Kitobni o'qish: «Ведьма-сестра»
В старые годы, в незапамятные жил царь с царицей, и был у них один сын мальчик. Жалели они, что больше у них нет детей, царице очень бы дочку хотелось – да что делать. «Чего нам горевать, – говорит царь жене, – посмотри: у других и вовсе детей нету». А царица все скучает, на Бога жалуется.
Раз поехал царь на охоту. Выгнали собаки невиданного зверя, и поскакал царь за ним. Другие охотники далеко отстали, а царь все гонится. И завел его зверь в непроходимые чащобы, где и ноги человечьей не бывало. Завел, а сам сгинул, будто сквозь землю провалился.
Конь царский вовсе измучился, самого царя жажда томит. Слез царь с коня и пошел в глубокий овраг к ручейку. Смотрит – на берегу ручья в траве лежит ребенок – девочка, да такая славная, толстенькая, розовая, словно ягодка. «Еще грудная, – думает царь. – А где же ее мать?» Вечер наступил, пришла ночь – нет матери. Под утро стала девочка плакать, кричать. «Есть бедной хочется», – думает царь. Взял ее на руки, а она как укусит его в руку до крови, да так и присосалась. Он глядит, а у девочки полон ротик зубов – и острые как иголки. Подивился царь и думает: «Надо мне домой ворочаться; только как девочку здесь оставить – ее дикие звери разорвут». Подумал и порешил взять ее с собою, а на месте, где ее нашел, записку оставил: что вот такой-то царь нашел здесь грудную девочку и взял ее к себе.
Привозит он домой девочку, царица несказанно обрадовалась: «Это, – говорит, – мне Бог послал!» Забыла, что Бога-то она не просила…
Девочка растет да растет; другая к году еще соску сосет, а она уж большая, бегает, говядину ест. Еще года три прошло – совсем она, как большой человек, выросла. У царя и царицы точно глаза отведены: ничего не замечают, любят ее больше души.
Раз приходят во дворец царские пастухи и жалуются царевичу, что нет никакой возможности: каждую ночь из стада то конь, то бык пропадает. А кто ворует – неизвестно, только не люди, потому что ни разу следов не было. В первый раз царевич подумал, что пастухи сами мошенничают, прикрикнул на них… А они скоро опять пришли, просят их от службы уволить, потому что устеречь стада они не могут. «Прилетает, – говорят, – каждую ночь что-то и таскает скот. Мы боимся». – «Что такое?» – подумал царевич и пошел к своему дядьке. Его дядька, старый старичок, во дворце на покое жил.
