Алфи и Джордж

– Прости, что день не удался, – сказал я и зарылся носом в шею Снежки.

– А ты прости, что нагрубила. Это все от страха. И ты меня выручил, как всегда, – ответила она и тоже потерлась об меня носом.

– Вообще нас выручил Родди, – заметил я.

– Ну и пусть, все равно мой герой ты, а не он.

Ничто не могло меня порадовать сильнее этих слов.

Дверь открылась, и в гостиную вошли наши люди, мокрые до нитки.

– Надо разжечь огонь и переодеться в сухое, пока мы все не простудились, – сказала Карен.

– Вы только посмотрите на них! Полеживают себе в тепле, а нас чуть не смыло на пляже! – добавил Джон, накладывая в камин растопку.

Мы со Снежкой переглянулись, жмурясь от тепла, и усмехнулись в усы. Если б они только знали!

Глава 4

– Надеюсь, вы тут не сильно соскучились, ребята, – сказал Джонатан за завтраком в предпоследний день отпуска.

– Нет. Было клево, – коротко ответил Кристофер.

Собеседник из него не ахти, но, насколько я понимаю, мальчишки-подростки в основном так и разговаривают.

– Мне понравилось бездельничать, – сказала Дейзи. – Если все пойдет по плану, я успею наработаться, когда приедем обратно.

– Полли говорит, что ты станешь следующей Кейт Мосс, – сказала Клэр.

– Мне бы хоть капельку ее успеха, вот было бы счастье, – рассмеялась Дейзи.

Я подумал, что она не понимает всей силы своего очарования, точь-в-точь как Снежка. Когда мы только познакомились, она сторонилась других кошек с Эдгар-Роуд, но вовсе не потому, что считала себя красавицей. Даже сейчас она не замечала, как на нее смотрят кошки и люди. Коты вроде Родди при виде нее захлебывались слюной. И я, признаюсь, от них недалеко ушел.

– Чем займемся сегодня? – спросила Карен, намазывая маслом гренку.

– Для разнообразия можно никуда не ездить. Погуляем по окрестностям, а потом пообедаем дома! – предложил Тим.

– Хорошая мысль, – сказала Клэр и попыталась сунуть ложку каши в рот Саммер, но та стиснула челюсти.

– Гьенка! – крикнула Саммер, когда мама сдалась и опустила ложку.

Клэр страдальчески вздохнула, а Джонатан снисходительно рассмеялся.

– Хоть бы поскорее научилась говорить «кашка» или «яблочко», – сказала Клэр.

– Моя дочь знает, чего хочет, – ответил Джонатан. – Вся в меня.

Клэр его шутливо стукнула:

– Значит, плохи мои дела!

– Я пойду за компьютер, – скромно сказал Кристофер. Он тоже был весь в отца, если я правильно понял это выражение, и делал что-то очень умное с компьютерными программами.

– Слушай, Клэр, ты ведь никак книжку не дочитаешь. Давай я после завтрака покажу Саммер ферму. Она любит животных, а тебя никто не будет отвлекать от чтения, – сказал Джонатан и поцеловал ее в щеку.

– Боже, вот почему я вышла за тебя замуж.

– Джон, я пойду с тобой, – сказала Карен, и Тим согласно кивнул.

Я посмотрел на Снежку: значит, мы снова останемся вдвоем. Может, предложить ей романтичную прогулку по саду? После недавнего приключения мы не отходили далеко от дома: я потерял желание изучать окрестности.

Некоторое время мы со Снежкой провели в саду возле шезлонга, в котором читала Клэр. Крис был в доме, Дейзи на пробежке, остальные ушли гулять. Ближе к полудню мы решили проведать кур, которых я совсем перестал бояться и даже поприветствовал кивком – они закивали в ответ. Теперь-то я понимал, что они ничуть не страшные. Но в свою защиту скажу, что я всю жизнь прожил в Лондоне, а это все-таки не лучшее место для знакомства с разными зверями и птицами.

– Как жизнь, городские? – Из-за забора, за которым прохаживались куры, вдруг выскочил полосатый котяра.

