Kitobni o'qish: «Святослав Рерих. Жизнь и творчество»

© Г. К. Беликова, материалы из архива П. Ф. Беликова, 2004

© К. А. Молчанова, текст хронологии, 2004

© Международный Центр Рерихов, 2004

От редакции

Павел Федорович Беликов (1911–1982) известен как собиратель и хранитель ценных архивных документов о жизни и деятельности Николая Константиновича, Елены Ивановны, Юрия Николаевича и Святослава Николаевича Рерихов. Материалы этого уникального архива, начало которому было положено еще в 30-е годы ХХ века, постоянно пополнялись, и Павел Федорович стремился ознакомить с ними широкие читательские круги. Публикуя собственные статьи и исследования, а также предоставляя материалы и сведения из своего архива искренне заинтересованным искусствоведам, писателям, журналистам, ученым, он всю жизнь работал на Общее дело популяризации идей и взглядов членов семьи Рерихов.

Перу Павла Федоровича Беликова принадлежат: библиография литературных трудов Н. К. Рериха, впервые увидевшая свет в конце 60-х годов ХХ века в Ученых записках Тартуского университета¹ (именно эта публикация открыла для научного исследования тему жизни и творчества Николая Константиновича Рериха и его семьи), множество статей и комментариев, подготовленных к юбилейным датам и раскрывающих малоизвестные стороны деятельности Рерихов, а также созданная в соавторстве с искусствоведом В. П. Князевой книга «Н. К. Рерих», вышедшая в популярной серии «Жизнь замечательных людей» в 1972 году².

К 1975 году сложились благоприятные обстоятельства для создания еще одной биографической книги «Святослав Рерих. Жизнь и творчество». Первый опыт написания биографии, основанной на документально подтвержденных фактах, для П. Ф. Беликова был удачен. Книга «Н. К. Рерих» (ЖЗЛ) на тот момент выдержала два издания на русском языке и была переведена на литовский, румынский, бенгальский языки и язык непали. У Павла Федоровича накопилось много интересного материала, почерпнутого из переписки и личных встреч с Юрием и Святославом Рерихами в Москве и Ленинграде. Малоизвестные факты и подробности жизни младшего сына Рерихов были получены от бывшего секретаря Института Гималайских исследований «Урусвати» В. А. Шибаева, вице-президента Музея Николая Рериха в Нью-Йорке З. Г. Фосдик, родственниц Рерихов Людмилы Степановны и Татьяны Степановны Митусовых, а также из архива председателя Латвийского рериховского общества Р. Я. Рудзитиса и Отдела рукописей Государственной Третьяковской галереи. Прошедшее в СССР празднование 100-летия со дня рождения Н. К. Рериха и 70-летия со дня рождения С. Н. Рериха также во многом способствовало росту интереса к творчеству двух художников – отца и сына Рерихов.

П. Ф. Беликов в письме С. Н. Рериху от 5 августа 1975 года писал: «Дорогой Святослав Николаевич, что-то я в последнее время стал подумывать о работе над Вашей биографией, что-либо в ключе книги „Жизнь замечательных людей“. ‹…› Конечно, работа над Вашим жизнеописанием и деятельностью потребует большой подготовки. Нужно будет собрать и систематизировать много материала. Потребуется не один раз тревожить и Вас вопросами. Но ведь дела, начатые Н. К. и Е. И.[Рерихами], не ушли с ними из жизни. Закономерность их продолжения была заложена уже с Вашего детства. Эту тему я не смог отразить в своей книге о Н. К.[Рерихе], она требует самостоятельной разработки. Как-нибудь я подробнее поделюсь с Вами о своих планах. Осуществить их, конечно, можно будет только с Вашей помощью»³.

Намерение было одобрено, и Павел Федорович приступил к написанию книги. За многие годы своей жизни П. Ф. Беликов выработал определенный стиль изложения и подход к литературной работе. Объективно оценивая свои литературные способности, он не раз отмечал: «Пишу я, к сожалению, не так быстро, как это делал Н. К.[Рерих]. Пишу всегда три раза. 1. Черновик. 2. Первый вариант статьи начисто. 3. Отшлифованная в литературном отношении работа для сдачи в издательство»⁴.

