Kitobni o'qish: «Третье пришествие. Современная фантастика Болгарии»
© Славов А., составление, 2020
© ООО «Издательство «Вече», 2020
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020
Сайт издательства www.veche.ru
Предисловие. Болгарская «Терра Фантазия»
Говорят, все мы пришельцы из единственной родины – Детства. Когда-то, в далекие семидесятые, я назвал свой первый клуб фантастики в Бургасе «Терра Фантазия» по имени любимой рубрики из журнала «Знание – сила». Потом движение наших клубов разрослось до размеров «виртуального государства», насчитывавшего десятки сообществ в самых значительных городах Болгарии. В первые годы демократии пошел спад, но «столпы» движения – Клуб имени Ивана Ефремова из Софии и Стругацких из Пазардзжика – оставались центром, куда стекались самые талантливые творцы фантастики в области литературы, живописи и иллюстрации, даже кино и театра.
Но прежде всего, надо учесть одну огромную разницу в культурных рынках России и Болгарии. Болгарский язык – это язык маленького народа, и, соответственно, читательский круг у нас на порядки меньше русского. Те несколько сотен экземпляров, которые продает болгарский писатель-фантаст, аналогичны 7–8-тысячному тиражу русского писателя. И если в России у автора есть возможность получить приличный гонорар, то болгарскому фантасту повезет, если он сам не платит за издание книги. У нас практически не существует «коммерческая литература» (кроме нескольких ловких писак, зарабатывающих на романах про жизнь «новых болгар»). Однако же это трагическое положение вещей имеет и свою положительную сторону – на литературной сцене остаются только те, кто творит несмотря ни на что! Каждая страница произведения болгарского фантаста написана потому, что автор не мог ее не написать, не рассчитывая на заработок, даже больше – при гарантированном отсутствии заработка…
И еще один фактор: у нас не было процесса возвращения к национальным авторам и тематике, как это случилось в нулевые годы в России. Лидером НФ и фэнтези рынка в Болгарии остался перевод. Болгарские авторы издаются в небольших издательствах («Аргус», «Квазар» и «Офир»), созданных членами клубов любителей фантастики. Богатые издательства «лакомятся» длинным списком НФ и фэнтези англоязычных бестселлеров, ими заваливают книжные прилавки. Поэтому и перевод с русского почти исчез, кроме имен Лукьяненко и Глуховского никого не услышишь…
Вот в такой обстановке в 2009 году произошла регистрация и становление Общества болгарских фантастов «Терра Фантазия» (ОБФ ТФ), где нашли пристанище как авторы, выросшие в клубах, так и пришедшие из других литературных сообществ. Их объединяет только последовательная и всеобъемлющая любовь к настоящей фантастике, которую завещала нам «фантастическая семерка» основателей, задавшая генеральные «архетипы» мировой фантастической литературы. Вот их имена: Мэри Шелли (ответственность ученого перед своим творением и человечеством); Жюль Верн (образ человека-открывателя и путешественника); Герберт Уэллс (образ машины времени и социальная фантастика); Карел Чапек (образ робота и психологическая фантастика); Джон Толкин (фэнтези и мифологическая фантастика); Станислав Лем (искусственный интеллект и интеллектуальная фантастика); Иван Ефремов (образ победившего разума и позитивное моделирование будущего).
В ОБФ ТФ работают следующие секции: «Писатели», «Переводчики», «Составители (редакторы, издатели)», «Художники (живопись и иллюстрация)», «Кинофантастика», «Музыка», «Сцена и мультимедиа». Печатный орган Общества – это толстый «альманах фантастики и будущего» ФАНТАSTIKA. Выборки со страниц его восьми выпусков и составили этот сборник.
Этой антологией мы хотим познакомить русских читателей с нашими достижениями, а возможно, и начать новый уровень общения – когда-то так было при помощи издательств «Свят» и «София-пресс». Сейчас с нами наша надежда найти путь к сердцам русских знатоков фантастики.
