Kitobni o'qish: «Побег из забвения»

Джина

На окно машины посыпались первые капли дождя. Намечался серьезный ливень, и казалось, что наступили вечерние сумерки, хотя было еще около четырех часов летнего вечера.

«Как хорошо, что мы успели», – подумала про себя Урсула и мельком взглянула на притихшую младшую сестру. Та сидела, обняв плюшевого медведя и прислонив голову к оконному стеклу, молча любовалась проносящимся мимо лесом. Девочка выглядела бледной и уставшей, совсем обессиленной. Урсула понимала причину, но не могла поступить иначе. Это был первый за длительное время день, когда она вывезла сестру дальше ближайшего торгового центра. Болезнь и слабость сестры, постоянные визиты к врачу делали жизнь девушек однообразной и лишенной хоть каких-то положительных эмоций. Только тревоги, очереди, лекарства, ожидания и тоска. Поэтому в день рождения Джины Урсула решила рискнуть и отправиться вместе с сестрой в такую даль – в парк аттракционов.

– Всё в порядке, Джина? – спросила Урсула обеспокоенно. Сейчас она уже жалела, что решилась на такую дальнюю поездку.

– Да, – ответила она. Девочка обернулась к сестре, слабая улыбка тронула ее губы, а глаза вновь загорелись весельем.

– Ты что-то погрустнела, – озадаченно произнесла Урсула, бросив на Джину торопливый и обеспокоенный взгляд.

– Устала немного, – Джина выпрямилась, опустила ноги с кресла на пол, положила медведя на колени, – но я очень рада. Спасибо тебе.

– Тебе понравилось в парке? – спросила вновь Урсула. Конечно, она понимала риски такого пути. Но они так давно никуда не выбирались, а это уже целое невероятное путешествие, о котором можно было вспоминать еще долгое время.

– Спасибо за всё, это был лучший день. Особенно мне понравилось, как ты выиграла медведя. Физиономии этих вояк я буду вспоминать еще долго, – рассмеялась Джина.

– О да, я тоже. Кто же мог подумать, что блондинка в цветастом платье умеет стрелять из винтовки? – рассмеялась Урсула. Глаза ее радостно засияли, веселье и озорство вновь проснулись.

– Эти парни точно не знали, – продолжая смеяться, ответила Джина.

– Я старалась, – довольно ответила девушка. Это было одно из тех мгновений, которые в жизни человека называются «звездный час». Время, когда можно привлечь к себе внимание, сделав то, что от тебя никто не ожидает, вызвать восторг и потешить своё самомнение. В тот самый момент Урсула была невероятно счастлива, Джина смотрела на старшую сестру с гордостью, а окружавшие ее люди с изумлением аплодировали ей. Девушка с удовольствием вручала сестре выигранного медведя и обнимала ее. Воспоминания вновь согрели сердце.

Сестры вновь погрузились в свои мысли, и повисла тишина, нарушаемая скрипом дворников и едва слышимой музыкой, доносящейся из магнитолы. Звучала самая попсовая и девчачья музыка, которую можно было вообразить. Урсула прибавила звук и стала повторять за исполнителем, гримасничая и меняя голос, подражая певице или делая голос писклявым. Джина повеселела и даже стала подпевать, подражая сестре.

Но всё веселье прервалось за долю секунды. И никто из сестер не понял, в какой момент на их пути появился огромный грузовик.

Урсула еле пришла в себя. Хорошо, что она имела привычку пристегиваться, иначе всё обошлось бы куда хуже. Около половины минуты она пыталась понять, что произошло, затем осознание сменилось испугом. Она не сразу вспомнила, как вырваться из пут ремня безопасности. После она посмотрела на сестру, обнаружила, что у нее дела гораздо хуже, и запаниковала.

Ее подушка безопасности была испачкана кровью, а сама девочка вздрагивала и кашляла.

– Джина! – позвала старшая сестра и подняла малышку, откинув ее на спинку сиденья. Она дрожала и захлебывалась кровью.

Голова Урсулы внезапно прояснилась, она собралась. Дверь машины заклинило, поэтому ей пришлось вылезать из разбитого окна. Она достала телефон из сумки и начала вызывать службу спасения, попутно пытаясь вытащить сестру из машины.

