ну да ладно – пока потерпим, это тебе не засада «ловкача». А там, глядишь, и поменяем. Вот осознать то, что с ним произошло – намного сложнее. Дело в том, что перед тем, как он обнаружил себя валяющимся на тротуаре напротив седьмого корпуса МИИТа, что в Минаевском переулке, его убили…
День смерти для Скипа начался с того, что он проснулся в пещере. Поспать удалось недолго, чуть больше трёх часов. Что, после почти четырёх суток отчаянной гонки выглядело скорее насмешкой. Даже «стаки» отравления от постоянного приёма эликов на выносливость и ману до конца не сбросились. Но никто из тех, кто собрался в той пещере, не жаловался. Потому что все понимали, что речь идёт о жизни и смерти. Несмотря на то, что у каждого было, как минимум, по одной «душе», здесь, на Стршансрашхе это не имело никакого значения. Ибо для того, чтобы возродиться только лишь наличия «души» было мало. Ещё нужна была привязка к «точке возрождения». А установить точку можно было только в секторе, контролируемом фракцией. Но здесь, на Стршансрашхе, под контролем фракции людей не было ни одного сектора. И, более того, они не имели ни единого шанса его заполучить. Да что там здесь, Скип сильно сомневался, что даже на Земле людям удалось сохранить контроль хотя бы над одним из секторов… Ещё мог помочь высокоуровневый хилер с навыком «воскрешение». Но у них такового не было. Да и не могло быть. Потому что это один из самых дорогих навыков, появляющийся в системном магазине только после достижения «игроком» сотого уровня и взятия его магазином третьего левела. То есть доступный лишь самой верхушке «топов». А они были всего лишь середнячками… То есть в этом мире они изначально были крысами, которые могли надеться только на то, что их не заметят. Ну, хотя бы, какое-то время. И это самое время как раз и являлось временем их жизни. Но для того, чтобы его продлить – надо было постоянно убегать. Ибо стоит им остановиться где-то на чуть более чем три-четыре часа – их уже ничего не спасёт.
Так что спустя всего лишь три с небольшим часа после того, как они спрятались в этой обнаруженной, кстати, именно Скипом пещере, лидер «траппы», маг сорок второго уровня Бел, тяжело поднялся на ноги и, окинув взглядом оставшихся соратников, неловко усмехнулся, после чего произнёс немного просительным тоном:
– Ну что – двинули дальше?
Ему некто не ответил. Но на слова, тем не менее, отреагировали. «Трапперы» зашевелились, задвигались и начали потихоньку приводить себя в готовность к выдвижению – накручивать портянки, надевать сапоги, натягивать плащи и куртки, которые сняли перед тем, как забыться тяжёлым, тревожным сном, и затягивать ремни снаряжения. По всей пещере слышались кряхтение, стоны и глухие матерки.
– Ничего, пацаны… ну и, хм-м… девчата, – обрадовано забормотал Бел, похоже, сильно опасавшийся, что его пошлют на хрен, потому как на позиции лидера он оказался совершенно случайно. Просто, когда твари при прорыве на Стршансрашх выбили всех прежних лидеров, Бел внезапно обнаружил себя бегущим во главе толпы выживших. А поскольку он в этой толпёшке оказался единственным полноценным магом, то как-то так получилось, что и командование перешло к нему. Тем более, что, поначалу, оно свелось просто к задаче направления бега:
– За мной… Влево… Быстрее… Поворачиваем… – вот так как-то само собой и случилось, что он стал во главе той сборной солянки. Тем более, что позже, когда к ним присоединилось ещё несколько групп выживших, выяснилось, что он оказался самым высокоуровневым магом из всех, кто выжил. А поскольку всем известно, что маги – это короли боя и главная ударная сила, никому в голову не пришло оспаривать его право на руководство. Ну, как минимум, до того момента, как стало понятно, что они оторвались. Хотя бы на время… Ну а его неуверенность была вызвана тем, что специализация у Бела была не совсем боевая – щитовик. Ну, то есть, боевая, конечно, но не атакующая. Впрочем, кое-какими атакующими заклинаниями Бел, естественно, владел. Но довольно слабыми для своего уровня. Так что его лидерство было вовсе не бесспорным. Потому как старшим в команде, как правило, становился всегда самый сильный. А в этой сборной «траппе» присутствовало, как минимум, ещё четыре-пять человек, которые, скорее всего, были в схватке сильнее его. Несмотря на, вроде как, более низкий уровень. просто в силу специализации… Но все они пока молчали. Похоже, в первую очередь, потому что понимали – шансов выжить у них у всех практически нет. И никому из тех, кто мог бы претендовать на лидерство, не хотелось стать тем, кто приведёт эту взвинченную, растерянную и, чего уж там, изрядно испуганную группку пока ещё живых людей к неизбежной гибели. Лишь только Бел ещё, похоже, на что-то наделся. Ну да их неожиданный лидер, судя по всему, был немного туповат.