Атанас П. Славов, председатель ОБФ ТФ
Кирил Добрев, Валентин Д. Иванов. Сказочник и укрепление нравов
Она была из самых настойчивых – успела далеко обогнать своих сестер, но, даже не зная об этом, сторонний наблюдатель по одному ее внешнему виду мог бы заключить, что она чем-то выгодно отличается от остальных: была покрупнее, плотнее, очертания ее приближались к совершенству формы…
– А в самом ли деле сфера является наиболее совершенной формой? – спросил себя Вечный Старик, провожая взглядом путь капли, которая внесла свою скромную лепту в подтачивание каменных плит в дворике.
Старик помнил их в молодости – плоские и гладкие, а не как ныне – изъеденные мелкими оспинками.
«А может быть, совершенно бесформие?» – продолжил он свои думы, почесавши ухо, дабы изгнать из него залетевшую бестолковую муху. Та спасла свою жизнь ценой исполнения отчаянной фигуры высшего пилотажа.
– Всем жить хочется, – прокомментировал ее вираж Старик. – Хорошо жить и сухо.
Мухе в самом деле хотелось найти сухое место, однако в силу некого счастливого или несчастного1 случая, большинство окон по курсу были заперты, а немногие открытые – забраны мелкоячеистой сеткой. Муха-горемыка печально вздохнула. Другим попадались дома добротные, зажиточные, о двух этажах – в таких всегда найдется чем поживиться, да она-то сроду невезучая, не светит ей крошками полакомиться…
Расстроенная мыслями о дурной удаче муха наконец разглядела настежь распахнутые ставни. Обрадовавшись, что успеет укрыться от начинающегося дождя, она влетела… прямо в мэрию.
Несмотря на то, что наступления конца света еще не предвиделось, в мэрии явно ожидали сие событие с минуты на минуту (собственно, такое в городке Г случалось каждый раз накануне Фестиваля Сладкой Сказки). Мэр являл собою вулканическое извержение. Словесное, разумеется.
– Внутреннее убранство! Внешняя охрана! Коммунальное хозяйство!
Первый вопль предназначался Чернильнице, которому он диктовал письмо. Второе относилось к сторожу, который жался в углу ковра и рассеянно царапал посохом паркет. Последнее было направлено в телефонную трубку.
– Почему еще не готовы плакаты на арку? Даю последний срок: до завтра к обеду! Составить план мероприятий повышения уровня безопасности, охране надлежит наметить подступы к…
– Нельзя ли помедленнее, я же не диктофон! – возроптал Чернильница, мужчина молодой и статный, чуть ли не предел бабских мечтаний. – Не поспеваю записывать.
Мэр зашипел, как самовар в последней стадии кипячения:
– Мало того, что ты меня прервал, так еще и не следишь за моими словами! Последнее я говорил сторожу!
– Слежу, слежу, уже четырнадцать часов все слежу, а ты не догадался хоть один перерыв сделать. Ни отдыха, ни чашечки настойки из сладких корешков!
– Некогда нам! Некогда! Фестиваль стучит в дверь!
В кабинет вошел Смуф Нарукавкин и елейно улыбнулся:
– Нет, это не Фестиваль, Ваше2 благородие. Это всего-то я постучал. Покорно прошу извинить, я заскочил всего за подписью… Вот здесь, прошу.
Размашисто ставя подпись под документами, Мэр доходчиво объяснил Нарукавкину, что Фестиваль Сладкой Сказки – не человек и буквально через дверь не входит.
– У тебя вся родня разве такая недогадливая, Нарукавкин?
– Нет, дядя, не вся.
– Сколько раз тебе повторять: не зови меня дядей в рабочее время!
– Да, дя…
Крепкий родственный пинок выдворил Смуфа из кабинета.
– Але! Месье ле мэ-р-р-р! – послышалось из телефонной трубки. Акцент был интуристический.
– Не паясничай! Запрещаю тебе прикидываться иностранкой в моем присутствии!
– Да я только спросить хотела, кому сдавать сор из избы?
– Ждите на площади! Чтобы не скучать – подметите ее! Пришлю рассыльного проверить! Отбой.
Мэр на миг замолчал, чтобы перевести дух.
– Чернильница! Пиши: за невыполнение пусковых сроков буду привлекать к ответственности виновников. В этом году обойдетесь без премии! Только посмейте мне снова все напортачить!
