Kitobni o'qish: «Дриада Ель в Зимней академии»
Глава 1
Тих лес. На макушках разлапистых елок лежит серебристый снежок. Жирная белка скачет упрямо с ветки на ветку. Пожрать ищет.
А я – мимикрирую. Это значит, что я сливаюсь с окружающим миром. Модное слово. Из внешнего мира, что за моим лесом. У ученых мужей стыренное. Вместе с жижей диковинной, короеда истребляющей. И пироженками.
– Кар! – сообщил мне черный ворон, пролетающий мимо.
– И тебе того же… – прошептала, поплотнее укутываясь в зимнюю шубку и соединяя пальцы на манер монахов-воинов. – Так… Как там учили? Я – лотос… Лотос я… Я спокойна, уверена в себе, мне плевать на мнение других…
– Кар!
– Да отстань ты! – не выдержала и выпустила из руки длинную зеленую плеть, надеясь хоть немного задеть птицу, но ворон оказался шустр, быстр и ловок. Свалил, короче.
Я вздохнула. Похоже, сегодня постичь умиротворение и гармонию мне не удастся. Особенно после того, что выкинула Липандра! Я, видите ли, увела у нее мужика!
– Ладно, Ель… – сказала я самой себе. – Нужно принять очевидную реальность и смириться со своей чертовской привлекательностью!
А, с другой стороны, что такого, что я потанцевала с Дубком на ежегодном лесном шабаше? Он меня сам пригласил! Хотя, лучше бы эту дуру облезлолистую танцевать повел… По крайней мере, сейчас бы у меня не было таких проблем, как тотальный игнор со стороны всего Дриадского собрания. А все потому, что Липандра у нас – наследница и принцесса, а я… А я – Ель, вечно влипающая во всякие неприятности. С чертовской привлекательностью. Но я, кажется, об этом уже говорила…
– Кар! Кар-кар-кар-кар-кар!
Ежечки-иголочки, как же бесит!
Задрала голову, чтобы еще раз прицелиться и достать птицу магией, как вдруг услышала какие-то голоса. И они мне очень не понравились. Особенно то, что я прекрасно слышала то, о чем они говорили.
“Нам нужна самая красивая ель на праздник. Идеальная! Совершенная!” – с воодушевлением сказал один.
“Большая и толстая!” – добавил другой.
“Пушистая”.
“Может, эта?” – спросил второй.
“Нет, какая-то наполовину лысая. Поищем, друг, еще”.
Невольно поднялась с поваленной березы и нашла взглядом собственное дерево – большую красивую пушистую ель. Словно с картинки! Иголочка к иголочке, снежок на лапках лежит аккуратненько… Подошла поближе, надеясь скрыть ту пологом невидимости, но не успела, мужчины уже вышли на полянку. Хорошо хоть, что меня они разглядеть не могли, лес меня скрывал от любопытных глаз. А вот я их отлично рассмотрела.
Один молодой и даже симпатичный – брюнет, волосы длинные… Только вот подбородок упрямый, а взгляд слишком холодный. Зато цвет глаз красивый – синий, словно море.
Второй – облезлый и рыжий, словно не первой свежести лиса.
– Давай, вот эту, может? – предложил рыжий, кивнув в сторону одной из елок, и я облегченно выдохнула.
Не то, что бы мне не было жаль дерево, жизнь которого пришли забрать эти двое. Жаль! Но свое жальче еще больше… Оно все-таки родное. Любимое. Химикатами стыренными опрысканное. А то, с чего бы ему еще таким идеальным быть?
А эта чужая елка, которую лесорубы заприметили, никому из нас-дриад не принадлежала… Мы вообще не слишком многочисленный народ. Может, поэтому о нас все время забывали в магическом мире?
– Эта не очень… – с сомнением протянул брюнет, обрубая все мои чаяния на корню.
Ну чем тебе, спрашивается, та елка не понравилась? Руби давай на праздник и топай из моего леса!
Но мужчина рубить что попало не хотел. Медленно он осматривал каждое дерево с дотошностью маньяка, а я молилась всем известным мне богам.
Наконец его взгляд сфокусировался на одной из елок. На моей!
– Самая красивая эта ель.
Бинго! Узрел, гад!
– Тебе показалось… – процедила я, но, разумеется, меня никто не услышал.
Ничего! Сейчас колдану, и услышите!