Девушка пыталась позвать на помощь хоть кого-то, но редкие машины проносились мимо, и никто не желал останавливаться. Или просто не видели ее?

Скорая помощь приехала на удивление быстро. Врачи, не говоря ни слова, уложили Джину на каталку, погрузили ее в машину. Вскоре они уже мчались в сторону города. Джина то приходила в себя, то впадала в забытье. Все голоса будто звучали вдалеке и глухо. Каждый вдох отдавался болью в груди, внутренности горели огнем. В конце концов, она погрузилась в теплую и мягкую щадящую тьму. И в той тьме был голос старшей сестры, без конца зовущий ее по имени. А еще там была музыка, игравшая в парке аттракционов, в котором они так славно проводили время еще пару часов назад.

В больнице Джину тут же увели в реанимацию, а мокрая и растерянная Урсула в белом пиджаке, измазанном кровью, в цветастом мокром холодном платье, липнущем к телу, осталась стоять в коридоре, растерянная и испуганная. Она села на скамейку, оперлась локтями на колени и опустила голову на руки. Силы внезапно оставили ее. Ее охватила дрожь. От той гордой и довольной Урсулы, поразившей сегодня всех своей меткостью, не осталось и следа. Сердобольная медсестра принесла ей плед и горячий чай.

Плед согревал мало, а чай Урсула так и не выпила, потому что он был каким-то безвкусным, казалось, что отдает бумагой. Да и от стресса в животе начались спазмы, и от всего воротило.

Примерно через час к ней подошел мужчина во врачебном халате.

– Мисс Вейн?

Она вздрогнула от неожиданности и испуганно посмотрела испуганно на доктора.

– Мне необходимо с Вами поговорить. Пройдите со мной в кабинет, – очень серьезным тоном произнес он.

Урсула не стала возражать. Желудок вновь свело от переживаний, и она шла медленно, пытаясь справиться с одолевающим ужасом. Она последовала за врачом в светлый кабинет и медленно села на указанное ей место. Мужчина сел за стол, на каждом углу которого лежали какие-то папки. Его едва было видно за всеми этими бумагами.

Урсула выглядела растерянной. Доктор – уставшим.

– Ситуация весьма серьезная, – сказал мужчина, сложив сцепленные руки на стол. – У Вашей сестры сломаны два ребра и проколоты легкие, в них произошло кровоизлияние. Это чревато весьма серьезными последствиями. Кроме того, анализ крови диагностировал лейкемию. Вы знали об этом?

– Д-да, я знала, – ответила Урсула. – И что? Сделать что-нибудь можно? – дрожащим голосом спросила девушка.

– В данном случае есть только один выход – пересадка универсальных органов. Вы же знаете, что раньше пациентам приходилось ждать донорские органы, которые им подошли бы, годами, а порой они даже не доживали до такого времени. Теперь, благодаря уникальным разработкам Красной Линии, это время позади. Надеюсь, Ваши убеждения и домыслы не помешают Вам здраво мыслить и сделать всё ради спасения родного человека.

Он положил перед собой какую-то папку, открыл ее и принялся что-то писать дорогой фирменной ручкой.

– Это единственный способ ее спасти? – спросила Урсула, подавшись вперед и будто пытаясь понять, что мужчина пишет. Он поднял взгляд на нее и ответил:

– Не стану обманывать Вас, мисс Вейн, есть и альтернативные способы, но, учитывая состояние Вашей сестры, ее диагноз и общее состояние, шансов у нее маловато. Это самый эффективный способ. А главное – он поможет исправить ситуацию быстро.

– Я сделаю всё, что в моих силах. Джина – единственный родной мне человек. – Голос ее сорвался, и она расплакалась. Мужчина предложил ей салфетки и стакан воды.

– Скажите, она совершеннолетняя? – деловитым, но сочувствующим тоном спросил доктор. Он говорил так, будто собственными руками будет делать девочке операцию или в крайнем случае просто исцелит ее.

– Нет, ей сегодня исполнилось двенадцать, – всхлипывая ответила девушка.

– И Вы единственный ее опекун?