– …пор-та-чить… – бойко бубнил вслед за ним Чернильница.
– Ох, дурень… – простонал Мэр. – Нет, это не пиши.
И тогда бабушка Анастасия остановила время.
– Дед Манасий помер! – всхлипнула она.
В наступившей тишине несколько килограммов секунд звонко разбились о пол. Стало холодно, Мэр поежился, зубы его застучали, выбивая дробь в ритме модного танца. Чернильница нервно заскреб пером по пергаменту, обругав себя за недостойные помыслы, что теперь не придётся писать еще тридцать приглашений. Сторож стоял, как истукан, но вот шевельнулся, оттаял и повернулся к выходу. Мэр тоже пришел в себя.
– Стой! Куда?
– Он же мой дедушка… – уныло поведал молодой человек.
– А, ну да… Ступай. А по дороге… – Мэр сообразил и махнул рукой. Надо будет послать кого-нибудь другого проверить, подмели ли площадь.
В проем двери просунулась зализанная мордочка Смуфа. Вылитый хорек. Нарукавкин тронулся войти, но наткнулся на свинцовый взгляд дяди и попятился обратно. А до Мэра все еще доходило осознание всех последствий внезапной кончины Манасия. Фестиваль летел в тартарары!
Трагизм ситуации пронял наконец Мэра, и он огрел себя ладонью по лбу, спугнув муху3. Она всего на миг потеряла ориентацию, чего оказалось достаточным, чтобы угодить в ловчую сеть Ученого Паука…
Из угла прекрасно были слышны слова Мэра, который не сдерживаясь оплакивал свою горькую судьбу. И так как жаловаться было некому, он взахлеб жаловался самому себе:
– И что мне теперь делать? Как провести Фестиваль без штатного Сказочника? Времени в обрез! На созыв конкурса не хватит! Откуда мне теперь взять нового Сказочника? Что я его, из кармана вытащу?! Нет, это просто в голове не укладывается!
– Куда же ему уложиться-то… – пробубнил тайком Чернильница. Затем вынул из потайного кармана плоскую фляжку и отхлебнул глоток настойки из сладких корешков, не забыв пролить несколько капель на пол, за упокой души.
Отдавая свое внимание фляжке, Чернильница не переставал следить за своим начальником. Он так же, как бабушка Анастасия, приткнувшаяся тихо к стене в уголочке, ожидал от хозяина городка чуда. Тот просто должен был совершить такое и изгнать злосчастье прочь.
А тем временем в соседней комнате Нарукавкин лихорадочно строчил докладную в Главное Управление Сказок: мол, наш Сказочник помер, Фестиваль сорван, Мэр не предпринимает мер…
Рядом со Смуфом неистово царапал шпорами махагоновый письменный стол почтовый голубь. Это неудивительно – ему объявили одноминутную стартовую готовность, вот он и нервничал.
По дороге, однако, голубь встретился со Слепым Орлом, который не разглядел опознавательных знаков вестоносца, потому и спокойно посчитал его заслуженным ужином. Мэр же успел доложить о создавшейся неприятной ситуации в Сказочничество по телефону. Из Главного Управления ему приказали ждать.
Утро до обеда следующего дня прошло в хлопотах около похорон старого Сказочника. Куча подробностей по церемонии требовала от Мэра полного напряжения сил. Едва в полдень он урвал немного времени присесть на лавочке на площади, чтобы перевести дух4. У него раскалывалась голова от солнца, взор мутнел. Поэтому он не заметил, что столб пыли вдалеке на горизонте поднят чистокровной арабской улиткой, на каких скакали лишь специальные гонцы Сказочничества.
Гонец спрыгнул с седла, бросил поводья подбежавшему рассыльному и отрывисто распорядился:
– Присматривайте за улиткой! И позаботьтесь ее накормить и высушить!
Затем широкими шагами направился в мэрию. Там он застал одинокого Смуфа.
– Депеша из Главного Управления Сказок! – возвестил гонец сурово.
– Неужели? – прикинулся удивленным Нарукавкин (а душа его пела, пела). – Наверное, Сказочничество хорошо проинформировано о здешних событиях?
– Да. Мы узнали неприятную новость вчера по телефону.