– Привет, Родди, – сказала Снежка.

– Еще раз спасибо за то, что выручил нас. – Я решил быть вежливым.

– Всегда пожалуйста, – самодовольно встопорщил усы он. – Что поделываете?

– Да вот решили прогуляться в последний раз. Завтра мы уезжаем, – добродушно объяснил я.

Мне определенно нравилось в деревне, но я успел соскучиться по Лондону, точнее, по друзьям (особенно по Тигрице) и по остальным моим людям. Суеты, движения и постоянного шума мне тоже не хватало. Здесь по ночам было тихо до жути, а дома я слушал машины, голоса и иногда сирены. К тишине было не так просто привыкнуть.

– Хотите, покажу вам свое любимое место? – предложил Родди.

– А что там? – спросила Снежка.

– Увидишь, красотка. Ну, пошли со мной.

Он сорвался с места, и мы припустили за ним. Пока мы мчались по лугу – к счастью, быки ушли в другое место, – я вновь поразился, как же прекрасно за городом пахнет. И полной грудью вдохнул свежий воздух. Хорошо, что мы решили напоследок выбраться за пределы сада. А раз уж с нами Родди, то бояться нечего. Во всяком случае, мне очень хотелось так думать.

Мы бежали по знакомым местам, мимо луга, где в прошлый раз встретили громадного быка. Сейчас там паслось несколько коров, но они увлеченно щипали траву на другом конце поля и не обратили на нас внимания.

– Давайте шевелите лапами! – поторопил нас Родди.

Наконец дорогу нам преградил ручей. Мы со Снежкой озадаченно переглянулись.

– Не люблю воду, – признался я.

– Кто ж ее любит, Алфи? Но вон там есть мостик. Пошли!

Родди провел нас по маленькому деревянному мосту и остановился. Я посмотрел вокруг: мы оказались на опушке леса, деревья подступали к нам со всех сторон. Запутавшиеся в кронах лучи отражались от листьев и соскакивали на траву солнечными зайчиками. У меня дух захватило от такой красоты.

– Лес! – воскликнула Снежка.

– Ага. Мой лес, – горделиво ответил Родди, хотя я подозревал, что он лукавит.

– Как тут красиво, – сказал я и не преминул сделать комплимент Снежке: – Под стать тебе, милая.

Я ткнул ее носом, она смущенно заулыбалась и встопорщила усы.

– Чем-то похоже на то место, где я жила раньше, – поделилась Снежка. – За нашим садом раскинулся большой лес. Я там гонялась за белками, но белки злые. Думали, что я хочу забрать у них орехи.

– Понятно, почему ты скучаешь по старому дому, – вздохнул я. При всей моей любви к Эдгар-Роуд и Лондону это место мне тоже казалось красивым.

Мы стояли у корней большого дерева. Родди сказал, что с его верхушки открывается роскошный вид. Снежка вопросительно на меня посмотрела и шагнула вперед; я помотал головой. Я уже пару раз застревал на деревьях, и хозяевам приходилось меня снимать. Так что нет, спасибо, как-нибудь обойдусь без этих сомнительных удовольствий. Я остался внизу и смотрел, как Родди со Снежкой взбираются выше и выше. Признаюсь, я немного жалел, что не отважился к ним присоединиться. Но все-таки на твердой земле мне было спокойнее, а чтобы не скучать, я играл с листьями.

Через некоторое время я с облегчением заметил, что Снежка спускается вниз.

– Ну что, идем обратно, пока вас не начали искать, – сказал Родди и пустился трусцой.

Обратно мы отправились другой дорогой. Теплый ветер, солнце, мягкая трава под лапами привели меня в чудесное расположение духа, и я принялся дурачиться: развернулся и пошел хвостом вперед.

– Что ты вытворяешь? – спросила Снежка, шевеля усами.

– Хожу задом наперед!

Чтобы покрасоваться, я попробовал перейти на бег. Это оказалось неожиданно сложно; по правде, я впервые в жизни вытворял такое. В результате зацепился одной лапой за другую, не удержал равновесие – и самым обидным образом шлепнулся. К счастью, на что-то мягкое. Впрочем, радовался я недолго.

