Kitobni o'qish: «(не)Плохой парень»

1.

Закрытая школа для молодых преступников, вот куда меня отправил мой отчим. Этот "хороший" человек настолько присел на мозги моей мамы, что та просто не замечает ничего кроме него. Он словно единственный мужчина на белом свете.

Нет, я очень люблю свою маму. Она единственный родной человек, что сейчас остался в живых. Но после смерти отца она словно в тумане жила, до прихода Глеба в наш дом. Иногда наивность и доверчивость мамы просто выводит из себя. Вот и в этот раз она решила, что такой альфонс как Глеб будет только её любить. Но не тут-то было! Он, мало того, что постоянно трахает нашу горничную, так и ко мне пытался полезть ненужными "советами". Но я не из робкого десятка, и мой папа бывший боксер, хорошо научил меня самообороне.

Чёрт, как же бесит! И почему я должна теперь тут находиться? Как могла мама дать на это согласие!?

-Телефон сразу можешь кинуть в ящик, – даёт приказ мужчина средних лет. Хочу возразить и начать ругаться, но тут же останавливаюсь. Буду послушной, и меня отсюда быстрее выпустят за хорошее поведение.

Выполняю приказ и оставляю два телефона в ящике. После прохожу ещё несколько осмотров, проверку личных вещей, проверку металлоискателем, проверку у врача и только после попадаю к директору школы.

Кабинет довольно большой, всё в деревянном стиле. Красиво и дорого. А иначе и быть не может, всё же сюда многие богатые дети попадают, те кто перестал замечать границы. Таких знакомых у меня много. Хотя бы Дашка. Она на год старше меня, и в свои семнадцать лет она уже все сорта наркоты перепробовала. Для лечения её родители решили выбрать эту школу, а не наркологический центр. Хотя я даже не знаю, вылечилась она или нет? После этого инцидента мне запретили с ней общаться.

– Ну здравствуй, Милана, – говорит женщина чуть постарше моей мамы. Распущенные чёрные волосы, ярко-красные, накрашенные губы, сильно выделенные худощавые скулы. Строгий вид, и не менее строгий чёрный костюм.

Прям сама строгость.

– Здравствуйте, – отвечаю без интереса.

Женщина просит меня присесть и объясняет правила поведения. Так я узнаю, что это точно не школа, а тюрьма. Подъем в шесть, уборка комнаты до семи, после пробежка и занятия до трёх дня. После у нас уборка в школьных коридорах, классах и только потом время для отдыха. И отбой в девять вечера. Выезд домой раз в месяц.

А когда жить-то? Насколько меня там сюда отправили? На два года? Да я так тут раньше кони двину, чем выберусь.

И знаете, это не самое худшее. Просто бомба в голове взрывается, когда я узнаю, что в этой школе находятся ещё и психи, что избивали и мучили своих сверстников. “Отбросы общества” – словами Нины Николаевны.

После разговора с ней я надеялась на то, что мне дадут время для адаптации и, возможно, немного отдохнуть. Но я ошибалась, из кабинета директора меня сразу же повели в класс, где нас у самого входа встретила молоденькая девушка. И я была очень удивлена, когда узнала, что она тут преподаёт. Да она может на несколько лет старше меня, какая к чёрту учительница?!

-Я Ангелина Альбертовна, – представляется мне она, после приглашает войти в класс.

Вот всё вроде ничего, только в классе столько народу, словно на рынок попала, а не на урок. Все присутствующие сидят группами. И уже можно сделать вывод, что тут, как и во всех тюрьмах, есть и деды, и бичи. Или как там по тюремному говорится…

Стоящий гуд резко прерывается, и я, отчётливо ощущаю на себе голодные взгляды остальных. Я стараюсь не смотреть ни на кого и просто остаюсь стоять возле входа. Ну, я просто не знаю куда садиться и как это сделать, если все сидят как хотят, на партах, на спинках стульев.

– Ребята, уступите Милане место, – просит учительница у тех парней, что сидят на первых партах.