– …до портала не так уж и далеко. Основное прошли. Так что завтра, максимум послезавтра – дойдём, – радостным голосом продолжил Бел, воодушевлённый тем, что его по-прежнему слушаются. Однако, если бы он дал себе труда приглядеться, то мог бы заметить, что реакция на его последние слова оказалась, скорее, обратной той, на которую он, вероятно, рассчитывал. Вместо прилива воодушевления лица людей, по большей части, посмурнели, а в глазах замелькала безысходность. Ибо всем (ну, может, кроме самого Бела) было ясно понятно – добраться до места расположения межмирового портала это даже не полдела, а, в лучшем случае, лишь десятая часть. Далее нужно будет прорваться через охрану, вбить координаты, напитать портал энергией и продержаться под атаками сбежавшегося гарнизона столько времени, сколько требуется чтобы он открылся. А ни у кого из присутствующих не было уверенности даже в том, что отряд сумеет выполнить хотя бы первую часть задачи. То есть добраться до портала. Потому что даже планетарные порталы, которыми вовсю пользовались аборигены Стршансрашха для перемещения в пределах планеты, и то охранялись куда как серьёзно. Что уж говорить про межмировой. Даже если их на какое-то время и потеряли, что ещё совсем не факт, то окрестности такого портала априори будут патрулировать куда более тщательно и большими силами, нежели любого другого… Но иного выхода у людей, входивших в эту «траппу» всё равно не было. Нет, будь они обычными «нулевками» жизнь, скорее всего, сохранить бы удалось. Тварям нужны рабы. Да даже у низкоуровневых «игроков», не достигших десятого левела, то есть ещё ни разу не совершавших операций в системном магазине и потому не зафиксированных Системой как активные пользователи – шанс был. Небольшой и сильно зависящий от настроения поймавших их тварей, но был. Их могли «обнулить», выкачав весь опыт, и оставить в рабах. Для того чтобы ограбить целую планету требуется очень много рабочих рук… Но у тех, кто составлял эту «траппу» шансов выжить при встрече с тварями не было никаких вообще. Ни на Земле, ни здесь, на Стршансрашхе. Мире, из которого твари и их грёбанная Система пришли на Землю… Вернее, нет, Система была не их. Они к ней не имели никакого отношения. Ну, кроме, разве того, что на Стршансрашх она пришла веков на пятнадцать раньше, чем на Землю. И за это время твари вполне успели к ней адаптироваться. А также оклематься от вторжения тех, кто принёс Систему в их мир. То есть полторы тысячи лет назад на них тоже напали, вырезав девяносто процентов населения, а затем, за следующие три-четыре века полностью ограбили их планету выкопав, выкачав и добыв иным образом все более-менее доступные полезные ископаемые, биоресурсы, а так же большую часть ценностей, созданных местной цивилизацией – от картин и скульптур до примитивных глиняных поделок дикарей, которые можно было впарить ценителям поделок примитивных культур хоть за какую-то внятную цену. А потом ушли, бросив остатки выживших аборигенов подыхать на разрушенных останках их планеты. Но твари оказались живучими и не сдохли, а, освоившись с Системой, смогли как-то приспособиться и подготовить вторжение в новый, чистый и полный ресурсов мир…
