Kitobni o'qish: «Самые известные песни»

Сборник

Shrift:

Народные песни

«Ах, вы, сени, мои сени…»

Ах, вы, сени, мои сени,
Сени новые мои,
Сени новые, кленовые,
Решетчатые!

Как и мне по вам, по сеничкам,
Не хаживати.
Мне мила друга за рученьку
Не важивати!

Выходила молода
За новые ворота,
Выпускала сокола
Из правого рукава.

На полетике соколику
Наказывала —
«Ты лети, лети, соколик,
Высоко и далеко.

И высоко, и далеко
На родиму сторону;
На родимой на сторонке
Грозен батюшка живет.

Он грозен, сударь, грозен,
Он не милостивой,
Не пускает молоду
Поздно вечером одну.

Я не слушала отца,
Спотешала молодца.
Я за то его спотешу,
Что один сын у отца.

Что один сын у отца,
Уродился в молодца —
Зовут Ванюшкою,
Пивоварушкою».

Пивовар пиво варил,
На губной играл гармошке,
Зелено вино курил,
Красных девушек манил:

«Вы пожалуйте, девицы,
На поварню на мою!
На моей ли, на поварне
Пиво пьяно на ходу.

На моей ли, на поварне
Пиво пьяно на ходу,
Пиво пьяно на ходу
И на сладком на меду».

«Ах ты, степь широкая…»

Ах ты, степь широкая,
Степь раздольная,
Широко ты, матушка,
Протянулася.

Ой, да не степной орел
Подымается,
Ой, да то донской казак
Разгуляется.

Ой, да не летай, орел,
Низко ко земле,
Ой, да не гуляй, казак,
Близко к берегу!

«Барыня, барыня, сударыня барыня!…»

Барыня, барыня, сударыня барыня!
Приехала барыня
                    из деревни во Москву;
Становилась барыня
                    во палатах каменных.
Мимо тех ли ведь палат
                    шла дорожка хороша;
По той по дороженьке
                    офицер часто ходил,
Офицер часто ходил,
                    на окошечко глядел.
У барыни, барыни
                    глаза разгорелися,
Глаза разгорелися,
                    вся кровь воскипелася.
«Офицерик молодой,
                    побывай ко мне, душа!»

У барыни, барыни, сударыни барыни,
Офицер и побывал,
                    со барышней посидел,
У барыни посидел,
                    с нею время препровел.
Чаем-кофием поила,
                    в уста его целовала,
К нежну сердцу прижимала,
                    таки речи говорила:
«Я счастлива бы была,
                    кабы век с тобой жила!»

Валенки

Валенки да валенки!
Ах, не подшиты, стареньки!
Нельзя валенки носить,
Ох, не в чем к милому сходить!
Ух ты, Коля, Коля-Николай,
Сиди дома, не гуляй!
Не ходи на тот конец,
Ой, да не носи девкам колец!
Чем подарочки носить —
Лучше валенки подшить.
Валенки да валенки!
Ах, не подшиты, стареньки!
Суди, люди, да суди, Бог,
Как же я любила:
По морозу босиком
К милому ходила!
Валенки да валенки!
Ах, не подшиты, стареньки!

Вдоль по Питерской¹

Вдоль по Питерской,
по Тверской, Ямской,
По Тверской, Ямской, по дороженьке.

Едет мой милой, мил на троечке,
Мил на троечке с колокольчиком.

Мил на троечке с колокольчиком,
С колокольчиком, со бубенчиком…

Пишет мой милой ко мне грамотку,
Ко мне грамотку – весть нерадостну.

Весть нерадостну не пером писал,
Не пером писал, не чернилами.

Пишет милый мой горючими слезьми,
Горючими слезьми молодецкими:

«Не сиди, Дуня, поздно вечером,
Поздно вечером под окошечком;

Ты не жги, не жги воскову свечу,
Воскову свечу воску ярого;

Ты не жди, не жди дорога гостя,
Дорога гостя, дружка милого!»

«Вдоль по улице метелица метет…»

Вдоль по улице метелица метет;
За метелицей мой миленький идет.
Ты постой, постой, красавица моя,
Дай мне наглядеться, радость, на тебя!

На твою ли на прекрасну красоту,
На твое ли да на белое лицо.
Ты постой, постой, красавица моя,
Дай мне наглядеться, радость, на тебя!

Красота твоя с ума меня свела,
Сокрушила добра молодца меня.
Ты постой, постой, красавица моя,
Дай мне наглядеться, радость, на тебя!

«Во поле береза стояла…»

Во поле береза стояла,
Во поле кудрявая стояла,
Люли-люли, стояла,
Люли-люли, стояла.

Некому березу заломати,
Некому кудряву заломати,
Люли-люли, заломати,
Люли-люли, заломати.

Я ж пойду погуляю,
Белую березу заломаю,
Люли-люли, заломаю,
Люли-люли, заломаю.

Срежу я с березы три пруточка,
Сделаю из них я три гудочка,
Люли-люли, три гудочка,
Люли-люли, три гудочка.

Четвертую балалайку,
Четвертую балалайку,
Люли-люли, балалайку,
Люли-люли, балалайку.

Пойду на новые на сени,
Стану в балалаечку играти,
Люли-люли, играти,
Люли-люли, играти!

«Во саду ли, в огороде…»

Во саду ли, в огороде
Девица гуляла,

Она ростом невеличка,
Собой круглоличка.

За девицей детинушка
Бел-кудрявый ходит,

Он и ходит, он и ходит,
Ничего не молвит.

«Что ж ты, молодец кудрявый,
Ко мне редко ходишь?» —

«Ой, и рад бы я ходить,
Да нечем дарити…

Подарю тебя, милая,
Дорогим подарком,

Дорогим, душа, подарком,
Жемчугом, китайкой». —

«Жемчугу я не хочу,
Китайки не надо,

Когда любишь, мил, то купишь
Золото колечко;

Золотое я колечко
Прижму ко сердечку…»

«Выйду на улицу – солнца нема…»

Выйду на улицу – солнца нема,
Парни молодые свели меня с ума.
Выйду на улицу, гляну на село —
Девки гуляют, и мне весело.

Матушка родная, дай воды холодной,
Сердце мое так и кидает в жар.
Раньше я гуляла во зеленом саду,
Думала, на улицу век не пойду.

А теперь под вечер аж пятки горят —
Ноженьки резвые в пляску хотят.
Я пойду на улицу, к девкам пойду,
Голосом звонким я им подпою.

Матушка, слышишь, соловушка поет,
А там, под горою, пляска идет —
Девки голосистые звонко поют,
Мне да, молоденькой, спать не дают.

«Еще что же вы, братцы, призадумались…»

Еще что же вы, братцы, призадумались,
Призадумались, ребятушки,
                                   закручинились,
Что повесили свои буйные головы,
Что потупили ясны очи во сыру землю?

Еще ходим мы, братцы, не первый год,
И мы пьем-едим на Волге все готовое,
Цветно платье носим припасенное.

Еще лих на нас супостат злодей,
Супостат злодей, генерал лихой,
Высылает из Казани часты высылки,
Высылает все-то высылки солдатские,
Они ловят нас, хватают
                               добрых молодцев,
Называют нас ворами, разбойниками.

А мы, братцы,
              ведь не воры, не разбойники,
Мы люди добрые,
                        ребята все повольские,
Еще ходим мы на Волге не первый год.
Воровства и грабительства
                                  довольно есть.