Четверо недружелюбных молодых людей недовольно косятся на меня, но всё же трое уходят в самый конец. Мне же не остаётся другого выхода как сесть рядом с худощавым светловолосым парнем.

-Денис, – тут же говорит он и протягивает мне потную и с грязью под ногтями руку.

Брезгую ли я? Да! Но всё равно отвечаю на

рукопожатие.

–Милана, – говорю и резко выдёргиваю руку, когда его большой шершавый палец начинает гладить тыльную сторону руки.

-Какая нежная кожа, – Денис мерзко облизывает губы. – А ты всегда такая милая? – слышу вопрос, но не отвечаю и тут же перевожу взгляд на самую молодую в моей жизни учительницу.

2.

Где весело и хорошо может провести время шестнадцатилетняя девушка? Ну конечно же в такой школе и именно в такой компании! Вот просто не понимаю: на кой хрен так смотреть на меня? Где его воспитывали, в лесу? Да он просто как животное. И я не преувеличиваю! Мало того, что он сверлит меня взглядом битый час, так ещё и время от времени принюхивается. Это вообще нормальное поведение?!

А ещё бесят две пары глаз с другой парты. Они-то что от меня хотят? Одна мадемуазель просто дыру скоро во мне проделает, если не отвернётся. Лишь на секунду поворачиваю голову в её сторону и сразу отвожу взгляд. И нет, это не потому, что не хотела, чтобы она заметила. Цвет её волос! Ядовито-синий режет глаза так сильно, что я удивляюсь, как ей здесь голову ещё не открутили и не выбросили в помойку? Может, к счастью, что я только это и увидела. Если остальные части тела также выделяются, мне точно придётся свои глаза закрыть раз и навсегда, чтоб не ослепнуть от такой “красоты”.

Ох, как же мне жаль парня, что сидит рядом с ней.

Снова смотрю в их сторону, только в этот раз полностью сосредотачиваю своё внимание на того парня. Половина его лица скрыта рукой, лежащей на парте, а выделенные чёрным карандашом глаза пристально смотрят на меня. Я тут же опять отворачиваюсь, и, хоть это и продлилась несколько секунд, мои щёки успели начать краснеть.

“Какие красивые у него кудряшки на голове!” – отмечаю про себя довольно.

Нет, не то, чтобы я была фанаткой кудрявых парней, просто мне кажется, ему кудри к лицу. И не важно, что половину лица я так и не увидела.

Наконец этот урок заканчивается, и Ангелина Альбертовна любезно предлагает мне показать, где я буду эти два года спать, кушать, купаться и по нуждам ходить. Надеюсь, не на улице, я такого не переживу.

Да и урок я особо не слушала. Как можно что-то понять, когда на тебя пялятся со всех углов!

Из-за Глеба я здесь, что директрисе он немало заплатил – понятно. И ведь из наших же с мамой денег. А как именно он умудрился уговорить мою маму? Я же упоминала про бокс? Его пострадавшая мордашка сделала своё дело. Мама не верила своим глазам, плакала, но решила, что мне будет лучше в школе, которую порекомендовал заботливый Глеб.

И теперь Ангелина Альбертовна меня куда-то тащит.

– Милана, шевели ногами! – вежливость с неё как-то разом и облетела. – Я учитель, а не личный ассистент! – она остановилась у какой-то подсобки,

– Нина Николаевна рассказала про режим?

Какая ещё Нина? А… директриса. Что-то говорила. Я кивнула.

– Ну так вот: швабра, щётка, коридор!

– Чего? – не сообразила я.

– Уборка, Милана, уборка помещений, – Ангелина вздохнула. – Ты новенькая. Ещё не провинилась. Ну, это пока. Так что, туалеты сегодня не ты чистишь. А вот коридор отсюда, – она топнула ножкой, – до твоей комнаты в самом конце, – показала рукой, – чтоб сиял так, чтоб с его полов есть было можно. Закончишь, можешь отдохнуть. Занимайся своими делами. Отбой строго в девять.

