Kitobni o'qish: «Социология»

Допущено

Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебного пособия для студентов учреждений высшего образования

Авторы:

А.Н. Данилов, А.Н. Елсуков, Е.М. Бабосов, В.Л. Абушенко, Д.К. Безнюк, Т.В. Бурак, С.Н. Бурова, Ж.М. Грищенко, Л.А. Гуцаленко, Е.А. Кечина, Н.В. Курилович, Е.Е. Кучко, И.В. Левицкая, А.П, Лимаренко, Е.Г. Павлова, А.В. Рубанов, Г.Н. Соколова, Л.Г. Титаренко, П.П. Украинец, Л.В. Филинская, Ю.Г. Черняк, С.А. Шавель, Е.В. Шкурова

Рецензенты: кафедра философии и методологии университетского образования РИВШ; кафедра экономической социологии БГЭУ; доктор социологических наук, профессор В.А. Клименко

Предисловие

С каждым годом социологическая наука обогащается, наращивая свой теоретический и практический потенциал. Социология сегодня востребована, ибо мир находится в постоянном развитии. На глобальном и национальном уровнях набирают силу новые тенденции, связанные с поиском более справедливой и устойчивой жизни. Но рая на земле ждать не приходится, поскольку то и дело возникают конфликты, вспыхивают революции, идет постоянная борьба за власть, сырьевые ресурсы, территориальное влияние и господство. Информационные агентства, телевизионные каналы, газеты, интернет ежедневно взрываются сенсациями и уже готовы объявить конец света. Человек разумный упорно ищет свой философский камень, пытаясь адаптироваться к условиям глобальной нестабильности, понять и по возможности упредить развитие событий по худшему из возможных сценариев. Нам предстоит преодолеть веками копившиеся противоречия из-за социального неравенства, политического, этнического, религиозного разнообразия и т. п., чтобы наконец перейти от конфронтации к согласию и совместными усилиями начать диалог о спасении жизни на Земле. Возможно ли это в принципе – покажет будущее. Во всяком случае, на разрешение всех этих и многих других проблем нацелена социология – наука, которая помогает обществу устойчиво функционировать, развиваться без конфликтов и потрясений, своевременно упреждать возникающие недоразумения и противоречия.

В постсоветских странах социология как учебный предмет введена совсем недавно. Развитие этой классической науки в Беларуси тоже было непростым. Только в начале XX в. она была институционализирована.

В нашей стране социологическая наука самым естественным образом берет начало в многовековом историческом опыте белорусского народа, его природной мудрости и культуре. Судьба народа, сложные перипетии бытия, духовные поиски и душевные переживания, революции и войны, безверие и обретение веры, мысли о будущем находили свое непосредственное отражение в творчестве таких выдающихся белорусских мыслителей прошлого, как Евфросиния Полоцкая, Франциск Скорина, Симеон Полоцкий и др.

История отечественной социологии несет в себе и элементы подвижничества, которое в прежних обстоятельствах было сродни героизму, когда социология была объявлена «буржуазной лженаукой» и на десятилетия вычеркнута из всех учебных планов. Но разве можно вычеркнуть из истории целую науку? Оказалось – можно. И только спустя долгое время начался непростой процесс возрождения социологического знания, причем исключительно в виде прикладной, вспомогательной дисциплины. Окончательная институционализация социологии как самостоятельной науки и учебной дисциплины произошла в 1989 г., когда ее начали преподавать сначала в ведущих вузах, а затем и во всех учреждениях высшего образования страны.

«Социология – наука живая», – подчеркивал выдающийся русский и американский ученый П.А. Сорокин. Мы живем как раз в такое время, когда Республика Беларусь активно развивается, идет непрерывный процесс государственного строительства, вырабатывается свое видение внутренней и внешней политики, идеологии суверенного белорусского государства. В это время, как никогда ранее, обществу необходимы новые социальные идеи, теории, концепции. И именно в такой период социология становится максимально востребованной, большую актуальность приобретают задачи по совершенствованию процесса подготовки социологов, сохранению и дальнейшему развитию кадрового потенциала социологической науки.