Призвала магию. Резкий порыв ветра качнул одну из елок и снежная шапка с той съехала прямо на мужика, осев на его голове и камзоле неровными комьями, которые начали сразу же подтаивать, стекая ему за шиворот.
– Ужасный ветер! – поморщился он, отряхиваясь. – Давай быстрее. Магический топор с тобой?
Т-топор? Мне не послышалось?
Снова зашептала слова заклятия. На этот раз позвала животных в помощь. Пусть отгонят этих непрошенных гостей.
– Кар! – вновь раздалось где-то вверху.
– Да не тебя я звала! Мне нужен зверь! Крупный! Волкодлак там… Или медведь… Хотя, медведи вроде спят…
Сконцентрировалась. Даже язык от усердия высунула, пытаясь материализовать свои желания.
И вот, о чудо! В кустах напротив что-то затрещало. Похоже, моя магия сработала как надо на этот раз!
– Смотри! Лось! – сказал рыжий.
На поляну и правда вышел лось. Крупный. Но вместе с тем старый и хромой. В глазах его читалась тоска. Было видно, что он не хотел сюда идти, но жизнь заставила.
– Ты что, испугался? – хмыкнул брюнет. – Он же безобидный.
Ничего он не безобидный! Он воинственный!
Еще одно заклинание, и глаза лося налились кровавой пеленой. Обезумев, он попер на мужчин, но тот, что брюнет, одним щелчком пальцев куда-то его дел.
– Телепортировал?
– Да. Мало ли. Больной какой-то…
– Точно! – хрюкнул рыжий. – Давай рубить… Уже темнеет…
Я взвыла. Конечно же, можно было обратиться к сестрам… К той же самой Липандрии, но гордость проклятущая не позволяла этого сделать. Если честно, мне казалось, что и сюда эти путники-елкорубы забрели не просто так, а с подачи одной злобной дриады!
Сейчас бы все вместе мигом бы прогнали их… Но одна я вряд ли что сумею сделать…
Всхлипнула. Шмыгнула носом. Собрала волю в кулак.
Еще одно заклятие, и могучий корень вырвался из-под земли, сшибая с ног рыжего. Тот заорал, оказавшись в сугробе, а вот его друг легко перепрыгнул через внезапно появившуюся преграду.
– Смотри! Как будто лес не хочет, чтобы мы эту елку рубили! – сказал рыжий, отряхиваясь. – Видел, как корень сам вылез?
– Обычная магия леса. Здесь полно нежити. Разве не знал?
Гад! Противная сволочь!
Корень вылез еще раз, согласно моей воле, но до брюнета не достал и был повержен более мощным заклятием, после которого уныло улез обратно в землю.
– Пойдем отсюда, Кьяртан… Прошу!
Брюнет изогнул бровь.
– Теперь я еще больше хочу эту ель. Извини, Джейкоб.
“Сестрицы! Помогите! Два идиота хотят срубить мою ель!” – взмолилась я.
“Ты получила то, что заслуживаешь!” – был мне ответ.
“Прям топором хотят срубить. Просто уточняю!”
“Просто покажись им, разве это так сложно?”
“Вы знаете, что если человек или какое другое человекообразное существо узнает мою тайну, я стану его рабой!”
“Так становись. Иди в услужение человеку…”
Вздохнула.
“Бессердечные твари”.
Диалог был окончен. В руках у брюнета, которого рыжий назвал Кьяртоном, уже загорелся синим огнем призрачный топор. Таким один раз тюк… И все!
Взвыла, бросившись к своему обиталищу. Возможно, мое присутствие хоть как-то сможет спасти погибающее дерево. Войдя внутрь ели, почувствовала привычный прилив сил, тепло и нежность… Безграничную любовь. И от этого еще ужаснее становилась надвигающаяся катастрофа.
– Не бойся, деревце… Ты будешь самым красивым на празднике Новогодья в Академии Подхрюкышей! – сказал зачем-то рыжий.
У меня задергался глаз.
– К-каких еще п-подхрюкышей? – зарыдала я, а брюнет взмахнул топором и того. Чик и все.
Острая боль пронзила все тело. Из груди вырвался крик. Почувствовала, как мое дерево падает, а я вместе с ним.
А потом все. Свет погас.
Приходила в себя медленно. Будто просыпалась от долгого сна. Может, мне все причудилось? Сейчас вот открою глаза, и окажусь в своем родном лесу…
Открыла. Закрыла. Снова открыла. Снова закрыла. Открыла.