– Помню, – буркнула я.

– Вот и хорошо, – Ангелина Альбертовна мило улыбнулась, снова превратившись в нежную юную нимфу. Она ускакала, стуча по коридору, который мне предстояло отдраить, каблучками, оставив меня наедине со шваброй.

Видимо, где тут что и как, придётся разбираться самой…

Ванна оказалась в ужасном состоянии. Туалеты – частично без кабинок. А что в них происходило… Промолчу. Они не из леса здесь, из пещер! Хотя у пещерных людей стыда наверняка было больше!

Домыв проклятый коридор, как попало побросав швабры и щетки, я отправилась в свою комнату.

3.

Не успеваю сделать последние несколько шагов к двери, как та раскрывается, и я сразу вижу мужской силуэт. От неожиданности опускаю голову и сначала смотрю на пару ног в синих сланцах, потом выше, на упругие мышцы голени, на острые колени. Мне кажется, что этот человек голый, поэтому мой взгляд очень медленно и осторожно поднимается выше.

Я с облегчением выдыхаю, когда натыкаюсь на чёрные шорты. А вот тут прям снова не по себе становится, потому что я вижу, что светлая рубашка расстегнута, и в глаза бросается просто идеальные мышцы живота. Квадратные, немного блестящие от пота кубики. Я никогда не думала, что можно так накачать торс! Нет, ну правда, разве так можно?

И только когда мои глаза, наконец, скользят в сторону, мельком замечаю синий цвет. Синеволосая здесь? Морщусь от досады. Только не говорите, что мне придётся жить с ней? Что угодно, с кем угодно, но только не с ней!

–Ну привет, новенькая, – слышу сверху голос парня с идеальным прессом. Его лица ещё не видела, так и не подняла голову. Но думать, что это тот самый Денис, не стоит. Голос не тот. Этот голос звучит приятно, словно музыка играет.

Наконец, взглянула на парня, что передо мною.

Почему я думаю, что это судьба, или злая шутка? Это тот самый парень с кудряшками и накрашенными глазами. Зачем он красит глаза? Хмм… А кудряшки действительно ему идут, особенно к этой дьявольской ухмылке на губах. И могу отметить, что всё вместе очень привлекательно выглядит.

Он так и не ушёл с дороги. По ширине плеч раздвинутые ноги, руки, спрятанные в карманах шорт, растянутая рубашка. Самодовольная, дьявольская ухмылка, чёрные, пронзительные глаза немного прикрыты его великолепными кудряшками. Чем не модель для модных журналов?

Эх, сердечко забилось… Почему? Сердце забилось быстрее, только не от красоты, а от чувства опасности, что исходило от парня. Я на миг забыла, где нахожусь.

–Оглохла, что ли? – писклявый голос синеволосой фурии режет слух так сильно, что я ненамеренно скривилась и зажмурила глаза. Ох, я бы ещё уши закрыла.

– Точно глухая, – продолжила пищать синеголовая.

Да она напрашивается! Милана, нельзя терять бдительность, – думаю сама себе, – ни в коем случае нельзя лезть в драку, если не хочешь драить туалет. А я не хочу, вот прям совсем!

– Зачётная прессуха, – выдавливаю из себя, собираясь как-то обойти препятствие. Мой папа был боксером, я кое-что понимаю в красиво проработанных мышцах. Впрочем, этот кудряшка, он же мой ровесник? В его возрасте не сложно так прокачать тело. Чего я поплыла? Ничего особенного. Ничего особенного, если включить мозг! Но ещё бы мозг включался, когда тут такое…

–Ну что ты пищишь! – это голос другой девушки. Ого, да тут вечеринка, на которую меня забыли пригласить? Ну ведь они же не знали, что я теперь тоже тут живу!

Наконец-то я заметила ещё одну девушку. На первый взгляд довольно милая девчушка. Светлые волосы, большие, карие глаза, пухленькие маленькие губки. Девушка явно готова ложиться спать, на ней коротенькие бежевые пижамные шорты и такая же бежевая маечка на тоненьких лямках.