В силу своего особого научно-фундаментального и вместе с тем прикладного характера социология более других социальных дисциплин, не говоря уже о целом спектре гуманитарных, сопряжена с функцией преобразования общества. Курс социологии, не дублируя другие гуманитарные и социальные науки, дает иные, крайне необходимые современному человеку знания: о мире и обществе, природе социальной жизни, малых и больших группах, социальной структуре, социальных институтах, направлениях социального развития. В конечном счете знания по социологии оказывают колоссальное влияние на формирование научного мировоззрения студенчества, помогают молодым людям самостоятельно разобраться в сложностях современной жизни. Преподавание социологических дисциплин в учреждениях высшего образования любого профиля отвечает как потребностям общегражданской подготовки специалистов, так и необходимости формирования их общей культуры мышления.

Белорусский государственный университет стал колыбелью развития социологии в Беларуси. С момента его создания (1921) социология входила в перечень обязательных дисциплин. Социологию активно поддерживал первый ректор университета профессор В.И. Пичета, который занимался вопросами славянской истории и культуры, проблемами социально-экономического и культурного развития белорусской нации. Сразу же была создана кафедра социологии и первобытной культуры, начали издаваться монографии и учебники. Студентам читались лекции по генетической социологии, проо134блемам труда, экономике, праву, истории культуры, социологии семьи и брака. В «Трудах БГУ» за 1923 г. был опубликован первый курс лекций по социологии. Книги «Курс марксистской социологии» и «Марксизм и социология» С.З. Каценбогена, изданные в 1925 г., стали первыми учебниками.

Еще до официального признания новой науки академик А.Г. Александров в 1956/57 учебном году прочитал для студентов 4-го и 5-го курсов исторического и юридического факультетов БГУ курс лекций «История социологических учений», который вышел в 1958 г. отдельным изданием под названием «История социологии как наука». С официальным возрождением социологии появляются первые учебники, написанные профессором Г.П. Давидюком: «Введение в прикладную социологию» (1975), «Прикладная социология» (1979). Книги отражали современные на тот момент представления о функциях социологии, ее основных категориях и стали первой попыткой раскрыть историю становления и развития социологической науки, сформулировать практические предложения по учебному процессу. В этот же период белорусские социологи издают первый в Советском Союзе «Словарь прикладной социологии» (1984), который долгие годы являлся настольной книгой социологов-практиков. Он был переиздан в 1991 г. под названием «Социологический словарь».

После окончательной институционализации социологии (1989) и создания факультетов и отделений в ведущих университетах страны были подготовлены и изданы новые учебники по социологии. В Беларуси под редакцией профессора А.Н. Елсукова вышли первые учебники «История социологии» (1993) и «Социология» (1998). За учебное пособие «Социология» профессора кафедры социологии БГУ А.Н. Елсуков, П.П. Украинец, Л.А. Гуцаленко, Л.Г. Титаренко в 2009 г. были удостоены премии имени В.И. Пичеты в области социальных и гуманитарных наук. За более чем двадцатилетнюю историю работы кафедры социологии БГУ накоплен богатый опыт подготовки социологов, который обобщается сотрудниками кафедры в регулярно публикуемой научной, учебно-методической и учебной литературе. Получили широкое распространение учебники и учебные пособия академика Е.М. Бабосова, профессоров А.Н. Елсукова, П.П. Украинец, Г.Н. Соколовой, Л.Г. Титаренко и др., на которых воспитывается новое поколение высокопрофессиональных социологов.

Каждая новая книга, а особенно учебник, учебное пособие или авторский курс лекций – это всегда обобщение опыта как конкретного ученого, так и кафедры, лаборатории, научного центра, организации в целом. В данном случае речь идет о работе социологов, которых объединяет кафедра социологии Белорусского государственного университета. Авторы надеются, что предлагаемое учебное пособие продолжит лучшие традиции университетской социологической школы.

Данное пособие в полной мере отвечает современному уровню развития социально-гуманитарного знания и основным задачам социологического образования, подготовлено в соответствии с типовой учебной программой, разработанной по стандарту этой дисциплины, утвержденному Министерством образования Республики Беларусь.

