Kitobni o'qish: «Жемчужины русской поэзии»

Сборник

Shrift:

Составитель А. Филиппов

Живые лучи солнца русской поэвии

Пожалуй, не будет преувеличением сказать, что вся русская поэзия первой половины XIX века, которую не без оснований называют золотым веком, создавалась под влиянием Пушкина.

Ведь именно Пушкин, вобрав в себя опыт таких предтеч, как Ломоносов, Державин, Радищев и Карамзин, обогатив его, с одной стороны, прямыми заимствованиями формы и рифмы французской поэзии, а с другой – через Арину Родионовну, через деревенский фольклор, – народными традициями, явился началом всех начал в русской поэзии.

Удивительно, но все последующие за Пушкиным русские поэты, каждый по-своему, продолжают разрабатывать темы и направления, намеченные нашим гением словесности и поэтами его эпохи.

Это романтическая, психологическая лирика, представленная Жуковским, а затем Козловым. Это философская поэзия Веневитинова и Баратынского. Это – неоклассицизм, продолжение античных традиций в лице Батюшкова, Гнедича, Дельвига.

Это поэты ярко выраженного гражданственного направления и, прежде всего, поэты-декабристы Рылеев, Глинка, Кюхельбекер, Катенин, ранний Языков, Одоевский.

И наконец, поэты, сумевшие сплавить романтизм с реализмом, гражданственностью, – Денис Давыдов, Вяземский, Баратынский.

«Что же касается до Пушкина, – писал Гоголь, – то он был для всех поэтов, ему современных, точно сброшенный с неба поэтический огонь, от которого, как свечки, зажигались другие самоцветные поэты. Вокруг его образовалось их целое созвездие…»

Поэтов пушкинской поры, пушкинской школы объединяет не только желание утвердить в поэзии новые идеи и формы, но и стремление к гармонии, мастерству, завершенности и изяществу стиха.

Поэзия XIX века, особенно первой его половины, чрезвычайно личностна, психологична, очень лирична. Наиболее ярко это проявляется в произведениях Жуковского и Батюшкова.

Говоря о значении Василия Жуковского, о его романтизме, как новом этапе русской поэзии, великий критик Виссарион Белинский писал: «Все заговорили о романтизме, о новой теории поэзии; все восстали против владычества псевдоклассической французской поэзии. В поэзии русской явились луна и туманы, уныние и грусть, смерть и гроб… Необъятно велико значение этого поэта для русской поэзии и литературы».

Элегии и баллады Жуковского, его лирические стихотворения оплодотворили поэзию всего XIX века, вплоть до Александра Блока. Даже Пушкин считал себя учеником Жуковского.

Последователем его был и Иван Козлов. Подобно своему учителю, он писал элегии, стансы, баллады, много переводил из европейской поэзии. Знаменитый «Вечерний звон» И. Козлова до сих пор входит в репертуар лучших исполнителей романса.

«… Батюшков столько же классик, сколько Жуковский романтик…» – писал «неистовый Виссарион». В отличие от Жуковского, Константин Батюшков прозрачен, рельефен и пластичен, он обращается к земным радостям и печалям. Пушкин называл его «чудотворцем».

В Античности, в древнегреческой демократии и искусстве видели идеальный мир и гармонию Николай Гнедич и Антон Дельвиг. К концу десятых годов XIX века, когда Пушкин, Дельвиг, Кюхельбекер еще только входили в литературу, Гнедич был уже известным поэтом. Настоящим литературным подвигом стал его перевод «Илиады» Гомера.

Интересно, что, наряду с увлечением Античностью, Дельвиг обращался к романсу и русской народной песне. Песни на его стихи прочно вошли в народный репертуар и исполняются до сих пор.

В. Тепляков – поэт, которого очень высоко ценил Пушкин, – сегодня почти неизвестен. Автор элегий, стансов, пропитанных байроновскими мотивами, он занимал достойное место среди современных ему поэтов.

К. Рылеев, В. Кюхельбекер, А. Одоевский, Ф. Глинка, по словам Герцена, – «богатыри, кованные из чистой стали». Поэты-декабристы творили под воздействием просветительских, свободолюбивых традиций и идей своего времени. Их творчество, отмеченное высоким стилем, пропитано особым типом романтизма – гражданственного и героического.

В их поэтическом арсенале звучат такие понятия, как народ, свобода, отчизна, деспот, тиран, вольность.