Нет. Не причудилось. Два гада срубили мою ель! Вернее, один из них был виноват больше! Тот, кто даже несмотря на знаки леса решил рубить мое деревце! Брюнет! Синеглазый. Кьяртан.
Медленно оглядывалась вокруг, оценивая масштаб катастрофы. Итак, я нахожусь в большом зале. Таком, что здесь отлично поместится небольшой парк, если засадить все деревьями. Туями, к примеру. А что? Люблю туи. Красивые. Пушистые. Зелененькие…
Второе открытие, я все еще в своей ели. И после третье – неприятное… Моему дереву осталось жить две недели. Это с большой натяжкой. Как только угаснет жизнь моей ели, угасну и я. Если до этого времени не подыщу себе какое-нибудь другое обиталище…
Правда, была в этом всем одна загвоздка. Радиус моего перемещения был ограничен деревом, к которому я была пока привязана…
Вздохнула.
– Ладно. Разберемся. Где наша не пропадала? – пробормотала я и стала осматриваться в зале.
Первым на глаза попался висевший на одной из стен большой герб, на котором были изображены три кабанчика и земляничные листочки. И ягодки.
Под гербом сияла магическая надпись, растянутая почти во всю стену.
Большая Академия Подхрюкышей. Зимний сезон. Подготовка к Новогодью. Действующих факультетов три: Целительский, Боевой, Травнический.
– Прекрасно просто… Я в свинской академии… – пробормотала я, возвращаясь к оглядыванию помещения.
Еще здесь были несколько больших столов, расставленных вдоль стен, видимо, на случай праздника и застолья. Далее моему взору попались картины, рога и люстры. А! Еще пол. Красивый такой, серебристой плиточкой выложенный.
Осторожно я сделала шаг, покидая на время свое обиталище и теперь оглядывая его со стороны. Ну что я могла сказать? Не зря академия носила говорящее название. Свиньи! Елку мою срубили, поставили в магический раствор, чтобы подольше свеженький вид сохраняла. А что с ней потом будет – это никого не волнует…
Зато вот меня очень беспокоит моя судьба! А это значит, что нужно как можно скорее найти себе новое жилище!
Подошла к окну. Как назло ни одного дерева! Бесконечный розарий, укутанный магическим пологом, чтобы не замерзал зимой. И маленькая статуя золотой свинюшки посредине! В предполагаемом летнем фонтане!
Закусила губу. Надо бы выглянуть в другие окна, а лучше вообще оказаться на улице. Может, найду что-нибудь подходящее?
Решила, что осмотреться мне не помешает. Нужно только скрыть себя пологом невидимости и… Потянулась к магии, чтобы сотворить нечто подобное, но натолкнулась на неизвестную блокировку. Кто-то поставил специальное сдерживающее невидимость заклятие в стенах этого здания… Ну что за невезение?!
И все же, выйти на прогулку нужно. И чем скорее, тем лучше. Времени у меня было совсем немного.
А потому я, собрав свою волю в железный кулак, а страшки-букашки затолкав в менее приличное место, решила выйти из зала, где стояла моя ель.
Дверь открылась на удивление легко, и я вышла в коридор, на ходу снимая теплую шубку и оставаясь в своем привычном одеянии – темно-зеленой юбке и рубашке с вышитой на ней моими нежными ручками надписью “Не для тебя в лесу елочка росла!”. Здесь же была изображена и маленькая еловая лапка.
Вначале в коридоре, ужасно длинном, было тихо. Как в лесу. Только там птички еще всякие чирикают, мышки шуршат. А тут вообще… Отсутствие звука как таковое.
Я шла, опасливо оглядываясь по сторонам. Невольно трогала висевший на груди артефакт – засушенную лапку кровожадного кролика-убийцы. Всегда придавало мне спокойствия…
Потом вдруг меня оглушил странный треск-звон, и из всех дверей вдруг ринули толпы. С гулом. Гамом. Смехом… В общем меня снесли и вжали в стену. Я так и стояла в шоке закрыв лицо руками и боясь сделать лишний шаг, чтобы не попасть в поток носящейся по коридору молодежи.
Наверное, долго бы я так стояла, если бы меня вдруг кто-то не тронул за плечо.
– Эй! Ты что, новенькая? – спросили меня.
– А? Что? – я все же сумела оторвать собственные руки от лица, а потому лицезрела замершую напротив меня… ведьму!
