Kitobni o'qish: «Как важно доверять попутчику»

Shrift:

Ryshia Kennie

Suspect Witness

* * *

Глава 1

Сингапур, суббота, 10 октября

При жизни эта девушка была просто красавицей.

Сейчас ее тело лежало в выдвижном контейнере морга, залитого мертвенно-белым светом флуоресцентных ламп. На лоб прекрасной лепки спадала прядь волнистых каштановых волос, на губах еще поблескивало липкое пятнышко шербета.

– Просто ужас! – сказал коронер, бросив взгляд на лист белой бумаги, зажатый в его крупной руке. – Она только начала жить, ей лет двадцать пять, не больше. – Он сокрушенно покачал головой. – Каждый раз, выходя из дома, я говорю себе: наслаждайся моментом, никогда не знаешь, когда наступит твой последний час. Впрочем, на этой работе тебе не дают забыть о бренности жизни. – Он взъерошил свои темные волосы, тронутые сединой. – Но я стараюсь не думать об этом, чтобы не сойти с ума.

– И правильно делаете, – отозвался Джош Седович. – Отчего, по-вашему, наступила смерть?

– Ей нанесли каким-то тупым предметом сильный удар по затылку. Удивительно, но Сингапур всегда казался мне вполне цивилизованным местом, пока я не переехал сюда и не поступил на эту работу. Но здесь оказалось не лучше, чем в любом другом месте.

– Почему всегда заканчивается вот так? Приехала по туристической визе посмотреть мир – и на тебе! Все кончено. – Джош раздраженно потер шею. – Ну и пекло у вас!

– Здесь нет кондиционера. Так вы ее искали?

– Нет. Мне повезло, что это не она. – Он в раздражении стиснул кулаки. Только вот этой неизвестной девушке явно не повезло.

Он занимался этим делом больше трех недель, и вот убита какая-то женщина, а свидетельница уже на протяжении нескольких месяцев жива и здорова. Этого не случилось бы, если бы ФБР раньше привлекло его к заданию.

– Интересно, почему Виктор дал вам пропуск. Может, потому, что она тоже американка. Но скорее всего, нет. – Коронер с любопытством посмотрел на Джоша. – Частный следователь… – Он нахмурился. – Я думал, вы из более серьезной организации, например, из ЦРУ. Или я просто насмотрелся детективов.

Джош отвел взгляд в сторону.

– Американка? Почему вы так думаете?

– Это только предположение, но смотрите… – Он откинул простыню. На пупке мертвой девушки была металлическая сережка цветов американского флага.

– Возможно, – задумчиво проговорил Джош. – Но она могла быть просто фетишисткой.

– Да, конечно. Или ее дружок был американцем, а может… Так или иначе, но у нас неопознанное тело. – Он выпрямился и повернулся к Джошу. – М-да… Все эти тату, сережки, пирсинг… – Голос его замер, когда он заметил на левом ухе собеседника заклепку в виде пикового туза. – Дешевка все это. Или я чего-то не понимаю. Может, просто отстал. – Внезапно включился и зажужжал потолочный вентилятор. – Что сделала эта девушка? Есть предположения, за что ее убили?

– Понятия не имею. – Еще раз взглянув на мертвую, Джош натянул на нее простыню. – Просто оказалась не в том месте не в тот момент.

– А по-моему, дело не так просто. Кто-то поджег ее квартиру и только потом убил ее. – Коронер покашлял в обтянутую латексной перчаткой руку. – Говорят, первоначально договор на аренду квартиры оформлен на другое имя. Я еще не нашел женщину, которая подписала договор, чтобы спросить, кому она сдала квартиру. Разъезжает по Европе или…

– Минутку! – прервал его Джош и отошел от стола. Вытащив сотовый, купленный в местном магазинчике, он нажал кнопку Redial.

– Да, Виктор. Буду через полчаса или чуть раньше. – Он снова сунул телефон в карман.

– Что ж, думаю, мы довольно скоро выясним, кто она. – Коронер задвинул контейнер с телом на место, подальше от глаз.

