Kitobni o'qish: «Повседневная жизнь майя. Быт, религия, культура»

Shrift:

Введение

Когда в Европе Римская империя, чьи великие города подвергались опустошению и разграблению ордами варваров из степей Азии, все глубже погружалась в пучину мрачных веков Средневековья, в джунглях Центральной Америки развивалась величественная цивилизация. Подобно другим цивилизациям, она выросла из скромной земледельческой культуры, создавая своим чередом великолепные города, не уступающие своим величием практически ничему из существовавшего в Старом Свете. Затем, по неизвестным причинам, она пришла в упадок и распалась. Насколько известно, никому из европейцев не удалось увидеть ее в зените славы.

В джунглях Юкатана, Гватемалы, Белиза и Гондураса разбросано большое количество священных городов майя. Много раз на больших полянах в джунглях мне доводилось видеть одинокий конусообразный холм высотой более ста футов, с заросшими густым кустарником и высокими деревьями склонами. Он выглядел созданием природы, но таковым не являлся. Это была еще не подвергшаяся раскопкам пирамида майя, сотни которых еще предстоит исследовать.

Бытует мнение, что Кортес, Писарро и прочие испанские конкистадоры были шайкой фанатиков и грабителей, безжалостно уничтожавших цивилизации, неподвластные их пониманию. В какой-то степени подобное суждение справедливо для Перу и Мексики, но оно вряд ли применимо к майя. Их цивилизация миновала пик своего развития за несколько веков до появления испанцев.

Город Майяпан, под контролем которого находились последние из великих городов-государств майя, был разграблен в ходе гражданской войны в 1441 году нашей эры. Воспоминания об этом конфликте были еще свежи в памяти, когда в начале следующего века на Юкатане появились первые испанцы. Сам Майяпан являл собой лишь жалкое подобие тех великолепных городов, осуществлявших правление народом майя в более ранний период.

Во всех цивилизациях существует тенденция к распаду. Объединяющая народы империя или федерация способна сохраняться в течение нескольких веков благодаря сильным правителям, поддерживаемым четко выполняющими свои обязанности чиновниками и преданной армией, но деструктивные силы в обществе почти никогда не прекращают действовать. Стоит ослабнуть власти центра, и государство начинает распадаться на составляющие его части. Каждая из них требует независимости и права жить собственной жизнью в соответствии со своими законами и обычаями. В наше время мы наблюдаем, как подобные процессы происходят то в одной, то в другой стране. В созданном майя мире мы видим результат такого процесса в конечном его проявлении. Когда-то могущественное государство майя полностью распалось на множество земледельческих общин, замкнувшихся в себе и развивающихся лишь внутри собственных границ. Пусть и горько, но крайне точно их историю иллюстрирует легенда о Вавилонской башне. Сила, связующая майя в те времена, когда они создавали свои грандиозные архитектурные шедевры, перестала существовать.

И пусть время нанесло их цивилизации невосполнимые потери, сам народ майя отнюдь не исчез. Более двух миллионов майя проживают сегодня в Центральной Америке. Большая их часть живет в Белизе, Гватемале и на полуострове Юкатан, но кое-кого из них можно найти и в соседних республиках.

Народ майя склонен держаться особняком, имея мало оснований быть благодарным выросшей вокруг них новой цивилизации. Подобно другим племенам американских индейцев, они пытались противостоять начавшемуся с высадкой Колумба наступлению европейцев путем ухода в свой собственный, ими же созданный мир. В Белизе они живут во внутренней части страны в расположенных среди холмов поселениях, а в городах и прибрежных районах обитают главным образом потомки вест-индских негров, переселившихся сюда в XVIII и XIX веках для работы в лесах и на плантациях. Эти народы вместе с белыми латиноамериканцами составляют характеризующееся наличием трех различных рас население стран Центральной Америки, расположенных на побережье Карибского моря.

В целом индейцы практически не имеют отношения к кипучей жизни общин, обитающих на побережье. Если им необходимы деньги, они оправляются работать на плантации и трудятся, пока не заработают требуемую сумму. После этого они оставляют орудия труда и удаляются в свои поселения. Сейчас многие из них номинально считаются католиками, хотя на исповедуемое ими христианство наслаивается огромное количество традиционных местных верований и суеверий. В последние годы среди индейцев, особенно тех, кто подвергся влиянию протестантских миссионеров, возникли странные новые культы. Для них характерна одержимость неминуемым концом света и сильная неприязнь к иностранцам – при этом «иностранцем» считается любой не являющийся индейцем. Но стоит лишь поближе познакомиться с этим народом, и они открываются вам как дружелюбные и внушающие симпатию люди.

