Kitobni o'qish: «Наследный сын шейха»

ПРОЛОГ

ХАЛЕД

– Господин шейх, погода не летная. Самолет отказывается взлетать. Над проливом шквалистый ветер, это очень опасно! – с прискорбием сообщает мой помощник Алим.

Задумываюсь. У меня не так много времени осталось от отпуска. Бизнес у меня серьёзный и его без присмотра оставлять нельзя. Я и так летел более сорока часов сюда, на край земли, чтобы улетать несолоно хлебавши, поэтому приказываю помощнику:

– Зафрахтуй яхту. Яхтой поплывем.

– Господин, пролив не спокойный… это будет рискованно.

– Я люблю риск. – отмахиваюсь я. – Действуй, у нас не так много времени!

Часа через два Алим снова стучится ко мне:

– Господин, все более-менее приличные яхты уже в море. Остался всякий третьесортный неликвид. В частности, шхуна «Жемчужный зуб ветра*»

*название выдумано автором, любые сходства – совпадения.

– Значит, фрахтуй этот зуб. – задумчиво глядя на неспокойное море приказываю я.

***

РОЗА

– Не даром ведь говорят, что баба на корабле – к беде! – хмыкает Глеб, матрос нашего невеликого экипажа. – Роза, сварливей тебя я никого не видел! Захлопни рот, и иди драй каюту!

– Паш, ну хоть ты приструни его! – взмаливаюсь я своему брату, и по совместительству капитану нашей задрипанной яхты с не менее задрипанным названием.

«Жемчужный зуб ветра» – название – дебильней не придумаешь, но Паше нравится.

– Глеб прав, Роза, иди, работай! Нас такие люди зафрахтовали, самый настоящий арабский шейх! Похоже, что мы, наконец, поймали удачу за хвост, ведь, довезем шейха с ветерком на южный континент, и он нам такие чаевые даст!

Глаза Паши горят алчным светом, я же тяжело вздыхаю.

– Паш, а мне зарплата когда будет? Мне, между прочим, восемнадцать уже год назад исполнилось, уже все девятнадцать, и ты обязан платить мне зарплату…

Глеб на это лишь фыркает и посмеивается. А меня это раздражает. Паша платит матросу приличные деньги, а мне… мне можно и не платить. Мы же родственники. Одна семья!

– Роза, я тебя кормлю и этого достаточно! Вон, шхуну всю латать нужно, канифолить, на это бешенные бабки нужны! А ты что? Платьев себе накупишь, цацек всяких, а мы потом ко дну пойдем? Нет уж! Все необходимое у тебя есть, радуйся этому, неблагодарная девица!

На самом деле никаких платьев и украшений мне не нужно. Я давно и бережно коплю каждую копеечку, которую мне подкидывают сердобольные пассажиры и туристы в качестве чаевых, и как только мне удастся спереть мой паспорт из сейфа Паши, я тут же сделаю ноги и с жемчужного зуба ветра, и с пролива Дрейка, и вообще, подальше от Антарктиды! Я хочу жить в тепле, а не в вечной мерзлоте… хочу греться под солнышком, а не закутываться в три слоя термобелья. И в душе я топтала эту шхуну, и все что с ней связано!

Что же со мной случилось, и как я оказалась здесь, на другом конце света, на Южном полюсе?

Наши родители давно погибли, а брат всегда грезил морем и приключениями. Он старше меня на десять лет и взял надо мной опеку. Он продал нашу родительскую квартиру, на вырученные деньги мы переехали в Аргентину и купили эту шхуну… после этого я трудилась на ней от зари до зари, семь дней в неделю, двенадцать месяцев в году! Сначала у Паши в команде была старая стюардесса, ну а когда подросла я, он старушку послал. Ей ведь платить надо, а мне нет.

Что я делаю на этой шхуне? Да все! Начиная от поварских обязанностей, до горничной, прачки, закупки продуктов, всего необходимого и прочее прочее. Что я за это получаю? Еду, как справедливо заметил Паша. Ну и одежду он мне кое-когда покупает, ведь в Антарктиде в шортах не походишь…

– Паспорт мой отдай! – прошу я без всякой надежды.

– Роз, паспорт в надежном месте. Зная твой ветреный характер, ты его потеряешь, или в шторм намокнет. Зачем он тебе? У меня в сейфе он сохранней будет.

Нет, Паша не обижает меня, никогда не поднимает руку сам, и другим не позволяет, просто заставляет работать, а мне надоела такая жизнь! У меня из-за этого ни друзей, ни парня нет… Даже, стыдно признаться, что я в свои девятнадцать лет ни разу не целовалась с парнями… не говоря о большем. А я хочу встречаться, строить отношения, замуж выйти в конце концов и сбежать с этой яхты.

Нет уж, бороздить пролив Дрейка на старом корыте – мечта брата, но не моя!

ГЛАВА 1

РОЗА

– Оденься хоть поприличней! – шипит на меня брат. – Вот-вот делегация арабов ступит на нашу яхту!

Яхту, угу…

Оглядываю наше убогое корыто и сердце сжимается. Почему-то, шхуна эта принадлежит брату, а стыдно за нее – мне.

– Я одета в свою единственную куртку, Паш, брендовую ты мне еще не купил. – развожу руками.

– Да ладно, Паш, ты что, думаешь, что шейх на нашу Розку посмотрит? – ржет Глеб, укладывая страховочные канаты в крепления – пролив неспокойный, и порой без веревок передвигаться по палубе просто невозможно.

– А что? – приосанивается Паша, – Роза вон какая выросла – невеста, красавица, умница!

– Мелюзга! – кривится Глеб. – Плоская, кожа да кости, даже подержаться не за что!

Я краснею. Чужие парни, между прочим на меня засматриваются, когда я выхожу на берег и иду за покупками. Ну да, я худая, и у меня нет красивой одежды, но я отнюдь не уродина. У меня длинные кудрявые волосы, чистая кожа, большие глаза… Просто Глеб любит пышек с формами, а я и не собираюсь становится для него эталоном красоты. У него на берегу девушки от ста килограмм и выше, пусть с ними и тусит.

– Не плоская, а стройная! – поправляет его Паша. – Моя сестра – красавица! На мать похожа. Вот бы шейх ее к себе в гарем забрал, а мне новую яхту за нее купил…

Оба дебилы – и мой братец, и его друг. Друг шпыняет, а брат пытается выдать меня замуж выгоднее. И кто из них лучше? Никто!

Их пререкания прерываются, когда на наш борт ступает делегация арабов и… он! Я сразу пониманию, что он – шейх, самый главный среди них! Высокий, симпатичный, загорелый! В куфье, белоснежном платке, черных солнечных очках, которые он тут же снимает. Взгляд такой теплый у него, медовый. Обожжённый жарким солнцем. А кожа – что золотистый песок в пустыне на закате. И пахнет от него таким теплым парфюмом, что мое сердце невольно греется, оттаивает рядом с ним.

– Господин Халед аль Шараф! – представляет его на английском языке человек из свиты шейха.

– Господин шейх, мы рады приветствовать вас на борту нашей яхты! – тут же отвечает Паша, почтительно склонив голову. – Разрешите вам представить наш скромный экипаж: Я – капитан корабля, Павел. Глеб – старший матрос. И моя сестра Роза – стюардесса!

Взгляды шейха и его свиты устремляются на меня и глядят с любопытством. Глаза шейха обжигают меня жаркими солнечными лучами. Рядом с ним, даже холодный ветер на палубе теплеет. Обжигает, будто прилетел сюда вслед за своим хозяином из далекой раскаленной пустыни.

Свита склоняется перед нами, а шейх, приложив руку к сердцу делает приветственный кивок.

– Добро пожаловать на борт Жемчужного Зуба Ветра! – приглашает Паша свиту и шейха.

– Благодарю! – наконец, произносит Халед низким обволакивающим баритоном.

– Роза, проводи гостей! – прикрикивает на меня Паша, а я наконец, отмираю.

– Прошу, следуйте за мной… – дрожит мой голос.

Я иду вперед, показывая их каюты, и чувствую жаркий взгляд шейха на своей спине меж лопаток.

ГЛАВА 2

РОЗА

Отчаливаем от берега. Я не слежу за этим специально, вовсю кашеварю на кухне, скоро обед и надо кормить нашу почетную делегацию, просто по изменившимся волнам и качке понимаю, что мы отправились в очередной путь до Антарктиды.

Но мне сейчас не до романтики. На сковородке скворчит мясо, в кастрюле варится паста, а в духовке поспевает пирог. Еще с помощью работы я пытаюсь отвлечься от мысли о шейхе и его незабываемых глазах…

– Простите! – раздается позади меня решительный голос.

Среди наших пассажиров попадается очень много иностранцев и нет ничего удивительного в том, что я теперь понимаю английскую речь с любым акцентом практически с полуслова.

– Слушаю вас… – я оборачиваюсь и так и застываю с миской в руках.

Арабский шейх, без свиты, сам, собственной персоной, уже без платка и длинной рубашки, в обычных джинсах и куртке не мигая смотрит на меня. Глаза его при этом тепло улыбаются.

– Уже проголодались? – не могу не улыбнуться я в ответ.

– Нет. – отрицает Халед.

– Вас укачивает? Может, вам специальную таблетку от укачиваний дать?

– Нет, Роза. – выставляет вперед руку шейх, в знак того, чтобы я замолчала.

Он назвал меня по имени? Запомнил, как меня зовут? Вот это действительно сюрприз. Даже краснею от понимания.

– Меня никогда не укачивает, и я не пью лекарства! – заявляет шейх.

Я на это лишь мило улыбаюсь: ну да, конечно, это до первой серьезной качки в проливе. Потом будет так тошнить, что вся уверенность шейха полетит к чертям.

– Так что вы хотели? – блин, у меня все скворчит на плите, того гляди и сгорит, а он тут хвастается…

Шейх, будто с какой-то растерянностью смотрит на меня. Будто сам не знает, зачем пришел. Ну а может, ему просто интересно лично проинспектировать наше корыто. Заглянуть в каждый уголок, в том числе и в камбуз.

– Хм… воды дайте пожалуйста.

– Пожалуйста. – вытаскиваю я небольшую пластиковую бутылку с минералкой.

Шейх тянется к бутылке, наши пальцы невольно соприкасаются и меня будто током прошивает. Шейх тоже одергивает руку, будто его знатно дернуло электричеством.

***

ХАЛЕД

Лежу на хорошо укрепленной кровати, подложив руки под голову. Море неспокойно, то и дело штормит, так что особо не посидишь, не почитаешь и в телефон не позалипаешь. Немного мутит, самую малость, поэтому остается лежать и пялиться в потолок.

Одно радует, ветер дует юго-западный, и буквально на всех парусах мы несемся к Антарктиде. Мои братья и я всегда славились тягой к приключениям. Омар, самый старший, любит рассекать на джипе по пустыне, Саид предпочитает вертолеты, у Кемрана собственный круизный лайнер, а Кемаль на Эверест несколько раз восходил. Я же решил переплюнуть их всех и покорить Антарктиду.

Но сейчас мои мысли заняты не самым южным континентом, как ни странно, а кое-чем другим. Другой. Роза…

Девушка необыкновенной красоты! Я, когда ехал сюда, даже предположить не мог, что встречу ее, свой женский идеал на этой задрипанной третьесортной шхуне. Будто на самом деле розу среди помоев и хлама нашел…

Роза… какое красивое, необыкновенное имя! Как цветок пустыни. Как Роза ветров. Устраиваюсь поудобнее на кровати и рот мой сам по себе расплывается в улыбке.

Мы плывем уже почти целый день, а все мои мысли заняты только ей, нашей юной стюардессой. Но она так и не показывалась на палубе – у нее очень много работы. В итоге я устал ее ждать и сам спустился в камбуз. Спуститься-то спустился, а вот причину своего появления там не придумал. Я просто хотел еще раз на нее посмотреть. Убедиться, что это не зрение сыграло со мной злую шутку, а то, что она реально настолько хороша! И да, она хороша! Даже очень!

И что мне теперь делать со своими чувствами, ведь я женат! Уже несколько лет женат на той, которую не люблю.