Через двадцать минут Джош перешагнул обугленный порог разрушенной квартиры. Снаружи кирпичные стены были целы, но внутри царил страшный хаос. С потолка капала вода, воздух был пропитан едкой вонью жженого пластика.

Он закашлялся, прикрывая рот. Виктор Чонг коротко пожал ему руку.

– Определенно это поджог, – заметил Виктор, офицер местной полиции, держа под мышкой каску. Судя по его усталому лицу с пятнами сажи, он провел много времени в этих дымящихся развалинах. – Видели тело? Ваша пропавшая?

– Нет, она не та, кого я разыскиваю. – Через плечо Виктора он заглянул в маленькую студию, где жила погибшая девушка.

– Не могу себе представить, чтобы я изо дня в день занимался розысками пропавших людей. Сплошное однообразие.

– Работа как работа, – сухо заметил Джош.

Джош обошел Виктора, приглядываясь к стенам, оклеенным дешевыми обоями с рисунком виноградных лоз, только местами покрытыми сажей и копотью. Маленькая квартирка была практически полностью сожжена. Вода приканчивала то, что не успел погубить огонь. Джош вздохнул, входя в комнату. Виктор шел следом.

Груда книжек в мягких ярких обложках, обгоревших по краям. Развалившийся столик – скорее фанерный, чем деревянный. Небольшой письменный стол, почти не тронутый огнем, если не считать груды мокрой сажи на его поверхности. Он сильно отличался от остальной мебели – выглядел старинным, оригинальным. Столешница была изготовлена из какого-то благородного дерева, на ножках поблескивала резьба. Джош натянул перчатки и выдвинул верхний ящик тумбочки. Там были только эластичные резинки и обручи для волос, ручки и пустые блокноты. Огонь не затронул эту часть комнаты. Он быстро выдвинул нижний ящик. На этот раз обнаружились несколько папок. Он наскоро перебрал их, остановился и вернулся к началу. Уголком глаза он заметил наблюдающего за ним Виктора. Он не знал, сколько времени Виктор позволит ему производить несанкционированный обыск квартиры, прежде чем прикажет пожарным и полицейским снова приступить к делу. В данный момент те отдыхали. Пожар бушевал всего пару часов, и Джош воспользовался моментом, как всегда делал, оказываясь на месте преступления в других странах по всему миру. Приходилось спешить. Он оставил папки и перешел к среднему ящику, достал синюю кожаную папку и нажал металлическую скрепу. Папка открылась, внутри ничего не было.

Он оглянулся через плечо. Виктор на него не смотрел. Тогда он вернулся к нижнему ящику тумбочки, где быстро перебрал папки, заглянув в картонную папку. Ничего, кроме маленького листочка бумаги с наспех набросанной запиской, подписанной «Эрин», и расписки от имени Эрин Келли.

«Скажи Майку, что я последовала его совету».

Фраза была написана аккуратным почерком в отличие от более решительного росчерка, что только подтверждало то, о чем говорила подпись. Она была сделана Эрин Келли или женщиной, в настоящее время так себя называющей. Женщиной, которая была Эрин Келли Аргон до того, как недавно сменила свой паспорт и фамилию. Двадцать девять лет назад ее родители прибыли по делам в Канаду, где у ее матери случились преждевременные роды. В результате Эрин получила гражданство этой страны и, когда сбежала, воспользовалась этим. Он взял обе улики, сложил и спрятал в карман. Затем закрыл этот ящик, выдвинул средний и надавил пальцами на тонкий край, который нащупал раньше, – он поддался. Выдвинув ящик еще больше, он обнаружил потайное отделение.

– Что тут у вас? – спросил оказавшийся рядом Виктор.

Не отвечая ему, Джош достал из тайника американскую лицензию водителя и паспорт. Раскрыв паспорт, он увидел, что тот подтверждает первое свидетельство.

– Вот вам идентификация. Эмма Уайт. Ловко она спрятала документы от воров.

– Здорово! Отличная работа, дружище!

Джош поморщился и потер шею.

– День был долгим. Оставляю это вам. – Он собирался откланяться. – Убитая определенно не та женщина, которую я разыскиваю.

– Что ж, желаю удачи, – искренне сказал Виктор.

Джош вышел из квартиры и позвонил по номеру, который будет доступен еще всего несколько часов.

– Это не она, – сказал он в трубку. – Но она здесь. Кто бы ни был тот ублюдок, который ее выслеживает, теперь ему известно ее последнее место жительства.

– Что с тобой? Похоже, ты выдохся.

– Неудивительно, когда последние два года постоянно в дороге.

– Хочешь сказать, что тебе это не нравится?

– Не очень. Верн, после этой поездки мне понадобится отпуск. Мне нужно съездить домой.

– В твой жилой фургон? Джош, если ты забыл: у тебя нет семьи, и живешь ты в трейлере.

Джош сунул руку в карман и погладил потускневшую бусинку дешевой сережки.

– Для меня это дом, Верн. И не важно, есть у меня семья или нет, но мне нужен отдых.

– Ну ладно, согласен.

На другой стороне улицы хлопнула дверь. Он завернул за угол и остановился в переулке, откуда мог незаметно следить за всеми, кто входит и выходит из пострадавшей квартиры.

– Верн, что дает этот случай? Еще один погибший, на этот раз женщина. Каждое проклятое задание… Я уже сыт по горло видом мертвых женщин. Эта хотя бы не была изнасилована… хотя какое это имеет значение. Смерть есть смерть.

– Ты принимаешь все слишком близко к сердцу, – сказал Верн Фергюсон, директор отдела ЦРУ, в котором работал Джош.

Он посмотрел вдоль узкого переулка и, набрав полную грудь воздуха, задержал дыхание.

– Верн, ты сказал, что у тебя есть новые сведения? Какие именно? – Он осматривался вокруг, не пропустив переполненный мусорный бак и собаку тигрового окраса, роющуюся в отбросах. – У меня мало времени, так что не будем тратить его на разговоры. Давай выкладывай.

– Разведка нашла ее в Джорджтауне, Малайзия.

– В Джорджтауне? Черт, Верн! Что же ты мне раньше не сказал! Ты же знаешь, «Анархисты» не тратят время попусту. Они же не просто байкеры. А она скрывается уже пять месяцев.

– Да, знаю, – просипел Верн. – Она устала, а они не оставят ее в покое, понимают, что им светит суд.

– Так какого черта мы болтаем с тобой!

Джош нахмурился и бросил мобильный в ближайший мусорный бак.

Глава 2

Джорджтаун, Малайзия, понедельник, 12 октября

– Оказать уважение. Снискать уважение, – диктовала Эрин Келли, записывая эти слова на доске и… внезапно дрогнувшая рука прочертила ниспадающую линию. Стоя спиной к классу, она провела кончиком языка по пересохшим губам. Одно написание слова «уважение» вызывало у нее внутреннюю дрожь.

Погода стояла не по сезону жаркая, и в это раннее утро в тесном помещении класса было невыносимо душно. Луч света скользнул по доске, выхватив только что написанные ею слова. Она вздрогнула, как если бы оказалась в луче прожектора, будто после стольких месяцев ее все-таки обнаружили. Это невозможно, успокаивала она себя, слыша за спиной беспокойное ерзанье школьников. И, как часто делала в последнее время, напомнила себе, что ей уже ничего не грозит, что прошло уже много времени, так что никто ее не найдет. К ней наверняка уже потеряли интерес. И снова она подумала, не обманывает ли себя, действительно ли ее оставили в покое? В глубине души она понимала, что однажды преследователи опять нападут на ее след и ей снова придется бежать, но, к счастью, это будет еще не сегодня.

Она положила мел и повернулась к классу.

– Сегодня мы будем изучать понятие «уважение», – объявила она на английском.

В этой школе она преподавала английский детям, которые, помимо родного малайского языка, бегло говорили на английском. Здешние ребятишки зачастую владели двумя и даже тремя иностранными языками.

В конце класса толстый мальчуган беспрестанно вертелся на парте. Его сосед с угрюмым видом шуршал тетрадками. Сидящие на первой парте ребята тихонько о чем-то шептались. Остальные мальчики смущенно посматривали на нее. Они уже знали, что сейчас последует. В школьном дворе ребята не упускали случая подразнить более слабых и неуверенных в себе мальчуганов. И с первого же дня работы в школе она дала им ясно понять, что не потерпит этого.

Ей помнилась другая школа, далеко-далеко отсюда, другой класс и другой ребенок – маленькая девочка, которую все били и унижали.

«Оставьте мою сестру в покое, пошли прочь!»

В ее воображении предстала испуганная рыжеволосая девочка с острыми коленками, окруженная детьми, которые обзывали ее, дразнили, дергали за волосы и всячески издевались. И она всегда с криком врывалась в круг этих ребят, разгоняла их тумаками и вызволяла сестренку из рук мучителей.

Она перевела взгляд на тщедушного мальчика на передней парте. Он не смотрел на нее, а рылся в своем ранце с наклеенными на него фигурками бегущих и прыгающих детей.

– Прежде чем мы приступим к уроку, кто из вас вызовется пойти к мистеру Дэниелу и сказать, что у нас не работает кондиционер?

– Его отключили, мисс, – сказал Ян. – Они всегда так делают в октябре.

– И потом, мистер Дэниел уехал, – размахивая руками, сообщил Исаак.

– По делам, – добавил Ян.

– На вашей новой машине, – вставил Исаак, обожавший все средства передвижения.

– Понятно. Я не знала, что он так рано уедет.

Она одернула блузку, прилипшую к спине, вытерла пот со лба и посмотрела в окно на автостоянку. Друг он ей или нет, но она и не думала одалживать свою машину по пустякам. Впрочем, Дэниел и не просил. Он собирался ехать к стоматологу общественным транспортом, для чего понадобилось бы полдня. Понимая, какую боль причиняет больной зуб, и зная, что гордость не позволяет ему просить об одолжении, она сама предложила ему воспользоваться своей машиной и даже настояла на этом.

– Итак, приступим. – Она указала на доску. – Уважение.

Обычно мальчишки десяти-одиннадцати лет и минуту не могут посидеть спокойно, а эти сидели прямо и буквально ели ее глазами.

– Кто знает значение этого слова?

Она взялась за спинку своего стула. Солнечный луч скользнул внутрь и, отразившись от хрустальной вазы, ослепил ее. Она переставила вазу с орхидеей на другой конец стола. Учителя, с которыми она ходила на ланч, преподнесли ей вчера этот подарок на день рождения и даже спели «С днем рожденья тебя». Правда, ее день рождения был не вчера и даже не в октябре, а много месяцев назад и в другой жизни.

Уголком глаза она уловила какое-то движение на парковке. Сердце у нее стукнуло, и она на мгновение отвлеклась.

– Мисс Келли, – настойчиво позвал ее Джеффри ломким голосом подростка.

– Подожди, – сказала она, жестом приказав ему сесть.

За окном подрагивал раскаленный воздух, раскидистая тень от кроны старого дерева не спасала от жара. На парковке поблескивал корпус ее новенькой лимонно-желтой «назы-сутера». Значит, Дэниел еще не уехал.

Она невольно стиснула руки. К ее машине спокойно приближался человек, в котором она узнала школьного завхоза Дэниела. А тот, кого она заметила раньше, исчез. Она облегченно перевела дух, повернулась к ребятам и указала на доску.

– Давайте прочтем эти слова хором.

– Оказать уважение. Заслужить уважение, – повторяли ребята. Их детские голоса звучали торжественно.

– А теперь поговорим о значении этого слова. Я хочу…

И вдруг снаружи сверкнула яркая вспышка света и раздался грохот, заглушивший конец ее фразы. Где-то в школе закричали. Хлопнула дверь.

Она подбежала к окну, дети повскакивали с мест.

Языки пламени рвались вверх, всю стоянку застилал густой дым.

– Боже мой! – Она отшатнулась и застыла.

– Мисс Келли? – раздался рядом тонкий голосок.

– Вы видели?! – закричал кто-то еще.

Дети, она совсем забыла… Рядом какой-то мальчишка пытался протиснуться к окну. Нужно спасти детей!

– Все по местам, быстро! Отойдите от дверей! – Она стала двигать свой стол к двери, но та уже распахнулась, и дети высыпали в коридор.

– Они уже здесь, – в ужасе прошептала она.

Глава 3

Пламя рванулось ввысь, и Джош одним прыжком покрыл расстояние, отделявшее его от превратившегося в клубок огня автомобиля. Все вокруг затянул черный дым, и на парковке остро запахло бензином и горящим металлом. К нему примешивался отвратительный сладковатый запах горящей плоти.

Только не это!

Прикрыв глаза от слепящего пламени, он разглядел за колесом почерневшую фигуру человека.

Он смотрел на это жуткое зрелище, и сознание его машинально сделало два вывода: это не она – тело слишком крупное; значит, «Анархисты» – члены банды байкеров – напали на ее след. Наконец он отошел и скрылся за побегами виноградника, растущего перед школой. Теперь, когда он знал, что жертве не нужна помощь, его не терзали угрызения совести, и он пристально смотрел на горящий автомобиль. Из школы доносились детские вопли и крики. Две учительницы суетились, пытаясь успокоить детей. Он переместился за угол здания и осторожно выглянул оттуда.

Дети возбужденно бегали по двору, смотрели на огонь, приставив к глазам кулачки на манер бинокля. Седовласая женщина отдавала приказания, указывая на вход в школу. Из дверей здания на крыльцо выбежал мальчишка в синей форме, и она ловко ухватила его за шиворот.

Джош перевел взгляд на вторую дверь. «Ну а ты где?»

Он сдвинул на затылок вязаную шапку и бросил взгляд на объятый пламенем корпус машины. Затем снова посмотрел на фасад школы, раздумывая, не проникнуть ли в нее с черного хода. Но быстро отказался от этой мысли. Если он сейчас столкнется с Эрин, она снова скроется. Слишком много времени потратил он на ее поиски, чтобы так рисковать.

«Ну, иди же!» – мысленно обратился он к ней, поражаясь, как ей до сих пор удавалось остаться в живых. Судя по тому, что он о ней знал, ей впервые приходилось быть в бегах, но зато здорово везло. Но везение не могло продолжаться вечно.

– Дэниел! – услышал он отчаянный женский крик.

– А вот и ты! – пробормотал он.

Помимо имени и гражданства, она изменила свою внешность, но он узнал бы ее где угодно. Теперь у нее были светлые волосы, собранные в строгий пучок, вероятно, чтобы казаться старше. Но даже издали он узнал эти ярко-голубые глаза и чуть выступающие скулы. Он часами изучал и запоминал это лицо, как всегда, когда приступал к розыску очередного пропавшего человека. Только на этот раз ему хотелось знать о ней гораздо больше, например, ее голос. Теперь он его услышал.

Она застыла на месте, не отрывая взгляда от горящего автомобиля. Джош осторожно приблизился.

Тут он заметил какое-то движение и, повернувшись, увидел, что один из мальчишек вырвался из толпы и направился к машине.

– О черт! – вырвалось у него.

Языки пламени лизали машину, и кто знает, выгорел ли весь бензин при первом взрыве. Очертя голову он бросился вперед, схватил мальчишку и откатился с ним в сторону, подальше от горящего потрескивающего металла.

Мальчишка завизжал, и Джош прижал его одной рукой к земле.

– Она может снова взорваться. Не приближайся, если не хочешь сгореть заживо. – На всякий случай он повторил все это по-малайски.

Паренек кивнул, и Джош отпустил его и проследил, как он подбежал к столпившимся на безопасном расстоянии друзьям. Ребята обступили его как героя, который осмелился так близко подобраться к горящей машине, а потом оказался в руках неизвестного человека. Учительницы действовали каждая по-своему. Одна загнала свою группу учеников в школу, а вторая что-то горячо втолковывала своим подопечным. Неподалеку от входа в школу он увидел еще двух женщин, но их внимание было приковано к машине.

Джош снова оглянулся на автомобиль. Из него продолжал валить густой черный дым. Издали уже слышался нарастающий вой сирен.

Он задумался. Ему удалось подобраться к ней достаточно близко. Интуиция подсказала ему проверить начальные школы в Джорджтауне; она вполне могла затаиться там, думая, что на время окажется в безопасности. В воскресенье с помощью знакомого местного сыщика он просмотрел сведения о каждой школе, где преподавался английский язык и куда за последние несколько месяцев была принята новая преподавательница иностранного языка.

Дождавшись, когда в школе начались занятия, Джош отправился к ней на квартиру. Хотя было ясно, что «Анархисты» уже напали на ее след, он надеялся найти доказательства того, что она и была той учительницей, которую они нашли по школьным документам. Он проник в дом через вход со двора. К счастью, старое здание не было оборудовано сигнализацией, но какой-то старик, очевидно, хозяин дома, увидел его в тот момент, когда он выходил из ее квартиры. Джош убедился, что она действительно была той учительницей и женщиной, которую он разыскивал.

Вдалеке гора Пенанг отбрасывала на долину зловещую тень, ее острые вершины едва просматривались сквозь дымку. Он обвел взглядом столпившихся прохожих, запоминая лица, номера машин, местоположение. Ничего!

У него желваки заходили от досады.

Она исчезла.

Глава 4

Эрин свернула за угол и остановилась перевести дух. Мимо промчался грузовик, извергая черные клубы выхлопных газов, впритык за ним шла группа мотоциклистов. За мотоциклистами катился маленький автомобильчик с квадратным кузовом, в каких развозят товары по мелким лавкам. Вдруг все резко затормозили – дорогу перекрыл огромный ярко-красный трейлер с рекламой кока-колы, перед которым в переулок протискивался мебельный фургон. Кто-то оглушительно засигналил, велосипедист круто свернул в сторону, а пешеходы стали торопливо пробираться через забитый машинами перекресток.

Нервно теребя ремешок сумки, она искала взглядом такси. Одна машина вырвалась из плотного потока и подъехала к тротуару. Эрин бросилась к ней, рывком открыла дверь и скользнула внутрь.

«Сосредоточься!» – мысленно приказала она себе и выпалила шоферу адрес. Тот озадаченно обернулся, и ей пришлось повторить его более четко.

Вдали выли сирены полицейских и пожарных машин, опасность подходила все ближе.

– Дэниел! – горестно прошептала она, но тут же себя одернула и выглянула в окно.

С такси поравнялся мотоцикл необычной модели. Ноги водителя были высоко подняты, а сам он сидел, откинувшись назад, на низком сиденье. Он оглянулся на нее, и на его загорелом бородатом лице возникла улыбка. Точнее, довольно зловещая ухмылка. Эрин быстро нажала кнопку запора дверцы.

Стиснув пальцы в кулак, так что ногти впились в ладонь, она едва сдержала подступившие слезы.

Ей не хотелось скрываться, но другого выхода не было. Все прояснил разговор с Майком Олеском. Офицер полиции в отставке и друг ее отца, Майк был единственным человеком, которому она могла откровенно все рассказать и спросить совета. Она никогда не забудет этот разговор, ведь после него ее жизнь полностью изменилась.

* * *

Он стряхнул пепел в стеклянную пепельницу с поблекшей эмблемой Голливуда.

– Я знаю, как это бывает. Власти делают заявление, обещают найти убийцу. Но в данном случае банде «Анархисты» противостоит местная полиция. У нее нет ни шанса. Другое дело, если бы этим случаем занимались федералы.

– А почему они им не занимаются? – спросила она, заранее страшась ответа.

– Скоро займутся. Если ты сама не придешь в полицию, тебя вызовут на допрос официально. Думаю, у тебя есть день или того меньше.

– Нет, я не могу, – ответила она. – Я не стану отвечать на их вопросы.

– Пойми, Эрин, у тебя нет выбора. Почему ты не хочешь добровольно дать показания?

Она упрямо покачала головой.

– Но иначе тебя обвинят в противодействии правосудию.

– И посадят в тюрьму? – По крайней мере, там она будет в безопасности.

– Кто знает… – Он тяжело закашлялся. – Говорят, «Анархисты» на все пойдут, чтобы отмыть от тюрьмы своего главаря Деррика Риза. Если мне удастся перекинуться словом с офисом шерифа, мы перенесем это дело на федеральный уровень. Тогда будет проще.

– Нет, не могу.

Он задумчиво потер переносицу:

– Если ты сбежишь, то автоматически станешь подозреваемой в преступлении.

– Говорю тебе, я не могу. Лучше я скроюсь. Ты мне поможешь?

– Эрин, ты с ума сошла? Ты слышала, что я сказал? Если я смогу связаться с федералами и ты признаешься, что была на месте преступления, они применят к тебе программу защиты свидетелей.

– И потребуют, чтобы я дала показания, и мне нужно будет присягнуть, что я буду говорить только правду.

– Конечно. Эрин, в чем дело? Кого ты покрываешь?

Она молчала.

– Майк, кто это был? Кто меня подставил?

Он глубоко затянулся самодельной сигаретой, глядя на нее из-под густых бровей.

– Слышал, что как раз сегодня утром один из твоих отпетых дружков визжал громче, чем поросенок под ножом.

– Стивен! – прошептала она. Несмотря на все, предательство больно уязвило ее. Она никому не могла сказать, кто на самом деле был свидетелем убийства.

Дым от сигареты Майка кольцами поднимался к потолку. Она вдруг закашлялась.

– Майк, я не могу тебе все сказать. Поверь мне на слово. Мне нужно сбежать, нужно исчезнуть. Ты мне поможешь? Вопрос идет о жизни и смерти. Пожалуйста, просто поверь мне.

Он долго смотрел на нее в раздумье, наконец кивнул:

– И долго ты собираешься скрываться?

– Не знаю. Сколько понадобится.

– Идем. – Он сделал ей знак рукой. Она вошла за ним в дом, и они составили план действий.

* * *

Вздрогнув, она очнулась от воспоминаний. Ее одолевала страшная тоска по дому, желание оказаться там, где все это началось, – в Сан-Диего. Но она знала, что, возможно, уже никогда не увидит дома.

Она открыла глаза и заставила себя выкинуть из головы мечты о доме.

«Внимание!» – напомнила она себе, когда такси свернуло на забитую машинами улицу, ведущую к ее кварталу. Над головой раскачивались рекламные растяжки. Машина пробиралась по людным улицам все дальше, а она думала, правильное ли решение приняла. Не лучше ли было сразу отправиться в аэропорт? А если сейчас они гонятся за ней? Или считают, что она погибла?

Они.

Она так долго скрывалась от этих «они», у которых не было лица.

Взгляд ее упал на старинный британский особняк в викторианском стиле, с его крепкими каменными стенами, стройно возносящимися ввысь. Мир вокруг него стремительно менялся, а он стоял, гордый и неколебимый как скала, не желая уступать свои позиции. Он живо напоминал ей о доме и придавал мужества.

Такси свернуло за угол, и вокруг все снова стало иным. Если ей что-то и нравилось в Джорджтауне, то вот это смешение старого с новым, взаимопроникновение английских и малайских традиций. Она нарочно сняла квартиру относительно недалеко от школы, в одном из самых оживленных районов Джорджтауна, где вдоль улочек теснились лавки, магазины и открытые киоски, а за ними высились заурядные кирпичные дома. С первого взгляда ей полюбился этот район.

Когда такси остановилось и она открыла дверцу, в нос ударил резкий запах карри, смешанный с вонью коллектора. Этот запах уже ассоциировался у нее с ее здешним домом. После двух месяцев пребывания в Джорджтауне он стал казаться ей привычным и надежным. Но так было раньше, с горечью напомнила она себе.

– Подождите меня, пожалуйста, – попросила она водителя, выходя из машины.

В узком коридоре с выцветшими обоями было пусто. Тишину нарушали только бормотание телевизора, доносящееся из-за одной двери, да рокот старой стиральной машины в подвале. Она остановилась около темной деревянной двери в конце коридора. Ей вдруг показалось, будто она здесь в первый раз, будто этого кошмара и не было.

Дэниел, вспомнилось ей, и к горлу подступили рыдания, угрожая лишить ее самообладания. Нужно было думать о побеге, но из головы не выходил Дэниел. Он был одним из немногих ее друзей в Джорджтауне и остался бы живым, если бы она не одолжила ему свой автомобиль. Он не просил ее об этом, она сама уговорила его воспользоваться ее машиной. И на ней лежит вина в его смерти.

«Из-за тебя, все из-за тебя», – стучало у нее в голове.

«Прекрати, перестань немедленно!» Сейчас не время для самобичевания и даже для скорби. Нужно поскорее бежать, пока из-за нее больше никто не пострадал. Эрин взялась за круглую ручку и нерешительно остановилась, закусив губу.

– Эрин!

Она сильно вздрогнула, едва удержавшись от крика, и круто обернулась.

– Янг! Как вы меня напугали!

– Сегодня вас спрашивал какой-то человек. Он нашел вас? – спросил владелец дома, худой человечек с унылым лицом и поникшими плечами. – Извините, но, когда он ушел, я открыл вашу дверь, только чтобы убедиться, что все в порядке. Нужно заменить несколько замков в доме. – Он пожал плечами. – Правда, не так уж часто у нас залезают в дом, но никогда не знаешь… – Он кашлянул, и хриплый звук отозвался эхом в пустом коридоре. – Очень рад, что у вас все обошлось.

– Спасибо, Янг. Не знаю, что бы я без вас делала.

– Ничего, мне это не трудно, – сказал Янг, но озабоченно всмотрелся в нее и шагнул ближе. – Помните, я уже говорил, что вам кое-кто нужен. У меня две дочери вашего возраста. Да вы знаете, а с одной из них уже виделись. – Он помолчал. – Так вы уверены, что все в порядке?

– Да, конечно, не беспокойтесь. А скажите, как он выглядел, этот человек? – спросила она, стараясь удержать голос от дрожи.

– Крупный парень, примерно ростом шесть футов, может, выше. Трудно сказать. – Он усмехнулся. – Не знаю. Одет хорошо, аккуратно.

– Это был малаец?

– Н-нет. Говорил с акцентом, не с австралийским, с каким-то другим.

– Спасибо. – Она не спросила про цвет его волос и кожи… Да какая разница? Она и без Янга знала, что человек не был малайцем. И все-таки… – Какого цвета у него волосы?

– Не знаю. На нем была такая вязаная шапка. Слушайте, я не думаю, что он вернется, – завершил он, звеня ключами.

Дрожащей рукой она повернула ключ в замке и остановилась на пороге. Затем распахнула дверь шире и стала лихорадочно осматривать комнату. В коридоре стукнула какая-то дверь, заставив ее вздрогнуть.

Она прислонилась к косяку двери, словно он мог придать ей сил, вернуть все в нормальное русло, повернуть часы вспять. Но ничего не изменилось. Она обвела взглядом застеленную одеялом раскладушку, нишу с крошечной кухонькой, маленький телевизор в дальнем углу. Из узкого окна, выходящего на улицу, было видно ожидающее ее такси.

– Вот и все, – прошептала она. – Прощай, мой последний приют.

Слезы навернулись ей на глаза, она тяжело вздохнула, достала платок, вытерла глаза и высморкалась.

Быстро сдернув одежду с плечиков и опустошив ящики, она побросала свои скудные пожитки в небольшую сумку и в рюкзак и, не оглядываясь, захлопнула за собой дверь и выбежала к такси.

– Пожалуйста, в аэропорт.

Она уселась в машину, одной рукой придерживая вещи, а другой потирая висок, где пульсировала тупая боль. Таксист рывком тронул машину с места, и она поспешно схватилась за спинку переднего сиденья.

* * *

Джош незаметно выскользнул из задних дверей школы, засовывая в карман рекламный проспект, который нашел у нее в классе. Теперь он исчезнет, предоставив местной полиции заниматься сгоревшей машиной. Он взглянул на часы, которые, в числе прочих функций, служили навигатором. Он не ожидал, что в ее автомобиль подложат взрывное устройство. Сам он планировал установить в ней миниатюрное устройство слежения, что позволило бы ему следовать за ней, куда бы она ни поехала.

Жертва взрыва – расходный материал, случайный человек. Только так и нужно было считать, чтобы не отвлекаться на эмоции, не сбиться со следа. За время своей работы Джош видел множество провалов, допущенных из-за стресса, и не собирался стать его жертвой.