Kitobni o'qish: «Россия и мир. Синергия развития»
Российская академия наук
Институт автоматизации проектирования РАН
Евразийский Университет народного хозяйства
Рецензенты:
В.И. Жуков – академик Российской академии наук;
А. С. Холодов – академик Российской академии наук;
Д.Г. Миндиашвили – академик Российской академии образования;
Л.П. Дашков – доктор экономических наук, профессор, заслуженный работник высшей школы Российской Федерации;
О.М. Дуканов – герой России, генерал-лейтенант, к.ю.н.
© Годунов И.В., Ларионов И.К., 2018
Введение
Недоброжелатели России называли ее Замбией с ракетами, лишней страной, державой регионального значения и т. п., после чего в ходе предвыборной компании в США Дональда Трампа, проигравший ему конкурент объявил его агентом влияния Москвы. Действительная роль России в мировой цивилизации и культуре определяется не широко распиаренными персоналиями, а реальным историческим процессом. Его реалии таковы, что Россия, будучи в своей сущности Евразией, как в духовно-психологическом, так и геополитическом и ресурсном отношении, объективно является страной, от сохранения или распада который зависит вся дальнейшая судьба мира – быть ли ему однополярным обществом или развиваться на основе синергии его основополагающих культурно— исторических и цивилизационных потенциалов.
Для многих людей, задавленных тяжестью житейских проблем, когда в богатейшей по интеллектуальным, научно-техническим и природным ресурсам стране несколько десятков миллионов человек ведут свое существование под плинтусом прожиточного минимума, слова о величии России, ее исторической миссии и др. представляются лишь красивыми изречениями, от которых в пору отвернуться и сконцентрироваться на собственном внутреннем развитии, не отвлекаясь на решение общемировых проблем. Конечно, руководству нашей страны нужно уделять особое внимание проблемам ее внутреннего развития, постоянно балансируя между внутренним и внешним контуром многоуровневого общественного воспроизводства. Но при этом никак нельзя забывать о динамике мирового геополитического пространства. Представим, что Россия не стала бы вмешиваться в события в Сирии, и спрогнозируем дальнейшие развитие ситуации в геополитическом развитии мира. На территории Сирии и Ирака образуется государство, нацеленное на максимальное расширение за счёт завоевания все новых и новых исламских стран, включая и бывшие советские среднеазиатские республики. В дальнейшем этот геополитический монстр неизбежно напал бы на Россию под всем известными лозунгами. Ситуация оказалось бы аналогичной той, в какой был СССР в момент нападения на него гитлеровской Германии. Тогда за ней стояли те же самые геополитические силы, которые в наше время выпестовали мировой терроризм и стимулировали формирование ИГИЛ. Заметим, что военная и политическая помощь Сирии России в корне предотвратила крайне негативный для нашей страны геополитический сценарий, нарисованный выше.
Итак, России никак нельзя отворачиваться от общемировых проблем. Ей это попросту не позволят сделать силы геополитического масштаба.
Другое дело, что в своём развитии нашей стране нужно постоянно соблюдать оптимальный баланс между внутренней и внешней политикой, экономикой, нацеленной на внутреннее потребления и на мировой рынок. В этом отношении авторы книги, посвященной постановке и разрешению проблемы стратегического развития нашей страны, связывают в единый бинер Россию и мир. И хотя Россия часть мира, а целое больше части, авторы на первое место ставят Россию, а на второе место мир. Это ни в коей мере не значит, что они ориентированы на мировое господство России. Такая идея, абсурдная в своей сущности, чужда нашему народу. Ставя в название книги на первое место Россию, а на второе мир, авторы хотят подчеркнуть, что все мировые проблемы наша страна должна рассматривать, принимая посильное участие в их решении, с позиции собственных национально-государственных интересов.
Такая позиция существенно отличается от трёх других альтернативных позиций.