– Да, – ответила она тихим голосом.

– Вы даете свое согласие на пересадку?

– Да, я даю согласие!

– Что же, хорошо. Тогда Вам необходимо подписать эти бумаги. Нужно торопиться.

Урсулу не пришлось долго уговаривать. Она подписала все документы и выписала чек на необходимую сумму. Доктор посмотрел на нее и грустно улыбнулся. А затем встал и взял документы.

– Не беспокойтесь, Вашу сестру будет оперировать самый опытный врач больницы. С ней всё будет хорошо. – Мужчина положил руку девушке на плечо. Урсула отстранилась, подняла на него опухшие глаза и лишь кивнула.

– Она – всё для меня, – сказала Урсула, задыхаясь от подступающих слез.

– Сегодня ее прооперируют, и она будет спать. Отправляйтесь домой, мисс. Вам вызвать такси?

– Да, если можно. Я потеряла свой телефон.

– Хорошо.

Он попросил медсестру вызвать такси и сам направился в отделение реанимации. Через некоторое время Урсула уже была дома. Расплатившись с таксистом, она зашла в пустую квартиру. До нее еще не дошла мысль, что ее сестра в смертельной опасности, что она сама могла умереть, а веселая поездка закончилась ужасно. Она и не вспомнила о том, что забыла в машине медведя, которого с таким триумфом вручала сегодня сестре. Она просто пришла домой, рухнула на кровать и уснула прямо в заляпанном кровью платье.

***

– Привет, дорогая! – сказала Урсула, увидев, как сестра наконец открывает глаза.

– Привет, – слабо ответила она.

– Посмотри, что я принесла! – Она показала сестре плюшевого медведя, который был похож на выигранного пару дней назад. Девочка слабо улыбнулась и сказала:

– Это не тот медведь.

– Да, тот медведь где-то потерялся в машине во время…

– А как наша машина?

– Она стоит на стоянке. Ее можно отремонтировать, но у меня на это сейчас нет денег. Поэтому мы с тобой какое-то время будем ездить на такси.

– Ладно. Такси тоже неплохо, – грустно произнесла Джина. Урсула осторожно гладила волосы сестры и молчала, пока Джина задумчиво смотрела на медведя.

– А это правда, что мне пересадили универсальные органы?

Урсула не нашлась что ответить, но затем сказала:

– Понимаешь…

– Всё было так плохо?

– Ну почему же плохо? Ты жива и сейчас разговариваешь со мной…

– Да, но раз тебе пришлось на такое пойти, то получается, что всё было просто ужасно.

– Всё позади, милая. С тобой снова всё хорошо, – сказала Урсула, больше успокаивая себя, а не Джину.

Через неделю ее уже выписали и сестры вернулись домой. Урсула постаралась: она украсила дом, купила сладости, позвала одноклассников и друзей, чтобы отпраздновать возвращение сестры домой. Конечно, девочка была очень рада и с удовольствием пообщалась с друзьями.

Джина вновь вернулась в школу и на курсы рисования, и жизнь потекла в привычном русле.

Однажды ночью Джина пришла к сестре в комнату и залезла к ней под одеяло.

– Ты чего, Джина? – сквозь сон спросила она.

– Я не могу уснуть, – шепотом ответила девочка.

– А что случилось?

– Я слышу голос девушки внутри себя. Она говорит мне, что ненавидит меня.

– Что за глупости?

– Я не знаю, Урсула. Но я слышу этот голос уже неделю. Я не понимаю, что мне делать.

– Не обращать внимания, что еще ты можешь делать?

– Я пыталась. Но голос слишком громкий. Она будто живет внутри меня.

– Давай на неделе сходим к доктору, если тебя это сильно беспокоит, – сказала Урсула.

– Хорошо, – сказала Джина и прижалась к сестре.

На следующий день Джина не хотела никуда идти. Впервые за всю жизнь она нагрубила сестре и устроила ей истерику. Пришлось уступить и оставить ее дома.

Урсула вернулась из офиса домой и обнаружила, что дверь в комнату сестры заперта. Она постучалась в нее.

– Джина, я принесла пиццу и роллы, выходи.