– Но я послал голубя! – нечаянно проболтался Смуф.
– Не было никакого голубя! – отрезал гонец. – Мэр позвонил, я же сказал.
Легок на помине, Мэр вошел в приемную. Выглядел он пугающе – лицо свисало с черепа, словно вымя выдоенной коровы.
– Что принесли?
– Депешу из Главного Управления Сказок.
Мэр сломал печать из воска и развернул свиток. Физиономия его стала меняться. Нарукавкин побился бы об заклад, что дядя стал похож на ошарашенного муравьеда. В письме сообщалось, что на должность штатного Сказочника назначен господин Хтопопало. Кроме того, высшая инстанция выражала свое недовольство недостаточно энергичным ходом подготовки Фестиваля.
Мэр некоторое время переваривал содержание письма, привычно прикрывая текст от племянника, который тоже по привычке норовил подглядывать над плечом дяди.
Несколько минут протарахтели по пути к небытию прошлого. Мэр наконец очнулся и спросил:
– Чего нового в коридорах Сказочничества?
– Те же коридоры, те же люди, те же сказки. Как обычно. Только командировок напоследок стало больше, – хитро подмигнул гонец.
– И на кой ляд мы, глухая провинция, верхам понадобились?
– Инспекторы да ревизоры любят путешествовать. Иногда.
Мэр обреченно простонал и повернулся к рассыльному:
– Ударить на площади в барабан! Зачитать свиток перед населением!
После чего он звякнул Девице:
– Прибыл гонец из Главного Управления. Устрой его на ночлег. Ну, ты сама знаешь, что делать…
Удары барабана плохо отразились на самочувствии несчастной мухи. Каждый из них глубоко потрясал ее крошечное сознание. А она надеялась найти тихое пристанище! За тем и пробралась в проклятый барабан в щелочку между обтянутой кожей. И теперь вслепую металась туда-сюда, пытаясь найти выход, чтобы смыться из этого громкого места. Проклинала свое пословичное невезение. Сегодня ей едва удалось выбраться из очередного переплета, в который угодила еще вчера. Паутина Ученого Паука спеленала ее на совесть, крылышком не махнуть, лапкой не пошевелить. Да еще и паук проснулся и затоптался в своем гнезде угрожающе… Хорошо, что счастье одних часто упрятано в горе других. Медицинская ошибка со стороны Змеяны Спаски стоила владельцу паутины увечий под инвалидность второй степени. Без трех ампутированных ног Ученому Пауку было трудно лазить по собственной сети. С другой стороны, мэрия выплачивала ему высокое пособие по нетрудоспособности. Так что, даже имей он весь набор своих ног, вряд ли стал бы шагать и проверять, кто там еще поймался в паутину как раз после сытного обеда… Все эти обстоятельства дали мухе время выбраться. Но сейчас… сейчас дело казалось безнадежным.
Как только рассыльный оповестил население о содержании депеши, по толпе пронесся ропот. Старшие бормотали вполголоса, качая головой, но молодежь не стеснялась выражаться и громко улюлюкала в адрес нового штатного Сказочника.
– Какой срам! – вздохнул один из седоголовых граждан городка.
– А раньше были настоящие соревнования, кто кого сказками переговорит! – вспомнил доброе старое минувшее другой гражданин того же возраста. – Я даже участвовал разок…
– И я! И я тоже!
– Снова сверху назначили самого бестолкового!
– А могли выбрать Сказочника из нас!
– Эх, вот был бы конкурс!..
– Вот и я про то – ни один недотепа бы не прошел!
Рассыльный наконец почуял неладное и поспешил очистить от себя площадь, оставив на прицеле общественного недовольства лишь одну мишень – новоназначенца господина Хтопопало. Вакуум бесконечного космоса сжался до небольшой сферы и окружил новоиспеченного штатного Сказочника города Г. Окружили его и городские сорванцы.
– Хтопопало, расскажи сказку! Расскажи нам сказку! Ну расскажи же!
Тот отчаянно попытался сохранить достоинство:
– Идите играть, дети…
– Хтопопало-гдепопало, расскажи сказку! Сказку! Сказку! – стали припевать и скандировать шалопаи.