–О, ты, наверное, моя соседка, – лучезарно улыбнулась девушка в бежевом и сразу начала всех с прохода выталкивать, продолжая обращаться ко мне. -Проходи! Уже думала, что тебя решили в другую комнату поселить. Тебя долго не было.

Она бесцеремонно вытолкала всех, и я всё же прошла в комнату.

Девушка-пижамка поймала мой ошарашенный взгляд.

–Да, тут не пятизвёздочный отель, но жить можно!

Да уж, действительно. Не пятизвёздочный.

Стены обшарпанные, да ещё и разрисованные. Пол бетонный, кровати как у солдат. Наверное. This is sparta, детка!

– Как тебе? Говорить можешь? – интересуется соседка.

– Миленько, – киваю я. – Концептуально тяготеет к аскетичному минимализму. Жить можно.

«Но недолго», добавляю про себя.

–Чего встали?! – вдруг зарычала моя соседка на парочку, что до сих пор торчала у входа. – Валите, мне ещё нужно с девочкой познакомиться!

И она резко захлопывает дверь у них перед носом.

“Не стоит удивляться, Милана, это не первое преображение за сегодня” – вспоминаю милую, и в то же время злобную Ангелину.

Люди полны сюрпризов. И это место тоже.

4.

Если честно, я уже подготовилась к волне различных вопросов в свою сторону, но Света (так представилась девушка) молча смотрела за тем, как я раскладываю свои вещи. И могу сказать, что это было бы самое оно, если бы не её нетерпеливое постукивание пальцами по решётке кровати.

Я отчётливо осознавала, как ей тяжело молча сидеть.

–Спрашивай, – говорю, отчего Света быстро подскакивает с места и садится ко мне. У неё широкая, довольная улыбка, глаза блестят от радости, а мне просто не верится, что такой цветочек как она может в миг превратиться в самую настоящую хабалку.

–На долго тебя сюда отправили? – сразу переходит к вопросам.

–На два года, – коротко отвечаю, продолжая разбирать вещи.

–Сколько тебе лет?

–Шестнадцать пока, но через несколько месяцев будет семнадцать. А тебе? – тоже решаюсь спросить, а то чувствую себя как на допросе.

–Мне уже есть семнадцать, и если тебе интересно, то я тут до восемнадцатилетия.

–Понятно. И за что тебя сюда отправили? – спросила я больше, наверное, из вежливости. Хотя нет, я спросила, потому что мне интересно.

–Ни за что, – отвечает мне Света, и я удивлённо смотрю на неё. Она продолжает:

–Я сама захотела сюда попасть. И нет, я не дурочка. Просто первый раз сюда меня отправили на год, и после этого я стараюсь делать всё возможное, чтобы вернуться. Тут классно, когда привыкаешь.

Что-то мой мозг отказывается в это поверить. Как можно хотеть жить в таком месте? Как ни крути, дома, на свободе лучше, чем тут, взаперти.

–Если будут вопросы, можешь смело меня обо всём спрашивать. Тут я всех и всё знаю! – воодушевлённо тараторит Света.

“А что мне спрашивать: как выбраться, или как выжить?” – думаю и сама же себя ругаю. Нельзя надеяться на чудо!

–Что вы тут делали? – решаюсь спросить.

–В смысле? – не понимает она, потом до неё доходит, что я про ушедшую компашку. – А! Да ничего, просто сидели, болтали. Это у нас обычная процедура: перед сном обязательно встречаться. Только сегодня Денис с Марком не смоги прийти. Какие-то секретные дела у них, – Света закатывает глаза.

–А этих как звать? – спрашиваю про синеголовую и про кудряшку.

–Вика и Макс, – отвечает соседка, так же улыбаясь.

По-моему, она постоянно улыбается. И как жизнь в этом месте не испортила её? Или я просто не замечаю очевидного…

5.