Беспокойно мяукнув, я сморщил нос. Что за мерзкий запах? Я встал, хотел отойти подальше и обнаружил, что бегаю кругами, потому что пахло повсюду. Я услышал, как хохочет Родди, и увидел, что Снежка прикрывает мордочку лапой.

– Что смешного? – спросил я.

– Ты сел в коровью лепешку! – воскликнула она.

Я посмотрел на землю: так вот что смягчило мое падение! Громадная лепешка, под стать громадному быку. Я весь вымазался в навозе. Приуныв, я поплелся домой; впереди меня ждало неизбежное купание. Ненавижу принимать ванну, вообще не люблю воду, даже дождь, а про лужи и говорить нечего. Но тут уж никуда не денешься.

Перед домом мы расстались с Родди.

– Повезло тебе, – сказал он мне и кивнул на Снежку; та кокетливо мурлыкнула в ответ.

– Это точно, она чудо. А тебе большое спасибо, – я тепло попрощался с нашим полосатым знакомым.

Покрытый навозом, я не осмелился сунуться в дом.

– Можешь пойти и помяукать погромче, чтобы кто-нибудь вышел сюда? – попросил я Снежку. Пусть я и не люблю купаться, уж лучше ванна, чем эта грязь и жуткий запах.

Снежка убежала в дом и пропала. Мне показалось, что я прождал под дверью почти час, прежде чем она вернулась с Клэр. Меня уже начало мутить от вони: еще одна причина держаться подальше от коров.

– В чем дело? Снежка так размяукалась, я подумала, что-то случилось, – сказала Клэр, пригляделась ко мне повнимательнее и ахнула: – Батюшки, Алфи, в чем ты извалялся?

Я обиженно мяукнул. Неужели она думает, что я специально полез в навоз? Клэр завернула меня в полотенце и на вытянутых руках отнесла в ванную. Судя по выражению мордочки, Снежку происходящее забавляло. Что ж, я ей это припомню!

Клэр набрала в ванну немного воды, ворча, как от меня воняет. Я сидел смирно, понимая, что в моем положении лучше не дергаться. Клэр аккуратно опустила меня в воду; я изо всех сил старался держать себя в лапах, но плавать в горячей воде было невыносимо, и я забарахтался. Я даже не знал, что противнее: ванна или вонь. Хотя нет, все-таки вонь противнее.

– Алфи, не дергайся, – сердито сказала Клэр, но я не мог спокойно сидеть в воде. Мытье продолжалось бесконечно долго, потом Клэр бережно меня вынула и вытерла.

– Пойди ляг перед камином, согреешься и обсохнешь, – сказала она.

Меня не надо было упрашивать: я бегом выскочил из ванной.

Свернувшись у огня, я подождал, пока ко мне присоединится Снежка.

– Теперь ты пахнешь не так жутко, – сказала она и уткнулась мне в шею.

– Когда мы уедем отсюда, я много по чему буду скучать, но больше всего – по камину, – признался я и зевнул.

Насыщенный выдался день! Я закрыл глаза и приготовился смотреть сны про сардины.

Вскоре меня разбудили голоса. Сонно моргнув, я поднял голову и обнаружил, что в гостиной собрались все.

– Даже не верится, что мы завтра уезжаем, – сказал Джонатан.

Я закрыл глаза и опустил голову на лапы. Джонатан сидел, развалившись на диване. Голос у него был мягкий, без обычного напряжения. Он явно хорошо отдохнул.

– Но все равно отпуск получился неплохой, – отозвался Тим.

– Меня беспокоит, как Алфи это перенесет, – произнесла Клэр.

Я навострил уши. Снежка рядом со мной трогательно посапывала во сне. Другие говорили, что она храпит, а для меня это было музыкой.

– И Снежка тоже, – добавила Карен. – Так странно, я и не знала, что кошки привязываются друг к другу. Считается, что они одиночки и уж точно не образуют пары на всю жизнь.

– Как лангусты, – сказал Тим.