Начинается книга предисловием и обязательным в подобном случае разделом «Введение в дисциплину “Социология”». Далее в пособии представлены три самостоятельных раздела. Первая глава «Теория и история социологии» состоит из четырех тем, в которых раскрывается история развития социологии, анализируются общество как социально-экономическая и социокультурная система, культура как система ценностей и норм, личность и процесс ее социализации. Вторая глава «Социальные общности, институты и процессы» состоит из пяти тем, в которых рассматриваются социальная структура и стратификация, социальные общности и социальные группы, социальные институты и социальные организации, социальные конфликты, социальный контроль и социальное управление. И, наконец, третья глава «Специальные социологические теории» включает две большие темы: специальные и отраслевые теории, а также методология и методы социологического исследования.

Темы пособия заканчиваются общими выводами, глоссарием, вопросами и заданиями для самостоятельной работы студентов, перечнем рекомендуемой литературы к ней.

Материал пособия распределен между авторами следующим образом: введение в дисциплину «Социология» написали А.Н. Данилов и С.А. Шавель; § 1.1 – А.Н. Данилов и А.Н. Елсуков; § 1.2 – Г.Н. Соколова и Л.Г. Титаренко; § 1.3 – В.Л. Абушенко; § 1.4 – Л.А. Гуцаленко и Е.Г. Павлова; § 2.1 – Д.К. Безнюк; § 2.2 – Т.В. Бурак и Е.В. Шкурова; § 2.3 – А.П. Лимаренко; § 2.4 – Е.М. Бабосов; § 2.5 – И.В. Левицкая и П.П. Украинец; § 3.1. – А.Н. Данилов, Д.К. Безнюк, С.Н. Бурова, Ж.М. Грищенко, Н.В. Курилович, Е.Е. Кучко, Н.В. Левицкая, А.В. Рубанов, Л.В. Филинская, Ю.Г. Черняк и Е.В. Шкурова; § 3.2 – С.Н. Бурова, Е.А. Кечина, Е.Е. Кучко и Л.В. Филинская.

Авторы выражают искреннюю признательность рецензентам – коллективу кафедры философии и методологии университетского образования РИВШ, кафедры экономической социологии БГЭУ и доктору социологических наук, профессору В.А. Клименко, – замечания и рекомендации которых способствовали улучшению содержания пособия.

Все отзывы и пожелания, которые авторы примут с вниманием и благодарностью, просьба направлять по адресу: «Издательство “Вышэйшая школа”», пр. Победителей, 11, 220048, Минск.

А.Н. Данилов

Введение

Общественная потребность в социологическом знании. Сегодня термин «социология» ни у кого не вызывает удивления или смущенного пожимания плечами, что означало бы «никогда не слышал». Ежедневно с экранов телевизоров, по радио, из газет, журналов, в интернете можно узнать результаты социологических опросов на все мыслимые и немыслимые темы. Безусловно, это и хорошо и плохо одновременно. Хорошо, поскольку в обществе присутствует система изучения общественного мнения, позволяющая использовать чужой опыт, а значит, существует некий социальный механизм, который может упреждать, ограждать людей от возможных ошибок, неправильных действий или поступков. Плохо по той причине, что, как показывает опыт, на чужих ошибках никто не учится. Да и массовость не сродни качеству: с годами появляется все больше фирм-однодневок или просто самозванцев от социологии, которые под эгидой социологических исследований готовы выполнить любое пожелание заказчика. И это не просто «болезни роста» для постсоветских стран – это реальность коммерциализации социальных наук во всем мире. Рейтинг ведущих мировых телекомпаний тому яркий пример. Еще более показательна ситуация последних лет, связанная с пониманием природы, источников и причин современного кризиса.