Девушка вышла к сестре, заплаканная, бледная и дрожащая. Урсула удивилась и испугалась.

– Что случилось? – спросила Урсула.

– Тот голос… Она не оставляет меня. Она хочет, чтобы я умерла! Урсула, спаси меня!

– Кто она?

– Голос! Она не оставляет меня! – завизжала Джина и разрыдалась.

Урсула метнулась к сестре и заключила ее в объятия. У девочки подкосились колени, и она села на пол. Урсула села рядом с ней, всё так же гладя ее по волосам и успокаивая. Она запела первую вспомнившуюся ей песню, и через какое-то время Джина успокоилась, а потом произнесла:

– Не надо было делать этого.

– Чего не надо было делать?

– Пересаживать мне чужие легкие.

– В каком смысле чужие? Это искусственные органы, их делали в лаборатории.

– Нет, это не искусственные органы. Они принадлежали другому. Девочке. Я покажу тебе, – сказала она, подскочила и побежала в свою комнату. Урсула осталась сидеть на полу, пока девочка не вернулась вместе с ворохом листков и села рядом с ней.

– Посмотри, вот она. Ее звали Ли. – Она показала сестре несколько портретов худой девочки с короткими белыми волосами и большими голубыми глазами, одетой в больничную сорочку. На каких-то портретах она была грустной, на каких-то – злой, где-то она изображалась будто спящей или в крови.

– Где ты ее увидела?

– Я вижу ее во сне, мы ходим в какой-то пещере, блуждаем вместе, она постоянно кричит на меня, говорит, что я погубила ее жизнь, и грозит, что убьет меня. Говорит, что я не выживу, даже несмотря на операцию. Урсула… я умру?

– Нет, нет, милая, ты не умрешь! – сказала Урсула, сгребая сестру в объятия. – Нет, ты не умрешь. Мы сегодня же отправимся к доктору и всё выясним, хорошо?

– Да, – сказала Джина тихо. Слова сестры ее не успокоили, потому что она услышала другие: «Твоя сестра не спасет тебя. Потому что она – просто человек, а я внутри тебя».

***

Джине назначили антидепрессанты, хотя проблем это не убавило. Характер добродушной и всегда улыбчивой Джины менялся. Она стала злой, ссорилась с одноклассниками, поругалась с учителем по рисованию и всё больше отдалялась от старшей сестры. В один из дней Урсула вернулась домой и обнаружила, что Джина криво состригла свои длинные золотистые волосы. Ей пришлось вести девочку в парикмахерскую, чтобы подровнять прическу. Домой обе вернулись в молчании. Джина села на диван, уткнулась в подушку и разрыдалась. Урсула, не понимая, что происходит, села рядом с ней и притянула ее за плечо.

– Что с тобой происходит?

– Это не я. Я не хотела. Это всё Ли. Она не оставила меня в покое, пока я не состригла их. Теперь она оставит меня в покое хоть на какое-то время.

– Хорошо, – сказала Урсула. – Вообще-то тебе идет, – добавила она.

– Мне нравились мои длинные волосы, – сквозь слезы сказала девочка.

– Они еще отрастут. Не переживай.

Джина на какое-то время успокоилась. Старшая сестра повела ее в торговый центр, чтобы, как обычно, забыть о неприятностях и хоть немного отвлечься. Заодно они решили купить девочке принадлежности для рисования.

Выбрав всё, что Джине было необходимо, Урсула встала в очередь к кассе. И когда она уже готова была оплатить покупки, подошла младшая сестра с маленькой синей книжкой. Урсула даже не взглянула на название книжки, просто отдала ее продавцу и оплатила покупку.

Всю прогулку Джина читала книжку, и дома она провела весь остаток дня за ее чтением, запершись в комнате. Урсула уже ничему не удивлялась. Ближе к ужину Джина наконец вышла из комнаты. Старшая сестра накрывала на стол и убиралась на кухне. Младшая выглядела взволнованной.

– Я всё поняла, Урсула! Ли – эльф. У меня легкие эльфа, – сказала девочка. Урсула на мгновение замерла, посмотрела на Джину.

– Что? – как будто не верила в те слова, которые только что произнесла сестра. Ей бы хотелось сказать, что большего бреда она никогда не слышала, но удержалась, чтобы вновь не разозлить или расстроить девочку.