Заручившись поддержкой Святослава Николаевича, Павел Федорович начал писать свою работу (печатать на машинке) сразу в нескольких экземплярах. Один экземпляр он обязательно отправлял на прочтение самому Святославу Николаевичу, чтобы тот мог сделать поправки и дополнения. В письме С. Н. Рериху от 30 января 1976 года он пишет:

«Дорогой Святослав Николаевич, посылаю на Ваш суд и на проверку первую главу начатой мной работы. Это, конечно, еще первый, черновой вариант, который я подработаю стилистически, и если буду иметь дополнительные материалы, то расширю. Глава охватывает детский период 1904–1916 гг. Далее у меня сейчас намечена такая структура:

2 глава – период 1917–1924 гг. – до отъезда в Америку⁵; 3 – 1924–1933 гг. – Америка; 4 – 1934–1947 гг. – Индийский период до отъезда из Кулу; 5 – 1947–1960 гг. – Бангалорский период до посещения СССР; 6 – 1960 г. и далее – настоящий период деятельности.

Я еще не мог решить – нужно ли по творчеству дать отдельные промежуточные главы, или включить разбор творчества в намеченные. В таком случае последние будут по объему значительно больше первой главы. Правда, сейчас я ощущаю по многим периодам недостаток подробных биографических данных, необходимо уточнить также много дат.

Главное сейчас для меня – знать Ваше мнение вообще о книге такого плана. Мне трудно даже судить – можно ли по первой главе вывести какое-то впечатление о характере, который мне хотелось бы придать книге в целом. Сейчас она мне представляется как биография и творчество, органически связанные с жизнью, деятельностью и творчеством Н. К. и Е. И.[Рерихов], как продолжение их деятельности, логически вытекающее из общего мировоззрения, общих задач. Стиль хочется выдержать повествовательный, не чуждый эмоций, но, вместе с тем, подкрепленный документалистикой, исключающий беллетризацию. Как мне кажется, очень существенно строго придерживаться фактической стороны, до сих пор она еще как следует не освещена. Поэтому, если Вы сочтете начатую работу перспективной и заслуживающей внимания, я очень буду рассчитывать на Вас в смысле проверки и указаний. В частности, если в первой главе обнаружатся какие-либо ошибки или пропуски, был бы чрезвычайно признателен Вам за поправки и дополнения. Знаю, что Вы предельно заняты, поэтому постараюсь беспокоить Вас меньше, но чувствую, что вообще без Вашей помощи с намеченной работой я вряд ли смогу справиться»⁶.

Период с 1975 по 1979 год, когда П. Ф. Беликов работал над книгой о жизни и творчестве С. Н. Рериха, был наполнен массой важнейших событий, происходящих в культурной жизни и в рериховском движении в СССР. Юбилей Н. К. Рериха во многом сделал более доступным для широкой общественности художественное и литературное наследие Николая Константиновича, а встречи и беседы Святослава Николаевича со зрителями на выставках способствовали росту искреннего интереса к творчеству этих художников. Сам Павел Федорович вел активную переписку, участвовал в организации первых и вторых Рериховских чтений в Сибирском отделении АН СССР, в то же время параллельно работал над книгой «Н. К. Рерих. Опыт духовной биографии» и писал статьи об искусстве Н. К. и С. Н. Рерихов, об их научной и общественной деятельности.

В этот же период Святослав Николаевич активно работал для укрепления индийско-советских дружеских отношений, вел переговоры о возможности участия советских ученых в работе Института Гималайских исследований «Урусвати», координировал деятельность рериховских обществ, находящихся в разных странах, встречался и беседовал со зрителями на своих выставках и выставках отца. В 1978 году С. Н. Рерих был избран Почетным членом Академии художеств Болгарии и Почетным членом Академии художеств СССР. Помимо этого немало сил и энергии требовало поддержание мемориала в Кулу и плантации эфироносных растений в Бангалоре. Но главным для Святослава Николаевича оставалось его художественное творчество.