Мировая общественность в недоумении: почему никто не смог предсказать заранее финансовый экономический кризис 2008–2009 гг. – ни мощные аналитические центры, ни СМИ, ни ныне действующие лауреаты Нобелевской премии по экономике, не говоря уже об астрологах, ясновидцах и т. п. Причина в том, что для выявления тенденции развития и создания правильного прогноза у аналитиков не было полной и достоверной социологической информации. Все началось в США еще в 2007 г., когда появились первые сбои в одной из самых отлаженных в мире систем – системе ипотеки (кредит под залог приобретаемой недвижимости). Банки спокойно шли на расторжение договоров ипотеки, иногда даже провоцируя его, так как знали, что уже выплаченные суммы не возвращаются заемщику, а недвижимость можно вновь продать. Не учтено было лишь то, что при достижении критической массы вынужденных невозвратов кредита и расторжений договоров возникает цепная реакция, выливающаяся в панику на рынках недвижимости. Кредитополучатели, видя, что цены на недвижимость (земельные участки, жилье и др.) падают, воспринимают прежние условия кредитования как несправедливые. Соответственно одни из них требуют пересмотра условий, другие отказываются платить, затевая судебные тяжбы, третьи выходят из ипотеки, надеясь на более приемлемое решение своей проблемы. Только социология могла дать адекватную оценку настроений людей, однако такого заказа, судя по всему, не было. Ипотечным банкам подобные исследования казались в то время излишними, а государство осталось в стороне, соблюдая либеральный принцип laissezfaire – невмешательства в частные дела. В результате ипотека рухнула, кредитные учреждения обанкротились, и эти волны прошли по всем отраслям экономики США, распространились по всему мировому финансовому пространству. Приведенный пример, во-первых, указывает на необходимость включения социологических данных в макроэкономическую статистику, оперирующую «безлюдными» показателями – ВВП, розничным товарооборотом и т. д.; во-вторых, показывает, что излишняя коммерциализация даже такой развитой социологии, как американская, способна дезориентировать исследователей, отвлечь их от самых злободневных проблем в угоду заказчику. Сегодня, наоборот, наблюдается избыток предсказаний о второй волне кризиса, но в них также нет серьезных социологических обоснований. Тем самым недооценивается потенциал самоорганизации общества, основанный на согласовании экспектаций (ожиданий) людей и механизмах обратной связи в системе управления.

Зарождение социологии как самостоятельной науки. Вопрос о времени и месте зарождения социологии, ее основоположниках, этапах развития имеет большое значение для дальнейшего изложения всего материала. Считается, что впервые слово «социология», обозначающее область научного знания, было введено в научный оборот французским мыслителем Огюстом Контом в работе «Курс позитивной философии» (1830–1842. Т. 1–6). Как и многие другие философы конца XVIII – первой половины XIX в., О. Конт находился под воздействием крупных успехов в области естественных наук. Поэтому он, рассматривая проблемы общества и социального поведения, во-первых, поднял на щит девиз «Порядок и прогресс», где порядок понимался по аналогии с физикой как симметричность и уравновешенность структурных элементов общества (индивидов и групп), а прогресс – как использование знаний об обществе прежде всего для решения конкретных проблем, направленных на оптимизацию человеческих отношений, в чем, по его мнению, наблюдалось отставание от других наук. Именно этот период традиционно рассматривается как время зарождения социологии, хотя и нуждается сегодня в уточнении.

Вопросы, интересовавшие О. Конта, рассматривались в философии еще задолго до него. Истоки этого интереса прослеживаются уже в античной философии, в частности в трудах Платона и Аристотеля. Элементы социологических идей обнаруживаются в произведениях И. Макиавелли, Ш. Монтескьё, Т. Гоббса, Дж. Локка, И. Канта, Г. Гегеля и многих других представителей философской мысли.

Нельзя не учитывать и тот факт, что О. Конт был не единственным основоположником позитивизма, с которым связывают возникновение социологии. Не меньшая роль здесь принадлежит вдохновителю социальных идей О. Конта, его мэтру, стороннику индустриального общества К.А. де Сен-Симону. Свой вклад в возникновение позитивизма и социологии внесли также А. Кетле, Д. Милль и Г. Спенсер. Известно также, что сам О. Конт не очень охотно пользовался термином «социология» (который уже был распространен в научных кругах до него, в частности его использовал бельгийский статистик А. Кетле) для обозначения новой науки об обществе, предпочитая называть ее социальной физикой. Только после работ Г. Спенсера этот термин все чаще стал применяться для обозначения новой науки об обществе. Но по традиции О. Конт считается если не единственным, то по крайней мере одним из первых философов, стоявших у истоков социологии. Поэтому в целом возникновение социологии можно отнести к первой половине XIX в.