На утро, после того как мы со Светой уснули на моей кровати, я долго не могла привести мышцы тела в порядок. Не привыкла я спать на таких койках, да ещё с кем-то. Но мы так хорошо разговаривали обо всём, что я не заметила, как уснула.

Ко всему прочему, узнала много интересного. Например, что синеголовая безответно влюблена в Макса. И про её окраску волос тоже есть смешная история. Боже, какой же этот Макс шутник на деле! Надо же так поступить! Сказать девушке, что ему нравится синий цвет волос, а она и побежала красить свои русые космы в синий. Просто верх идиотизма, ей богу!

Могу сказать, что никогда не стала бы такое делать, даже если парень был бы любовью всей моей жизни. Так же Света меня предупреждала о том, что кудряшка – запретный плод, синеголовая никого к нему не подпускает. А вот на вопрос: вместе они или нет, она не ответила. Быстро перевела тему и сделала вид, что не расслышала. Хитрюга она!

–Давай быстрее, нам надо ещё успеть в столовую! – тараторит подскочившая Света, натягивая на себя джинсы. – Господи, и когда я успела так разжиреть?! Она злится, потому что пуговица на джинсах не хочет поддаваться её напору.

Не могу её в этом поддержать. Она не жирная, а наоборот, очень даже, по-моему, худая. В ней от силы килограмм сорок пять.

–Просто поправь сзади, – говорю ей, а сама надеваю кожаные шорты с чёрной майкой.

Я не могу сказать, что я помешанная на кожанках, но я люблю этот материал так же, как и он меня. Многие знакомые завидовали мне за то, что мои кожаные штаны идеально подтягивают и подчёркивают каждую выпуклость моей фигуры. А за это спасибо спортзалу и йоге.

–А как же пробежка, или что там вы делаете по утрам? – спрашиваю соседку.

–О чём ты!? Мы просто уже не успеваем! – Света облегчённо вздыхает, когда пуговица всё же поддаётся.

–А нам за это ничего не будет? – спрашиваю с опаской. Ну я же не хотела выделяться.

–Успокойся, там не обязательно всем быть. Нас прикроет Макс, я ему уже написала! – и показывает мне телефон.

ТЕЛЕФОН?! Какого лешего?

–У тебя есть телефон? Как так-то? У меня забрали! – чуть ли не кричу от возмущения.

–Так надо уметь проносить незаметно! – ухмыляется она в ответ. А я будто знаю об этом. Через металлоискатель-то как! Фокусница! Светка ухмыляется:

–Ладно, ты собралась?

–Да, – то ли отвечаю, то ли бубню себе под нос.

Но Света пропускает это мимо, и мы выходим из комнаты, и соседка больше не говорит ни слова. Вот ни одного словечка до самой столовой.

Место приема пищи, конечно, располагает к чему угодно, но не к приёму пищи. Обшарпанные стены и пол – это уже само собой, даже не удивляет. А вот стол с раздачей еды, металлические подносы и на них что-то… варёное? Тушеное? Месиво

склизкое из овощей. Надеюсь, хотя бы из овощей. Я привыкла к свежим овощам и фруктам. Мне придётся питаться этим? Никак в голове не укладывалось, что за мое нахождение здесь заплачены немаленькие бабки. На что же они потрачены!? Или нас тут хотят попросту угробить?

Я всё же думала, что нам надо взять себе завтрак и всё такое, как бы оно ни выглядело. Что-то кушать надо, а то упаду без сил. Но Света смело шагала между столов и стульев и не обращала внимания на то, что происходит вокруг. Мы прошли несколько групп, сидящих за столами, и, наконец, добрались до пункта назначения.

За одним большим столом сидели сразу бросающаяся в глаза синеголовая, рядом с ней кудряшка, и там же я увидела первого моего знакомого, Дениса. Тот, как только меня заметил, сразу выпрямился и стал разглядывать мои ноги. Даже не скрывает это, вот же нахал!

И кстати, там ещё сидел парень с короткой стрижкой. Этот только раз посмотрел в нашу сторону и сразу начал говорить с Максом. Даже когда мы уже подошли, и Света демонстративно уселась рядом с ним, он так и не повернулся к нам.

А вот фурия чуть ли не кипела от непонятной для меня злости?

6.

–О, я и не заметил тебя, новенькая, – то ли Макс решил поиздеваться надо мной, то ли действительно не заметил, я не смогла понять. Его глаза такие чёрные, игривые, и по ним просто невозможно что-то определить.

–Ничего, я даже рада, что ты меня не замечаешь, – ответила ему с улыбкой. Ну правда, так будет лучше. Он хоть и красивый, но я всё ещё чувствую от него некую опасность. А своим инстинктам я привыкла доверять.

–Какая милашка, ну прям в твоём вкусе! – хохотнул парень, с которым я ещё не успела познакомиться. -Марк! – тут же представился он и протянул мне руку.

В этот раз я быстро ответила, всё же внешность у него более располагающая, чем у Дениса. И рука на ощупь приятная, крепкая. Марк ещё шире заулыбался, когда я начала разглядывать его черты лица. Даже не лицо привлекло меня, а ямочки на щеках от улыбки.

–Милана, – ответила я запоздало и с лёгкой улыбкой.

– На, – подтолкнул он мне поднос с едой.

Я конечно же сразу подтащила поднос к себе. Потом посмотрела на Свету. Оказывается, перед ней тоже уже стоял такой же поднос.

–Спасибо! – ответила я и начала разглядывать, что мне предлагается съесть.

Базовый набор завтрака. Каша, булка с кусочком масла сверху, какао и маленький злаковый батончик.

Интересно… Где это моя новая компашка достала такую еду? Кто-то из них флиртует с буфетчицей? Или я не туда смотрела?

Вот именно один единственный батончик и стал моим завтраком, и это не потому, что я не захотела есть, а потому что поесть не дали.

-Эй, ты! – сзади послышался грубый женский голос, и я на секунду подумала, что это ко мне обращаются, но тут синеголовая скорчила злую мину и посмотрела за мою спину.

Мне тоже пришлось это сделать.

Обернувшись, я увидела двух девушек. Одна была очень крупной и походила больше на пацана, чем на девушку, а вот вторая более-менее по-девичьи выглядела.

В отличие от подруги, на её лице присутствовала косметика, немного теней на веках, румяна и розовый блеск на губах.

–Ты же понимаешь, что я пришла за извинениями? – начала говорить басистая, в упор смотря на Вику.

Вика встала со своего места и наглым образом подошла к этой барышне вплотную. А басистая-то огромная. Вика на две головы ниже, но, даже не смотря на такую разницу между ними, Вика не остаётся в долгу.

–Извинения, говоришь? – тянет она и задирает голову ещё выше. – А не пойти бы тебе в ту дыру, откуда вылезла? – ещё и прилепляет вопрос с ядом.

Столовая ожила, с разных сторон начали улюлюкать и просить драки. Только одна против двоих? Это не честно, да и проигрышный вариант. И поэтому я обращаюсь к Свете с просьбой успокоить подругу, на что она отмахивается и говорит:

–Просто не лезь, это обычное дело. Раз в месяц эти чучелы избивают кого-то, потом успокаиваются. А их требование «извинений» только повод домахаться до нас, – отвечает Света холодно. Вот снова это преображение, соседка стала как сталь, и ничего её не волнует.

И ведь не только её, остальные тоже сидят так, словно это обычное дело. А это бесит, даже сильнее, чем меня бесила синеголовая.

Но не успела я толком что-то понять, как Вика в секунду оказывается на полу, а сверху на неё садится эта кабаниха.

А дальше всё произошло быстро.

– Ты её раздавишь, слезь с неё! – я подскакиваю и собираюсь столкнуть раскабаневшую девку.

– Или что, новенькая? Расплачешься? – издевательским тоном дразнит меня кабаниха, а её подруга посмеивается, заводя зевак.

Вокруг столько народа, и все смотрят с интересом. Только за нашим столом два парня, но и они не собираются вмешиваться, когда девушки собрались выяснять отношения. И ничего, что силой!

– Сама не расплачься, когда я тебе лицо подкрашу. Макияж отстойный. Надо бы добавить цвета, – говоря это, я уже замахнулась для удара. Но мне помешала подруга кабанихи. Она прыгнула на меня, отталкивая. Я увернулась, схватила напавшую за плечо и, пользуясь инерцией её не слишком грациозной туши, толкнула её по-ходу прыжка. Получилось, что в наш стол. Светка лишь отодвинула стул, когда деваха всем своим весом налетела на край столешницы. Загремели подносы, стаканы упали. Моя соседка невозмутимо отряхнула с булки капли пролитого чая и отправила сдобу в рот. Эта худышка же жаловалась на лишний вес. А вон как булки трескает. Лучше бы новой соседке помогла!

Кабаниха так и не слезла с Вики, но за полётом подруги смотрела внимательно.

– Сваливай по-хорошему, – предупредила я. – Удар у меня такой, будешь месяц ходить разукрашенная.

Это я внезапно вспомнила про туалеты. Которые заставят драить в случае участия в драке. Кабаноидная девка сильнее вдавила синеголовку лицом в пол. Та что-то прохрипела, должно быть, ругательство. Стойкая девочка. Стоит на своём. Точнее, лежит. Под толстой кабанейрой. Пора это прекращать.

– Сама виновата, я предупреждала, – только сказала я.

Тут на меня опять напрыгнула её подружка, вцепилась в мои волосы. Ну, точно, пора прекращать. Пришлось применять кулаки…

-Не нужно было! – кричит синеголовая после всего, что произошло. Я даже не знаю, что ей ответить, поэтому только пожимаю плечами. Может, и не нужно было, но я не смогла просто так сидеть и смотреть на это.

–Ну ты просто огонь, новенькая! – хохотнул Макс. Он уже начинает меня раздражать.

–Мог бы и сам заступиться за свою девушку! – зашипела я в его сторону.

–О! Не надо так резко, сейчас ты такая миленькая! – Макс подмигивает. – И в следующий раз не стану лезть.

Да чтоб тебя! Как можно быть таким сухарём? Разве нормально так относиться к своей девушке? И вот её то это устраивает, иначе зачем она обнимает его за талию? И даже не обращает внимания, что он этого не хочет. Зачем так унижаться? Дурдом просто!

Вся заварушка не остаётся без внимания, и через несколько минут охрана ведёт нас прямиком в кабинет директора.

Нина Николаевна ведет беседу с этими двумя напавшими девушками, а потом сразу накидывается с обвинениями на Вику.

–Ты что творишь?! – директриса кричит как сумасшедшая. – Да сколько можно тебя вытаскивать из разных передряг?! Ты сама понимаешь, ещё одна жалоба, и тебя отправят прямиком в тюрьму! Как можно быть настолько тупой и безответственной? —

директриса Нина бьёт кулачком по столу так сильно, что хрустальный графин с водой начинает трястись.

Вика молчит и пялится в одну точку, а точнее на окно позади женщины. Да я сама только замечаю, как тут всё красиво, стильно и дорого обставлено. Явно поработал недёшевый дизайнер. Модные картины в классических, массивных рамах. Мягкий ковёр с причудливым орнаментом. А в шкафу – не мини ли бар это? Нина Николаевна успокаивает алкоголем нервишки?

-А ты зачем полезла? – обращается директриса ко мне. Я просто пожимаю плечами. Всё равно, думаю, наказания не избежать, так зачем тогда объясняться?

–Эта чокнутая сломала мне нос! – невменяемая кабаниха ноет как ребёнок. А недавно крутую из себя стоила. Может, была уверена, что никто не сможет дать ей отпор? А не тут-то было! Сломанный нос – это меньшее из того, что она заслужила.

–Замолчи! У нас стоят камеры, и после просмотра записи я решу, что сделать с инициатором!