– Посмотри на ее портрет, у нее остроконечные уши. Мне пересадили легкие эльфа! – повторила она.

– Что за глупости? Эльфов не существует! – девушка усмехнулась, продолжая вытирать миски и столовые приборы.

– Откуда ты знаешь? Может, компания что-то скрывает? Может, они специально прячут эльфов, чтобы вырезать у них органы и пересаживать людям?

– Дорогая моя, эльфов не существует! Это сказочные существа. Ты устала и начиталась всякой глупости, лучше садись за стол, будем ужинать.

Джина подчинилась и села за стол. Старшая сестра поставила перед ней тарелку с едой. Но девочка лишь поковырялась в ней вилкой, смотря в тарелку. Урсула же к тому времени с аппетитом уплетала ужин, попутно читая ленту в телефоне и отвечая кому-то на сообщения.

Она не скоро обратила внимание на то, что сестра погружена в свои мысли.

– В чем дело? – спросила она.

– Ты мне не веришь.

Урсула на пару мгновений задумалась, не понимая, что ей ответить. Но потом всё же сказала:

– Твои слова звучат слишком фантастично, – ответила Урсула. – Пожалуйста, не злись на меня, но это просто безумно.

Но девочка лишь вскочила со стола и вернулась в свою комнату, захлопнув дверь. Старшая вздохнула, посмотрев ей вслед, доела свой ужин, убрала со стола и ушла смотреть телевизор и листать ленту в соцсетях. Она даже не заметила, как уснула на диване.

Утром, как ни странно, Джина собралась в школу. Урсула восприняла это как хороший знак и похвалила сестру, проводила ее до школы и со спокойной душой отправилась на работу.

Там ее встретили коллеги. День проходил вполне себе спокойно, пока ей не позвонили. Она взяла трубку и услышала женский голос.

– Мисс Вейн?

– Да?

– Это учительница Джины. Вашей сестре стало плохо, мы вынуждены были вызвать службу спасения. Ее увезли в больницу.

Урсуле показалось, что всё вокруг резко стало бесцветным, а внутри нее будто всё замерло.

– Что с ней случилось? В какую больницу ее увезли?

– В больницу имени Гринвальда. Я не могу объяснить, что с ней случилось. Она будто начала задыхаться, потеряла сознание, и ее начало трясти, как при эпилепсии. Все жутко испугались.

– Когда это произошло?

– Час назад. Я позвонила как смогла.

– Ладно, спасибо, – сказала Урсула. Тревога вновь одолела ее, она побежала в кабинет главного редактора. У нее проходило совещание, но девушке было всё равно, потому что тревога будто перекрыла возможность мыслить здраво.

– Мисс Филл, моя сестра в больнице. Хотите Вы или нет, но я еду к ней.

– Ладно, – ответила та, удивленно смотря вслед убегающей прочь подчиненной.

За ней, извинившись, побежал ее коллега Николас, который догнал девушку у лифта.

– Улла, постой! Давай я подвезу тебя?

Девушка обернулась к нему, а затем растеряно ответила:

– Ладно, давай. Ты знаешь, где это?

– Да, я знаю.

– Хорошо, давай поедем быстрее.

Он посадил ее в свою новенькую красивую машину и повез в больницу. Всю дорогу он старался утешить ее и убедить, что всё будет хорошо, но убеждения плохо действовали, она будто не слышала его и только плакала от переживаний. Наконец он остановился у входа в больницу, Урсула тут же выскочила и побежала к стойке администратора. Медсестра сказала, в какой палате ее сестра, и девушка побежала к ней.

Бледная худенькая Джина лежала на кровати, ее сорочка была запачкана кровью, в ее рту была какая-то трубка, и вся она была в каких-то проводах.

– Вы мисс Вейн? – врач за ее спиной будто возник из ниоткуда, Урсула вздрогнула и обернулась к нему.

– Да, – ответила она.

– Скажите, как давно Вы пересаживали ей органы?

– Около года назад.

– Ей сейчас 13 лет, верно?

– Да.