В связи с такой занятостью Святослав Николаевич мог очень редко отвечать на письма, поэтому часть переписки вела Девика Рани. В своем письме П. Ф. Беликову от 24 октября 1977 г. она писала: «С. Н.[Рерих] восхищен последней главой Вашей книги, которую Вы ему послали, и он говорит, что она самая интересная. ‹…› Никто здесь не может печатать по-русски. Если бы у него был секретарь, который мог бы взять заметки, сделанные от руки, и затем напечатать их по-русски, то Вы бы получили ответы сразу же. ‹…› Как жаль, что я не могу читать по-русски. ‹…› С[вятослав] Н[иколаевич], конечно, может перевести лучше всего, но он настолько перегружен работой, что не может сесть и заняться переводом. Это ведь не просто перевод. Бедняжке придется все писать от руки, что для него очень тяжело»⁷.

Святослав Николаевич предполагал дать более подробные ответы на вопросы, касающиеся работы над книгой, во время предстоящего посещения Москвы в 1978 году. «Дорогой Павел Федорович, – писал он 5 декабря 1977 года. – Только что дошла Ваша очередная глава. Прочел с большим интересом и сделал заметки и дополнения, которые перешлю Вам. Большое Вам спасибо. Я очень ценю Ваш прекрасный труд. Будем надеяться, что наша встреча не за горами»⁸.

Письма Девики и короткие замечания Святослава Николаевича оказались очень ценными для работы Павла Федоровича, но наибольшую часть ответов Беликов получал в личных беседах со Святославом Николаевичем во время его пребывания в СССР. Так глава за главой Павел Федорович дошел в своем повествовании до 1978 года. Первый черновой вариант работы был закончен, оставалась не менее важная часть – стилистическая шлифовка. Уже начались переговоры с издательством, но на этот раз обстоятельства сложились неблагоприятно. В 1979 году у Павла Федоровича пошатнулось здоровье, и он не успел полностью закончить работу над книгой: внести интересные детали и убрать повторы, связать части друг с другом, выверить стиль.

Впервые публикуемый в настоящем издании вариант книги П. Ф. Беликова «Святослав Рерих. Жизнь и творчество» несет в себе ценную информацию, отличается интересными оценками и взглядами на жизнь и творчество Святослава Николаевича Рериха как представителя и продолжателя Общего дела, начатого его родителями – Николаем Константиновичем и Еленой Ивановной Рерихами. Многие из этих сведений будут полезны исследователям жизни и деятельности всех членов семьи Рерихов. Однако читателю следует учитывать, что книга создавалась в 1975–1979 годах и на тот момент сведения о С. Н. Рерихе, так же как и о всей семье Рерихов, были очень скудны.

Многие архивные документы, известные современному читателю, были недоступны. Павел Федорович не раз признавал, что в работе над книгой наибольшие затруднения вызывает отсутствие точной информации относительно событий, дат, имен, мест – особенно до 1960 года. Например, работа С. Н. Рериха по продвижению Пакта Рериха в Индии в 1940-х годах в книге совсем не освещена. Значительную часть книги занимают оценки и разбор художественных произведений С. Н. Рериха, которые дает П. Ф. Беликов. Не имея искусствоведческого образования, он сумел глубоко почувствовать, понять и обратить внимание читателя на общечеловеческие ценности, заложенные в искусстве Святослава Николаевича Рериха.