– Кто? – переспросил Джонатан. Я решительно не мог уследить за ходом разговора.

– Лангусты образуют пары на всю жизнь, – объяснил Тим.

– Да вы посмотрите, – грустно сказала Клэр, – как они друг к другу прижались. Нет сомнений, что у них любовь.

– Я уже чувствую себя злодеем, – сказал Тим. – Сначала сделал несчастной свою семью, а теперь кошку.

– Может, еще ничего не будет, – заметила Карен.

Я легонько пихнул Снежку, но она спала крепко. Я не понимал, о чем говорят люди, но меня вдруг мороз пробрал.

– Рушить чужое счастье нехорошо, – сказала Клэр.

– Может, ничего не будет, – повторила Карен, своим тоном ставя точку в разговоре.

Что они обсуждали? Неужели меня и Снежку ждет что-то плохое? Я попытался выбросить это из головы, но это было не так-то просто.

Когда люди ушли ужинать, а Джонатан отправился укладывать Саммер, я наконец-то смог поговорить со Снежкой.

– Пока ты спала, я подслушал странный разговор. Мне показалось, что он касается нас. Как будто с нами скоро случится что-то нехорошее. Не знаешь, что люди могли иметь в виду?

Снежка посмотрела на меня прозрачными голубыми глазами:

– Ты о чем? – голос у нее был растерянный, она явно ничего не знала.

– Тим сказал, что не хочет делать свою кошку несчастной, а Карен – что, может, ничего не будет. Я не понял, чего именно, но мне это не нравится.

– Алфи, ты говоришь загадками! Я представления не имею, о чем ты. Вечно тебе неймется. – Снежка зевнула и потянулась.

Ее ничуть не беспокоили мои слова, а я не мог избавиться от дурного предчувствия.

– Как скажешь, только давай держать ушки на макушке.

– Обязательно, Алфи. Я люблю тебя, и мне приятно, что ты за нас переживаешь, но почему бы не подумать о том, как мы замечательно провели отпуск?

Возразить было нечего.

Глава 5

Дома я внезапно затосковал. Люди говорили, что после отпуска это обычное дело. Сначала я обрадовался, что мы вернулись: повидался с Тигрицей и другими приятелями, навестил остальных своих двуногих на Эдгар-Роуд. Все было прекрасно, но… Но меня не покидало недовольство. Мне не нравилось, что нельзя проводить со Снежкой круглые сутки; мы по-прежнему встречались, но гораздо реже, чем за городом. Скучал я и по сельским тропинкам, по свежему воздуху, по романтике, по камину, перед которым мы дремали… Даже по курам. Вдобавок в Лондоне с самого нашего возвращения шли дожди, поэтому большую часть времени я сидел дома, и на душе у меня была такая же хмарь, как и на улице. Я не знал, куда себя деть.

К тому же я не переставал думать о странном разговоре, подслушанном в последний день отпуска. Больше люди этой темы не касались, и мне оставалось только мучиться догадками. Мы со Снежкой держались настороже, но не заметили ничего подозрительного. Да, люди время от времени о чем-то шептались, но они всегда так делают, верно? Скорее всего, Снежка была права, мне стоило выбросить это из головы и перестать волноваться. Зря я себя накручивал… Но я почему-то не мог успокоиться. Я уговаривал себя, что нервы мне расшатала послеотпускная тоска, и только.

Как-то раз я сидел на подоконнике в гостиной и увидел, как человек что-то клеит на фонарный столб у соседнего дома. Вскоре после этого у нашего крыльца появилась Тигрица. Я побежал на кухню, выскользнул на задний двор через кошачью дверцу и поспешил к ней. При виде приятельницы на душе сразу стало легче.

– Привет, Алфи, – сказала Тигрица, слегка запыхавшись.

– Что происходит? – поинтересовался я.

Она кивнула на фонарный столб, и я увидел на нем фотографию полосатого кота и какие-то слова. Прочесть я их, естественно, не мог: кошки не умеют читать.

– Что это? – спросил я.