– Какие-нибудь жалобы Вам от нее поступали? В смысле недомогания, головная боль, затрудненное дыхание?

– Нет, всё было как обычно. У нее была только одна жалоба – голос в голове.

– Ясно. Это меньшая из проблем, которые были у Вашей сестры, – сказал доктор. – Мы обнаружили у Вашей сестры новообразования, взяли образцы и отправили на анализ. Результаты должны быть уже завтра. Пока сложно что-либо сказать… Мисс Вейн? – Но Урсула уже не слышала. Она смотрела на врача огромными от ужаса глазами, а затем начала медленно оседать на пол. Нашедший ее Николас с удивлением смотрел на то, как доктор ловит его подругу, зашел в палату и взял ее на руки, отнес в приемную доктора.

Ее привели в чувства как раз к тому моменту, когда доктору принесли результаты анализов.

– Госпожа Вейн, мне очень жаль. Пришли результаты анализов. К сожалению, новообразования злокачественные.

– Скажите, можно ли что-нибудь сделать? Может, можно как-то излечить?

– Мы назначим курс химиотерапии и радиотерапии. Ей лучше оставаться пока в клинике. Мы позаботимся о ней, а Вам лучше отправиться домой и отдохнуть.

– Я хочу побыть с ней, – сказала Урсула.

– Она сейчас без сознания. Мы позвоним Вам и сообщим, если она придет в себя, – сказал доктор. – А Вас мы попросим принести ее вещи.

– Хорошо.

– Вашей сестре понадобится поддержка, ей предстоит борьба за жизнь. И лучше, если Вы будете сильной и поддержите ее.

– Да, Вы правы, доктор. Мне нужно собраться с силами. Я пойду домой, – сказала девушка и встала.

Николас взял ее под руку и повел из клиники. По дороге они вновь заглянули в палату Джины. Она всё так же лежала, утыканная какими-то приборами.

– Она же такая хрупкая и нежная. Она ничего не сделала. За что ей такие испытания? – произнесла Урсула сквозь слезы.

– Никто не знает, – ответил Николас, – Нам остается только борьба за ее жизнь. Я буду рядом, Улла. Я тебя не брошу.

Девушка посмотрела на мужчину с благодарностью и сказала:

– Спасибо, Ник.

***

Прошло всего полгода с тех пор, как Джину вернули домой из больницы, еще более изможденную и уставшую. Все эти полгода и еще три месяца в больнице прошли словно страшный сон, из которого никто не мог вырвать. Они были наполнены лекарствами, процедурами, запахом больницы, бессонными ночами и тревогами.

Все эти месяцы Урсула задавала врачам один и тот же вопрос: «Джина будет жить?», и каждый раз они отвечали: «Вероятность есть». И Урсула приучила себя к тому, что это означает, что сестра будет жить и всё наладится.

После выписки Джины из клиники к ним в жизнь вошла сиделка, которая ухаживала за девочкой, пока Урсула была на работе. После всех тяжелых процедур, которые не принесли никакого результата, Джина оказалась прикована к инвалидному креслу, лишена волос и бровей.

Урсула в душе чувствовала вину за всё, что случилось в течение всех этих двух лет. Особенно ее тревожило то, что раз за разом она рисовала один и тот же портрет – девушку с короткой стрижкой и большими голубыми глазами.

Урсула вернулась домой достаточно поздно. Она открыла дверь и первым делом сняла туфли, которые уже казались ей не верхом женственности и изящества, как убеждала продавщица, втиснувшая их девушке, а настоящим орудием пыток.

Небольшая, но уютная квартира с двумя комнатами и кухней, соединенной с залом, встретила ее гробовой тишиной, посреди которого оглушительно вибрировал телефон Джины. А еще в ее комнате почему-то горел свет, а на диване валялся ее рюкзак.

– Джина, я дома! – Но сестра не отозвалась.

«Может, она в наушниках и не слышит?» – подумала девушка. Урсула босиком прошлась по залу, вошла в комнату сестры и замерла в недоумении. Вещи младшей мисс Вейн были разбросаны по комнате, книг и некоторой одежды не было.