Одну альтернативу являл Советский Союз, это большая историческая Россия под новым по тем временам названием, стремился в качестве своей главной идеологической, политической, экономической, культурной, социально-политической задачи обеспечить победное шествие коммунизма по всему земному шару, с опорой на самый развитый в мире военно-промышленный комплекс. Такая политика в 60–80 годы подорвала жизненные соки народа, его жизненный уровень был на порядок ниже того, каким мог быть при разумной политике. А кроме того, народу сверху, опираясь на принуждение, навязывали идеологию марксисзма-ленинизма, что создавало труднопереносимый духовный гнет, хотя в самой этой идеалогии и было много разумного, но в смешении с догматизмом и пагубными заблуждениями, в частности, связанными с так называемым научным атеизмом, недооценкой роли и значения как религиозных конфессий, так и свободного творческого поиска смысла жизни со стороны особо продвинутых членов общества.
Другая крайность диаметрально противоположна предыдущей – бросится в омут западной цивилизации, сначала под лозунгами общечеловеческих ценностей, а затем под лозунгами демократии и рынка, признав безоговорочно глобализм в духе «вашингтонского консенсуса» и став всеми силами встраиваться в русло тотальной глобальной системы, с надеждой на роль младшего партнера, при стремительном крахе этой надежды после присоединения Крыма, событий в Донбассе и Сирии.
Помимо двух крайних позиций, существует еще и позиция, поиска компромисса, середины между ними, при том что они предстают в новом виде.
Примечательно, что позицию авторов книги на взаимосвязь России и мира, нельзя отнести ни к одной из трех позиций, обозначенных выше. В отличии от устоявшихся, ставших уже привычными подходов к развитию, в книге, наряду с другими принципами и методами научного исследования, применён принцип синергии в его авторской трактовке и интерпретации. Применение синергетического подхода к развитию России и мира позволило авторам создать оригинальную, не имеющую аналогов концепцию синергии, рассматриваемой со стороны общества, управления, права, экономики, институтов, рыночного механизма хозяйствования, противодействия организованной преступности и коррупции на её национальном и мировом уровнях и др.
Книга ориентирована на внимательное прочтение теми, кто испытывает серьезный интерес к развитию России и мира, постановке и решению наиболее острых проблем человеческой культуры и цивилизации.
Всякое общество является системой, и поэтому понять его можно только на основе системного анализа, синтеза и синергии, что предполагает взаимодействие различных научных дисциплин: истории, политологии, экономики, социологии и социальной психологии, философии, экологии человека и социума, причём с учётом и ноосферного фактора.
Все законы и закономерности общественного развития проявляются не в вакууме научных абстракций, а в конкретных социально-исторических условиях той или иной страны.
История России, превращенной большевиками в коммунистическое государство, распавшееся на отдельные страны, является уникальной.
Эту уникальность нельзя преувеличивать, пытаясь вырвать Россию из общего развития человеческой цивилизации и культуры. Но в то же время об этой уникальности не следует забывать при изучении тех или иных общественных процессов, особенно при их рассмотрении в качестве системы.
В период коммунистического диктата в системе образования очень много внимания уделялось изучению общественных наук. Во всех высших учебных заведениях студентам преподавали историю СССР в форме истории КПСС, политэкономию капитализма и социализма, философию, научный коммунизм.
Разумеется, названные общественные дисциплины носили на себе печать тоталитарной идеологии, были догматизированы, отличались оторванностью от жизни, часто выдавая надуманные идеалы за уже осуществившиеся. Иллюзорность идеологических схем стала слишком очевидной после обвального краха коммунистической системы, которая еще совсем недавно провозглашалась ее идеологами в качестве победно шествующей по земному шару.
Справедливый отказ со стороны государства от насильственного насаждения коммунистической идеологии и преподавания соответствующих общественных дисциплин сопровождается пренебрежением науками, изучающими общество. Здесь сказывается и тот примитивный, стихийный рынок-базар, ориентированный на потребление исключительно западных идей, научно-технических разработок и т. п. по принципу, что все, что не имеет престижной этикетки, большим спросом не пользуется.
В последние годы в средствах массовой информации поднят на щит лозунг демократии. Однако может ли существовать подлинная демократия без того, чтобы народ не разбирался в законах общественного развития в их преломлении к родной стране? Без серьезной подготовки населения в области обществоведения демократия неизбежно вырождается в плутократию, прикрытую демократическими лозунгами, точно так же, как взамен цивилизованного рынка может сформироваться хищнический базар, где единственно рентабельной сферой деятельности становится спекуляция. Производительно трудиться в таких условиях невыгодно, а это являет собой такую деформацию движущихся интересов в обществе, которая толкает его к пропасти.
Существовавшая в прошлом научная и учебная дисциплина «политическая экономия социализма», пусть искаженно, тенденциозно, но все же представляла собой попытку комплексного освещения экономической системы, сложившейся в нашей стране, поскольку политэкономические проблемы социализма она рассматривала на ее примере. В настоящее время в связи с заменой в вузах политэкономии на экономическую теорию политэкономическое освещение проблем российского общества оказалось в пренебрежении.
Экономическая теория заслуживает изучения. Однако она требует интеграции с другими общественными дисциплинами. Политэкономия – это уже интегрированная наука, синтезирующая в себе экономическую теорию и политологию. Эта наука до сих пор преподается в западных вузах.
Между прочим, изучаемая в недавнем прошлом марксистско-ленинская политэкономия очень мало внимания уделяла именно политологической составляющей предмета. И не случайно. Подлинная политика творилась в тиши кабинетов за завесой секретности. В массы же бросались лишь политические лозунги.
В настоящее время в связи со снятием запретов появились условия для создания подлинной политэкономии российского общества. Однако этой возможностью до сих пор не только не воспользовались, но вообще отказались от всякой политэкономии.
Утверждая необходимость научной разработки и изучения политэкономии российского общества, мы в то же время подчеркиваем важность ее дополнения за счет интеграции с другими общественными науками: историей, социологией и социальной психологией, экологией человека и социума, духовной культурой.
Настоящая книга представляет собой один из подходов к созданию новой научно-учебной дисциплины – экономики России с учетом интеграции с другими науками, изучающими российское общество.
Ниспровергать в наши дни марксистско-ленинскую идеологию, в частности политэкономию, это значит ломиться в открытую дверь. Однако деформация российского общества и его хозяйства, вплоть до вывернутости наизнанку, связана с внедрением марксистско-ленинских догм не только в сознание людей, но и в экономический механизм, систему власти, методы поведения. Если мы хотим распутать клубок противоречий российского общества, мы должны, помимо прочего, уделить внимание и марксистской доктрине, проследить ее трансформации в общественном сознании и институтах власти.
К примеру, современное российское общество невероятно коррумпировано. Коррупция и мафия снизу доверху пронизывают все российское чиновничество. Это является, как это ни парадоксально на первый взгляд, следствием тотального внедрения во всю общественную и государственную жизнь принципа жертвенного служения идеалам коммунизма, что, кстати, имело корни во многовековой традиции России: жертвовать личностью ради усиления политического могущества государства. При этом личный интерес конкретного человека, не находя официального выхода, уходит в тень. На основе теневых интересов сформировалось второе, теневое общество. В реальной жизни действуют установленные им порядки, а не принятые парламентом законы.
Если исходить из абстрактной экономической теории, то при разработке программы оздоровления российской экономики нужно было бы предлагать модель, предусматривающую довольно сильное государственное регулирование народного хозяйства с тем, чтобы переход от его всеобщего огосударствления к свободной, цивилизованной экономике носил ступенчатый характер. Однако с учетом коррумпированности управленческой инфраструктуры такое регулирование выродится в разворовывание и разбазаривание всех ресурсов страны. Следовательно, применительно к современной России нужно искать вариант экономического механизма лишь с жизненно необходимым государственным вмешательством, предотвращающим хаос и тотальное мародерство.
Как это ни странно на первый взгляд, марксистская доктрина пустила разветвленные корни в общественном сознании не только в России, но и странах Запада, среди людей, относящих себя к антикоммунистам. Действительно, многие делят страны на капиталистические и социалистические, считая первые прогрессивными и здоровыми, а вторые – больными. Однако однородность общества, будь оно капиталистическое или социалистическое, и есть элемент марксистского мировоззрения, строящего теорию исключительно на абстракциях, а практическую деятельность на принципе «или, или».
В действительности всякое общество многогранно. В частности, современные западные общества нельзя назвать капиталистическими. Капитализм в них – одна из необходимых граней. Другие грани: социализм, но не в качестве производственного базиса, а в виде надстройки над рыночным частнособственническим хозяйством, обеспечивающей населению широкий спектр социальной защиты; информационное общество; плюралистическая духовная и культурная сфера, при признании (пока больше на словах) в качестве всеобщей идеи необходимости всесторонней экологизации человеческой деятельности; правосознание и законность, в основе которых лежат права человека.
Из-за внедрения в общественное сознание, точнее в подсознание, марксистских догм, в России опрометью бросились строить чистый капитализм, наивно полагая, будто строят общественное здание по образцу современного западного общества. При этом сохраняется прежняя большевистская ментальность, лишь знаки меняются с плюса на минус и с минуса на плюс.
Бездумно подражая Западу, одним махом, по-большевистски, в России попытались перейти к свободному рынку, отпустив все цены, а до этого предельно либерализовав внешнюю торговлю. При этом забыли, что свободные цены являются производным от частной собственности и конкуренции. Соответственно цены можно освобождать лишь по мере создания конкурентных условий хозяйствования, иначе экономика впадет в жесточайший кризис, что весьма отчетливо проявилось. Вопреки очевидности многие ведущие правительственные экономисты чисто по-большевистски утверждали, что все идет хорошо, реформы развиваются успешно, в то время как народное хозяйство приблизилось к краю пропасти.
Если взглянуть еще глубже, то предпосылкой частной собственности, этого фундамента рынка, служит правосознание и подчинение законам всех граждан общества. Но как можно говорить об утверждении законного правопорядка, если сама исполнительная власть, даже на самом высшем уровне, в ходе осуществления радикальных реформ нарушала законы опять-таки на основе большевистского принципа целесообразности.
Российское государство, выделившееся из распавшегося СССР, еще не сумело укрепиться. Россия на протяжении целых двух лет даже не имела своих собственных денег, пользуясь рублями распавшегося СССР. Кто же будет верить такому рублю, особенно если учесть, что доверие населения к деньгам прямо пропорционально доверию к государству. В таких условиях все, кто могут, стараются все что можно продать за твердую валюту и вырученные деньги хранить в иностранных банках. В итоге страна опустошается сильнее и масштабнее, чем во времена татаро-монгольского ига.
В качестве протеста зреет движение по восстановлению российской государственности под знаменами православия, правам человека противопоставляется идея соборности. Но где гарантия, что в случае победы православных государственников не будет восстановлена прежняя тоталитарная система с тем лишь различием, что место марксизма-ленинизма займет православие?
Опять наблюдается односторонний марксистско-большевистский подход: если резко ухудшается жизнь народа при провозглашаемой попытке утвердить права отдельного человека и крахе государственности, то взамен предлагается отказ от таких прав и восстановление всесилия государства.
Во всяком здоровом социуме нужно обеспечить разумное сочетание прав и интересов четырех звеньев: 1) личности; 2) коллективов и групп разного масштаба и уровня; 3) гражданского общества в целом; 4) государства. Достаточно сильное ущемление любого из этих четырех звеньев приводит к серьезному заболеванию общества. Почему же российское общество колеблется от одной крайности к другой, не пытаясь найти равновесия между ними?
Древние греки считали, что прежде чем наказать человека, боги накладывают повязку неведения на его глаза. Лидеры «демократов» расценивают «патриотов» в качестве сил, пытающихся восстановить рухнувшую империю тоталитарного зла. Лидеры «патриотов» объявляют «демократов» слугами дьявола. Несомненно, что среди и «демократов», и «патриотов» немало корыстных и фанатичных людей, но далеко не все таковы в обоих лагерях. Но тогда почему умные и честные люди не прислушиваются к аргументам друг друга? Или мешает повязка на глазах?
В России происходит ускоренная трансформация коммунистического тоталитаризма в капиталистический тоталитаризм. Приватизация имеет своим стержнем такое акционирование предприятий, при котором безраздельными распорядителями предприятий остаются псевдогосударственные структуры, являющиеся орудием в руках мафии, использующие частное предпринимательство в качестве придатка. Капиталистический тоталитаризм – новое явление в истории человечества.
Таким образом, тоталитаризм принадлежит не только истории России, но, к сожалению, и ее настоящему, не говоря об угрозе насильственного насаждения его религиозно-государственной формы. Посттоталитарное общество – пока еще не осуществившийся факт, но лишь одна из возможных альтернатив на будущее, которую тем не менее нужно учитывать при анализе современных процессов в политике, экономике, социальной психологии.
Если в обществах, развивающихся на основе проявления внутренних движущих мотивов разнообразных людей, власть является вершиной общественной пирамиды, покоящейся на фундаменте интегрированного общественного интереса, то тоталитарное общество можно сравнить с перевернутой пирамидой, когда абсолютная власть правящей верхушки методами всеобщего принуждения закладывает свои установки во все стороны жизнедеятельности каждого отдельного человека, трудового коллектива, социальной группы, государства в целом.
Тоталитаризм не следует смешивать с диктатурой и авторитаризмом. Может существовать очень жесткая, даже крайне репрессивная власть, которая, однако, ограничивается сугубо сферой политики, не навязывает гражданам определенной идеологии, не лишает их собственности, не стремится к всеобщему огосударствлению экономики. При этом такая власть не будет тоталитарной.
Фашизм, в той форме, в какой он был явлен в нацистской Германии, тоже не может быть в полной форме назван тоталитаризмом, поскольку он не пытался разрушить фундамент многополюсной экономики, а также при навязывании национал-социалистической идеологии создавал возможность плюрализма в мировоззрении личности, хотя и накладывал запрет на часть идейных течений.
Тоталитаризм может быть явлен под самой разнообразной идеологической маской, как материалистической, так и религиозно-мистической. При этом его сущность, в качестве всеобщей, тотальной власти над всеми основными формами жизнедеятельности человека, остается неизменной. Поэтому крах тоталитаризма в России под коммунистической маской еще не означает ликвидацию опасности его возрождения под другим идеологическим знаменем.
В человеческой истории тоталитаризм всегда носил идеологическую маску построения утопического будущего и характеризовался крайне централизованной формой правления. Однако нельзя сбрасывать со счета феномен образования тоталитарного общества, замаскированного под всеобщую демократию и свободу, но в своей сущности сохраняющего тотальную власть над каждым человеком.
Каким образом возможен такой парадокс?
Помимо прочего возможен такой вариант. В условиях господства большевизма общество приобрело две ипостаси: официальную и теневую. Теневое общество все больше доминировало, а официальное все более превращалось в чисто внешнюю декорацию. Именно в результате теневых процессов коммунизм рухнул в распавшемся СССР, словно карточный домик. В теневом, реально функционирующем обществе может осуществляться тотальная власть почти над каждым человеком, в то время как в официальных формах будет процветать демократия, плюрализм (хорошо дозируемый и управляемый теневыми структурами).
Что же происходит с Россией? Какие альтернативы открыты перед ней в будущем? Ответить на эти вопросы нельзя без выяснения сущности того общественного организма, который на протяжении десятилетий формировался под воздействием коммунистической утопии.
Говоря о тоталитаризме в России, следует иметь в виду, что западные страны, в особенности США, в сильнейшей степени поражены вирусом тоталитаризма. В последние десятилетия тоталитаризм невероятно усилился в странах Запада через навязчивое внедрение стандартных ценностей, стандартных взглядов, стандартных оценок и стандартного образа жизни в сознание и подсознание подавляющего большинства граждан западных стран. То, что не удавалось сделать в коммунистическом обществе, а именно создать «нового человека», удается в западном обществе через СМИ: формируется работник – специализированный биоробот, живущий ради стандартных наслаждений, которые поставляет рынок. Рынок ставится на место Бога. Демократия превращается в манипулирование через СМИ сознанием толпы, в которую превращается народ. Общество при этом становится не гуманным, а жестоким.