– Так, ордер семь, скоростной, второго темпа, – голос Бела, явно обрадованного тем, что на его статус никто так и не покусился, обрёл уверенность и властность. – Головной дозор – Скип! И смотри в оба. Твари точно уже обнаружили, что мы вырезали тот большой патрульный сквад, и потому могут успеть выслать усиленные патрули в нашем направлении, – в голосе, которым лидер отдал приказ «ханту» были явственно различимы лёгкие покровительственные нотки, но маги всегда обращались к «физовикам» подобным образом. Так что Скип не обратил на это никакого внимания. Тем более, что отданные распоряжения были вполне себе грамотными. Ну да за двадцать три года, прошедших с момента первых Прорывов, все, кто получил Систему, сражаться и выживать научились. Ну, те кто ещё пока был жив… Так что идиотских приказов от Бела никто и не ждал. Поэтому народ начал подниматься на ноги и выстраиваться в тот самый ордер семь, скоростной, второго темпа. Сам же Скип, хлопками проверив как у него расположены и закреплены оружие, щитки защиты и остатки эликов в карманах и перевязи – увы «инвентарь» у него был раскачан до всего лишь третьего уровня, так что большую часть нужного приходилось таскать на себе, скользнул к выходу, после чего, прижавшись к боковой стене арки входа, осторожно выглянул наружу…
Вынырнув из воспоминаний Ски… хм-м, то есть нет, в настоящий момент пока ещё, скорее, Тимон, «толстый» и, как его там то бишь ещё назвали… а-а-а – Свин, с недовольством оглядел себя и вздохнул. Да уж, ничего не скажешь – то ещё тельце. Неужели он и вправду был таким жиробасом? Ладно, по этому поводу у него уже начали наклёвываться кое-какие мысли. Но это сейчас не главное. Главное – понять, что случилось. Ну, если это, конечно возможно… Ибо никаких идей насчёт произошедшего в голове у Скипа не имелось. Несмотря на то, что процесс «возрождения» за двадцать три года, прошедших с момента первого Прорыва и открытия Врат, был исследован вдоль и попрёк куда более развитыми умами, чем у него. Если уж быть откровенным – сам он как раз практически ничего не исследовал. Ещё и потому что ни разу не умирал. Ну до этого случая… Как получил «душу» от системы после достижение двадцать пятого уровня, так и ходил с ней пока они не пошли на прорыв в Стршансрашх. Вторую «душу» Система дарила «игрокам» на семьдесят пятом уровне. Но до этого второго «подарка» Скипу с его тридцать шестым было ещё очень далеко. Кроме того, среди «игроков» ходили предположения, что уровне на сто пятидесятом или, возможно, сто семьдесят пятом можно снова ожидать от Системы подобной щедрости, но насколько всё это правда – никто пока не знал. Потому что самым большим уровнем, которого смог достигнуть человек, был сто двадцать седьмой. Его сумел получить один маг из Китая по имени Чжоу Чантоцси, что в переводе означало, вроде как, Полуденный воин. Но продержался он на этой высоте недолго. Всего два месяца. А затем Врата перескочили на следующий ранг, и уровень тварей, которые могли через них пройти, подскочил до сто пятидесятого. После чего китаец погиб. Как и большинство других высокоуровневых бойцов Земли. Потому как сто пятидесятый уровень оказался для тварей пороговым… Это случилось ровно через двадцать два с половиной года после открытия врат. И за следующие полгода ста пятидесятиуровневые твари, прошедшие через врата, вырезали практически всех высокоуровневых землян. А последние из оставшихся погибли во время прорыва остатков «игроков» на Стршансрашх в безумной попытке хоть как-то спастись. Потому что кому-то из лидеров безжалостно вырезаемых «игроков» человечества пришла в голову идея, что самые высокоуровневые твари отправились на Землю. А о том, что на Стршансрашхе имелись врата в какой-то другой мир, к тому моменту уже было известно. Вот и родилась идея попытаться, пока высокоуровневые твари, которым «игроки» Земли не могли ничего противопоставить, резвятся на прародине человечества, прорваться к тем вратам и уйти в этот самый другой мир. Но после того, как данный безумный план начал воплощаться в жизнь, выяснилось, что сто пятидесятый уровень оказался среди тварей не самым высоким. Оказалось, что на Стршансрашхе осталось ещё довольно много тварей уровня не только сто пятьдесят, но и двести плюс. А максимальным уровнем оказался трёхсотый…
Посидев с полчаса и поломав голову Скип вздохнул и констатировал, что эта задача не по его уму. Так что пытаться её решить – только зря терять время. А у него и так времени мало. Это только кажется, что год – это много, а на самом деле чихнуть не успеешь, как он пролетит. Сделать же нужно столько, что голова кругом идёт. Ну, если он, на этот раз, хочет всё-таки выжить. А, при удаче, и помочь выжить и всему человечеству. С тем, что он успел узнать и через что прошёл за двадцать три года почти непрерывных битв шанс на это, теоретически, имелся. Небольшой – он же не Сет, не Чжоу Чантоцси и, даже, не Морана, но то, что он, не бегая от схваток, сумел продержаться и не сдохнуть все те двадцать с лишним лет, пока Земля ещё пыталась бороться – тоже немалого стоит… Да и голова, наконец, прошла.
Так что Скип решил, что больше сидеть и уподобляться овощу не стоит. Поэтому он встал и принялся выворачивать карманы. Потому что теперь ему страшно захотелось жрать, а системный магазин, увы, был больше недоступен. Да и был бы доступен – покупать там ему не за что. Потому что Статуса у него нынче не имелось и, соответственно, очки опыта тоже отсутствовали. Так что питаться придётся на рубли, которых у него точно в настоящий момент очень немного. Родаки его никогда сильно не баловали… Впрочем, нет – это он, пожалуй, больше по привычке сейчас так подумал. То есть в свои «настоящие» девятнадцать он действительно так считал. Но ему-то уже… хм-м… сорок два? Ну если учитывать и те годы, что он провёл в том чудовищном будущем, которое наступило на Земле после открытия Врат и прихода Системы.
Как бы там ни было, его мозгам и сознанию уж точно не девятнадцать. И потому он способен оценивать ситуацию с куда большей адекватностью, а не с точи зрения пубертатного – хочу, а не дают! В конце концов, хоть отчим с матерью – люди вполне обеспеченные, но отнюдь не Рокфеллеры. И при этом они оплачивали ему универ, а когда его вышибли из общаги, то и съём квартиры. Да и на жрачку и всякую развлекуху они ему подкидывали тоже вполне нормально. Даже по московским меркам. Если, конечно, не бухать по-чёрному, не закидываться «дурью» и не шляться по клубам. Но всё дело в том, что последние пару месяцев он занимался как раз этим самым…
Налички нашлось немного, рублей триста. Ещё в кармане обнаружилась карта «Мир» от Сбербанка, паспорт, боле-менее свежий iPhone (ведь Samsungами пользуются полные лохи, а всяким китайским гавном – так вообще нищеброды…) с трещиной по всему экрану и транспортная карта «Тройка». «Мир» для него была практически бесполезна, потому что пин-код от неё он не помнил напрочь, а вот наличка и «тройка» были в тему. Скип огляделся по сторонам, мучительно вспоминая куда можно пойти недорого пожрать. В корпусе, вроде как, есть студенческая столовка, но туда соваться не стоит. Он же, официально, больной-ранетый. Нарвётся на какого препода привередливого – и фьють, вылетит. Да ещё и старосту, эту Аллу-Алану подведёт. А у него на универ появились кое-какие планы…
Так ничего поблизости и не вспомнив, парень развернулся и двинулся к перекрестку, решив просто идти и смотреть по сторонам. Это ж, считай центр Москвы, так что здесь не может по пути не попасться ни одной кафешки. А в них, если он правильно вспомнил, ещё должны подавать бизнес-завтраки, на который ему вполне должно хватить трёхсот рублей налички. Время-то, судя по часам на смартфоне, ещё детское – только девять утра минуло!
Кафешка нашлась метрах в четырёхстах. Аккурат перед выездом на Сущёвский вал. Это был сетевой «Теремок» со своими извечными блинами. Бизнес-завтраков тут не было, но денег хватило на три порции самых дешевых блинов с сахаром и чайничек так же самого дешевого чая. Причём, наличку, даже, удалось сэкономить. Потому как такую небольшую сумму «Мир» пропустила без пина. Устроившись у окна Скип ухватил вилку и остановился, уставившись на изгвазданную ладонь. Ну да – он же ведь на асфальте валялся…
В туалете удалось посмотреть на себя в зеркало. Да уж – красавец! Глаза красные, под носом засохшая кровяная корка и на куртке тоже кровь. Да какое на куртке – джинсы вон как заляпаны! Ну и в целом, безотносительно этих мелких деталей, общий вид тоже не особо привлекателен. Щёки пухлые, зубы грязные, а пузо через ремень свешивается. Короче – типичный тюлень. Или олень. На выбор… Скип криво усмехнулся и подмигнул своему изображению, после чего умылся и тщательно вымыл руки, высушив их тёплым воздухом из настенного фена. Регенерации у него теперь нет… ну нормальной, системной, и ещё год с лишним не будет. Так что здоровье следует поберечь. Потому что любая болезнь – это потерянное время.
До съёмной квартиры Скип добрался только к четырём часам пополудни, купив по пути три пакета продуктов. По карте. Поэтому пришлось закупаться аж в трёх разных магазинах. Ну чтобы разовая закупка не вылезла за «безпинный» лимит. Вследствие чего и продукты пришлось брать самые дешёвые – макароны, свиные обрезки, самую дешевую колбасу, хлеб, чай, сахар и крупу. Зачем? Да просто жрать снова захотелось уже через два часа. Похоже, с его организмом творилось что-то необычное. Возможно, это было связано с переносом. Ну, например, сознание помнит, какое у него было тело и пытается перестроить его под эти свои воспоминания. Помниться Сэт, самый известный исследователь Системы на Земле и один из топовых магов, что-то такое писал в чатах. Ну пока ещё был жив. Правда там больше было наоборот – что сознание после повышения характеристик очками помнит прошлую слабость и тем самым слегка тормозит тело. Так что оно привыкает к повышенным возможностям весьма постепенно… Но его случай, скорее всего, был вообще первым таким. Так что Сэт ничего подобного исследовать не мог. А если попытаться… как это называется… ну-у-у блин! А-а – экстраполировать те идеи Сэта на его случай, то вполне можно предположить, что та самая «память сознания» сейчас отчаянно пытается приспособиться к резко упавшим характеристикам тела, при этом, возможно, как-то воздействуя на него. Он ведь на своём тридцать шестом уровне по одной из профильных характеристик – ловкости, почти вплотную подобрался к третьему пределу, составлявшему семьдесят очков в параметре. А сейчас у него в этой характеристике дай бог двоечка. В тридцать пять раз меньше! Если он правильно запомнил свои изначальные статы…
Насколько Скип помнил, считалось, что Система не полностью копирует земные компьютерные игры, но она была к ним очень близка. Так что цифровые статусы у всех полностью кооптированных в Систему, а таковыми считались «игроки», достигшие десятого уровня, отражались исправно. Впрочем, тот же Сет считал, что на самом деле никаких цифровых статусов не существует. И то, что люди называют Системой, на самом деле является всего лишь адаптацией под земную цивилизацию текущего этапа развития чего-то вроде инфовселенной. То есть такую форму она приняла вследствие широкого распространения на текущем уровне развития нашей цивилизации игр и литературы подобных жанров. Приди Система на Землю пораньше, ранжирование осуществлялось бы как-то по-другому. Ну, например по количеству белых крыльев и яркости нимбов у одних пользователей и, там, количеству рогов и массивности копыт у других. Потому что было известно, что те же твари не видят никаких циферок, зато отлично различают плотность и цветовую гамму чего-то вроде ауры. Ну или как это всё у них там называется. Скип, будучи вполне себе средним «хантом», то есть почти чистым «физовиком» подобными деталями никогда особенно не интересовался. Не по его интеллекту занятие… Так вот, третий предел – это семь десятков очков в характеристике. А первый, так называемый «человеческий» предел – десятка! И то, десятка – это у каких-нибудь рекордсменов мира или олимпийских чемпионов. Ну, или, если брать интеллект – у каких-нибудь лауреатов Нобелевской премии. Подавляющее большинство остального населения довольствуется куда более низкими показателями. Так что, возможно, его дикий аппетит сейчас вызван тем, что тело как-то подстраивается под мозги, за предыдущие двадцать три года привыкшие к жизни в «аватаре» с куда более впечатляющими характеристиками… Скип вздохнул. Хотелось бы, но вряд ли. Качаться придётся самому. Система, сука такая, никогда никаких ништяков просто так не раздаёт. Даже положенное у неё приходиться буквально выгрызать. А «жор» вызван тем, что он вчера закинулся какой-то «дурью». После неё, насколько он помнил, тоже «на хавчик» пробивает будь здоров… Слава богу немного времени ещё есть. Ну на то, чтобы поднять характеристики. В прошлый-то раз он вляпался в Систему с весьма печальным уровнем основных параметров. Ни одна не превысила весьма среднестатистические пять очков. Да что там говорить – пятёрка у него оказалась только в силе. Выносливость была трёшкой, а ловкость, интеллект и дух вообще двоечками. Из дополнительных же не была открыта ни одна…
Закинув продукты в кухонные шкафы и холодильник, Скип разделся и залез под душ, после чего минут пятнадцать стоял, наслаждаясь забытыми ощущениями. Водоснабжение, канализация и другие блага цивилизации перестали массово работать где-то через полтора года после прихода Системы. И не то, чтобы как-то существенно изменились физические основы мира (хотя они, конечно, изменились – одна магия чего стоит) – просто рухнула инфраструктура. Потому что твари к тому моменту добрались даже до тех мест, где до открытия Врат оставались ещё годы. Увы, все государства мира изначально действовали неправильно, причём как под копирку – засекречивание информации, ограничение доступа к Вратам, ставка на высокотехнологичное оружие и попытки поставить под полный контроль всех, получивших статус «игрока». Вследствие чего время оказалось упущенным, и землянам пришлось потом постоянно нагонять тварей, которые с каждым увеличением уровня Врат становились всё сильнее и сильнее. С тридцатого уровня на них перестала действовать любая «стрелковка». Даже крупнокалиберная. С этого уровня она не брала даже «природные», то есть самые слабые щиты. На сорок пятом резко снижалась, а на шестидесятом вообще уходила в ноль эффективность артиллерии. А на сто пятом твари становились практически неуязвимыми и для ядерного оружия. Нет, прямое попадание или, там, подрыв прямо под ногами заряда мощностью килотонн в пятьсот, наверное, прикончил бы и столь высокоуровневых тварей. Но ты ещё попробуй по ним попади. Даже сорока пяти уровневые твари уже были способны уворачиваться от подкалиберных танковых снарядов если дистанция выстрела составляла более пятисот метров, а уж сто пяти уровневые, скорее всего, ушли бы и от выстрела в упор.