А, ну вот, теперь это больше похоже на нормальное, адекватное поведение старшего по званию. Не всё потеряно.

Конечно, рановато радоваться, ведь директриса сказала, что наказание ждёт нас всех. Но мне всё равно, я заступилась за человека, и я права в этом деле!

После долгой воспитательной беседы мы всё же смогли выйти из кабинета. Только я понятия не имела, куда дальше идти.

–Спасибо, – пробубнила синеголовая, – но, всё же, не стоило лезть, теперь и тебе достанется.

–Я иначе не могла, – ответила я ей, шагая по коридору. – Не знаешь, куда нам дальше?

–На урок, конечно. Сейчас у нас английский, – ответила Вика и показала, куда нужно шагать.

Странно, но сейчас она казалась более дружелюбной и общительной. Хоть и сказала всего несколько слов, но всё же это были слова, а не недовольное шипение. Прогресс в наших отношениях! Может, Света всё же была права: если присмотреться не только к местности, но и к людям, то всё не так и плохо.

7.

После уроков, как и вчера, мне пришлось драить полы, а после и раковины в туалете. Но я не расстроилась, ведь за то время, пока мы с Викой очищали раковины, две другие девушки мыли унитазы.

Значит, наше наказание было помягче, чем их. Справедливость есть на свете. Ну, причудливая такая.

Особенно мне понравилось сливать грязную воду в только что выдраенный фаянс. Кабаниха зверела, проверяя, не придётся ли перемывать. Проверяющие ругали даже за грязные брызги. Да уж, наказание трудом. Руки так устали всё это чистить, что и махаться больше не хочется!

-Ааа! – я заныла от усталости и улеглась на кровать.

–Только не говори, что спать собралась! – снова милая Светка подсаживается ко мне и гладит по спине.

–Я только на это теперь годная, – отвечаю ей, не поднимая головы.

–Неа! – говорит соседка и начинает меня щекотать.

Я брыкаюсь и прошу не делать так, но она останавливается только после того, как я поднимаюсь с кровати.

–Так-то лучше! – Светка хлопает в ладошки. -У нас сегодня вечеринка! – она подмигивает, а я удивлённо поднимаю брови.

–Что? – не понимает она.

–У нас отбой через час, какая вечеринка? – напомнила я.

–А ты всегда правильная? – Светка смотрит лукаво.

–Да, но сегодня я уже нарушила одно правило, на вторую заварушку не согласна.

–Прекрати! Мы каждую неделю собираемся на крыше. Это традиция!

–О! – только и ответила я, без всякого энтузиазма.

–Ну же, не будь такой! Я хочу, чтобы ты была с нами! Мы всегда друг друга поддерживаем! -начинает уговаривать меня соседка.

–Ага, я заметила. Прям горой друг за друга.

–Ой, забудь ты про столовую. Так уже давно происходит, а вот ты первая, кто эту систему решила сломать.

–Всё равно не пойду, – я всё ещё упираюсь.

–Ты в одиночку не сможешь тут долго продержаться, – отвечает мне Света. Снова злая и железная Света. Голос холодный и просто неузнаваемый.

–Свет, хватит так говорить, а! А то прям не по себе мне становится.

–Хорошо, перестану, но только если ты начнёшь собираться! -ставит соседка условие. Я устало вздыхаю, но всё же делаю, что она говорит. Может, стоит всё же немного повеселиться.

Пока я пыталась надеть на себя более удобную одежду, Света успела накраситься. Я же решила не менять своё лицо и от макияжа отказалась.

Вскоре мы смогли выйти незаметно из комнаты и пройти через всякие закоулки и хитросплетения коридоров и, наконец, попали на крышу.

Простор. Наконец-то простор! Теперь я поняла, почему им так важно выбираться сюда, на крышу. Я вздохнула полной грудью. Свобода! Свобода от обшарпанных стен, узких коек и пыльных школьных комнат. Здесь можно дышать. И смотреть на небо! Потрясающее, огромное, яркое звёздное небо!