Хтопопало оглянулся поверх детских голов на взрослых и с удивлением обнаружил, что его сограждане равнодушно оставляют его на растерзание сорванцам, медленно разбредаясь в сторону ближайшего кабака. Тогда он тоже спасся, трусцой отступив к мэрии. А горожане расселись в кабаке, заказали напитки, да не из сладких корешков, после чего погрузили свое недоумение по поводу депеши в глубокие благие слова. Первым повел речь Вечный Старик:
– Давно, когда я еще был молодым, не было никакого Сказочничества. И тогда нам намного чаще доводилось послушать новые сказки… Кто их придумывал? А сами же сказочники на ежегодных Соревнованиях и придумывали. Приходили балагуры со всех волостей вокруг и даже из дальних приходили. И наперебой старались поинтереснее сказку рассказать, народ потешить. Каждый путник мог себя испытать в сказочничестве. И потом Сказочничество создали из добрых побуждений. Дабы сказки рассказанные не потерялись. Сначала только собирали сказки, но постепенно стали назначать штатных Сказочников… И пошло-поехало…
– Штатный, не штатный, но Хтопопало должен сейчас рассказать новую сказку! – хлопнул кто-то рукой по столу.
– Правильно! Всегда так было!
– Иначе никакой он не Сказочник!
Постепенно разговор раскололся на разговорчики, в кабаке над столами повис гул.
– Я же вам говорила, – повторял Чернильница, – Хтопопало приходится восемнадцатиюродным братом Главному Сказочнику.
– А ты это откуда знаешь?
– Знаю, знаю, все знаю. Документы все мной написаны, – важно кичился Чернильница. И не забывал при этом угощаться своим любимым отваром из сладких корешков.
А пока велись эти беседы, Хтопопало приступал к своим служебным обязанностям. Прежде чем поздравить нового Сказочника с высоким назначением, Мэр разразился речью:
– Я верю в тебя, молодой человек! Выбор Главного Управления ни в коем случае не случаен. Да. Все в нашем маленьком городе уверены, что ты сумеешь рассказать самую хорошую сказку всех времен и Фестивалей…
И так далее. Хтопопало слушал, кивал и усмехался про себя. Вспоминал, как мама пыталась устроить его на приличную должность. Но как раз эта вряд ли была самой удачной – теперь надо напрягаться и выдумывать сказки, мозолить людям глаза, подвергаться насмешкам… С другой стороны – работа надежная. В нынешнее время ничто не гарантировано, приходится удовлетворяться тем, что есть. На всякий случай он счел нужным показать Мэру волнение – стал топтаться на месте, тихонечко вздыхать. Мэр, однако, истолковал это как нерешительность и встревожился еще пуще. Даже подошел и отечески похлопал молодого человека по плечу.
– Не падай духом! Твоя судьба в твоих руках! Куй железо, пока… в смысле… куй слова на сказки, пока… ты меня понял. Рассыльный проводит тебя в твой кабинет. Твое ответственное рабочее место, так сказать… Поверь мне, я искренне желаю тебе успехов и высокой урожайности… творческого плодородия… ты меня понял. Ступай!
Смуф Нарукавкин чутко подслушивал, прилепив ухо к стене, и довольно потирал руки. Приходит конец твоей карьере, дядюшка! Новый Сказочник точно провалится! Просто не под силу ему придумать сказку! И кого привлекут к ответственности, дядя? Вот то-то! И тогда наступит мой час…
Кабинет представлял собой роскошное монолитное иглу. Рассыльный распахнул дверь и учтиво пригласил Сказочника войти первым. Хтопопало критически осмотрелся. Грубо скованные деревянные нары, изъеденное мышами и молью одеяло. Застоявшийся воздух сопротивлялся дыханию, воняло плесенью. Заметив гримасу неодобрения на лице Сказочника, рассыльный поспешил пояснить:
– Это просто магия, вонючкозаклинание. Туристам нравится, ты же сам знаешь.
Хтопопало непонимающе кивнул.
– Комната для размышлений вот здесь… – Рассыльный легко сдвинул с места почерневший камин, за которым оказались выложенный камнями коридор и ступеньки вниз. Сводчатый потолок был сухим и чистым.