Уже после ухода из жизни П. Ф. Беликова в письме его сыну Кириллу Беликову дипломат и сотрудник посольства СССР в Индии А. М. Кадакин писал: «Безусловно, и здесь не возникает абсолютно никаких сомнений, материал, собранный Павлом Федоровичем, очень ценный. Фактически впервые сконцентрированы в одном месте и множество биографических фактов о С. Н.[Рерихе], и делаются разборы его основных произведений, и приводится много цитат, – в целом такое собрание материала ни в коем случае не должно пропасть, и в этом я вижу твою наипервейшую задачу – любыми способами, с привлечением людей, специалистов и всех тех, кто небезразлично относится к Рерихам, эту книгу издать»⁹.

Были неоднократные попытки закончить рукопись. С. Н. Рерих предполагал, что в руках опытного журналиста или писателя книга может приобрести законченный вид. Девика Рани Рерих 13 апреля 1983 года писала Кириллу Беликову: «Мы действительно не можем посоветовать, кто может написать эту книгу. ‹…› Если Вы считаете, что Анненко¹⁰ не может сделать эту работу, тогда Вы попробуйте сделать ее вместе с Сашей¹¹ и другими друзьями или же с помощью некоторых писателей, которые смогут понять мысли Вашего отца и вписать их в его Манускрипт. Чем проще книга будет написана, тем лучше. Простое повествование и еще несущее идеи Вашего отца»¹².

Но сложность заключалась в том, что Павел Федорович тонко и точно чувствовал С. Н. Рериха, поэтому другому человеку гармонично продолжить повествование – не просто. В своем письме к П. Ф. Беликову Девика Рани отмечала: «С самого начала Вы были преданы нашей семье и делали все, что в Ваших силах, чтобы продвигать дело профессора Рериха. ‹…› Вы так хорошо понимаете нас. Вы понимаете искусство С. Н.[Рериха], и Вы так чудесно писали о нем»¹³.

Стиль Павла Федоровича очень самобытен и при литературной обработке может быть искажен, поэтому в настоящем издании максимально сохранены все особенности повествования чернового варианта, исправлены лишь орфографические ошибки и недопустимые стилистические погрешности.

Главы предваряются примерным планом, подготовленным К. П. Беликовым и дополненным издателями. Примечания, составленные к каждой главе, помогут читателю связать отдельные части книги, проследить ход мысли автора и шире понять ее.

В приложение включена «Хронология жизни и творчества С. Н. Рериха», составленная К. А. Молчановой на основе материалов, хранящихся в Отделе рукописей МЦР, архиве П. Ф. Беликова, а также сведений, почерпнутых в личном общении со Святославом Николаевичем Рерихом и Девикой Рани Рерих и из личной переписки с Д. Р. Рерих.

Издание дополнено фрагментами переписки С. Н. Рериха, Д. Р. Рерих, П. Ф. Беликова и А. М. Кадакина, в которых затронуты вопросы, связанные с работой П. Ф. Беликова над книгой и с ее публикацией. В приложении также отведено место именному указателю.

Повествование, основанное на документально зафиксированных фактах, П. Ф. Беликов предполагал сопроводить иллюстративным материалом: фотографиями и репродукциями картин С. Н. Рериха. Учитывая это пожелание, в настоящем издании публикуются редкие фотографии Святослава Николаевича Рериха и Девики Рани Рерих из личных архивов П. Ф. Беликова, К. А. Молчановой и из архивов Международного Центра Рерихов и Эстонского общества Рериха. Репродукции картин С. Н. Рериха подготовлены к печати со слайдов из собраний Киры Алексеевны Молчановой и австралийского фотографа Майкла Брина, снимавшего произведения С. Н. Рериха в его мастерской в Бангалоре. Названия картин указаны в соответствии с каталогами выставок произведений С. Н. Рериха, проходивших в 1960 году и 1974–1975 годах в Москве и Ленинграде¹⁴.

Редакция благодарит семью Беликовых, предоставивших вариант рукописи и необходимые сведения из архива П. Ф. Беликова, председателя Эстонского общества Рериха К. А. Молчанову, фотографа Майкла Брина, сотрудников Научной библиотеки и Отдела рукописей МЦР за оказанную ими помощь в подготовке книги к выходу в свет.