– Джина! – вновь позвала Урсула, но ответа не последовало. На журнальном столике в гостиной лежал ее телефон. Он всё еще вибрировал, и Урсула взяла трубку. Послышался женский взволнованный голос:

– Мисс Вейн, я звоню предупредить! Надеюсь, Вы никому не говорили о своих опасениях, иначе за Вами приедут «красные»! Не открывайте двери никому, кроме сестры, и не вызывайте врачей из Красной линии! Слышите меня?

– Иначе что? – спросила Урсула у незнакомого голоса.

– Иначе Вас заберут из дома, как моего брата. Оттуда еще никто не возвращался! – женщина всхлипнула.

Урсула увидела на журнальном столике бумагу, села на диван, подобрав ее со стола, и сказала в трубку:

– Вы опоздали. Джину уже забрали…

– О, Боже… Сочувствую мисс. Чем я могу помочь?

– Давайте встретимся у меня дома. Я хочу узнать подробности.

– Хорошо. Я уже еду.

Урсула положила трубку и вчиталась в документ. Более бесполезной бумаги она в своей жизни еще не видела.

«Оповещение.

Согласно пункту договора номер три тысячи триста пятнадцать, мисс Джина Вейн подлежит определению в специализированное медицинское учреждение для обследования и устранения осложнений, связанных с эксплуатацией универсальных органов».

И всё. Что за учреждение? Где оно находится? Какие осложнения? Непонятно. Джина чувствовала себя превосходно. Ходила на курсы дизайна и даже решила записаться в бассейн. Правда, в последнее время она всё больше жаловалась на слабость, но в целом всё было хорошо. Обследование она проходила неделю назад. Что могло пойти не так? Что за бред? И куда ее увезли? Ни телефонов, ни адреса. Неизвестность и страх за родного человека вновь заставили Урсулу сжаться от волнения и почувствовать себя беспомощной.

Урсула вздохнула и кинула бумагу на стол. Хотелось разрыдаться, но Урсула шепнула себе: «Соберись!». Она увидела книжку в синей обложке, которую она когда-то купила сестре – «Эльфийские легенды». Она даже немного удивилась, но всё же взяла книжку и стала читать с самой первой страницы.

Но не успела она даже строчки прочесть, как вновь раздался звонок. На этот раз звонил ее телефон.

Звонил ее коллега Николас.

– Урсула, привет! Как насчет поездки в Китай?

– Я бы с радостью, но у меня тут небольшая проблема образовалась. Джину забрали куда-то, – на последних словах голос девушки сорвался, и она едва сдержала слезы.

– Куда забрали?

– Цитирую: «Согласно пункту договора номер три тысячи триста пятнадцать, мисс Джина Вейн подлежит определению в специализированное медицинское учреждение для обследования и устранения осложнений, связанных с эксплуатацией универсальных органов». Если ты объяснишь, о чем тут речь, я буду крайне благодарна. Она чувствовала себя прекрасно. Куда ее увезли, Николас?!

– Всё ясно, крошка. Это как с Лолой.

– Какая Лола?

Урсула чувствовала себя разбитой и всё сильнее погружалась в отчаяние.

– Которая из канцелярии.

– А, точно. И что с ней?

– Она делала себе процедуры омоложения, увеличивала грудь на основе универсальных органов. А потом резко пропала. Она была не замужем, поэтому такое письмо пришло к нашему главреду. Кто-то обмолвился, что, кажется, это где-то в Германии, но ничего точно не могу сказать.

– Ты уверен? – уставшим и бесцветным голосом спросила девушка.

– Нет, крошка. Красная линия – достаточно закрытая организация. Никто точно не знает, сколько у нее закрытых баз и лабораторий. Насколько я слышал, есть реабилитационные пансионы Красной линии. Полагаю, Джину увели туда. Но это внутренняя информация. Ты можешь уточнить в госпитале, где ей делали пересадку. Так что я полагаю, что в Китай ты не поедешь?

– Думаю, это подождет. А что в этих пансионах, ты не знаешь?

– О, я не могу тебе сейчас рассказать, это конфиденциальная информация. Но, кажется, она касается лаборатории нашей небезызвестной компании. Ты всё же поищи кого-нибудь в Германии. Ну всё, пока.