Произведения лицейского друга Пушкина Вильгельма Кюхельбекера мало печатались при жизни и стали известными широкому читателю много десятилетий спустя после смерти поэта. Многие современники недолюбливали и не понимали его. Пожалуй, лучше всего дает о нем представление как о личности и поэте роман Ю. Тынянова «Кюхля».

Другой поэт – декабрист Федор Глинка тяготел к архаике, разрабатывал библейскую тему в своих «псалмах». Это было своего рода прикрытием для выражения свободолюбивых идей.

Поэт Павел Катенин был членом ранних декабристских обществ, однако, ввиду высылки его из Петербурга, участия в восстании не принимал. Для его творчества была характерна романтическая идея героизации прошлого Руси, народности и национального своеобразия. Когда читаешь его балладу «Мстислав Мстиславич», возникает ощущение прямого родства со «Словом о полку Игореве»: «Не белые лебеди,/Стрелами охотников/Рассыпаны в стороны,/Стремглав по поднебесью,/Испуганны, мечутся».

Именно литературным следованием Катенину отмечена поэма Пушкина «Руслан и Людмила».

Поэт-декабрист Александр Одоевский свои лучшие стихотворения создал уже после разгрома дворянского восстания. Находясь в ссылке, он сохранил веру в революционные идеалы. Отчетливо звучат в его поэзии и трагические, романтические ноты, словно предвещая будущую патетику Лермонтова.

Интересно, что в конце 1837 года по личному распоряжению Николая I Одоевский был переведен из сибирской ссылки рядовым в кавалерийский полк, расквартированный на Кавказе, где поэт-декабрист встретился и подружился с Лермонтовым.

Поэзия Дениса Давыдова неотделима от его жизни. Альтер эго – кутила, лихой гусар, рубака, весельчак, жуир и любитель выпить, Давыдов преднамеренно отказывается от поэтической изысканности, бравирует гусарским жаргоном, пишет живым, разговорным языком. Пушкин признавал, что в молодости подражал его слогу и усвоил его манеру.

Петр Вяземский – близкий друг Пушкина, его единомышленник. Поражает широта его поэтического таланта. Он автор гражданских од, сатир, басен, эпиграмм и элегий, остроумный памфлетист. Как и Пушкина, его можно было бы назвать «декабристом без декабря». Для него поэзия – это, прежде всего, выражение точной и ясной мысли, реальной деятельности. Его творчество охватывало самые разные стороны жизни. В 1824 году Вяземский издал поэму Пушкина «Бахчисарайский фонтан» со своим предисловием. Пушкин высоко ценил Вяземского как поэта. Он писал ему: «Мой милый, поэзия твой родной язык, слышно по выговору…»

«Из поэтов времен Пушкина, – отмечал Гоголь, – более всех отделился Языков. С появлением первых стихов его всем послышалась новая лира, разгул и буйство сил, удаль всякого выраженья, свет молодого восторга и язык, который в такой силе, совершенстве и строгой подчиненности господину еще не являлся дотоле ни в ком. Имя Языков пришлось ему недаром. Владеет он языком, как араб конем своим…»

Любимой песней, своего рода гимном русских революционеров-народников стало стихотворение Николая Языкова «Пловец», положенное на музыку: «Будет буря: мы поспорим/И пому-жествуем с ней».

Евгений Баратынский, наверное, самый значительный из поэтов пушкинской поры. Это, прежде всего, поэт-мыслитель. Окружающий мир он воспринимает не так эмоционально, как большинство поэтов; скорее, он пытается философски осмыслить жизнь. Любимый жанр Баратынского – элегия. Стихи наполнены размышлениями о смысле и бренности жизни, о тоске, одиночестве, о неизбежности смерти. Пушкин называл его Гамлетом.

Поэтом-философом был и рано ушедший Дмитрий Веневитинов, принадлежавший к кружку любомудров и в своем творчестве предвосхитивший появление Лермонтова с его трагичным мироощущением. Всего двадцать два года прожил он на свете, но литературное его наследие до сих пор поражает своей силой.

Говоря о влиянии Пушкина на русскую поэзию, нельзя не отметить, что Михаил Лермонтов, еще учась в благородном пансионе при Московском университете, находился под ярким впечатлением его творчества. Однако буквально с первых стихотворений молодой поэт вступает в конфликт с обществом, «светом», ему свойственны оппозиционность во взглядах, мятежный, «байронический» дух.

И хотя Лермонтов не был знаком с Пушкиным, но после «Смерти поэта», после возвращения из кавказской ссылки, он входит в пушкинский литературный круг, знакомится с Жуковским, Вяземским, Карамзиным. Но в дальнейшем его независимость – как личная, так и литературная – проявилась в том, что он так и не сошелся близко ни с пушкинским кругом, ни со славянофилами.