Когда я гостил в индейском поселении, мои хозяева пригласили меня осмотреть свою землю. Мы углубились в джунгли, местность оказалась труднопроходимой, ибо была не только покрыта густой растительностью, но и шла в гору. Мы карабкались вверх по напоминавшим козьи тропы дорогам, скользили вниз по склонам с противоположной стороны, вязли в болотах и пересекали водные потоки, с опаской стараясь сохранять равновесие на поваленных стволах деревьев, дрожащих под ногами. Густая зелень джунглей над нашими головами практически не пропускала света, от чего создавалось впечатление, что мы бредем в сумерках. В изредка пробивающихся лучах солнца мелькали исполняющие свой танец великолепные тропические бабочки. С одного яркого цветка на другой порхали колибри. Слышалось громкое хлопанье крыльев туканов. Изысканные орхидеи манили своей красотой, не даваясь в руки, ибо добраться до них не представлялось возможным. Мы слышали издаваемые какими-то неизвестными существами звуки, возможно, это были птицы или животные, а возможно, и змеи, прячущиеся в мелколесье. Мухи безжалостно преследовали нас, и мы прилагали усилия, чтобы не наступить на ползущих колоннами муравьев. Иногда нашему проводнику приходилось рубить своим мачете огромные свисающие с деревьев лианы, преграждавшие нам путь. Время от времени в этих изумрудных сумерках нам встречались женщины, сгибающиеся под грузом собранных растений.

Земля, ради которой мы проделали столь долгий и трудный путь, оказалась всего лишь неправильной формы участком, отвоеванным у джунглей: склон холма, выглядевший так, словно в него ударила молния. Кое-где сохранились стволы крупных деревьев, торчащие из выжженной земли, подобно клыкам животных. Вокруг них лежали полуистлевшие ветки и кучи древесных обломков. На пустоши зеленели редко и беспорядочно посаженные высокие побеги маиса. Вокруг этой убогой плантации грозно возвышались гигантских размеров деревья, готовые, казалось, наброситься на эту колонию чужаков и отвоевать назад свою территорию. А именно это и случится через пару лет.

Индейцы применяли типичный, широко распространенный в тропиках подсечно-огневой способ земледелия. После проведения грубой расчистки земли собирают два урожая, а затем джунглям дают возможность поглотить отвоеванный у них участок земли. Этот метод является вполне разумным. Он дает возможность почве пополнить запасы плодородия и препятствует ее истощению и эрозии.

Во многих тропических странах период времени до того момента, когда земля расчищается от появившейся на ней растительности и используется вновь, составляет четыре года. В других странах период отдыха длится семь или восемь лет. Индейцы, с которыми пришлось столкнуться мне, растянули его на пятнадцать лет и строго его соблюдали. По всей видимости, подобный способ восходил к тем временам, когда местность, где они обитали, отличалась более обширными пространствами, и доступная для обработки земля вокруг их деревни имелась в изобилии. Теперь же, отступая перед «цивилизацией», они удалились на узкий полуостров, где их системе земледелия был нанесен серьезный ущерб. В поисках пригодной для использования земли они были вынуждены, преодолевая горы и бездонные пропасти, продвигаться вглубь. Эта приверженность обычаям стала для женщин более тяжелым бременем, чем для мужчин. Согласно традиционному способу разделения труда в обязанности мужчин входит расчистка земли, а женщины должны ее возделывать. И кроме того, в обязанности женщин входит доставка продуктов в поселение!

Было ли это типичное поселение майя? На этот вопрос нельзя дать ответа. С тем же успехом можно спросить: что собой представляет типичная индоевропейская деревня? Ведь майя во многих отношениях столь же различны, как и индоевропейцы. Существует два десятка языков майя, которые, по мнению ряда авторов, отличаются друг от друга так же, как английский язык отличается от шведского или немецкого, другие же придерживаются мнения, что они являются родственными, подобно диалектам различных провинций Италии или Испании. Тем не менее, если мы попытаемся определить, кто же такие майя, нам все равно придется прибегнуть к языковой общности. Образующие отдельную группу языки майя, по всей вероятности, происходят из одного источника. На них говорят индейские племена, имеющие общее культурное наследие, но своим внешним видом мало чем отличающиеся от других американских индейцев. Племена майя занимают имеющий довольно четко очерченные границы регион в Центральной Америке, где их предки создали выдающуюся цивилизацию. Но это, пожалуй, единственный признак, дающий возможность дать определение тому, кто такие майя. Судя по фрескам и скульптурам, создается впечатление, что классические майя, как и их современные потомки, были низкорослыми людьми, средний рост мужчины равнялся примерно пяти футам. Их другой единственной отличительной особенностью был небольшой широкий череп (который, как будет отмечено ниже, часто подвергался искусственной деформации).

