Kitobni o'qish: «Подменённый рушник»

– Возьмёшь грех на себя? – сухощавая старуха лежала на лавке в углу своей землянки.

В свете лучины Аглая не могла разглядеть её лица, но была готова на всё, чтобы отомстить Накрасе.

Девушки были подругами, симпатизировавшими одному парню – Бориславу, сыну кузнеца. Однако, юноша отдал предпочтение Накрасе, а Аглая, считавшая Борислава своим, не на шутку разозлилась. Она осыпала пару проклятьями, когда те пригласили девушку на свадьбу. Теперь же, Аглая находилась в землянке изгнанной и селения ведьмы, с просьбой наслать на уже бывшую подругу порчу, да чтобы поядрёнее.

– Знаешь же, что придётся,– скрипела с лавки ведьма. – Если передумаешь в последний момент, или испугаешься содеянного – ничего поделать будет нельзя. Подумай, девка.

– Я всё решила,– рыкнула Аглая. – Что ты хочешь за порчу?

– Ох и горячая же ты,– старуха тяжело поднялась и села на лавке. – Жалеть будешь опосля, ко мне не приходи, не плачься!

– Сама разберусь!

– На погибель? -ведьма медленно встала и поковыляла к столу, на котором лежали пучки сушеных трав.

– Лютую,– у Аглаи загорелись глаза.

– На свадьбу позвали,– старуха подняла глаза на девушку. – Проклинала?

– Ещё как,– подбоченилась девушка.

– Зря,– ведьма поднесла к сморщенному бурому лицу один из пучков. – Сложнее будет…

Она почесала кончик носа и промолвила:

– Что слышно в селении? Блаженные аль дураки есть?

– Дарьюшка дурная,– удивилась Аглая. – Орёт вместе с петухом, спит со свиньями.

– Годится,– старуха потёрла сухонькие ручонки. – Приведёшь Дарьюшку ко мне завтра на рассвете, будет лютая порча для твоей Накрасы.

Ещё затемно Аглая выманила дурную Дарьюшку из загона свиней, до того, как начал кричать петух, чтобы никто из селян не увидел их. Путь был не близкий и Аглая запаслась репой, чтобы подкармливать дурочку по пути в логово ведьмы.