– Да, это уже другое дело, – расслабился Хтопопало. – Тут вполне можно делово размышлять.
В комнате имелись: мягкая постель с периной, настенный бар, огромная библиотека, набитая до треска тяжелыми сборниками сказок. И видак с записями сказочных фильмов – крути до отвала.
Новый Сказочник уселся удобно в кресло за письменным столом, на котором стояли чернильница с гусиным пером, самопишущая машинка и диктофон.
– Панель кондиционера за дверью, – добавил Рассыльный. – С вашего позволения я удаляюсь, чтобы не смущать ваше спокойствие. Желаю придумать наичудеснейшую сказку!
Мэр тем временем бил тревогу перед своими сотрудниками:
– Фестиваль в опасности! Вам я могу прямо сказать, что надо ждать ревизоров. И это при том, что без времени скончался старина Манасий, земля ему пухом, и город остался без Сказочника. Хтопопало, он человек молодой и надежный, вполне положительный гражданин, но для ремесла Сказочника требуется нечто большее. Только мы в состоянии спасти Фестиваль!
Исполняющая обязанности секретарши по особым поручениям Девица преданно смотрела начальнику в рот. Чернильница украдкой рисовал неплохие шаржи на присутствующих. Учитель и Поп резались в домино. Хаджи Иванушка, председатель общинного банка, рассеянно ковырялся в носу, а сторож дремал, подперевшись самострелом. Смуф Нарукавкин же столь сосредоточенно слушал слово дядюшки, что по невниманию проглотил муху, которая наконец сумела выбраться из барабана, оставленного под столом рассыльным. Смуф поперхнулся, не понял, что ему попало на язык, пожевал и сплюнул в угол5. Выражение досады на его лице подействовало на терпение Мэра, как детонатор на ящик динамита.
– Меня здесь вообще кто-нибудь слушает?! – заорал Мэр. – Я тут один, что ли, надрываюсь во имя общественного блага?!
Публика вздрогнула и приняла деловой вид. Мэр свирепо посмотрел на каждого в отдельности и продолжил:
– Мною получены достоверные сведения о составе инспекционной комиссии Главного Управления Сказок. Заняться ими придётся вам. Каждому будет по поручению… Но прежде всего, надо обратить внимание на Главного ревизора. Вы же знаете, как это делается…
Ревизора встретили Поп и Учитель. Начал божий служитель:
– Добро пожаловать, ваша милость! Сколько лет, сколько зим! Заждались! – и полез обниматься и лобызаться.
– А разве мы раньше виделись? – Гость стал отбиваться.
– Виделись, виделись, – подоспел с другого фланга Учитель. – Два года назад мы видели ваше выступление по телевидению. Передача была про взяточников…
Не давая Ревизору опомниться, побежала в лобовую атаку Девица. Она несла поднос с хлебом-солью, но, как бы случайно, над ними доминировал ее бюст. Подбежала и закудахтала:
– Милости просим, по старинному обычаю… Екскюзе муа, что опоздала, но как без ле маникюрь, ле педикюрь, сами понимаете…
Поп пихнул Девицу локтем в пухленький бок – не импровизируй, дура!.. И пригласил соборным басом:
– Пожалуйте на отдых с дороги ко мне домой, наверное, попадья уже петуха зажарила.
Хтопопало скоро понял, что чтение – весьма скучная деятельность. Начнешь книгу с начала – засыпаешь к середине. Начнешь с середины – непонятно, о чем речь. А когда начинаешь с конца, история кончается слишком быстро. Новоназначенный Сказочник обратил светлый взор на видео. За одну ночь, вооруженный пультом дистанционного управления, он справился со всеми двадцатью кассетами. Неинтересные места прокручивал на высокой скорости.
На следующий день, едва проснувшись, Хтопопало пошел в «Желтую лавочку» пожилой Похабушки. Она встретила клиента, олицетворяя собой саму услужливость.
– Возьмите последний номер журнала «Он и Она», – посоветовала г-жа Похабушка. – Есть эксклюзив из заведения Маман Спящей Красавицы. К номеру бесплатное приложение – двенадцать цветных плакатов ее озорных девушек.