Пионеры социологии о потребности в новой науке и ее предназначении. Каждая наука рождается дважды: в первый раз в форме идеи, во второй – в процессе институционализации. Идея или проект новой науки содержит обоснование общественной потребности в соответствующем знании, его функциональной направленности, методологических основаниях, а также доказательства невозможности получения знания из других источников – уже существующих научных дисциплин, жизненного опыта и пр. Институционализация – это общественное признание и правовое закрепление статуса новой науки, после чего становятся возможными ее преподавание, подготовка кадров, создание научных подразделений, финансирование исследований и т. д.

Социология как проект зародилась во Франции в 1842 г., когда вышел из печати очередной том «Курса позитивной философии» О. Конта, в котором и содержалось оригинальное название новой науки – слово-гибрид «социология» (от лат. societas – общество и греч. logos – учение). Процесс институционализации растянулся на 50 лет. Его завершением можно считать основание в 1892 г. первого в мире социологического факультета в Чикагском университете, создание в Сорбонне кафедры социологии и присуждение Э. Дюркгейму впервые в мире звания профессора социологии. Важно отметить, что великая плеяда пионеров социологии, включая признанных классиков О. Конта, Г. Спенсера, К. Маркса, Г. Зиммеля, М. Вебера и Э. Дюркгейма (в первый период творчества), а также многих последователей и оппонентов социологии во многих странах (в России – П.Л. Лавров, Н.К. Михайловский, Н.И. Кареев, М.М. Ковалевский и др., в Беларуси – И.В. Канчевский и др.), не могла зарабатывать на жизнь социологической работой. Уже один этот факт позволяет исключить какие-либо вненаучные мотивы, ангажированность и т. п. Эти люди строили здание социологии, так как верили в ее потенциал, считали необходимой и полезной для общества, имея в виду не только свои страны, но и, как правило, судьбы человечества.

Можно, пожалуй, признать аксиоматичным, что новая наука утверждается только тогда, когда отвечает актуальным общественным запросам, соответствует «духу времени» (М. Вебер) как устойчивой форме ценностного сознания социума. Если это так, то не случайно социология возникла именно во Франции, в стране, пережившей на рубеже XVIII–XIX вв. несколько тектонических потрясений: революцию с невиданным до того террором, взлеты и падения наполеоновского правления, реставрацию монархии с новой спиралью революционной ситуации. Уже К.А. де Сен-Симон, участник (на стороне якобинцев) революции, пришел к выводу, что ничего, кроме хаоса и анархии, подобные перевороты не приносят. Для преодоления возникающих кризисов достаточно провести разумные перемены в правительстве и финансах. Но для этого нужны другие люди – не «вольтерьянцы» или «руссоисты», не те, кто готов пойти на подстрекательство и любые жестокости, а те, кто способен поставить во главу угла стабильность, индустриализм, модернизацию. Сен-Симон полагал, что это должны быть промышленники, проникнутые верой в прогресс наук, «новое христианство» и отдающие приоритет общественному благу перед индивидуальным. В «Катехизисе промышленников» утверждалось, что главное – не просто рационализировать производство, а создать разумные и научно выверенные методы распределения. Сен-Симону принадлежит классическая формулировка хозрасчетного принципа распределения по труду: «Каждому по его способностям, каждой способности по ее делам». Развивая эту мысль, О. Конт пришел к выводу, что такими людьми могут стать только социологи, точнее – социологически просвещенные промышленники, политики, управленцы, юристы и другие специалисты. Чтобы такие люди появились, необходимо изменить систему образования, образ мышления и мировоззрение, для чего и нужна социология. Это и есть первая предпосылка осознания востребованности и предназначения новой науки. Ее можно назвать образовательной. Социология нужна для того, чтобы вырастить специалистов, которые смогут грамотно разрешать классовые, трудовые, этнические, конфессиональные конфликты, предохраняя общество от революций, гражданских и религиозных войн, т. е. упреждая разрушение фундаментальных основ и нравственных устоев человеческого общежития. В начале XX в. именно социология спасла капитализм, предложив тейлоризм, фордизм, теорию человеческих отношений, социально ориентированные экономические учения (А. Маршалла, Д. Кейнса и др.) как принципиально новые подходы к пониманию источников классовых и других противоречий и инновационные варианты снижения социальной напряженности.