А что? Это была натуральная злая ведьмища! Волосы растрепанные, непонятного болотно-серого цвета с синими прядями. Глаза сияют так, с нехорошим голубым отсветом… Разве что одета в строгую мантию. Впрочем, как и все остальные.
– Я говорю, ты новенькая? Наверное, та самая Е. Писклявая?
Я закашлялась.
– Ну-у-у…
– Как тебя зовут?
– Ель.
– Ну вот! Точно! Ель Писклявая. А мы то думали, почему ни в одном документе не указано, какое имя точно… Пойдем. Ты, наверное, заблудилась…
Девушка потащила меня куда-то, а я не особенно и сопротивлялась, здраво понимая, что деваться мне особо и некуда.
Итогом всего этого стало то, что меня затолкали в какой-то кабинет, полный разношерстных студентов, и усадили за парту рядом с собой.
– Кстати, я – Андромеда Финикова. Но ты можешь звать меня просто Андра, – доброжелательно сказала ведьмочка, протягивая мне руку.
Я честно ее пожала.
– Очень приятно.
– Ты такая интересная! И рубашка у тебя – зачет! Кстати, ты почему без формы?
– А у меня ее нет, – просто ответила я, немного в шоке оглядывая помещение, в котором внезапно оказалась.
Помимо учебных парт с галдящими за ними студентами, здесь был пустующий преподавательский стол у дальней стены, рядом с ним классная доска. Так же здесь было множество различных стеллажей, а в них… Чего только нет! У меня сразу же глаза загорелись! Сколько всякой всячины интересной!
Невольно загрустила, вспомнив свои редкие вылазки из леса к людям. Дриаде позволено отойти от своего дерева на большое расстояние только дважды в месяц. И в этом, увы, я свои все шансы уже израсходовала…
– Смотри! – чуть ткнула меня локтем в бок девушка. – Наш ректор пришел! Будет вести у нас “Яды и проклятия”! Это самый жесткий предмет из всех на травническом факультете!
Это травнический факультет? Тот самый, на котором учатся девицы, периодически заглядывающие в лес за всякими кореньями?
Осмыслила эту мысль и перевела взгляд туда, где на преподавательском столе уже раскладывал бумаги и папки с лекциями…
– Можжевельниковый пилильщик… – вырвалось у меня, а Андра посмотрела на меня с изумлением.
– Ты это чего?
– Ругаюсь.
– А-а-а-а! Тоже поражена его неземной красотой? Ты это, не ведись сильно. Говорят, что он дракон. У них у всех поголовно истинные пары… А до этого момента ты можешь только в любовницы записаться. Если тебя Химера Ивановна не сожрет прежде.
Да уж. Восхищена в самую пятку! От восторга уже второй вот день отойти не могу!
– А кто такая Химера Ивановна? – спросила машинально, пропустив всю остальную информацию мимо ушей.
– А это пассия его. Преподает у нас ботанику.
– Ясно…
Тем временем мужчина, наконец, оторвал взгляд от своих бумаг и обвел им аудиторию. Мне показалось, или на мне он задержался дольше, чем на остальных?
– Я так полагаю, что среди вас есть новенькая? Адептка Е. Писклявая…
Андра подняла мою руку.
– Она тут. Вот. Собственной персоной. Немножко заблудилась правда, но я ее нашла.
И вновь мужчина смотрит на меня. А у меня отчего-то от его взгляда мурашки по спине бегают.
– Как вас зовут? Нигде в документах не указано имя… – спросил он, нарушив воцарившуюся тишину.
– Ель, – с трудом сумела сдержать рвущуюся наружу ненависть к этому мужчине.
– Ель… – повторил он, делая какую-то пометку в журнале. – Что ж, Ель Писклявая, выходите к доске. Хочу посмотреть, на что вы способны.
– К доске? – удивилась я.
– Да. Идите сюда. Ко мне.
Вздохнула. Немного занервничала. А вдруг он узнал уже, кто я? Вдруг заорет сейчас, что я его раба на веки вечные или еще что-нибудь в этом духе?
И тем не менее, я поднялась со своего места и спустилась к доске, замерев в паре метров от ректора.
Тот повел себя странно, вдруг став к чему-то принюхиваться. Прямо неожиданный поворот! Невольно поддавшись его влиянию, я поднесла рукав собственной рубашки к носу и тоже понюхала. Нормальный аромат. Хвойный. Как и положено дриаде…
– Где ваша форма? – вопрос снова застал меня врасплох.
