Kitobni o'qish: «Царь и фокусник»

Когда Стелла с трудом разлепила оба глаза в попытке проснуться окончательно, на улице было уже светло. В сентябре в Петербурге не так уж много солнечных дней, но этот выдался именно таким. «Как хорошо», – подумала Стелла и потянулась. Вытащила из-под теплого одеяла длинные ноги, чтобы легкая прохлада помогла пробуждению. Осмотрелась по сторонам, прислушалась. Судя по полному отсутствию каких-либо звуков, дома больше никого не было. Ей не в первый раз приходилось просыпаться в чужой постели, но, кажется, впервые она оказалась одна не только в кровати, но и вообще во всей квартире. «Как странно, – подумала Стелла, – а если я решу его обворовать? Камеры тут у него, что ли?»

Она оделась, завязала хвост валявшейся возле кровати резинкой для волос и отправилась в ванную. После того как сделала самые неотложные дела, подошла к зеркалу. Стелла пыталась сообразить, как ей почистить зубы: намазать зубную пасту на палец или попытаться найти ополаскиватель, – когда этот вопрос решился сам собой. На раковине лежала записка, поверх которой красовалась новая, еще в упаковке, зубная щетка. Недорогая, судя по стоящей рядом электрической Braun, явно для одноразовых целей. Стелла взяла ее в руки, немного опешив. Потом прочла записку:

Зубная щетка.

Меня не жди.

Как уйдешь, захлопни за собой дверь

и проверь, что она закрыта.

Хорошего дня.

Стелла села на унитаз и прочла записку еще раз. Глядя на нее, она ощущала странное беспокойство. «Ладно», – подумала девушка. Распаковала зубную щетку и выкинула упаковку в стоящее рядом с раковиной довольно стильное мусорное ведро. «Как в отеле», – пришло ей в голову.

Стелла умылась, почистила зубы, какое-то время побродила по квартире, рассматривая ее при дневном свете, после чего отправилась на кухню в надежде добыть внушительную дозу кофеина. На столе девушку ждал явно подготовленный комплект: классическая, бело-голубая, сервизная пара Императорского фарфорового завода, рядом с которой стояла очень красивая ярко-синяя жестяная банка Earl Grey и пачка знакомого ей молотого Lavazza. «Огонь», – обрадовалась Стелла, увидев кофе, но почему-то у нее возникло странное ощущение от этих выставленных в ровный ряд предметов. Словно в них прятался холодный расчет. А может, намек: заканчивай скорее и уходи?

«Что за бред, какие-то нелепые комплексы. Просто заботливый человек», – Стелла помотала все еще сонной головой. Взяла в руки фарфоровую чашку и стала ее исследовать, рассматривать на свету в попытке разгадать это маленькое совершенство. У одной ее подруги был подобный комплект, только красный. Пожалуй, этот Стелле нравился больше. «Надо будет купить себе такую же, если деньги останутся, – подумала Стелла. – Буду дома пить из нее кофе и вспоминать это утро».

На плите стоял желтый чайник необычной конусообразной формы. «Офигеть, и даже не электрический. Человек явно знает толк в маленьких повседневных радостях». Стелла тоже ценила красоту деталей. Девушка испытывала какую-то странную гордость и удовлетворение от того, что она здесь, что он выбрал ее. Сама Стелла в таких квартирах никогда не жила. Стильная, современная, с особым шиком в мелочах – над ней явно потрудился дизайнер. «Кто бы мог подумать, что у такого странного чувака может быть такая квартира».

Стелла включила плиту и в ожидании, пока закипит чайник, подошла к окну. Вид был фантастический. Прямо перед ней блестела Нева и открывался обзор на ансамбль Смольного собора. Потрясающий воображение архитектурный шедевр оказался на расстоянии вытянутой руки. Но в эту минуту такое откровенное великолепие не выглядело странным, не казалось Стелле чем-то чуждым или недосягаемым: просто часть этого утра, такая вот деталь ее личного пейзажа.

«Как, наверное, классно быть царицей, чтобы в твою честь возводили соборы, замки или даже целые города», – Стелла ощутила, что как никогда близка к пониманию подобной власти и человеческого могущества. Ей казалось, что эти устремленные вверх бело-голубые шпили созданы, чтобы именно она сейчас на них смотрела. Больше того, чтобы они идеально сочетались с сервизом, из которого она будет сегодня пить кофе. «Собор под стиль сервиза? Почему не наоборот? – удивилась своим мыслям Стелла. И почувствовала: – Наверное, потому что, стоя здесь, у этого окна в центре Питера, ощущаешь себя властелином мира. Словно весь этот голубой шарик просто обязан вертеться вокруг тебя и твоего сервиза».

Стелла даже не присела на удобно расположенное у окна кресло, просто стояла и любовалась видом, не в силах оторвать взгляд от чарующей красоты. Она пыталась напитаться моментом, запомнить его навсегда. Представляла, каково было бы жить здесь, просыпаться по утрам в этой квартире и пить кофе, глядя на один из самых красивых архитектурных ансамблей в городе, в стране, а может, и во всем мире. Ей нравились эти мысли. Хотя своей ипотечной панелькой в Саратове Стелла гордилась: как доказательством, что она уже взрослый человек и способна позаботиться о себе сама, – но городом ее мечты всегда был Санкт-Петербург.

«Может, я и перееду сюда, – подумала девушка. – Буду жить с ним и любоваться этим видом каждый день». Она было улыбнулась, но неожиданно откуда-то из подсознания всплыла тревожная мысль: «Интересно, чего мне это будет стоить?»

Чайник закипел. Стелла отошла от окна и заварила кофе. Не успела сделать первый глоток, как раздался звонок телефона. Сердце радостно забилось, и девушка побежала в спальню на звук «Take Me To Church». Но стоило увидеть на экране «Кира», радость сменилась разочарованием, и в груди что-то тоскливо заныло. «Почему он до сих пор не позвонил?» – от этой мысли Стелле было не по себе.