Мало известен нашим современникам Василий Львович Пушкин – родной дядя Александра Сергеевича, прекрасный поэт, блестяще владевший несколькими европейскими языками. Утверждая новый, свободный поэтический стиль, будучи последовательным сторонником Н.М. Карамзина, он отличался не только большой творческой плодовитостью, но и разнообразием жанров.

Сегодня трудно представить, но Нестор Кукольник был необычайно популярен в широких кругах своих современников. Драматург, поэт, прозаик, он активно участвовал в литературной жизни обеих столиц. Н. Кукольник сотрудничал в журнале «Библиотека для чтения», издавал «Художественную газету». Композитор Глинка писал романсы на его стихи и цикл из 12 музыкальных пьес.

Его стихотворная драма из эпохи Смутного времени «Рука Всевышнего отечество спасла» удостоилась высочайшего одобрения Николая I, как образец патриотического сочинения. А знаменитая «Попутная песня»? «Православный веселится наш народ./И быс-трее, шибче воли/Поезд мчится в чистом поле».

Тем не менее поэты пушкинского круга не разделяли восторженного отношения к Н. Кукольнику. Причиной было абсолютное несовпадение эстетической позиции и социальных устремлений. Впрочем, аналогии существуют и в наше время…

Алексей Кольцов, родившийся в семье зажиточного воронежского мещанина, подготовил своим творчеством появление целой плеяды писателей-разночинцев, ворвавшихся в русскую литературу во второй половине XIX века вместе с отменой крепостного права и развитием капитализма.

В 1836 году, будучи уже автором первого стихотворного сборника, он приезжает в Москву и Петербург по делам своего отца и, посещая литературные салоны, знакомится с Жуковским, Вяземским и Пушкиным, который сразу увидел в Кольцове человека большого таланта.

Кольцов активно занимается самообразованием и литературным творчеством, но родные не одобряют его увлечения. В Воронеже его держат семейные и финансовые проблемы и тяжелая болезнь, от которой он в 1842 году в тридцатидвухлетнем возрасте умирает.

Тема народности, крестьянской жизни и труда является главной в творчестве Кольцова. Он пробовал себя в разных жанрах – от стихов до «русской песни». Не случайно его стихотворения, положенные на музыку, приобрели широкую известность, как, например, знаменитый «Хуторок».

Константин Аксаков, старший сын писателя Сергея Аксакова, был широко одаренным человеком. На протяжении всей жизни он серьезно занимается наукой (историей и лингвистикой), выступает как поэт, переводчик, литературный критик, публицист, драматург. В начале 40-х годов XIX века К. Аксаков сближается со славянофилами И. Киреевским и А. Хомяковым и вскоре становится одним из главных идеологов славянофильства.

В стихотворении «Петру» он выразил отрицательное отношение к Петровским реформам, оторвавшим, по его мнению, Россию от присущих ей изначально национальных жизненных основ и насильно повернувшим ее на путь внешнего подражания Западу.

Иван Аксаков, младший сын Сергея Аксакова, на протяжении всей жизни испытывал пристальное внимание властей, находивших, что ему присущ опасный образ мыслей. С начала 50-х годов XIX века он тоже сближается со славянофилами, что и определяет направление его литературной деятельности. Поэзия С. Аксакова отражает общественные и философские его пристрастия.

Нет, пожалуй, грамотного человека, не знающего знаменитых строк: «Как хороши, как свежи были розы…» Кто только не обыгрывал их в своих произведениях, в том числе, например, И.С. Тургенев. А автор этих бессмертных строк – Иван Мятлев – вел жизнь беспечного светского человека. Остроумный, скорый на эксцентрические шутки и розыгрыши, он создал себе репутацию шута. Будучи вхож во многие литературные салоны, Мятлев тесно общался с Пушкиным, Жуковским, Вяземским, Лермонтовым. Большую часть его творчества составляют стихи «на случай», шуточные письма в стихах, каламбуры.

Великий русский писатель И.С. Тургенев в самом начале 1840-х годов обращался преимущественно к поэзии. Находясь под сильным влиянием Пушкина и Лермонтова, Иван Сергеевич создал несколько настоящих поэтических шедевров, например знаменитое «В дороге» – «Утро туманное, утро седое…», ставшее на века одним из лучших русских романсов.

От Пушкина через Лермонтова русская поэзия обратилась к внутренним чувствам и переживаниям человека, дала толчок психологической литературе, которая позднее разовьется в шедевры русской прозы конца XIX века.