– У меня ее нет.
– Вы еще не получили ее?
Покачала головой.
– Я напишу распоряжение на ваше имя повторно. Вы перешли к нам из академии Нари. Расскажите, что успели выучить о ядах за время своего обучения там.
Я зависла. Яды. Надо что-то сказать, а вот что именно, я не знала… Ладно, Ель, главное не паниковать. Как там монахи-отшельники учили? Я – лотос? Безмятежный и плавающий в лужице добра и позитива.
– Яды опасны… – выдала я спустя минуту раздумий.
– Браво! – немного язвительно отозвался ректор. – В вашей голове есть еще какие-то мысли по этому поводу?
– Например?
– Например, было бы неплохо, если бы вы назвали какой-нибудь.
–М-м-м… Дохлокс.
Смоляная бровь мужчины взметнулась вверх.
– Поразительно. Впервые слышу.
– А вы почаще научные журналы читайте, – посоветовала я и тут же захлопнула рот, заметив, каким суровым тут же стало лицо Кьяртана.
– Ах, извините. Отстал от жизни. Просветите меня, адептка Ель, о свойствах данного яда.
– Он очень мощный! – с воодушевлением сообщила я. – Я лично им пользовалась, убивает сразу!
Аудитория взорвалась аплодисментами. А что я не так сказала?
Ректор же смотрел на меня все так же хмуро.
– И кто же этот несчастный?
– А?
– Кого вы убили?
– Так он не один был. Их много было… – беззаботно отозвалась я, а в аудитории уже откровенно ржали.
Правда, я совсем не понимала почему.
– Даже так? Да вы просто нечто, адептка Ель.
– Да что не так? Отличное средство от короеда!
И снова этот смех. И снова мне захлопали. На этот раз даже ректор.
– Садитесь. За ваши глубокие познания, адептка, я вынужден вас поощрить.
– Поощрить?
– Да. Я оценил вашу тягу к знаниям. И потому я хотел бы предоставить вам потрясающую возможность познакомиться с моей коллекцией научных статей и журналов. Сегодня после занятий придете в мой кабинет. Номер тринадцать. Переберете и разложите их по алфавиту.
– Но это же не поощрение! – недоумевала я.
– Конечно же нет, – ядовито отозвался ректор.
– Но…
– Не знаю, чему вас там учили в вашей академии Нари, но в этой подобное отношение к предметам не приветствуется. Придется учиться.
Ах ты ж, жук навозный! Я по своей воле что ли здесь оказалась?! Ну, ничего. Никуда я не пойду, сам грызи свои журналы науки. Я уже сегодня найду себе подходящее дерево и временно переселюсь в него! А потом, когда мне вновь выпадет шанс покинуть надолго свой тотем, то вернусь обратно в лес.
Однако, все оказалось значительно сложнее, чем я предполагала раньше.
Глава 2
После пары Андра потащила меня к завхозу – получать форму и узнавать, в какую комнату меня заселят.
Разумеется, мне это было совершенно не нужно, но я сочла это неплохой возможностью для того, чтобы осмотреться вокруг и найти себе подходящее дерево. Увы, похоже, их здесь вообще не было. Я сумела выглянуть во все окна, которые мне были доступны… И везде были только мелкие кустарники и бездушные мраморные статуи!
– Чего ты все выглядываешь во дворе академии? – спросила, не выдержав, Андра. – Кого-то ищешь?
Смущенно улыбнулась. Шаркнула ножкой.
– Да я так… Видом любуюсь… Но кое-что действительно поражает… Здесь что, вообще нет деревьев?
– А-а-а… Ты об этом… Нет. Вообще. Только в парке, но он далеко, до него идти нужно минут двадцать.
На душе стало так плохо, что захотелось поплакать. Навзрыд. При
том разнося по камушку эту академию, желательно!
– Но почему?
– Ландшафтом занимались маги. Они решили засадить все кустарниками из соображений безопасности. Так лучше все просматривается… Адепты знаешь же, постоянно чудят.
– Прекрасно…
Мысли проносились в голове, словно ураган. Что теперь делать? Ждать смерти положенные две недели? Попытаться уговорить кого-нибудь выкопать живое деревце и принести его сюда? Послать какую-нибудь весточку сестрам?