Ольга Цветкова

Святослав Рерих
Жизнь и творчество

Глава I

[Родословная родителей Святослава Рериха. – Встреча и знакомство Елены Ивановны Шапошниковой и Николая Константиновича Рериха. – Детство Юрия и Святослава Рерихов. – Бабушка Мария Васильевна Рерих. – Степан Степанович Митусов. – Интересы Юрия и Святослава в детские годы. – Квартира директора Школы Общества Поощрения художеств в Петербурге. – Летние путешествия. – Из воспоминаний С. Н. Рериха о своем детстве. – Формирование интересов Юрия и Святослава Рерихов. – Переписка юных Рерихов с отцом. – Талашкино. – 1914 г. Военное время. – Валдай. – Влияние Елены Ивановны Рерих на формирование характеров и духовного мира Юрия и Святослава Рерихов. – 1916 г. Военное время. – Путь в Карелию.]

Святослав Рерих родился 23 октября 1904 года в Петербурге. Его отец – Николай Константинович Рерих – всемирно известный художник, мыслитель и ученый – происходил из старинного скандинавского рода, осевшего на восточном побережье Балтики, невдалеке от замка Газенпот¹⁵, который был построен в тринадцатом веке рыцарями Тевтонского ордена. Эта часть Курляндии была местом частых войн и, до того как присоединиться к России, попеременно находилась в подчинении у Литвы, Швеции, Дании, Польши.

Представители рода Рерихов занимали видные военные и административные посты в России, начиная с царствования Петра Великого. Братья прадеда Святослава служили в привилегированном кавалергардском полку и участвовали в Отечественной войне 1812 года. Прадед, занимавший должность Курляндского губернского секретаря, умер через год после рождения Святослава, дожив до солидного возраста 104 лет. После прадеда осталась богатая библиотека с редкими изданиями. Дед Святослава имел обширные связи среди виднейших русских ученых, художников, общественных деятелей и принимал участие в деле освобождения крестьян от крепостной зависимости. Из поколения в поколение передавался в семье рассказ о том, как один из предков – генерал в войсках Петра Великого – не побоялся навлечь на себя гнев императора за отказ уничтожить старинную церковь, прикрывавшую атаку неприятеля. Воинская доблесть и просвещение одинаково почитались в древнем роду Рерихов.

Мать Святослава Рериха – Елена Ивановна, урожденная Шапошникова, – вспоминая свою родословную, писала: «Прадед отца моего приехал в Россию при Петре Великом. Во время посещения Петром Прибалтийского Края прадед состоял бургомистром города Риги и преподнес Петру великолепную шапку Мономаха, шитую драгоценными камнями и строченную бобром. Император остался доволен оказанным ему приемом и пригласил прадеда приехать в Россию и принять русское подданство с новым именем Шапошникова, намек на полученный дар. И тогда же император подарил прадеду свой походный кубок, вернее, серебряную стопу с привинченной ко дну ее походной чернильницей. При стопе была и жалованная грамота»¹⁶.

Правнук этого первого Шапошникова – архитектор, академик Иван Иванович Шапошников – женился на Екатерине Васильевне Голенищевой-Кутузовой, внучатой племяннице героя Отечественной войны 1812 года фельдмаршала М. И. Кутузова. Двое детей от этого брака умерли рано. Рано умер и глава семьи, оставив вдову и дочь Елену, родившуюся в 1879 году. У матери Елены Ивановны было много влиятельных родственников, наиболее близкая среди них – старшая сестра, княгиня Евдокия Васильевна Путятина, по первому браку Митусова. Князь П. А. Путятин – археолог, коллекционер, один из руководителей Русского археологического общества – имел собственный особняк в Петербурге и большое имение под Бологим в Новгородской губернии. В дом Путятиных были вхожи ученые, художники, музыканты. Однако задавали тон в их гостиной придворные аристократы, высоких чинов военные, именитые и богатые землевладельцы и промышленники. В этом пестром окружении и прошли молодые годы Елены Ивановны. Она была красива, изящна, отличалась живым, любознательным характером. У умной и очаровательной девушки не было недостатка в поклонниках, и родные сулили ей «блестящую партию». Но судьбу ее решила первая же встреча с Николаем Константиновичем Рерихом. Произошла она летом 1899 года в имении князя Путятина, куда только что окончивший Академию художеств и университет молодой художник и ученый приехал по делам, связанным с его археологическими изысканиями.

Среда, в которой протекала юность Елены Ивановны, с одной стороны, манила легкой и беззаботной жизнью, с другой – открывала богатые возможности для приобретения разнообразных знаний. Елену Ивановну с детских лет влекли к себе занятия литературой, музыкой, изобразительным искусством. Она много читала, интересовалась историей народа, к которому принадлежала, жизнью своих предков, прославивших Родину героическими подвигами, очень увлекалась философией, особенно трудами мыслителей древности. Все это сходилось с интересами и творческими замыслами Николая Константиновича. Молодые люди полюбили друг друга и сразу же нашли друг в друге то, что считали главным для совместной жизни. Однако складывалась она поначалу не так гладко. Родня Елены Ивановны не могла согласиться с ее выбором. В их глазах начинающий художник не шел ни в какое сравнение с более «выгодными» предложениями, от которых Елена Ивановна отказывалась. Мать Николая Константиновича тоже противилась раннему браку сына и собиралась выбрать ему жену по своему вкусу. В результате в намеченное время свадьба не состоялась и мечты о совместной поездке за границу, уже решенной молодыми людьми, не воплотились. Николай Константинович уехал один для продолжения художественного образования, и внезапная разлука стала серьезным испытанием для них обоих. Полнейшая неопределенность вселяла порой отчаяние. Николай Константинович писал Елене Ивановне из Парижа: «…Я повис над пропастью – внизу темно и грозно – и держусь я за уступ одной рукой, а все мои присные расположились кругом меня в удобных позах и наслаждаются зрелищем: „удержится ли он?“. Картина поучительная. Ты одна еще поддерживаешь меня, но Тебя веселым хороводом рвут в сторону… неужели бросишь?»¹⁷

Нет, Елена Ивановна не думала бросать и боролась за общее с Николаем Константиновичем будущее, так что у последнего был повод писать ей: «Помнишь слово: „будем вместе бороться“? Как я горжусь, что Ты подала мне руку именно на этом слове!»¹⁸

Николай Константинович вернулся в Петербург осенью 1901 года, и его бракосочетание с Еленой Ивановной состоялось 28 октября. В августе 1902 года в семье Рерихов родился первенец, старший брат Святослава – Юрий. Возрастная разница в два года была незначительной. Юрий и Святослав росли и воспитывались вместе, окруженные атмосферой славных семейных традиций и бившей ключом творческой жизни родителей, рядом с которыми всегда было много интереснейших людей – ученых, писателей, художников, музыкантов, педагогов, общественных деятелей, военных.

Из родственников наиболее близким был младший брат Николая Константиновича, впоследствии видный советский архитектор – Борис Константинович Рерих. Он жил вместе с бабушкой Юрия и Святослава – Марией Васильевной Рерих, урожденной Калашниковой. После смерти мужа в 1900 году она поселилась в своем особнячке на Васильевском острове, поблизости от дома на Университетской набережной, где прожила с мужем большую часть жизни и где родился и вырос отец Юрия и Святослава. Много, много лет спустя Святослав Николаевич писал: «Я хорошо помню дом-особняк бабушки Марии Васильевны. Был обширный сад, через ограду виднелось большое здание какого-то училища. Дом был одноэтажный, вместительный. В столовой на стене висели чучела птиц, приготовленные Николаем Константиновичем, – трофеи его охот. Тоже несколько ранних работ, как-то: воин, перевязывающий руку, и другие. Еще жила охотничья собака Николая Константиновича Изварка – пойнтер, белый с черными пятнами. Ей было много лет»¹⁹.

Теперь этого, памятного для Святослава Николаевича, дома бабушки не существует. На его месте давно уже воздвигнут многоэтажный жилой дом.

Маленькими, Юрий и Святослав любили навещать бабушку и дядю Борю, который часто бывал у них и помогал в разных делах при отлучках отца. В доме бабушки царил патриархальный уклад жизни, уходивший корнями в традиции древней Псковщины, откуда Мария Васильевна была родом. Бабушка часто рассказывала внукам о своих сородичах, о жизни в Изваре – имении их деда под Петербургом, о юношеских годах их отца. Занятия Николая Константиновича в Академии художеств и Университете, его охотничьи походы, археологические находки вокруг Извары – все это становилось близким и живым в увлекательных рассказах бабушки, большими любителями которых были Юрий и Святослав.

Близким другом Рерихов был Степан Степанович Митусов, сын тетки Елены Ивановны от первого брака. Он тесно сошелся с Николаем Константиновичем и чувствовал себя своим в его семье. Юрий и Святослав звали его «дядя Степа» и очень были к нему привязаны. Степан Степанович был музыкантом. В его доме Рерихи познакомились с известным композитором Игорем Федоровичем Стравинским, который много работал совместно с Митусовым над аранжировкой своих ранних произведений. Музыка занимала большое место в жизни Рерихов. Елена Ивановна прекрасно играла на пианино. Ее тетка – Евдокия Васильевна, мать Степана Степановича Митусова – кончила Петербургскую консерваторию по классу пения. Бабушка Юрия и Святослава по матери – Екатерина Васильевна – любила вспоминать о знаменитом русском композиторе М. П. Мусоргском, который приходился родней Голенищевым-Кутузовым, часто гостил у них в имении, где иногда работал над своими музыкальными эскизами. Сам Николай Константинович много занимался оформлением театральных постановок, в том числе опер и балетов. В Школе Общества Поощрения художеств²⁰ им был организован хор, которым управлял С. С. Митусов. Музыка и пение постоянно раздавались под гостеприимным кровом Рерихов.

Среди двоюродных братьев и сестер Елены Ивановны были видные администраторы, военные, врачи, педагоги, лица духовного звания. Все они поддерживали знакомство с семьей Николая Константиновича и в совокупности с его друзьями – художниками, учеными, литераторами – составляли интересное окружение, влияние которого не проходило бесследно для младшего поколения. Так, например, Юрий, рано увлекшийся историей Востока, мечтал в детстве также и о военной карьере, изучал историю войн и воинские уставы, собирал военную литературу.

Святослава с малых лет больше всего привлекала сфера деятельности отца – его тянуло к бумаге, карандашам, краскам, глине для лепки. Однако этому сопутствовали и многие другие интересы, особенно в области природоведения. Тяга к познанию окружающей жизни была замечена у него в самом раннем детстве. Елена Ивановна писала находившемуся в отъезде мужу: «Светкина любовь ко всему живому простирается и на дождевых червей, улиток и прочих мерзостей. Набрал этой гадости целую массу, все ведерки и банки заняты этой коллекцией, и не позволяет выбрасывать».

В 1906 году отец Юрия и Святослава возглавил Школу Общества Поощрения художеств в Петербурге и поселился в директорской квартире принадлежащего этому обществу дома. В нем размещались выставочные залы, школьные и служебные помещения, студии. Квартира Рерихов находилась на втором этаже и выходила окнами на набережную реки Мойки. Центральную часть квартиры занимал просторный кабинет Николая Константиновича, сообщавшийся со служебными помещениями и отделенный длинным коридором и вестибюлем от жилых комнат, расположенных вдоль фасада. Из окон этих комнат открывался вид на заключенную в гранитные берега речку Мойку и на Мариинский дворец с частью обширной Исаакиевской площади.

Красота окружала Юрия и Святослава с первых шагов их жизни. Слово «прекрасно», пожалуй, наиболее часто раздавалось в семье Рерихов и навсегда заняло в богатом лексиконе Святослава Николаевича самое видное место. Николай Константинович и Елена Ивановна любили народное искусство, древности, старинную живопись, старинную мебель. Собрание картин Рерихов включало произведения известнейших мастеров живописи. Николай Константинович был одним из первых русских художников, обративших внимание общественности на ценность древнерусской иконописи. Старые иконы и картины родители Юрия и Святослава любили расчищать сами, и вызволение из потемок красоты отмечалось как большой семейный праздник.

С величественной красотой Петербурга, многократно воспетой поэтами и художниками, Юрий и Святослав соприкасались ежедневно. Ведь жили они именно в той части города, где сосредоточены его самые знаменитые архитектурные ансамбли: Зимний дворец, Адмиралтейство, Сенатская площадь с памятником Петру Великому, Исаакиевский собор, набережная Невы с видом на Петропавловскую крепость, Академию наук, Академию художеств, Университет. Все это находилось по соседству, воспитывало вкус, стимулировало детскую любознательность.

Но не только созданное человеческими руками оказывало на Юрия и Святослава свое влияние, приобщая их к прекрасному. Николай Константинович и Елена Ивановна проводили много времени среди природы и учили детей любить и понимать этот всеобщий первоисточник Красоты и Мудрости. Каждое лето Рерихи выезжали на несколько месяцев из города, причем предпочтение отдавалось уединенным местам в Псковской, Тверской, Новгородской губерниях. Зачастую выбор места зависел от археологических изысканий или творческих поездок Николая Константиновича. Иногда эти поездки уводили в Прибалтику, Финляндию или дальше в зарубежные страны. Так, первое лето своей жизни Святослав провел в местечке Березка бывшей Тверской губернии, невдалеке от Бологого, а на второе оказался с матерью и старшим братом в Швейцарии.

В деловых поездках Николай Константинович посещал Прагу, Венецию, Вену, Париж, Лондон. Находиться неотлучно с семьей он не мог и в каждом письме заботливо справлялся о детях. Росли они живыми, любознательными и способными мальчиками. Елена Ивановна писала летом 1906 года из Швейцарии во Флоренцию, где проездом оказался Николай Константинович: «Мне ужасно обидно, что я не могла взять француженку, Юсик начинает говорить, делает массу выражений и слов и даже недурно выговаривает. Светка тоже выказыв[ает] большую способн[ость] ко франц[узскому] яз[ыку], говорит „promener, non, que“²¹ и очень чисто Юрика называет Юнька, а себя Зветочка»²².

Родители Юрия и Святослава, считаясь с возрастом и наклонностями сыновей, рано стали вводить их в круг своих занятий и интересов. Какому ребенку не хочется быть «как взрослые», чувствовать себя полезным членом семьи, если, конечно, это не связано с понуждением? Жизнь родителей была для Юрия и Святослава в высшей степени заманчивой, а труд, заполнявший без остатка время взрослых, представлялся столь же радостным увлечением, как и их детские игры. Родители успешно достигали того, что обучение в школе, как и дополнительные внешкольные занятия, оборачивались для детей не утомительной подготовкой к маячившей где-то далеко «настоящей жизни», а полнокровной жизнью сегодняшнего дня, тесно связанной с занятиями отца и матери. Детская комната в просторной квартире Рерихов копировала рабочую студию Николая Константиновича. Полки с книгами, столы и этажерки, заставленные коллекциями минералов, жуков, бабочек, гербариями, – все это собиралось, обрабатывалось, систематизировалось совместно детьми и родителями. Стены комнаты были увешаны рисунками, репродукциями, изображениями любимых героев. Ко всему, что заполняло детскую комнату, так или иначе «прилагались их руки», по поводу каждого предмета дети могли рассказать что-то их занимавшее. «Готовое» или «безразличное» не поощрялось родителями и не загромождало детского кругозора своей чужеродностью. В каждой вещи Юрий и Святослав стремились обнаружить ее смысл и связь с окружающим.