– Понятия не имею, но пока тебя не было, такие наклеили еще на два столба. Все наши никак в толк не возьмут, зачем это.

– Я тоже не понимаю, – я задумался. – Пойдем к остальным, вдруг кто-нибудь знает.

Противный червячок грыз меня изнутри. Пробегая по улице, мы заметили фотографии незнакомых кошек еще на двух столбах.

– Только эти, других нет? – спросил я Тигрицу.

– Да. Правда, странно?

На своем обычном месте мы застали Элвиса и Нелли. Они сидели не на мокрой траве, а на бетонном тротуаре, где было чуть посуше.

– У нас есть новости, – сверкнула глазами Тигрица.

– Какие? – встрепенулась Нелли, как всегда жадная до сплетен.

– На столб наклеили еще один кошачий портрет.

– Опять? К чему бы это? – спросил Элвис.

– Не знаю, – сказал я, – но мне что-то не нравится.

– Все это очень подозрительно, – кивнула Тигрица. – Думаю, нам следует быть бдительными.

Мы замолчали, и тут подошел Лосось, наш общий недруг.

– Может, он знает, – прошипела Нелли, хотя никому из нас не хотелось его спрашивать.

– Что это вы тут затеваете? – спросил Лосось, подозрительно щурясь. Его хвост ходил ходуном. Лосось был злюка, каких мало, и не упускал возможности нас обидеть.

– Мы просто болтаем. Ты ни с кем не дружишь, тебе не понять, – ответила Тигрица. Она единственная из нас не боялась Лосося.

– Жуть как смешно, Тигрица.

– Лосось, – быстро вмешался Элвис, – только что повесили еще одну кошачью фотографию. Ты не знаешь, зачем они?

Лосось снова дернул хвостом:

– Конечно, знаю, вот только вам не скажу.

– Иными словами, ничего ты не знаешь, – хмыкнул я.

– Помолчал бы! Если кто тут ничего не знает, так это ты, – прошипел он. – Лучше бы сбегал к своей подружке и поинтересовался, как у нее дела.

– К чему ты клонишь? – рассердился я. С какой стати он приплел Снежку?

– Ее хозяева только что говорили с моими. Не стану вдаваться в подробности, но не завидую я вам, ребята, – он самодовольно облизнулся.

– Лосось, немедленно объясни, иначе я…

– Иначе ты что? Натравишь на меня подружку? – он расхохотался и убежал, не дав мне ответить.

– На что это он намекает? – спросила Нелли.

Друзья озабоченно посмотрели на меня, а я почувствовал, как тоскливо засосало под ложечкой. Все-таки не зря я беспокоился. Надо поскорее найти Снежку.

Снежка ждала меня у крыльца. Я с первого взгляда понял, что все ужасно.

– Беда, Алфи, – сказала она.

– Мы что-то натворили? – спросил я. За мной водились разные проделки, но в последнее время я вроде бы вел себя прилично.

– Нет. – Снежка забралась под куст. Тот еще не высох после дождя, но у Снежки был такой серьезный вид, что я не стал ворчать. – Другая беда. Помнишь, ты подслушал разговор? Так вот, правильно ты беспокоился.

– Погоди, Снежка, я ничего не понимаю.

– Вчера Тим и Карен говорили с Дейзи и Кристофером. Похоже, Тиму предложили очень хорошую работу. Мы уезжаем.

– Уезжаете? – переспросил я, холодея до кончиков когтей.

Когда семейство Снеллов поселилось на Эдгар-Роуд, дела у них были чудовищно плохи. Мне пришлось изрядно потрудиться, прежде чем они сдружились с соседями. Значит, все мои старания насмарку?..

– Самый ужас, что работа в графстве Чешир, – мрачно сказала Снежка.

– А где этот Чешир, далеко? – спросил я, заранее страшась ответа.

– Да, полдня езды. Кристофера отдадут в другую школу. Он не против, Дейзи все равно: у нее по работе и так сплошные поездки, а в Лондоне она сможет останавливаться у подружек. А моего согласия никто, естественно, не спрашивает.