Афанасий Фет особенно блестяще передавал тончайшие нюансы чувств, движения души, настроения. «Умение ловить неуловимое» отмечали в его творчестве критики. Он вошел в историю русской поэзии как яркий представитель «чистого искусства».

Одним из величайших поэтов-лириков справедливо считается и Федор Тютчев. Истинный масштаб его дарования открыл Н.А. Некрасов. С восхищением отзывались о его творчестве Иван Тургенев и Лев Толстой. А стихотворение «Люблю грозу в начале мая…» вошло в золотой фонд отечественной поэзии.

Русская поэзия всегда была неотделима от общественно-политической жизни. «Поэт в России больше, чем поэт», – скажет наш современник Е. Евтушенко. В начале XIX века именно любовь к России заставила Рылеева произнести: «Я не Поэт, а Гражданин», а Некрасова – слегка поправить: «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан».

Совсем еще молодым человеком Н.А. Некрасов принял пушкинскую формулу: «Для сердца нужно верить». В качестве эпиграфа он предпослал ее впервые напечатанному в сборнике «Мечты и звуки» стихотворению «Незабвенная».

Еще в середине 1840-х годов поэт выступил от лица «рожденных для труда, страданья и оков», певцом крестьянской Руси. Едва ли не первым поэт-гражданин дал ничем не прикрашенное изображение жизни русского крестьянства. Однако Некрасову были тесны рамки лирических произведений. И он обращается к жанру поэм из народной жизни – «Коробейники», «Мороз, Красный нос», «Кому на Руси жить хорошо».

Более тридцати лет Николай Алексеевич возглавлял передовую русскую журналистику: был редактором журнала «Современник», основанного еще Пушкиным, а после его закрытия – журнала «Отечественные записки». Именно ему в этом качестве при-

надлежит открытие многих великих имен в русской литературе, и прежде всего Л.Н. Толстого.

От Пушкина – через Некрасова – идет в русской поэзии реалистическая тема с изображением народного быта, ярко проявляющаяся в стихах Кольцова, Никитина.

От Лермонтова к Некрасову развивается гражданская тема с ее беспощадной критикой современности. Она еще не раз напомнит о себе в произведениях Есенина, Маяковского, Заболоцкого, Твардовского…

Творчество Пушкина и его современников, как старших, так и младших, творчество тех, кто шел за ними в русле новой традиции, создало тот могучий, гибкий, богатый и прекрасный русский язык, который поэтично и восторженно воспел Гоголь, который явился основой великой русской литературы.

Юрий КИРИЛЕНКО

Г.Р. Державин
1743–1816

«Река времен в своем стремленьи…»

Река времен в своем стремленьи
Уносит все дела людей
И топит в пропасти забвенья
Народы, царства и царей.
А если что и остается
Чрез звуки лиры и трубы,
То вечности жерлом пожрется
И общей не уйдет судьбы!
6 июля 1816

И.Ф. Богданович
1743–1803

«Бедáми смертными объят…»

Бедáми смертными объят,
Я в бездне ада утопаю;
Еще взвожу ослабший взгляд,
Еще на небо я взираю.
Твой суд, о Боже, прав и свят,
Тебя я в помощь призываю:
Воззри, как грудь мою теснят
Прости, Творец, сию вину,
Что день рождения кляну,
Когда от мук ослабеваю.
Ты сердца видишь глубину:
Хоть в адских пропастях тону,
Но от себя спасенья чаю.

1761

И.И. Дмитриев
1760–1837

«Други! время скоротечно…»

Други! время скоротечно,
И не видишь, как летит!
Молодыми быть не вечно;
Старость вмиг нас посетит.
Что же делать? Так и быть,
В ожиданьи будем пить.

Пусть арак ума убавит
Между нас у остряков!
Он сердца зато заставит
Говорить без колких слов.
Лучший способ дружно жить —
Меньше врать, а больше пить.

Посмотрите, как уныла
Вся природа на земли:
Осень рощи обнажила;
Ах! и розы отцвели.
Как же грусть нам усладить?
Чаще пунш с араком пить.

О, арак, арак чудесный!
Ты весну нам возвратил;
Ты согрел, как май прелестный,
Щеки розами покрыл.
Чем же нам тебя почтить?
Вдвое, втрое больше пить.

1795

Н.М. Карамзин
1766–1826

Веселый час

Братья, рюмки наливайте!
Лейся через край вино!
Всё до капли выпивайте!
Осушайте в рюмках дно!

Мы живем в печальном мире;
Всякий горе испытал,
В бедном рубище, в порфире, —
Но и радость Бог нам дал.

Он вино нам дал на радость,
Говорит святой мудрец:
Старец в нем находит младость,
Бедный – горестям конец.

Кто все плачет, все вздыхает,
Вечно смотрит Сентябрем, —
Тот науки жить не знает
И не видит света днем.

Все печальное забудем,
Что смущало в жизни нас;
Петь и радоваться будем
В сей приятный, сладкий час!

Да светлее сердце наше,
Да сияет в нем покой,
Как вино сияет в чаше,
Осребряемо луной!

1791

Осень

Веют осенние ветры
В мрачной дубраве;
С шумом на землю валятся
Желтые листья.

Поле и сад опустели;
Сетуют холмы;
Пение в рощах умолкло —
Скрылися птички.

Поздние гуси станицей
К югу стремятся,
Плавным полетом несяся
В горних пределах.

Вьются седые туманы
В тихой долине;
С дымом в деревне мешаясь,
К небу восходят.

Странник, стоящий на холме,
Взором унылым
Смотрит на бледную осень,
Томно вздыхая.

Странник печальный, утешься!
Вянет Природа
Только на малое время;
Всё оживится,

Всё обновится весною;
С гордой улыбкой
Снова Природа восстанет
В брачной одежде.

Смертный, ах! вянет навеки!
Старец весною
Чувствует хладную зиму
Ветхия жизни.

1789, Женева

Выздоровление

Нежная матерь Природа!
Слава тебе!
Снова твой сын оживает!
Слава тебе!

Сумрачны дни мои были.
Каждая ночь
Медленным годом казалась
Бедному мне.

Желчию облито было
Всё для меня;
Скука, уныние, горесть
Жили в душе.

Черная кровь возмущала
Ночи мои
Грозными, страшными снами.
Адской мечтой.

Темное сердце вздыхало
Ночью и днем. —
Тронули матерь-Природу
Вздохи мои.

Перст ее, к сердцу коснувшись,
Кровь разжидил;
Взор ее светлый рассеял
Мрачность души.

Всё для меня обновилось;
Всем веселюсь:
Солнцем, зарею, звездами,
Ясной луной.

Сон мой приятен и кроток;
Солнечный луч
Снова меня призывает
К радостям дня.

13 декабря 1789, Женева

А.Н. Радищев
1749–1802

Бова
(Отрывок)

Из среды туманов серых
Времен бывших и протекших,
Из среды времен волшебных,
Где предметы все и лица
Чародейной мглой прикрыты,
Окружении нам казались
Блеском славы и сияньем;
Где являются все вещи
Исполинны и иройски,
Как то в камере-обскуре;
Я из сих времен желал бы
Рассказать старинну повесть,
И представить бы картину
Мнений, нравов, обычаев
Лет тех рыцарских преславных,
Где кулак тяжеловесный
Степень был ко громкой славе,
А нередко – ко престолу;
Где с венцом всегда лавровым
Венец миртовой сплетался,
Где сражалися за славу
И любили постоянство.

1799

А.Ф. Мерзляков
1778–1830

Песня

Среди долины ровныя,
На гладкой высоте,
Цветет, растет высокий дуб
В могучей красоте.

Высокий дуб развесистый,
Один у всех в глазах;
Один, один, бедняжечка,
Как рекрут на часах!

Взойдет ли красно солнышко —
Кого под тень принять?
Ударит ли погодушка —
Кто будет защищать?

Ни сосенки кудрявыя,
Ни ивки близ него;
Ни кустики зеленые
Не вьются вкруг него.

Ах, скучно одинокому
И дереву расти!
Ах, горько, горько молодцу
Без милой жизнь вести!

Есть много сребра, золота —
Кого им подарить?
Если много славы, почестей —
Но с кем их разделить?

Встречаюсь ли с знакомыми:
Поклон – да был таков;
Встречаюсь ли с пригожими —
Поклон да пара слов.

Одних я сам пугаюся,
Другой бежит меня.
Все други, все приятели
До черного лишь дня!

Где ж сердцем отдохнуть могу,
Когда гроза взойдет?
Друг нежный спит в сырой земле,
На помощь не придет!

Ни роду нет, ни племени
В чужой мне стороне;
Не ластится любезная
Подруженька ко мне!

Не плачется от радости
Старик, глядя на нас;
Не вьются вкруг малюточки,
Тихохонько резвясь!

Возьмите же всё золото,
Все почести назад;
Мне родину, мне милую,
Мне милой дайте взгляд!