Хтопопало покорно взял журнал. Взял еще стопку других изданий, но не спешил прощаться.
– А че-нить эдакое попикантнее имеется? – спросил он. – В смысле… – Сказочник щелкнул себя по горлу.
Похабушка кивнула, наклонилась и выудила из-под прилавка упакованную в плотную бумагу бутыль.
– Фирменный самогон. Все? Семь серебряников, три сантима.
Сказочник расплатился и вышел.
Надула меня Похабушка, думал он, разбой среди бела дня! Знает ведь, что выпивку он по роду службы может купить только нелегально. Представить страшно, что произойдет, если его застукают пьяным в рабочее время. А оно круглосуточное…
Он успел вернуться на свой пост за минуту до прихода Ревизора, едва успев припрятать бутыль. Затем встретил гостя, который не без усилия приступал к своим обязанностям:
– Думаете, думаете?
– Стараемся, – скромно ответствовал Хтопопало.
– Хорошо, хорошо, так держать! Главное, чтобы сказка получилась о-риги-нальная!
Ревизор назидательно поднял вверх палец, после чего поспешил на воздух: от атмосферы в приемной каморке Сказочника его мутило.
Поп и Учитель подхватили Ревизора под мышки и поволокли его прямо в мэрию.
– Как прошла проверка? – лучезарно поинтересовался Мэр, стараясь улыбкой перещеголять легендарного Сеятеля Широких Улыбок. – Вы довольны?
Ревизор еще не успел прийти в себя, но попытался ответить подробно и почти успел:
– Не стану отрицать, что ваш новый Сказочник произвел на меня… ых… благоприятное… впечатление. Сразу видно… серьезный молодой человек. Так и напишу в своем докладе. Я вижу… что вы принимаете все необходимые меры по подготовке Фестиваля.
– Стараемся, – скромно ответствовал Мэр.
Ревизор сделал над собой усилие и изрек:
– В принципе, я должен остаться у вас до послезавтра… но, так или иначе, недостатков не констатировал, все изрядно, моя работа закончена… я предпочел бы отбыть сегодня же. Только вот командировочные…
Мэр понимающе нажал на кнопку звонка.
– Смуф! Смуфик!
Никто не явился.
– Куда он запропастился? Сейчас я принесу печать.
Мэр вышел из кабинета. Мгновение спустя в полузакрытую дверь прошмыгнул Нарукавкин.
– Извините за беспокойство, Господин Ревизор!
– Ага… – ответил осоловевающий гость. От вчерашнего угощенья и от воздуха в приемной Сказочника его снова развезло.
– Смею ли спросить – это проверка по сигналу?
– Гы… не-а. Обычное рутинное…
Сердце Нарукавкина замерло, радость покинула его панически. Через некоторое время Смуф снова ощутил в себе пульс.
– А как же мое второе донесение?
– Никаких дополнительных донесений ко мне не поступало! – пропел Ревизор в полный голос.
Тяжелая ладонь Мэра обрушилась на плечо племянника.
– Ты где шляешься? И что ты сейчас тут делаешь?
– А… Да вот, слушаю его, как поет.
– Он тебе не канарейка, а Ревизор! Брысь отсюда! – прошипел дядюшка в ухо Смуфу.
Тем же вечером мэрские люди подожгли слухами городок с четырех сторон. Девица повторяла направо и налево:
– Господину Ревизору очень понравилась сказка, над которой работает Хтопопало.
Старушки в церкви мелко крестились, не в страхе перед Господом, а от удивления, ибо батюшка вместо молитв твердил нечто невероятное:
– Боже, храни нашего Сказочника! Сам Ревизор им восхищен. Изволил также глаголети, что с господином Хтопопало нашему городу светит благое будущее-е-е-е, аллилуйя, ами-и-и-нь…
А в кабаке Чернильница доверительно, каждому на ухо сообщил, что протокол проверки весьма хвалебствен. Горожане не захотели его слушать:
– Ты нам лапшу в уши не пихай, писарская твоя душонка! Меньше заливай!
Раздраженный недоверием, Чернильница стукнул вилкой о стакан.
– А вот не заливаю! Я же сам эту бумагу переписал в трех экземплярах, вот!