Обнаруженные следы предков майя в Центральной Америке восходят к третьему тысячелетию до нашей эры. Их переход от кочевого образа жизни к возделыванию маиса и других культур начался примерно в первом тысячелетии до нашей эры. По прошествии еще пятисот лет они стали использовать для строительства камень. Самой ранней датой, запечатленной ими в дошедших до нас надписях, является 31 год до нашей эры (хотя относительно ее точности до сих пор идут споры). Начало периода строительства крупных сооружений приходится на 320 год нашей эры. В последующие века, порой с удивительными и загадочными перепадами, шло развитие великой цивилизации до ее окончательного заката, ознаменованного падением города Майяпан в 1441 году. Пики наивысших достижений цивилизации майя относятся к периодам 485 – 850-го и 987 – 1007 годов нашей эры.

Знания о прошлом майя мы получаем в основном из архитектуры и предметов материальной культуры. Хотя майя разработали систему письменности и создали многотомные литературные труды, епископ де Ланда, один из первых облаченных властью в этих краях испанских священников, сжег большинство книг, лишь три из них уцелели. Существует также большое количество надписей на каменных плитах, но ключ к пониманию письменности утерян, и в настоящее время лишь треть из всех графических знаков поддается расшифровке.

Среди доступных для нашего понимания знаков есть много таких, которые имеют отношение к датам. Майя создали отличающийся высокой точностью календарь, или, говоря более точно, три взаимосвязанных календаря, использовавшихся для предсказания солнечных и лунных затмений. Они были способны рассчитать, что период обращения планеты Венера вокруг Солнца составляет 584 дня; по расчетам современных астрономов, он длится от 583 до 592 дней. По расчетам майя, число дней лунного месяца составляло 29,53020; по современным расчетам – 29,53059.

Для столь точных расчетов майя разработали систему чисел, во многом превосходящую созданные в древности в Европе или Азии, в том числе в Греции и Риме. Это была простая система из отрезков и точек, в которой они перемножали числа путем изменения позиции числа в ряду цифр, как это делаем и мы. Например, перемножая десять на десять, мы пишем «10», перемещаем цифры на один разряд влево, добавляем ноль и получаем 100. Майя делали примерно то же самое, с тем лишь исключением, что производили действия в вертикальных колонках и перемножали двадцатками, а не десятками. У них даже существовал символ для ноля, которого не было ни у греков, ни у римлян.

Огромный интерес майя к математике и календарю являлся результатом их «одержимости» астрологией. По движению звезд они пытались предсказывать будущее и основывали на этом свои религиозные воззрения. Математиками и астрономами у них были жрецы, строго следившие за соблюдением религиозных канонов. Пирамиды майя также несли религиозный смысл. Как правило, новая пирамида должна была быть построена каждые 52 года. При выборе для строительства того же места, где уже имелась пирамида, новая сооружалась вокруг уже существующей, что значительно увеличивало ее в размерах. Производимые раскопки пирамид майя в значительной степени сродни чистке луковицы.

Вокруг пирамид расположены здания, где жили жрецы, и дворцы знати. Их архитектура тяжеловесна, но, тем не менее, величественна. Многие здания украшает большое количество настенной живописи и скульптур, часто в виде фризов. Скульптуры майя отличаются угловатостью и громоздкостью, а поскольку древние скульпторы стремились заполнить все пустые места, то их произведения имеют огромное количество всевозможных деталей, назначение которых трудно понять. Настенная живопись великолепна и во многих отношениях напоминает древнеегипетскую и древнеиндийскую, с тем лишь исключением, что фигуры людей более реалистичны.

На полуострове Юкатан большинство городов майя расположены рядом с естественными водоемами, или «сенотами», жизненно важными для этой практически безводной местности. Некоторые из этих водоемов считались священными, и веками в них бросали огромное количество даров. В наше время археологам удается извлекать из воды эти дары, и их изучение дает массу новых сведений о цивилизации майя. Среди этих жертвоприношений есть настоящие шедевры, изготовленные из золота и меди, а также из нефрита, ценимого майя превыше всего.

Поскольку мало что из написанного майя доступно для нашего понимания, то огромная часть их истории окутана тайной. В частности, непонятно, почему их великолепные города были так быстро покинуты один за другим. Многочисленные развалины по-прежнему вселяют в нас чувства благоговейного страха и изумления, которые испытывали испанские конкистадоры, впервые увидевшие их.