Вторая предпосылка – гносеологическая. Суть ее состоит в поиске ответа на вопрос: «Насколько при существующей системе наук и организации исследований общество способно к самопознанию, а значит, к грамотному решению возникающих проблем и упреждению социальных взрывов?». Классики социологии, анализируя ситуацию своего времени, давали на него пессимистический ответ. По их оценкам, в XIX в., как и ранее, общественная мысль существовала и развивалась в форме высоких абстракций, в отрыве от повседневности. Наиболее острые проблемы, такие как оплата труда, жилищный вопрос, миграция, девиантное поведение, распределение и потребление и т. д., аналитически не затрагивались, и только в некоторых странах об этих явлениях собиралась статистика. Общественное мнение не изучалось, более того, считалось, что его репрезентантом являются публикации в газетах и журналах. В общественных науках не существовало методов для проникновения в социальную реальность, и в этом они существенно отставали от «наук о природе», успешно осваивающих экспериментальную технику познания. Высоко ценились личные наблюдения опытных людей, хотя объективность полученных таким образом сведений оставалась сомнительной. Как результат в ответ на все новые волны революции, прокатывающейся по Европе, правящие классы лишь усиливали репрессии, разжигая костер противоборства. Учитывая все это, О. Конт сформулировал краткий девиз новой науки: «Знать – чтобы предвидеть, предвидеть – чтобы регулировать». Трудно представить более важную жизненную потребность для любого общества (страны-государства), заботящегося о своем будущем.

Несмотря на то что тезис О. Конта был скорее декларацией о намерениях и до их реализации нужно было еще «доработаться», на что ушли десятилетия, сама эта установка вызвала осуждение и «слева», и «справа». «Левые» осуждали социологию за ее «охранительские предрассудки», т. е. отрицание революционных преобразований в пользу научно обоснованного реформирования, «правые» увидели в ней угрозу либерально-демократическим ценностям: индивидуализму, свободе предпринимательства, правам человека и прочему – со стороны субъекта управления (государства), отстаивающего общие интересы и целостность общества. «Детская болезнь “левизны”» проявилась и в ликвидации социологии как буржуазной науки в СССР, хотя ее «буржуазность» можно усмотреть лишь в оправдании реформистского пути спокойной модернизации перед революционным катастрофизмом. Еще французский социолог А. Токвиль в одной из своих книг писал: «…объективные цели революции могут быть достигнуты реформаторскими методами при условии их осознания верхами, их гибкости и политической воли»¹. Эти же слова применимы ко всем революциям – великим и малым, славным и бесславным, «цветным» и «черно-белым», включая и ту, которая создала Советский Союз, и ту, которая завершила его существование. Одно лишь значимо: под объективными целями должно пониматься не завоевание власти, а благосостояние народа, сохранение целостности общества, новые перспективы развития.

П.А. Сорокин, проанализировав 70 примеров возникновения революционной ситуации, выделил семь основных фрустрирую-щих факторов: голод, жилищную проблему, угрозу безопасности, сегрегацию по полу, конфессии и другим признакам, ущемление рефлекса свободы, личного достоинства и прав собственности. Вместе с тем он подчеркивает: «Как бы ни были тяжелы условия жизни в данном обществе, но, если структура его отношений и ценностей не расшатана, никакие волнения ему не грозят. <…> Революции совершают не голодные люди, а те, кто не пообедал один раз»². Осознание тщетности ожиданий перемен к лучшему является внутренним импульсом, формирующим у человека именно революционную установку, а не поиск, например, лучшей работы, путей миграции, возможностей повышения квалификации и переучивания и т. д.

С социологической точки зрения столь же неприемлемы и либералистские преобразования в форме «шоковой терапии» или «цветных революций». Если последние и происходят сегодня, то потому, что нарушается второе условие А. Токвиля: верхи не осознают реформаторские методы, им не хватает гибкости и политической воли.

Третья предпосылка – амелиористская (фр. amelioration – улучшение). Все в обществе – и то, что возникло стихийно (например, половозрастное разделение труда), и то, что создано в результате сознательной целеустремленной деятельности людей (социальные институты, формы общения, учреждения, нормы и т. д.), – со временем устаревает, перестает соответствовать новым условиям и нуждается в улучшении, усовершенствовании, обновлении в целом или в отдельных аспектах. Проблема в том, что «изношенность» общественных форм и структур заметить гораздо труднее, чем деформацию вещественных компонентов. Накапливаясь и иррадиируя, подобные дефекты приводят к нарушению нормального хода социальных процессов, появлению деструктивных явлений в сфере отношений, институтов и общностей, поэтому так важен мониторинг социальных устоев общества.

Этапы становления и развития социологического знания. Возникнув, социология (как и другие науки) начала дифференцироваться по отраслям и уровням исследования. Наряду с теоретическими работами в ней стали выделяться эмпирические (прикладные) исследования, которые получили развитие в американской традиции в конце XIX – начале XX в. Их формирование поставило перед учеными ряд новых методологических проблем, разработка которых дала новый мощный импульс развитию социологии.

Накопление эмпирического материала, необходимость его теоретического и методологического осмысления привели к тому, что в социологии сформировался еще один слой теоретического знания. Его стали называть теориями среднего уровня. В рамках этого слоя специалисты изучали не все общество, а его отдельные институты, структуры и подструктуры. Стали складываться самостоятельные отрасли социологического изучения экономики, политики, семьи, религии, города, деревни и т. д. Социологические теории среднего уровня имеют свои собственные историю, методологию и этапы развития.

Таким образом, социология – сложное научное образование. Она тесно связана с социальной философией и по возрасту сопоставима с самой философией, конституируется как самостоятельная теоретическая наука об обществе начиная с работ О. Конта и Г. Спенсера, труды которых появились в первой половине XIX в., реализует свой потенциал в начале XX в. как сугубо прикладная наука с соответствующей теоретико-методологической проработкой методов эмпирического исследования.

В середине XX в. начинают складываться отраслевые разделы социологического знания (социологические исследования среднего уровня), количество которых постоянно растет. Социальная философия, теоретическая социология, прикладная социология и социологические теории среднего уровня (отраслевая социология), характеризуя определенные этапы становления и развития социологического знания, одновременно выражают и ее структурную организацию. Все эти проявления социологической мысли имеют место в современной социологии.

Социология – наука о жизнеспособности социумов. Контовское определение социологии как науки об обществе представляет собой этимологическую расшифровку термина. Оно указывает на принадлежность социологии к классу общественных наук, но в силу многозначности понятия «общество» (общество как часть материального мира, обособившаяся от природы; модель социальной системы; страна-государство; гражданское общество – олицетворение определенных интересов социальных групп и категорий населения; организация типа общества рыболовов и т. д.) ее предмет понимается или слишком широко – как синоним социальной науки в целом (О. Конт), или слишком узко. Последнее характерно, например, для следующей дефиниции из британского социологического словаря: «Социологию можно определить как исследование основ участия людей в жизни общества»³, причем авторы полагают, что первый корень слова «социология» («социо») произволен не от лат. societas – общество, а от лат. socius – товарищеский.

До сих пор продолжаются дискуссии о предмете социологии, вносятся предложения о его пересмотре, уточнении, дополнении. Не будем анализировать многочисленные варианты понимания предмета социологии, обратим внимание лишь на два момента, которые, как правило, опускаются. Первый – для чего необходимо по возможности более точное указание предмета науки? Сначала может показаться, что исключительно для того, чтобы четко обозначить разделительные линии со смежными дисциплинами, ограничивая и конструируя собственное исследовательское поле. Это существенно, особенно в период бурного роста, дифференциации, появления все новых наук в рамках общего класса, в нашем случае социогуманитарных. Но более важным, на наш взгляд, следует признать стремление выявить и эксплицировать предназначение науки, ее эвристический потенциал и практическую значимость. С этой точки зрения превышение возможностей социологии по своему предмету (например, представление, что она способна создавать проекты «идеального общества», переустраивать общество в масштабах человечества, стать «новой религией», автоматически обеспечивающей солидарность, симпатию, сплоченность, интеграцию и т. д.) не менее опасно, чем недооценка или игнорирование социологического знания.