Слова Николаса только взбудоражили воображение. И где эта таинственная звонившая? Урсула встала и начала ходить из стороны в сторону. Желудок снова свело в нервном спазме, и она села на кровать, согнувшись. Девушка подняла голову, и ее взгляд снова упал на синюю книжку. Урсула легла на диван, укрывшись пледом, и решила почитать.

«Первым королем эльфов, обнаружившим поселение людей, был король Скандии Салазар, правивший на скандинавском полуострове. Он был весьма суровым и строгим, берёг покой своего королевства и не терпел чужаков в своем народе. Салазар не позволял эльфам своего племени заключать браки с эльфами других племен, поэтому жил обособленно ото всех. Он велел племенам людей переселиться дальше от домов эльфов на юг. И люди послушались его. Так началось великое переселение человеческих племен.

Король подгорных королевств Улмир тоже жил обособленно, хотя и вел торговлю и совместные дела с лесным королевством под предводительством Сантора. Оба эти короля относились к природе бережно. Вся их инфраструктура была гармонично встроена в природные ландшафты, и поэтому порой леса и горы людям казались непроходимыми и дикими.

Их владения находились на северо-востоке Евразии и в Гималайских горах, в обширных пещерах, соединенных подземными переходами, которые создавались многие тысячи лет эльфийской жизни.

Лесной и подгорный короли выступали категорически против любых взаимоотношений с людьми. К этому же они склоняли самого древнего и самого дружелюбного к людям короля эльфов Флоримона. Этот король цветущего и прекрасного эльфийского королевства, занимавшего всю южную Америку и часть Карибских островов, вел свое летоисчисление еще с веков до нашей эры. Этот прекрасный эльф выглядел словно молодой мужчина в расцвете сил, а его супруга Цилла обладала густыми золотыми волосами длинной не менее пяти метров. Во времена, когда…»

«Глупая сказка, – подумала Урсула. – Какие уж тут эльфы в Южной Америке?»

Тут раздался звонок. Урсуле пришлось собрать всю свою волю и встать с дивана, чтобы открыть дверь. В дверях стояла взволнованная девушка, и Урсула вспомнила, где ее видела. Это была медсестра госпиталя, в котором оперировали Джину. Она принесла ей в тот день чай и плед.

– Только никому не говорите, что я Вам звонила и вообще общалась с Вами. Вот, – сказала она и протянула сложенный вчетверо листок. – Я не должна Вам всего этого говорить. Если узнают – убьют либо отправят куда-нибудь в Непал. А я медик, а не живодер.

– В каком смысле? – только и смогла спросить Урсула.

– Вы же журналист. Вот и узнайте всё. Мне пора, – сказала девушка и ушла. Урсула удивленно посмотрела девушке вслед, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и раскрыла листок. В ней была анкета, заполненная Джиной при выписке после операции. Внизу была приписка: «При осложнениях пациент обязуется отправиться на лечение в пансион, находящийся…».

«Вот и разгадка», – подумала Урсула, побежала к телефону и вновь набрала телефон Николаса.

– Ты точно хочешь лететь в Китай?

– А что?

– Понимаешь, у меня для тебя есть перспектива замечательного репортажа и журналистского расследования. Только это будет в Германии.

– Ты раздобыла адрес? – спросил Николас.

– Я не могу тебе всего рассказать в звонке. Мы можем встретиться? – голос Урсулы звучал чуть бодрее обычного.

– Только обещай, что не будешь плакать мне в пиджак.

– Обещаю, – ответила девушка, – если ты не наденешь пиджак.

– Поздно. Я уже в пиджаке. Где встретимся?

– Ты можешь приехать ко мне? Я плохо себя чувствую, не могу выйти на улицу.

– Как скажешь. Скоро буду.

Николас приехал через полчаса. За это время Урсула успела нарыдаться от переживаний, успокоиться и убраться в квартире. Во время уборки она успела увидеть пару совместных с сестрой фотографий и снова разрыдаться. Как раз в это время в дверь позвонил Николас.

– Привет, – сказал он, увидев плачущую коллегу.

– Извини… – сказала она зачем-то.

– Не извиняйся, тебя можно понять. Я могу войти?

– Да, конечно.