– Мы пришли, кстати.
Я мрачно подняла взгляд на дверь, перед которой мы с Андрой остановились. На двери была золотая табличка, с аккуратно выведенными на ней буковками: “Зав.Хоз.Ч.Ак.Подхр. Копейкин Эразм Епифанович”.
– Ты постучись. Скажи, что новая адептка…
– Угу.
Постучалась.
– Войдите.
Нерешительно открыла дверь и, сделав шаг внутрь кабинета, больше похожего на склад всякого хлама, произнесла:
– Здравствуйте. Я – новая адептка.
Завхоз икнул. Вообще, откровенно говоря, Эразм Епифанович был прекрасен. Его образ полностью олицетворял такое понятие, как жизненное дно. Вернее, в его случае, днище.
Мужчина вышел из-за стола, заваленного бумагами, чернильницами и прочим канцелярским инструментом, и я смогла лицезреть не только его красновато-буравчатую физиономию с фиолетовым фингалом под глазом и улыбкой из трех желтоватых зубов, но и оставшуюся часть тела в растянутом свитере, пыльных брюках и тяжелых ботинках.
– Какая…Ик… Хы-х-хыршошенькая! – выдал мужчина, а я сделала робкий шажок назад.
– Я не хыршошенькая. Я такая. Обыкновенная. Но без формы. И комнаты. Дадите?
– Дам! За поцелуй… Ха-ха-ха!
Очень захотелось чем-нибудь огреть мужчину, а еще лучше – колдануть каким-нибудь заковыристым заклинанием, но я сдержалась. Мало ли? Вдруг он после этого догадается, что я дриада, и тогда я стану его рабой?
Ужасающие мысли едва не сковали меня по рукам и ногам, в голове я уже, как и положено всякой женщине и дриаде, нарисовала кошмарные картины своей будущей совместной жизни с завхозом Эразмом Епифановичем…
– Да ладно, не кипишуй… Форма вон, на стульчике пакетик. А ключ от комнаты я тебе ща выдам.
Эти слова вселили в меня оптимизм.
Бумажный пакетик на стульчике обнаружился. Как и форма внутри него, и я облегченно выдохнула. Ключ мне передали потными ладошками.
– Нумер четырнадцать. Напротив кабинета самого ректора Рира! – с гордостью сообщил Копейкин.
Судя по выжидательному выражению на его лице, эта новость должна была либо меня ошарашить, либо привести в бешеный восторг. На всякий случай поэтому улыбнулась. Наверное, немного нервно.
– Здорово как!
– Еще бы не здорово! Это Ви Ай Пи комната. Для избранных! Ректор лично попросил. Только тс-с-с-с….
Лично попросил?! Лучше пусть мою ВиАйПи-елку вернет и заново в лесу посадит! А потому уже и того… Комнатами расшвыривается.
– Ненормальный! – вздернула я подбородок и, выхватив ключ и забрав пакет с формой, выбежала в коридор.
– Эй?! Чего это я, ик, ненормальный то?!
Но я уже его не слушала.
В коридоре меня поймала дожидавшаяся Андра. Она тут же забросала меня вопросами: где поселили и с кем.
– Ни с кем, – честно призналась я. – Меня поселили одну в какой-то Вип комнате прямо напротив ректора, представляешь!
– В комнате его назари?!
– Наза…НазаКого?
– В комнате его официальной любовницы, – раскрасневшись, сообщила мне Андра.
Меня даже передернуло от этой мысли.
– То есть, до меня там жили какие-то куртизанки?
– Напротив, там никто не жил! – всплеснула руками моя новоявленная подруга.
– А ботаничка? – с подозрением уточнила я.
– У нее собственные покои.
Если честно, то у меня уже при одном упоминании ректора Кьяртана Рира начинался нервный тик. Ну, ничего! Вот найду себе дерево и…
Вспомнила, что деревьев-то тут как бы и нету. Печально вздохнула. Это точно полный провал…
Андра довела меня до комнаты.
– Вот. Заселяйся. Кстати, у нас сегодня еще пара у той самой ботанички… Познакомитесь!
Я скептически заломила бровь.
– Ну да.
С другой стороны… А что, если ботаничку попросить мне помочь? Ну, не говорить ей, что я – дриада, а сказать, что у меня к деревьям особая любовь и все такое?
Взяла эту идею на заметку и шагнула, попрощавшись с Андрой, за дверь отведенных мне покоев.
– Вот это да… – выдохнула я пораженно. – И это так живут люди?
На самом деле, все, что было в этой комнате было мне не особенно нужно. Ни эта большая кровать, ни обеденный стол, застеленный белоснежной скатертью, ни высокие стеллажи, уставленные книгами… Для дриады вся жизнь укладывается в ее дерево, с которым она неотрывно связана и облик которого может разделять, и в ее лес. Развлечениями служат шабаши, веселые совместные игры, дружба с лесными животными…
Андра пыталась зазвать меня в столовую, но я сказала, что не голодна. На самом деле, мы и в пище не особенно нуждались, нас питало дерево. А человеческую еду я пробовала лишь однажды и она мне не понравилась. Как же называлось это ужасное кушанье? Луковый суп! Вот… Ужас какая гадость! Это я у ученых, у которых зелья от короеда брала, попробовала.
Прошлась по комнате, понимая, что буквально физически тоскую по своей елочке. Переоделась на всякий случай в студенческую форму и пошла обратно в зал, где осталась стоять моя бедная несчастная ель…
Когда пришла к ней, то в зале все так же никого не было.
– Бедненькая моя… – шумно выдохнула я, подходя к дереву и проводя ладонью по пушистым лапкам. – Как же такое вообще произошло?
– Считаете, что дерево не слишком красиво, адептка Писклявая?
Обернулась. И как только подкрался так незаметно, гад?
– В смысле?
– Вы сказали, что дерево выглядит бедно…
– Я сказала, что мне жалко это дерево.
– Жалко?
Ректор Рир чуть прищурил взгляд, словно изучая меня.
– Да. Она росла в лесу, никого не трогала, а вы отняли у нее жизнь.
Мужчина усмехнулся.
– Я? Откуда вы узнали, что я причастен к этому?
Я вовремя захлопнула рот и взяла минутную паузу, чтобы осмыслить то, что услышала. Ректор Рир что, никому не сказал о том, что лично выбирал дерево для праздника? И лично рубил?
– Я не узнала… – уклончиво ответила я.
– Вот как… Тогда объяснитесь.
– Мне показалось так. Я просто предположила.
Мужчина хмыкнул.
– Ясно. Ваши догадки верны. Я действительно выбирал дерево сам. Правда, обычно я этим не занимаюсь. Просто в этот день что-то потянуло меня в лес. Знаете, так бывает.
Наши взгляды вновь встретились.
– Почему вы поселили меня в эту… вип комнату?
– Остальные заняты.
– Моя подруга сказала, что нет…
– Скоро новый год. Приедет множество гостей. Поэтому комнаты были зарезервированы под них. Ваш перевод в академию был внезапным, поэтому я распорядился отдать вам единственные оставшиеся свободные покои. Вас что-то не устраивает? По-моему, комната весьма хорошо обустроена.
– Андра сказала, что там селят куртизанок.
– Ах, вы об этом… Нет. Там не селят женщин легкого поведения. Эти покои отведены для моей назари. Но, будьте уверены, в них уже долгое время никто не жил.
– Но я не ваша назари!
– Вы – моя. Моя адептка. Как я уже сказал, других свободных комнат нет. Кстати, у вас сейчас, кажется, пара. Ботаника, если не ошибаюсь. Что вы тогда делаете здесь?
– Заплутала! – сказала я более грубо, нежели хотела.
– Ах, даже так… Ну, академия – не лес. Но запутаться здесь можно… Пойдемте. Провожу вас.
Ректор первым вышел из зала, а я еще раз бросила тоскливый взгляд на свою елочку. Как же мне хотелось хоть на минуточку побыть с ней вдвоем, но этот гад Кьяртан все испортил!
До аудитории, где должна была проходить пара по ботанике, мы шли сохраняя гробовую тишину. Я старалась не смотреть на мужчину, а тот, напротив, казалось, специально поставил себе целью вывести меня из себя, а потому я буквально физически чувствовала его взгляд.
– У меня на носу дятел сидит? – не выдержала, наконец, я.
– Дятел?
– Вы на меня смотрите всю дорогу!
– Ах, это… Вам показалось, адептка Писклявая. И мы, кстати, пришли.
Мужчина приоткрыл высокую дверь, чуть подталкивая меня внутрь.
– Приятной лекции. Уверен, вы сумеете найти общий язык с профессором Хеленой Годи.
Приподняла бровь, не слишком спеша заходить внутрь.
– Разве ее не Химерой Ивановной зовут?
Кьяртан закашлялся.
– Кто вам это сказал?
Я дернула плечом.
– Да так, никто. Кстати, судя по прозвищу, вкус у вас не очень…
– Вкус?
– Ну не запах же. Хотя с ними у вас тоже проблема. В прошлый раз на лекции вы к чему-то принюхивались, хотя от меня ничем таким не пахло.
– ЕЛЬ!
– Пока-пока…
И прежде, чем мужчина успел что-то ответить, я прошмыгнула внутрь кабинета, становясь для ректора Кьяртана Рира почти недосягаемой. Как звезды. Ага.
На меня тут же воззрились несколько десятков пар глаз. С любопытством и, самое ужасное, с сочувствием.
Медленно перевела взгляд на замершую женщину-воблу у доски. Блондинистая шевелюра той лежала в накрахмаленной волне, а узкие очки-половинки добавляли женщине типично профессорской стервозности.
– Мда… – вздохнула я. – Даже не удивлена, что у этого гада чешуйчатого полное отсутствие вкуса. Хотя, он же по себе подбирал…
– Что вы там бормочите?! – визгливо спросила блонди, потрясая перепачканной мелом губочкой для стирания с доски. – Вы кто вообще?!
– Ель.
– А я – тутовник гладколистный! – фыркнула женщина. – Как вас зовут?!
– Ее не зовут, она сама приходит… – хохотнул какой-то парень с верхних рядов.
– Молчать, Чугурк! – бросила женщина наверх. – Или схлопочите двойку!
– Сразу загоните ему лучше осиновый кол в сердце, так будет проще… – посоветовал еще один студент.
– И ты, Ярд, туда же!
Невольно посмотрела на этого Ярда. Он сидел ближе всех ко мне. Блондин, кстати. Его волосы были почти одного оттенка с Химерой Ивановной.
– Это Ель Писклявая! Она из нашей группы! – услышала я голос Андры.
Девушка сидела на третьем ряду и помахала мне рукой.
– Я вас запомнила. Ель. Писклявая, – сказала профессорша. – Но сейчас можете занять свое место.
Пожала плечами и прошла туда, где сидела моя подруга. Девушка, как оказалось, специально заняла для меня место.
– Привет, ты опять заблудилась?
Кивнула.
– Ага.
Мы еще немного пошептались, а Химера Ивановна тем временем продолжила лекцию. Качнув круто бедрами, затянутыми в узкую юбку-карандаш, она подошла к доске. В руке ее, словно ятаган в лапище орка, был сжат новенький мелок.
– Схема. Гхкхм-гхкхм… Схема корневой системы наперстянки пупырчатой! Рисуем!
Женщина вывела на доске непонятную кракозябрю. От кракозябри отходило несколько усиков, каждая из которого заканчивалась сердечком. В сердечках Химера Ивановна подписывала номерки.
– Нумер один – это остаток стебля…. Нумер два – придаточные корни… Нумер три – магиявсасывательные волоски…
Андра застонала, уронив голову на руки.
– Какая же она занудная… И это ее сердечки… Извращенная фантазия старой клячи! Чего только ректор в ней нашел? Лучше бы на кого из адепток-старшекурсниц посмотрел!
Со слухом у клячи было все в порядке. Она обернулась молниеносно. Взгляд заметал молнии.
– Кто это сказал?! – визгливо крикнула она. – Я спрашиваю, кто?!
Взгляд Химеры Ивановны метнулся ко мне.
– Ты! – сообщила она, брызгая слюнями, ядовитыми, наверное.
Крючковатый палец вытянулся, приобретая форму гибкой древесной ветви и через всю аудиторию потянулся ко мне, приобретая поистине гигантские масштабы.
– Вам бы с такими способностями себя на корзинки пустить, – посоветовала я. – Цены бы вам не было!
Палец-ветвь до меня не достал, я, обладая магией леса, просто не дала ему это сделать, остановив безумный рост в паре метров от себя и тем самым вызвала недоумение у ботанички, никак не проявив себя для остальных.
– Почему не получается?! – прошипела Химера. – Иди сюда!
– Зачем? – лениво спросила я.
– Это я здесь задаю вопросы!
– Вы здесь орете. Не в вопросительной форме, а в восклицательной. Это немного разные вещи, – спокойно заметила я.