– Еще бы. Люди такие эгоисты! Погоди, что же получается? Тебя заберут с Эдгар-Роуд?

Я так вытаращил глаза, что они чуть не выскочили из орбит. Лосось не врал.

– Похоже на то. Только я не знаю когда.

Вид у Снежки был донельзя печальный. Я запаниковал: неужели ее в самом деле увезут? А как же наша любовь? Отпуск, который мы так чудесно провели вместе? Мне было хорошо известно, что люди живут по другим правилам, чем кошки, но не могли же они обойтись с нами так жестоко. Я отказывался в это верить. Это какая-то ошибка.

Остаток дня мы со Снежкой грустили.

– Не хочу домой, – сказала она.

Моя подруга была сердита и растеряна, я тоже. Я старался ее подбодрить, но мало что мог сделать, особенно если учесть одолевавшую меня послеотпускную тоску. Я отвел Снежку к себе домой, и мы, печальные, встревоженные, устроились в моей корзинке, которая стояла в гостиной. Наверно, мы задремали, потому что, когда проснулись, вокруг собрались Клэр, Джонатан, Саммер, Тим и Карен.

– Словно чувствуют, что их разлучат, – сказала Клэр, грустно глядя на нас.

– Алфи очень умный, – заметил Джонатан.

– Откуда им знать? Они же кошки, – сказал Тим.

– Мяу, – возразил я.

– Вот видишь, – невесело улыбнулся Джонатан. – Он все понимает.

Снежка сердито посмотрела на хозяев и уселась рядом со мной. Сна не было ни в одном глазу.

– А может, – голос Карен звучал нерешительно, – может, ты им все подробно расскажешь? Как взрослым людям, в смысле, кошкам.

– В смысле? – спросил Тим. – Ты хочешь, чтобы я перед ними объяснялся?

– Мне кажется, это хорошая мысль, – согласилась Клэр.

– Давай, Тим, вперед, – подначил его Джонатан.

Судя по ухмылке, хозяина ситуация забавляла. Во всяком случае, мне так показалось. Я бросил на Джонатана укоризненный взгляд, и он смутился. Видимо, не совсем потерял совесть: разговор-то предстоял совсем не шуточный.

Тим откашлялся. Мы со Снежкой выжидающе посмотрели на него.

– Нам очень нравится жить на Эдгар-Роуд, у нас тут чудесные друзья. – Тим явно чувствовал себя не в своей тарелке. – Но решение переехать сюда было вынужденным, и, признаюсь, поначалу мы были от него не в восторге. А сейчас нам предстоит еще один сложный выбор. Снежка, Алфи, дело вот в чем: мне предложили работу мечты. Мы сможем снова купить дом, и моя семья будет жить в условиях, которые заслуживает.

Он слегка покраснел. Мы со Снежкой украдкой переглянулись. Я с трудом верил своим ушам – хоть меня уже предупредили о переезде, но слушать, как Тим лично это подтверждает, было тяжело. Я до последнего надеялся, что это лишь глупые сплетни.

– Нам было хорошо здесь, – продолжал Тим, – но мы посоветовались и поняли, что такой шанс упускать нельзя. Через несколько недель мы уезжаем. Честно говоря, решать пришлось очень быстро, – он посмотрел на нас, ожидая ответа, но мы не шевельнулись. Тогда он виновато добавил: – А вас разлучать я совсем не хотел.

– Алфи, это же не трагедия, – сказала Клэр и подхватила меня на руки. Но я-то знал, что трагедия. Я посмотрел на Снежку, которая сидела в моей корзинке, уже не грустная, но возмущенная до глубины души, и почувствовал, что моя жизнь рушится. Во мне тоже всколыхнулась ярость: как они могут так с нами поступать?

Я задумался, не убежать ли – вернуться со Снежкой за город, где нам было так хорошо. Но я знал, что побега не будет. При всей любви я не готов был ради нее снова жить под забором. Да и своих дорогих людей мы бы не бросили, хоть сейчас на них и обиделись. Положение было совершенно безвыходное.

Хозяева принялись нас успокаивать, но я слышал только звон своего разбитого сердца.