На это нечего было возразить, люди приумолкли. Лишь Вечный Старик выразил в уме определенные сомнения.
Хаджи Иванушка выбрал из сундука кошель поувесистее, сунул деньги в пояс и направился к Улице Гадателей. В начале ее размещалась контора гадателя по внутренностям животных. Живодер лично вышел встретить ростовщика.
– День добрый, хаджи! За чем путь держишь?
– Добрый день. За благоприятным прогнозом, сам понимаешь…
Живодер стал заламывать руки:
– Ах, благоприятный прогноз будущего требует зарезать самого крупного барана…
– Средства не проблема, – Иванушка многозначительно похлопал себя по поясу.
– Милость Богов нелегко заслужить! – уперся живодер-гадатель.
– Верю, что ты постараешься. Сколько? – в упор спросил ростовщик.
Вторую контору занимал местный дервиш. Увидев, кто вошел, он кинулся встречать гостя поклонами:
– Селям алейкум, чорбаджи!
– Алейкум селям, эфэнди!
– Сейчас я угадаю, зачем Аллах послал мне такого гостя… – Дервиш закатил глаза, устремив внимание в неопределенную даль. – Хаджи пришел задать мне важный вопрос! Спрашивайте, спрашивайте!
Хаджи Иванушка коротко растолковал.
Схожим образом прошли посещения предсказателя по хрустальным шарам, экстрасенса, жрицы Иштар (правда, у нее хаджи задержался подольше), авгура, гадалки на кофейной гуще, местного представителя концерна «Дельфийский оракул» и ещё дюжины деловых людей в бизнесе с будущим.
Выходя из светлицы Кассандры, председатель банка ощущал кошель уже совсем отощавшим, отвлекся и потому чуть не столкнулся с батюшкой Попом.
– О, привет, батюшка.
– Бог подаст, сын мой… Насколько ты преуспел в рвении своем?
– Обошел язычников, вот.
– Да вознаградит тебя Господь, чадо, но бойся искушения, особливо язычниц…
Оба перекрестились.
– Спасибо, батюшка. А у тебя как?
– Встретился с пророками и святыми, обещали содействовать…
Сорванцы подкараулили Сказочника перед лавочкой Похабушки. Быстро прикинув, чем придётся пожертвовать, Хтопопало принял мгновенное решение. Он бросил обреченные журналы и присосался к бутыли. Самогон булькал всю дорогу к приемной, Сказочник уснул на полу, а сорванцы вытащили у него из-за пазухи пикантный плакат Золушки. Не найдя больше ничего, они нарисовали храпящему хозяину усы зубной пастой «Кариес», изобретенной алхимиком Кух Пфу, про которую говорили, что ее охотно покупали члены лиги «Добрых молодцев» вместо пороха.
День был пятница – базарный день, согласно обычаю в городке Г. Приходили люди из близких сел, а иногда даже из соседних городков. Не столь базарить, хотя и торговля шла бойко, сколь на мир посмотреть, себя показать, свежими слухами запастись, своими сплетнями поделиться. Разумеется, новости должны были быть похлеще тех, которые печатаются в желтой прессе. Кроме того, по традиции, в пятницу почти все известные гадатели проводили брифинги, оглашая свои прогнозы на неделю. Так что было что послушать и что обсудить за кружкой пива и рюмкой самогона.
Вот Кот Ученый, весь самодовольный, усы в непросохшей сметане, объясняет компетентно:
– Авгур, который гадает по полету птиц, мня-мня, предсказал весьма успешный дебют нашему Сказочнику. Экстрасенсу, кстати, его дух тоже такое нашептал. Честно говоря, в интересах истины должен вам сказать, что оба эти типа – сущие мошенники. Верить их прогнозам – нелепо. Хотя бывает, что угадывают. И, скорее всего, на этот раз угадали, потому что из филиала «Дельфийского оракула» сообщили то же самое.
Народ пришлый дивился:
– Удивительное совпадение!
– Но и это не все. Гадатель на хрустальных шарах весь Фестиваль посмотрел, хотел на видак записать, да предохранитель перегорел. На финальной сцене Сказочника все хвалили, даже на руках носили!
Народ местный засомневался:
