Hajm 340 sahifalar
2005 yil
Каска вместо подушки. Воспоминания морского пехотинца США о войне на Тихом океане
Kitob haqida
Роберт Леки, один из самых известных американских военных историков, в январе 1942 года вступил в Корпус Морской пехоты добровольцем. Он вспоминает, как вместе с другими новобранцами они защищали интересы США в Тихом океане. И все же эта книга не только об ужасах войны. Уморительные байки морпехов, в промежутках между боями рассказы о любовных приключениях в Австралии делают повествование запоминающимся и ярким.
Сильная книга. Одно из лучших переводных произведений о Второй Мировой, на мой вкус. Мало выходило на русском языке о войне с японцами на островах - Гуадалканал, Пелелиу и других. А тут от первого лица, участник рассказывает, воевавший рядовым морпехом и участвующий в высадках. И написано отлично, повезло, что автор после войны работал журналистом во многих изданиях и пером обладал бойким и талантливым. И спасибо ему за эту книгу, увлекательную и очень хорошо написанную. Прочесть ее решил после мини-сереала "Тихий океан", который был снят в том числе и по этой книге. Очень рекомендую всем, кому интересно читать про ВМВ не только написанное нашими ветеранами, но и ветеранами из других стран.
Чертовски теплая и ласковая книга о войне. Тренировочный лагерь, бои на Гуадалканале, блаженные месяцы в Мельбурне, гаупвахта, монотонная песнь джунглей в разбухшей от дождей Новой Британии, бойня на Пелелиу, последний, десятый госпиталь.
Неужели это все, парни?
Август 1945-го
Гигантское облако поднялось над Хиросимой и над всем миром — уродливая грибовидная зараза, символ нашего века и нашего греха... Великий Боже, прости нам то ужасное облако.
Гимн Корпусу морской пехоты, эпитафия погибшим товарищам.
В сражениях принимали участие и другие парни, о которых я не упомянул в этой книге, — к слову не пришлось. Но это были тоже мои друзья, чьи лица я не забыл и чья отвага и самопожертвование внесли немалый духовный вклад в развитие нашей нации. Они погибали, сражаясь на этом затерянном в океане коралловом атолле, который противник никак не желал выпускать из своих цепких рук. Да покоятся они с миром.
Не думала, что когда-нибудь буду целенаправленно смотреть сериал про войну, а после и книгу читать, одну из трех, по которым он снимался. Но The Pacific изменил мое представление обо всем этом. Я рада, что решилась на просмотр и прочтение, и совершенно не жалею. Легко смотрится, легко читается, и очень тяжело переживается. Их понимаешь, морпехов. Их чувства. Что они испытали и как оно все было. Учебный лагерь, битвы, противостояния с врагом, погодой и джунглями. С командирами, ужасной несправедливостью, которая существует везде... И их дружба. Прошедшая испытание временем и войной. Счастливчик, Чаклер, Бегун и Хузер. Стали как родные. Что радует в этой книге - Леки пишет не только про саму жестокость войны и всяческие лишения. Нет, он много пишет о дружбе и их забавных выходках. Черт, как они тырили еду! Хочется много всего сказать, процитировать целые абзацы, но не буду.
Еще меня задели слова Леки, когда в эпилоге он упоминал своих товарищей и сослуживцев: выживших и погибших. Очень хорошо чувствуется, что известие об атомной бомбе омрачило радость победы, что он явно об этом переживает. Книга заканчивается такими словами: "Великий Боже, прости нам то ужасное облако."
Отличная книга как для интересующихся Второй Мировой, так и для людей, которые просто любят хорошо рассказанную очевидцем историю на некую драматическую тему. А драмы здесь хватает. Хотя и без особой жести, и с солидной долей цинизма (не злого!). В любом случае, читать интересно, есть моменты, где сердце сжимается, но в целом без надрыва.
Вообще, имея представление о том, как Вторая Мировая, а особенно Великая Отечественная давалась Советскому Союзу и советским солдатам, немного непривычно читать о солдатах, у которых и пиво было при себе, и вискарь в заначке, и в целом не одно ружье на троих.
Другой уровень обеспечения, совсем другой подход, но и другой менталитет и характеры. Ребята сражались не на своей земле, ребята шли добровольцами из страны, которую по большому счету война особо не задела. И странно было бы ожидать что они поплывут воевать в рванине, без еды, оружия и с обреченностью в глазах. Но при этом эти люди состоят из той же самой плоти и крови, как и любой другой воин, любой другой страны, под любым другим флагом. Им так же больно, они так же умирают и, конечно же, умирать не хотят. И не хотят чтобы умирали их друзья. В общем, хорошее напоминание о том, что все мы люди на этой планете, и регулярно занимаемся какой-то дикой хренью по части поубивать друг друга, а потом мериться, кто кого сильнее превозмог и кто лучший убивец.
Как рассказчик Леки неплох, хотя, конечно, имеет привычку по случаю и нет давать свою оценку каким-то поступкам с высоты уже прожитой жизни. Мол, и это мы зря делали, и курил я напрасно, и в любви все не так просто, и в дружбе. Переосмыслил, делится. Это не мешает, но основная ценность этого произведения, конечно, - именно описания Тихоокеанского театра военных действий и участия простых американских пацанов в нем.
Отдельное удовольствие получил, раздобыв карту Океании и находя там памятные по книге места. Хотя нашлось и не все, видимо названия каких-то ручьев и холмов были нужны только тогда, а сейчас никому на картах неинтересны =)
она и-де-аль-на-я. такая, какой должна быть книжка про войну - и с радостью, и с горем, и с бытовыми трудностями, и с патриотизмом. они там все прекрасные, и то, что главного героя зовут Lucky, это как-то невероятно правильно. спасибо ему большое за книгу.
Солдатский вещмешок - как дамская сумочка, его содержимое отражает личность хозяина.
Характер липнет к одежде, его оторвали вместе в ней.
- Счастливчик, - сказал он, - если ты будешь продолжать идти не в ногу, мы оба попадем в госпиталь, где придется хирургическим путем отделять мою ногу от твоей задницы.
Во всех армиях известно, что такое допустимые потери. Это есть часть, уничтожение которой не будет фатальным для целого. Иногда человек может может считать допустимой потерю пальца, но не руки, или потерю руки, но не головы. Существуют вещи, которые могут быть потеряны или уничтожены, независимо от того, мир на земле или война, и их замена не является строго обязательной. Это может быть винтовка, патронаж или человек.
Люди суть расходный материал. Голод и джунгли, японцы, или все вместе взятое, так не разрушают психику, как сознание того, что ты являешься пушечным мясом. Причем не имеющим собственной воли. Я нисколько не сомневаюсь, что, если бы среди морских пехотинцев стали искать добровольцов для невыполнимой миссии, все сражающиеся на Гуадалканале не раздумывая сделали бы шаг вперед. Но это жертва, на нее иду добровольно. Когда же ты сознаешь себя расходным материалом, это лишает тебя торжества самоотречения, абсолютной свободы самопожертвования. Если ты пушечное мясо, значит, ты не герой, добровольно жертвующий собой, а жертва, и это не может не унижать. Дично я сомневаюсь, что Исаак принял нож отца своего Авраама без осуждения, без укора, но вместе с тем он для него же тысячу раз с радостью умер бы добровольно. Мир полон жертв героев и мучеником, но есть только одна Жертва.
Неожиданно он прервался на полуслове и спросил:
— Кем, ты говоришь, там был?
— Разведчиком, — гордо сообщил я. — И пулеметчиком.
— Но это не место для человека такого калибра, как ты!
Я был откровенно шокирован. Разве не виновно наше правительство, избаловав призывников с высоким коэффициентом умственного развития, — словно они слишком умны, чтобы сражаться за свою страну? Неужели доктор Кротость не заметил, что я гордился своим положением разведчика, а до этого — пулеметчика? Продолжай в том же духе, Америка! Объясняй молодому поколению, что грязь и опасность войны — это только для тупых и слабоумных. Пусть они знают, что только дураки способны на самопожертвование, что Америку должны защищать люди примитивные, а наслаждаться ее благами — высокие интеллектуалы! Продолжай превозносить голову выше сердца, и очень скоро голова станет считать любую драку грехом и отдаст все сокровища первому же попавшемуся бандиту, у которого хватит духу их потребовать.
Izohlar, 6 izohlar6